Он обогнул пьедестал и увидел, что там лежит отдельно громадная бетонная рука с зажатым в ней портфелем, другая рука с раскрытыми пальцами, куски бюста, но главное, под большим брезентом - голова. Шар в рост человека.
Ноги сами понесли Удалова посмотреть на голову. Хоть и призналась девочка, что памятник будет Толстому, все равно хотелось проверить.
Удалов деловито подошел к голове, протянул руку, приподнял край тяжелого брезента, но увидел только ухо. И в этот момент сзади раздался пронзительный свист - к нему бежал милиционер, за ним - другие люди и дети.
Удалов понял: дело плохо. Он кинулся бежать с площади.
Но далеко не убежал - с другой стороны уже ехала «скорая помощь». Она затормозила у раскопанной траншеи, оттуда выскочили санитары с носилками и также кинулись к Удалову. Удалов, как заяц, метался по полю, перепрыгивая через ямы, но кольцо преследователей все сужалось.
Удалова поймали бы, если бы не неожиданное отвлечение.
Внезапно воздух потемнел, на город наползла черная туча.
– Красная игрушка! - раздались крики в толпе. - Красная игрушка!
И тут же люди побежали прочь, ища укрытия, подхватывая на пути детишек.
Через полминуты Удалов остался один посреди площади.
Гроза идет, понял он и, благодаря природу за своевременное вмешательство, поспешил к торговым рядам, чтобы укрыться там. Но далеко отойти не успел, потому что все время оглядывался.
И с неба сорвались первые капли влаги.
Капли были черными, едкими, они жгли лицо и проникали сквозь одежду. Удалов побежал быстрее, но дождь становился все гуще. К тому времени, когда Удалов добежал до какого-то пустого подъезда, все тело горело от ожогов, а одежда начала расползаться и слезать с тела.
«Черт знает что», - рассердился Удалов. - Знал бы, никогда бы не согласился на такое путешествие. Вечно этот Минц с его открытиями!» Но внутренний голос поправил Удалова: Корнелий, сказал он, тебя никто не заставлял бегать по площадям и задавать вопросы. Пошел бы прямо на Пушкинскую, уже, наверное, возвратился бы обратно домой с формулами в руках. Сам виноват.
Удалов согласился с внутренним голосом, хотя ему было жалко костюма, плаща и шляпы, не говоря уж о ботинках.
Кислотный дождь прекратился, но туча еще висела над городом, и улицы были пустынными. Удалов побежал домой.
Бежал он с трудом. Тротуары были скользкими и черными от зловонной жижи, плащ расползся, костюм держался еле-еле, у правого ботинка отклеилась подошва, а брюки пришлось поддерживать руками.
В таком плачевном виде Удалов пробежал по Пушкинской, влетел в ворота своего дома и сразу нырнул в подъезд.
Вот и родная лестница, вот и привычная дверь.
Удалов нажал на кнопку и услышал столь знакомый звон, прозвучавший в квартире.
10
Дверь открылась далеко не сразу.
В дверях стояла чем-то знакомая молодая блондинка. Приятной внешности, в цветастом халатике, натянувшемся на высокой груди.
– Корнелий! - воскликнула молодая женщина. - Как же ты не уберегся!
– Я... понимаете... понимаешь... - тут Удалов совсем смешался, потому что ожидал встретить совсем другую женщину. Бывает, смотришь на человека и понимаешь: где-то ты его видел, или в детском саду с ним состоял, или в школу ходил, или в Ялте отдыхал. Но кто она? Кто она? Почему она здесь? Где Ксюша?
– Тебе лучше не заходить, - сказала молодая женщина, загораживая проход. - Сначала погуляй, обсохни.
– Я с тобой не согласен, - возразил Удалов. У него зуб на зуб не попадал.
– Только в комнаты не заходи, - женщина отступила, не скрывая отвращения от запаха и вида Удалова. - Все здесь сбрасывай и сразу в ванную!
Перед Удаловым стояла трудная проблема. Ему предлагали раздеться догола, полагая, что он не тот Удалов. Причем, ладно бы предлагала Ксюша - перед Ксюшей, даже чужой, можно было не стесняться. Но с этой молодой красоткой... как при ней разденешься?
– Ты что? - спросила молодая женщина. - Оробел, что ли, мой орел общипанный?
– Знаешь, - сказал Удалов, - я лучше так в ванную пройду. Там я разденусь.
– Чтобы всю ванную провонял? У меня там импортные шампуни стоят.
В голосе молодой женщины послышались пронзительные нотки, и этим она напомнила Удалову Ксению. Но только напомнила. Была она лет на двадцать моложе его жены, глаза намазаны, щеки подрумянены, во взгляде поволока...
Удалов, возя ногой по ноге, стянул с себя распадающиеся ботинки, с ними сошли и носки. Потом все же двинулся к двери в комнату.
– Стой! - молодая женщина загородила руками проход. - Убью!
Халат ее распахнулся, обнаружив кружевное нижнее белье, но это совсем не смутило красотку.
Тогда Удалов, понимая, что выхода нет, начал стаскивать с себя остатки костюма, делая это очень медленно, оттягивая время, в надежде, что другой Удалов придет и освободит его от позорного действия, и в то же время опасаясь, что другой Удалов может его неправильно понять.
– Ты чего домой пришел? - спросила тем временем красотка.
– Я... я обедать пришел, - вспомнил Удалов.
– Обедать? Домой? Ты же в спецбуфете обедаешь! Откуда у меня для тебя обед?
Костюм упал на пол, Удалов остался в трусах и майке - хорошо, что они не расползлись от кислотного дождя. Но были ветхими, ненадежными. Приходилось поддерживать трусы руками.
Удалов готов был сгореть от стыда, но понимал: если он сейчас признается, что он - не настоящий Удалов, может произойти трагедия.
От страха и полной растерянности Удалов стал агрессивным. Ну что за отношение к нему в собственном доме? Куда-то дели родную жену и еще приказывают!
– Дай мне халат какой-нибудь, - сказал Удалов.
– Вымоешься, получишь халат, - сказала молодая женщина.
А вдруг это моя новая жена, подумал Удалов. Все в этом мире так же как в нашем, только жена у меня не Ксения, а молодая и красивая.
И как только он об этом подумал, он поглядел на женщину совсем другими, можно сказать, хозяйскими глазами. Но в этом выборе что-то смущало, и было неловко перед Ксенией.
– Дай халат, - сказал он, делая еще один шаг вперед.
Женщина отступила, но не столько от страха перед Удаловым, сколько от нежелания о него испачкаться.
Прихожая в доме Удаловых невелика, так что в три шага Удалов достиг входа в комнату и повторил еще громче и смелее:
– Дай халат!
Тут произошло совсем уж странное событие - его халат возник в приоткрытой двери. Он двигался по воздуху, потому что его держала обнаженная мужская рука.
Удалов принял из мужской руки халат и увидел в щели главного архитектора города Оболенского, можно сказать, в одних кальсонах.
– Это что? - спросил Удалов, полностью переключаясь на роль своего двойника.
– А что? - спросила молодая женщина, стараясь закрыть спиной дверь.
«Может, не жена? - подумал Удалов. - Я тут бушую, а она, может, и не жена, а вовсе жена архитектора Оболенского?»
– Что Оболенский там делает? - спросил Удалов.
– Оболенский? - удивилась молодая женщина. - Какой-такой Оболенский?
– Архитектор! - воскликнул Удалов и, отодвинув женщину, распахнул дверь в комнату.
В окне мелькнула темная тень, послышался треск ветвей и глухой удар о землю.
Удалов кинулся к окну.
Оболенский с трудом поднялся с земли и, прихрамывая, заковылял к воротам. Он был полураздет, под мышкой нес недостающую одежду.
– Эй! - крякнул ему Удалов. - Стой! Поговорить надо.
Но архитектор Оболенский даже не обернулся.
Тогда Удалов обернулся к молодой женщине.
– Попрошу объяснений, - сказал он.
– Объяснения? - женщина была возмущена. - Кто ты такой, чтобы давать тебе объяснения!
– А вот такой! - ответил Удалов, потому что не знал, кто он такой.
– Человек в гости пришел, чаю попить.
Видно, не хватило наглости у молодой женщины - в голосе прозвучала попытка оправдаться.
– Чаю попить? - закричал Удалов. - Чаю попить в халате?
– А у него горячей воды нет, - ответила женщина, отступая перед яростью Удалова. - Воды нет, вот и пришел ванну принять. И в конце концов - какое твое дело?
– Какое мое дело? - Удалов понял, что открылась возможность выяснить, кем ему приходится эта женщина. - Ты мне жена или не жена?
– Ну, жена, - ответила женщина. - Ну и что?
– А то, что таких жен душат на месте!
– А ты придуши, придуши, Отелло! Посмотрим, какой ты завтра будешь!
– А мне плевать, какой я буду завтра! - зарычал Удалов и, подняв растопыренные руки, пошел на молодую жену.
Молодая жена отступала в комнату, нагло хихикая и покачивая бедрами. И по этим бедрам Удалов узнал непутевую Римку, что заигрывала с ним на улице. Может показаться невероятным, что Удалов не сразу узнал ее, увидев дома. Но встаньте на его место - придите домой, найдите там молодую малознакомую соседку, облаченную в халат вашей жены, еще посмотрим, сразу ли вы ее узнаете.
Тут Римма завопила, словно он ее уже начал душить.
Бешеными глазами она уставилась за спину Удалова.
А от двери послышался удивленный голос:
– Что такое?
Рот Риммы раскрылся, глаза закатились, и она медленно опустилась на пол.
Удалов тоже оглянулся и увидел, что в дверях стоит он сам, собственной персоной. Только в плаще, костюме и кепке, надвинутой на уши.
– Ты кто такой? - грозно спросил пришедший Удалов.
– Стой, стой, стой! - закричал первый Удалов. - Все в порядке! Все путем. Навожу порядок в нашей семье.
Но тут пришедший Удалов узнал первого Удалова.
Он, конечно, не поверил собственным глазам, потому что зажмурился и долго не разожмуривался.
А молодая жена лежала на ковре у его ног и почти не дышала.
– Слушай меня внимательно! - быстро сказал первый Удалов своему двойнику. Говорил он напористо, чтобы не дать двойнику опомниться. - Я - это ты, тут никакой мистики, одна наука. Все объясню потом. Возьми себя в руки, Корнелий.
– А она? - спросил, не разожмуриваясь, двойник.
– Римма пускай полежит в обмороке, - сказал Удалов. - Ничего не случится. Есть дела более важные.
– Вот это ты брось! - двойник открыл глаза. Характер у него был удаловский, упрямый.
Он резким движением сбросил плащ, присел на корточки возле молодой женщины и взял ее пальцами за кисть руки. Слушал пульс.
– Ну что я тебе говорил? - спросил Удалов. - Нормальный пульс?
– Пульс слабый, - ответил двойник.
– Давай ее на диван положим, - сказал Удалов.
– Я сам, - сказал двойник. - Ты же грязный.
Он поднатужился, поднял крепкое молодое тело и дотащил его до дивана. Молодая жена не проявляла признаков жизни.
Сделав это, двойник обратился к Удалову:
– Ты чего здесь в одних трусах делаешь?
В голосе его прозвучала ревность.
– Не по адресу обращаешься, - ответил Удалов. - Ты не меня подозревай, а того, кто через окно сбежал.
– Через окно? - двойник бросился к окну.
– Нет его там, - сказал Удалов.
– А кто был?
– Кто? Сам небось знаешь.
– Честное слово, не знаю, - ответил двойник.
– Архитектор Оболенский.
– Так я и знал! - сказал двойник. - Козел старый!
– А ты чего хотел? - вскинулся Удалов. - Если старую жену на молодую поменял, учитывай риск. Сам небось не Аполлон.
– Да помолчи ты! - огрызнулся двойник. Он смотрел на свою молодую жену со странным чувством, которого Удалов разгадать не смог.
– Она думала, что ты обедать будешь в буфете, - сказал Удалов.
– Буфет кислотным дождем затопило. Сквозь крышу просочилось. Даже Сам без обеда остался, - ответил двойник. - А ты откуда?
– Знаешь что, - сказал Удалов, - можно, я помоюсь сначала?
– У тебя что, дома своего нет? - спросил двойник.
– Есть, но далеко, в трусах не добежать, - сказал Удалов. - А мне с тобой поговорить нужно.
– О чем? - видно, двойник все еще был в шоке.
– Пойдешь со мной, - сказал Удалов. - Побудешь со мной в ванне, пока я буду мыться.
– Не хочу. Мне на совещание надо.
– Корнелий, не спорь, - разговор у нас секретный. А секретные разговоры лучше вести в ванной, когда там вода течет и никто подслушать не может.
Удалов решительно пошел в ванную, двойник колебался. Молодая неверная жена лежала без чувств, неизвестно было, то ли ее жалеть, то ли убить.
Для начала он накрыл ее пледом, потом все же пошел в ванную.
Удалов включил газовую горелку, разделся. Двойника он не стеснялся. Двойник с удивлением смотрел на большую родинку под правым плечом. Понятно почему - наверняка у него такая же.
– Потерпи, - сказал Удалов двойнику. - Сначала ополоснусь.
– А ты Оболенского точно видел? - спросил двойник.
– Точно, - ответил Удалов. Щадить двойника он не хотел.
– Этого не может быть, - сказал двойник. - Она меня любит.
– Дверь закрой на крючок, - сказал Удалов. - Чтобы Римма случайно не заглянула.
– Объясни, прошу, что это значит? - взмолился двойник.
– Все в свое время, - ответил Удалов, садясь на край ванны и указывая двойнику на табуретку. Теперь они могли говорить, сблизив головы. Головы отражались в зеркале - это было видно обоим, и оба этому дивились. «Ох и молодец Минц, - думал Удалов. - Вот гений человечества!» - «Что творится, - думал второй Удалов. - Неужели я сплю? Или это вражеская провокация?»
Но когда он попытался ущипнуть себя, Удалов сказал ему:
– Не старайся, все это объективная реальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235