И вам это известно.
– Я иду людям навстречу. В чем же моя вина? - Пришелец нахально улыбался.
– Вы преступник, - твердо сказал Стендаль. - Вы вор.
– Кстати, о преступниках, - сказал пришелец. - Есть у меня задумка. Имею в виду тюрьму. Но не знаю, как туда проникнуть. Может быть, скромное преступление? За что у вас дают пятнадцать суток? Этого срока мне достаточно.
– Проникнуть туда вам, может, и удастся, но всех пребывающих там... в общем, копилку вам взять не разрешат.
– Вы уверены? Тогда есть другая задумка...
И Стендаль понял, что ждать больше нельзя.
Как тигр, он бросился на копилку и со всего размаха грохнул ее об пол. Микроскопические детали брызнули во все стороны, словно копилка была набита муравьями.
– Простите, - сказал Стендаль, - у меня не было другого выхода.
– Я буду жаловаться! - кричал пришелец, становясь на колени и сгребая руками детали. - Вы думаете, сепараторы на дороге валяются? Ни одна мастерская в ремонт не примет.
Стендаль вышел из номера. Навстречу ему шла Ксения Удалова и тащила за руку сына Максимку. На щеках у нее были две вертикальные полосы от долгих слез.
– Где он? - крикнула Ксения. - Нету больше мочи ждать. Пустите нас к мужу и отцу!
– Возвращайтесь домой, - сказал Стендаль. - Надеюсь, что он вас уже ждет.
Взгляд его упал на часы, висевшие над столом администратора. Маятник их замер в неудобном положении. Стендаль поднес к уху свои часы. Часы молчали.
– Еще бы, - сказал он вслух. - Сколько его там в копилке набралось!
Шурочка послушно ждала его в сквере.
– Я разбил копилку, - доложил Стендаль.
– Я поняла, - сказала Шурочка. - Вон сколько народу на улице. И часы у меня остановились. Это теперь всегда так будет?
– Скоро кончится.
– Многие будут недовольны твоим поступком, Миша, - сказала Шурочка.
– Я знаю, - сказал Стендаль. - Но не раскаиваюсь. Ведь ты меня понимаешь?
– Понимаю, - ответила Шурочка с некоторой грустью. - Но иногда так трудно тебя дождаться.
К ним подошел грустный Серафимов.
– Писатель, - сказал он, - дай рубль до получки.
Паровоз для царя
Небольшой космический корабль упал во дворе дома № 16 по Пушкинской улице. Шел дождь со снегом, осень заканчивала свое дело. Упал он бесшумно, так что Корнелий Удалов, который шел на работу, сначала даже не сообразил, какие гости пожаловали прямо к дому.
Корабль повредил край сарая, шмякнулся в лужу, подняв грязь и брызги. И замер.
Удалов вернулся от ворот, обошел корабль вокруг, прикрываясь от дождя цветным пляжным зонтиком, позаимствованным у жены, постучал кораблю по боку, надеясь на ответный сигнал, и, не дождавшись, отправился будить соседа Александра Грубина. По дороге подумал, что опять придется опоздать в стройконтору.
– Саша, - сказал Удалов, толкнув пальцем форточку на первом этаже. Форточка отворилась. - Саша, вставай, к нам космический корабль на двор упал.
– Рано еще, - послышался сонный голос Грубина. - Восьми нету.
– Молчит, не откликается, - сказал Удалов. - Может, авария случилась?
– А большой корабль? - спросил Грубин.
– Нет, метра три в поперечнике. Системы «летающее блюдце».
– А опознавательные знаки есть?
– Опознавательных знаков не видно.
– Ты посторожи, я сейчас оденусь. Дождь на дворе?
– Мерзкая погода. И надо же было ему именно сегодня упасть! У меня в девять совещание.
Удалов вернулся к кораблю, отыскал люк, закрытый изнутри, постучал в него погромче.
– Стемивурам зас? - раздался изнутри голос, заглушенный обшивкой корабля.
– Это я, Удалов, - сказал Корнелий Иванович. - Вы нарочно к нам приземлились или как?
– Послити, маратакра, - сказал голос изнутри.
– Открывай, открывай, я подожду, - ответил Удалов.
Люк щелкнул, отворился.
Внутри стоял, протирая заспанные глаза, неизвестный Удалову встрепанный космонавт в пижаме.
Внешне он напоминал человека, если не считать чрезвычайно маленького, по пояс Удалову, роста, зеленоватой кожи и жестких волос, которые пучками росли на лбу и на кончике носа.
– Прекграни вслука! - воскликнул космонавт, поглядев на небо, потом на Удалова и на строения, окружающие двор.
– Погода как погода, для этого времени года в наших широтах мы лучшего и не ждем.
Космонавт поежился на ветру и сказал:
– Струку, крапатака.
– Оденься, оденься, - сказал Удалов. - Я подожду.
Он заботливо прикрыл за ушедшим космонавтом люк, а сам зашел за бок корабля, там меньше хлестало дождем. Розовая краска с корабля облезла - видно, не первый день его носило по космическим далям.
Пришел Грубин, накрытый армейской плащ-палаткой.
– Этот? - спросил он, показывая на корабль.
– Вот именно, - сказал Удалов.
– Некрупный. А ты как, достучался?
– Сейчас оденется, выйдет.
– Он к нам с визитом или как?
– Еще не выяснили. Погода ему наша не понравилась.
– Кому такая понравится! Не Сочи.
– Всегда я жду чего-нибудь интересного от прилета межзвездных гостей. Развития технологии, науки, искусств, - сказал Удалов. - Даже сердце замирает от перспектив.
– Погоди, может, у него враждебные цели, - сказал Грубин.
– Не похоже, - сказал Удалов. - Он в пижаме был, видно, проспал посадку.
– А на каком языке говорит?
– Язык пока непонятен. Ну ничего, расшифруем.
Расшифровывать язык не пришлось. Люк заскрипел, отворился, на землю соскочил космонавт, на этот раз в прозрачном плаще и такой же шляпе с полями. Ему было зябко, зато от дождя он был защищен.
– Ну что ж, - сказал Удалов, - давайте знакомиться.
– Стрпехуюрка тик, - сказал космонавт.
– Погодим, нам не к спеху, - согласился Удалов. - Только учтите, что у меня в девять начинается совещание.
Космонавт вытащил из кармана черную коробочку с дырками, затянутыми сеточкой. Включил нажатием кнопки.
– Переводчик у тебя такой, что ли? - спросил Грубин.
Черная коробочка сразу произнесла:
– Вокрочитук па ла-там-пра кава?
– Воста, - сказал космонавт, и коробочка повторила:
– Правильно.
– Праклюба безнарло.
Коробочка перевела:
– Вы очень догадливы.
Так что с этого момента общение между космонавтом и людьми упростилось. Да и догадка Удалова оказалась правильной: космонавт принадлежал к развитой и продвинутой вперед цивилизации. Общаться с таким представляло большой интерес.
– Что за планета? - спросил космонавт.
Ему было холодно, он переступал с ножки на ножку, и потому Грубин предложил:
– Зайдемте ко мне, поговорим в тепле. Ну что за беседа на такой погоде?
– Если, конечно, не спешите, - добавил Удалов.
Космонавт махнул ручкой, что означало: «Куда уж спешить», - и они пошли через двор к Грубину.
Космонавт вел себя прилично, вытер ноги, правда, по причине малых размеров на стул его пришлось подсадить.
– Планета наша называется Землей, - сказал, когда все устроились, Удалов. - Завтракать будете?
– Нет, спасибо, - сказал космонавт. - Это в каком секторе?
– Сами понимаете, - сказал Удалов. - У вас свой счет на сектора, у нас свой.
Тем временем Грубин принес бутылку кефира, налил себе и космонавту. Удалов отказался, потому что завтракал. Космонавт принюхался к кефиру и сказал, что слишком кисло, а у него желудок слабый.
– А вы откуда будете? - спросил Удалов.
– С Вапраксилы, - сказал космонавт. Но это тоже ничего не сказало Удалову. Потому что Вапраксила свободно могла именоваться Альфой Птолемея или Бетой Центавра.
– И чего пожаловали? - спросил Удалов. - Экспедиция?
– Нет, - сказал космонавт, которого звали Вусцом, - нечаянно я к вам попал. Сломалось у меня что-то. Или в приборах, или в двигателе. Вообще-то я летел к моей тете на Крупису, а вылезаю - оказывается, не Круписа.
– Нет, у нас не Круписа... - сказал Удалов.
– Хотя погоди, - перебил его Грубин. - А не исключено, что они Землю Круписой называют.
– Нет, - сказал Вусц, - на Круписе я бывал неоднократно. Там ничего похожего и совершенно иное население. Не говоря уж о климате. Кроме того, на Круписе я должен только завтра к вечеру быть. Я уже после ужина заметил, что приборы несут ерунду и гравитационный двигатель чихает.
– Да, неприятная история, - сказал Удалов.
Тут в дверь постучали.
– Кто там? - спросил Грубин.
– Это я, Ложкин, - ответили за дверью. - Выходи скорей, у нас на дворе пустой космический корабль стоит. Может, его обитатели уже разбежались по квартирам с целью грабежа.
– Заходи, Ложкин, - сказал Грубин. - И будь спокоен.
Ложкин зашел, увидел космонавта и смутился. По суетности своего характера он нечаянно оклеветал гостя.
– Мне очень обидно, - заметил Вусц. - Неужели подобные подозрения свойственны населению Земли? Должен отметить, что они говорят о малой цивилизованности местного населения.
– Да я же не хотел, - сказал Ложкин. - Но поймите, выхожу на двор, стоит корабль, незапертый, может, кто из мальчишек заберется.
– Да, - вздохнул космонавт. - Грустно попасть в отсталое общество и подвергнуться подозрениям. Было бы время, многому бы вас научил и просветил.
– Мы никогда не отказываемся от уроков, - сказал Удалов. - Так что же теперь делать?
– Делать? - Вусц поглядел в окно. Дождь перестал, выглянуло блеклое осеннее солнце. - Есть ли среди вас кто-нибудь, кто разбирается в гравитационных моторах?
– Вообще-то я техникой интересуюсь, - сказал Грубин. - Но с гравитационными двигателями дела не имел.
– Жаль, - сказал Вусц. - У нас на каждом углу станции обслуживания. И миллионы, может быть, даже десятки миллионов механиков отлично разбираются в гравитационных двигателях.
– Ну, это понятно, - сказал Ложкин, который хотел загладить свою вину. - При вашей цивилизации это не удивительно.
– Что ж, - сказал Вусц, - пойдем поглядим на поломку.
Они с Грубиным пошли к кораблю. Грубин захватил с собой отвертку и плоскогубцы. Ложкин с Удаловым последовали за ними.
– Больших успехов вы добились в науке? - спросил Удалов по пути.
– Громадных, - сказал космонавт. - По сравнению с вами - даже поразительных.
– Рассказали бы, - попросил Удалов. - Мы соберем общественность, многие придут. А вы расскажете.
– Ну что ж, может быть, и выберу минутку, - сказал Вусц. - Перед отлетом.
Космонавт жестом пригласил Грубина в корабль. Грубин с трудом прополз в люк. Подошвы его ботинок скрылись внутри, потом вновь показалось лицо.
– Тут мне, простите, без вас не разобраться, - сказал он. - Где, к примеру, свет зажигается?
Вусц глубоко вздохнул и развел ручонками, словно хотел сказать присутствующим: «Какая темнота! Разве можно доверяться вашим механикам, если они даже не умеют зажигать свет!» Присутствующим стало неловко за грубинское поведение, и Удалов сказал укоризненно:
– Ну, Саша, чего же ты!
– Выключатель справа в каюте, - сказал космонавт.
Когда Грубин снова исчез внутри, космонавт сказал:
– Кстати, у нас механики производят починку в отсутствие заказчика. Они пользуются телепатией. Заглянет механик в душу, узнает, на что вы жалуетесь, и тут же принимается за дело. Пять минут - и любая неисправность ликвидирована.
– Да, - согласился Удалов. - У нас до этого еще далеко.
– Этот метод, - сказал Вусц, - распространяется и на медицину.
– В отсутствие? - спросил Ложкин.
– Нет, с помощью телепатии, - сказал космонавт и сокрушенно покачал головой.
«Да, - подумал Удалов, - трудно ему у нас, когда такой удручающий разрыв в уровне цивилизаций».
В люке снова показалась голова Грубина.
– Послушайте, - сказал он. - А в чем у вас поломка? Может, покажете? Я, честно говоря, так и не разобрался, где тут двигатель, а где кухня.
– На меня не рассчитывайте, - отрезал космонавт. - Я вам, простите, не механик. Если бы у нас каждый занимался не своим делом, мы никогда бы не достигли таких великих успехов.
– Ну и я тогда не буду чинить, - сказал Грубин.
– Саша! - укорил его Удалов.
– И не подумаю!
Грубин уже наполовину вылез из люка, и Ложкин с Удаловым начали запихивать его обратно, чтобы занимался делом.
– Но что я могу поделать! - возражал Грубин. - Они на сто лет нас обогнали, а у меня нет специального образования. К тому же там на всех приборах пломбы висят.
– Вы чего же нам про пломбу не сказали? - обернулся Удалов к Вусцу.
– Откуда я знаю, есть там пломбы или нет, - возмутился тот. - Я лечу на Крупису, случается поломка не по моей вине, и я оказываюсь на дикой, отсталой планете, в окружении грубых аборигенов, меня никто не понимает, мне никто не хочет помочь, никто не уважает высот, которых достигла моя цивилизация.
– Не волнуйтесь, - успокаивал его Удалов. - Мы понимаем ваше состояние. Я сейчас схожу на автобазу, там есть мастер Мишутин, золотые руки. Если он вам не поможет, никто вам не поможет.
– Так зовите его! - сказал космонавт. - Меня ждут дома!
Удалов, понимая вину человечества перед случайным гостем, поспешил за два квартала за Флором Мишутиным и вскоре возвратился с ним. К тому времени уже все обитатели дома № 16 вышли во двор, познакомились с новым пришельцем, а Коля Гаврилов даже угостил его яблоком.
Флор Мишутин был человек серьезный, он посмотрел на космический корабль и спросил:
– Каков принцип полета?
– Вроде бы на легких гравитонах, - сказал Вусц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235
– Я иду людям навстречу. В чем же моя вина? - Пришелец нахально улыбался.
– Вы преступник, - твердо сказал Стендаль. - Вы вор.
– Кстати, о преступниках, - сказал пришелец. - Есть у меня задумка. Имею в виду тюрьму. Но не знаю, как туда проникнуть. Может быть, скромное преступление? За что у вас дают пятнадцать суток? Этого срока мне достаточно.
– Проникнуть туда вам, может, и удастся, но всех пребывающих там... в общем, копилку вам взять не разрешат.
– Вы уверены? Тогда есть другая задумка...
И Стендаль понял, что ждать больше нельзя.
Как тигр, он бросился на копилку и со всего размаха грохнул ее об пол. Микроскопические детали брызнули во все стороны, словно копилка была набита муравьями.
– Простите, - сказал Стендаль, - у меня не было другого выхода.
– Я буду жаловаться! - кричал пришелец, становясь на колени и сгребая руками детали. - Вы думаете, сепараторы на дороге валяются? Ни одна мастерская в ремонт не примет.
Стендаль вышел из номера. Навстречу ему шла Ксения Удалова и тащила за руку сына Максимку. На щеках у нее были две вертикальные полосы от долгих слез.
– Где он? - крикнула Ксения. - Нету больше мочи ждать. Пустите нас к мужу и отцу!
– Возвращайтесь домой, - сказал Стендаль. - Надеюсь, что он вас уже ждет.
Взгляд его упал на часы, висевшие над столом администратора. Маятник их замер в неудобном положении. Стендаль поднес к уху свои часы. Часы молчали.
– Еще бы, - сказал он вслух. - Сколько его там в копилке набралось!
Шурочка послушно ждала его в сквере.
– Я разбил копилку, - доложил Стендаль.
– Я поняла, - сказала Шурочка. - Вон сколько народу на улице. И часы у меня остановились. Это теперь всегда так будет?
– Скоро кончится.
– Многие будут недовольны твоим поступком, Миша, - сказала Шурочка.
– Я знаю, - сказал Стендаль. - Но не раскаиваюсь. Ведь ты меня понимаешь?
– Понимаю, - ответила Шурочка с некоторой грустью. - Но иногда так трудно тебя дождаться.
К ним подошел грустный Серафимов.
– Писатель, - сказал он, - дай рубль до получки.
Паровоз для царя
Небольшой космический корабль упал во дворе дома № 16 по Пушкинской улице. Шел дождь со снегом, осень заканчивала свое дело. Упал он бесшумно, так что Корнелий Удалов, который шел на работу, сначала даже не сообразил, какие гости пожаловали прямо к дому.
Корабль повредил край сарая, шмякнулся в лужу, подняв грязь и брызги. И замер.
Удалов вернулся от ворот, обошел корабль вокруг, прикрываясь от дождя цветным пляжным зонтиком, позаимствованным у жены, постучал кораблю по боку, надеясь на ответный сигнал, и, не дождавшись, отправился будить соседа Александра Грубина. По дороге подумал, что опять придется опоздать в стройконтору.
– Саша, - сказал Удалов, толкнув пальцем форточку на первом этаже. Форточка отворилась. - Саша, вставай, к нам космический корабль на двор упал.
– Рано еще, - послышался сонный голос Грубина. - Восьми нету.
– Молчит, не откликается, - сказал Удалов. - Может, авария случилась?
– А большой корабль? - спросил Грубин.
– Нет, метра три в поперечнике. Системы «летающее блюдце».
– А опознавательные знаки есть?
– Опознавательных знаков не видно.
– Ты посторожи, я сейчас оденусь. Дождь на дворе?
– Мерзкая погода. И надо же было ему именно сегодня упасть! У меня в девять совещание.
Удалов вернулся к кораблю, отыскал люк, закрытый изнутри, постучал в него погромче.
– Стемивурам зас? - раздался изнутри голос, заглушенный обшивкой корабля.
– Это я, Удалов, - сказал Корнелий Иванович. - Вы нарочно к нам приземлились или как?
– Послити, маратакра, - сказал голос изнутри.
– Открывай, открывай, я подожду, - ответил Удалов.
Люк щелкнул, отворился.
Внутри стоял, протирая заспанные глаза, неизвестный Удалову встрепанный космонавт в пижаме.
Внешне он напоминал человека, если не считать чрезвычайно маленького, по пояс Удалову, роста, зеленоватой кожи и жестких волос, которые пучками росли на лбу и на кончике носа.
– Прекграни вслука! - воскликнул космонавт, поглядев на небо, потом на Удалова и на строения, окружающие двор.
– Погода как погода, для этого времени года в наших широтах мы лучшего и не ждем.
Космонавт поежился на ветру и сказал:
– Струку, крапатака.
– Оденься, оденься, - сказал Удалов. - Я подожду.
Он заботливо прикрыл за ушедшим космонавтом люк, а сам зашел за бок корабля, там меньше хлестало дождем. Розовая краска с корабля облезла - видно, не первый день его носило по космическим далям.
Пришел Грубин, накрытый армейской плащ-палаткой.
– Этот? - спросил он, показывая на корабль.
– Вот именно, - сказал Удалов.
– Некрупный. А ты как, достучался?
– Сейчас оденется, выйдет.
– Он к нам с визитом или как?
– Еще не выяснили. Погода ему наша не понравилась.
– Кому такая понравится! Не Сочи.
– Всегда я жду чего-нибудь интересного от прилета межзвездных гостей. Развития технологии, науки, искусств, - сказал Удалов. - Даже сердце замирает от перспектив.
– Погоди, может, у него враждебные цели, - сказал Грубин.
– Не похоже, - сказал Удалов. - Он в пижаме был, видно, проспал посадку.
– А на каком языке говорит?
– Язык пока непонятен. Ну ничего, расшифруем.
Расшифровывать язык не пришлось. Люк заскрипел, отворился, на землю соскочил космонавт, на этот раз в прозрачном плаще и такой же шляпе с полями. Ему было зябко, зато от дождя он был защищен.
– Ну что ж, - сказал Удалов, - давайте знакомиться.
– Стрпехуюрка тик, - сказал космонавт.
– Погодим, нам не к спеху, - согласился Удалов. - Только учтите, что у меня в девять начинается совещание.
Космонавт вытащил из кармана черную коробочку с дырками, затянутыми сеточкой. Включил нажатием кнопки.
– Переводчик у тебя такой, что ли? - спросил Грубин.
Черная коробочка сразу произнесла:
– Вокрочитук па ла-там-пра кава?
– Воста, - сказал космонавт, и коробочка повторила:
– Правильно.
– Праклюба безнарло.
Коробочка перевела:
– Вы очень догадливы.
Так что с этого момента общение между космонавтом и людьми упростилось. Да и догадка Удалова оказалась правильной: космонавт принадлежал к развитой и продвинутой вперед цивилизации. Общаться с таким представляло большой интерес.
– Что за планета? - спросил космонавт.
Ему было холодно, он переступал с ножки на ножку, и потому Грубин предложил:
– Зайдемте ко мне, поговорим в тепле. Ну что за беседа на такой погоде?
– Если, конечно, не спешите, - добавил Удалов.
Космонавт махнул ручкой, что означало: «Куда уж спешить», - и они пошли через двор к Грубину.
Космонавт вел себя прилично, вытер ноги, правда, по причине малых размеров на стул его пришлось подсадить.
– Планета наша называется Землей, - сказал, когда все устроились, Удалов. - Завтракать будете?
– Нет, спасибо, - сказал космонавт. - Это в каком секторе?
– Сами понимаете, - сказал Удалов. - У вас свой счет на сектора, у нас свой.
Тем временем Грубин принес бутылку кефира, налил себе и космонавту. Удалов отказался, потому что завтракал. Космонавт принюхался к кефиру и сказал, что слишком кисло, а у него желудок слабый.
– А вы откуда будете? - спросил Удалов.
– С Вапраксилы, - сказал космонавт. Но это тоже ничего не сказало Удалову. Потому что Вапраксила свободно могла именоваться Альфой Птолемея или Бетой Центавра.
– И чего пожаловали? - спросил Удалов. - Экспедиция?
– Нет, - сказал космонавт, которого звали Вусцом, - нечаянно я к вам попал. Сломалось у меня что-то. Или в приборах, или в двигателе. Вообще-то я летел к моей тете на Крупису, а вылезаю - оказывается, не Круписа.
– Нет, у нас не Круписа... - сказал Удалов.
– Хотя погоди, - перебил его Грубин. - А не исключено, что они Землю Круписой называют.
– Нет, - сказал Вусц, - на Круписе я бывал неоднократно. Там ничего похожего и совершенно иное население. Не говоря уж о климате. Кроме того, на Круписе я должен только завтра к вечеру быть. Я уже после ужина заметил, что приборы несут ерунду и гравитационный двигатель чихает.
– Да, неприятная история, - сказал Удалов.
Тут в дверь постучали.
– Кто там? - спросил Грубин.
– Это я, Ложкин, - ответили за дверью. - Выходи скорей, у нас на дворе пустой космический корабль стоит. Может, его обитатели уже разбежались по квартирам с целью грабежа.
– Заходи, Ложкин, - сказал Грубин. - И будь спокоен.
Ложкин зашел, увидел космонавта и смутился. По суетности своего характера он нечаянно оклеветал гостя.
– Мне очень обидно, - заметил Вусц. - Неужели подобные подозрения свойственны населению Земли? Должен отметить, что они говорят о малой цивилизованности местного населения.
– Да я же не хотел, - сказал Ложкин. - Но поймите, выхожу на двор, стоит корабль, незапертый, может, кто из мальчишек заберется.
– Да, - вздохнул космонавт. - Грустно попасть в отсталое общество и подвергнуться подозрениям. Было бы время, многому бы вас научил и просветил.
– Мы никогда не отказываемся от уроков, - сказал Удалов. - Так что же теперь делать?
– Делать? - Вусц поглядел в окно. Дождь перестал, выглянуло блеклое осеннее солнце. - Есть ли среди вас кто-нибудь, кто разбирается в гравитационных моторах?
– Вообще-то я техникой интересуюсь, - сказал Грубин. - Но с гравитационными двигателями дела не имел.
– Жаль, - сказал Вусц. - У нас на каждом углу станции обслуживания. И миллионы, может быть, даже десятки миллионов механиков отлично разбираются в гравитационных двигателях.
– Ну, это понятно, - сказал Ложкин, который хотел загладить свою вину. - При вашей цивилизации это не удивительно.
– Что ж, - сказал Вусц, - пойдем поглядим на поломку.
Они с Грубиным пошли к кораблю. Грубин захватил с собой отвертку и плоскогубцы. Ложкин с Удаловым последовали за ними.
– Больших успехов вы добились в науке? - спросил Удалов по пути.
– Громадных, - сказал космонавт. - По сравнению с вами - даже поразительных.
– Рассказали бы, - попросил Удалов. - Мы соберем общественность, многие придут. А вы расскажете.
– Ну что ж, может быть, и выберу минутку, - сказал Вусц. - Перед отлетом.
Космонавт жестом пригласил Грубина в корабль. Грубин с трудом прополз в люк. Подошвы его ботинок скрылись внутри, потом вновь показалось лицо.
– Тут мне, простите, без вас не разобраться, - сказал он. - Где, к примеру, свет зажигается?
Вусц глубоко вздохнул и развел ручонками, словно хотел сказать присутствующим: «Какая темнота! Разве можно доверяться вашим механикам, если они даже не умеют зажигать свет!» Присутствующим стало неловко за грубинское поведение, и Удалов сказал укоризненно:
– Ну, Саша, чего же ты!
– Выключатель справа в каюте, - сказал космонавт.
Когда Грубин снова исчез внутри, космонавт сказал:
– Кстати, у нас механики производят починку в отсутствие заказчика. Они пользуются телепатией. Заглянет механик в душу, узнает, на что вы жалуетесь, и тут же принимается за дело. Пять минут - и любая неисправность ликвидирована.
– Да, - согласился Удалов. - У нас до этого еще далеко.
– Этот метод, - сказал Вусц, - распространяется и на медицину.
– В отсутствие? - спросил Ложкин.
– Нет, с помощью телепатии, - сказал космонавт и сокрушенно покачал головой.
«Да, - подумал Удалов, - трудно ему у нас, когда такой удручающий разрыв в уровне цивилизаций».
В люке снова показалась голова Грубина.
– Послушайте, - сказал он. - А в чем у вас поломка? Может, покажете? Я, честно говоря, так и не разобрался, где тут двигатель, а где кухня.
– На меня не рассчитывайте, - отрезал космонавт. - Я вам, простите, не механик. Если бы у нас каждый занимался не своим делом, мы никогда бы не достигли таких великих успехов.
– Ну и я тогда не буду чинить, - сказал Грубин.
– Саша! - укорил его Удалов.
– И не подумаю!
Грубин уже наполовину вылез из люка, и Ложкин с Удаловым начали запихивать его обратно, чтобы занимался делом.
– Но что я могу поделать! - возражал Грубин. - Они на сто лет нас обогнали, а у меня нет специального образования. К тому же там на всех приборах пломбы висят.
– Вы чего же нам про пломбу не сказали? - обернулся Удалов к Вусцу.
– Откуда я знаю, есть там пломбы или нет, - возмутился тот. - Я лечу на Крупису, случается поломка не по моей вине, и я оказываюсь на дикой, отсталой планете, в окружении грубых аборигенов, меня никто не понимает, мне никто не хочет помочь, никто не уважает высот, которых достигла моя цивилизация.
– Не волнуйтесь, - успокаивал его Удалов. - Мы понимаем ваше состояние. Я сейчас схожу на автобазу, там есть мастер Мишутин, золотые руки. Если он вам не поможет, никто вам не поможет.
– Так зовите его! - сказал космонавт. - Меня ждут дома!
Удалов, понимая вину человечества перед случайным гостем, поспешил за два квартала за Флором Мишутиным и вскоре возвратился с ним. К тому времени уже все обитатели дома № 16 вышли во двор, познакомились с новым пришельцем, а Коля Гаврилов даже угостил его яблоком.
Флор Мишутин был человек серьезный, он посмотрел на космический корабль и спросил:
– Каков принцип полета?
– Вроде бы на легких гравитонах, - сказал Вусц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235