.. Ах! Держи меня... держи меня крепче...
Я почувствовал, как она пытается вырваться из-за меня, протиснуться
между мной и стеной.
- Оно притягивает! Держи меня... - Она прокричала это вслух: ее
охватил ужас.
Я не решился ждать дольше. Толчком плеча отправил ее назад и услышал
всплеск: должно быть, она упала в воду. Если глаза подчиняли ее себе, на
меня они не действовали.
Против такого течения не побежишь. Я словно двигался сквозь сыпучий
песок, все время опасаясь потерять опору. Глаза теперь были на уровне
моей талии... если у этого существа череп пропорциональных размеров,
челюсти должны находиться под водой.
- Ситри!
Это не мое слово, но я выкрикнул его, как воинский клич. Я словно
перестал быть Кемоком Трегартом, превратился в другого бойца, которого
не смущают ни тьма подземных ходов, ни природа неизвестного зверя. Сам я
как будто отошел в сторону и теперь с благоговением наблюдаю за
действиями собственного тела. Моя искалеченная рука действовала, словно
меня не ранили много лет назад; я прыгнул вперед в воду, чему меня
никогда не учили, и ударил.
Золотой меч попал в один из светящихся дисков. С ужасающим ревом
вздыбилась огромная масса. Но рука продолжала прочно держать меч, и хотя
что-то, должно быть, гигантская лапа, отбросило меня в сторону, я встал,
прижался к стене, продолжая смотреть на уцелевший диск.
Чудище ударило меня, и я ответил коротким ударом меча, не очень
надеясь на удачу. Меч попал во что-то твердое, скользнул вниз и разрезал
второй диск. И тут меня прижало к стене тяжелое чешуйчатое тело. Если бы
я оказался под водой, то задохнулся, потому что от силы удара весь
воздух вышел у меня из легких. Придя в себя, я почувствовал, что
туловище зверя наполовину накрыло меня. Чудовище не двигалось.
Я осторожно пощупал левой рукой: чешуйчатая шкура, а под ней - что-то
похожее на лапу. Все это неподвижно. Отвращение заставило меня
попытаться высвободиться. Наконец мне удалось выдернуть ноги. Меч я
продолжал держать в руке, как будто только собственное сознательное
усилие могло заставить меня его выпустить.
- Орсия! Орсия!
Вначале я позвал вслух, потом мыслью. Неужели и ее захватила схватка
и теперь она лежит под тяжелой тушей существа, которое я, очевидно,
убил?
- Орсия!
- Иду... - Мысленное прикосновение с некоторого расстояния. Я
прижался к стене и попытался ощупью установить, не ранен ли. Ребра и бок
болят от прикосновения, но мне показалось, что ничего не сломано.
Кожаная рубашка разорвана на плече.
Но мне повезло, слишком повезло, чтобы думать, что это всего лишь
удача. Неужели салкары правы? Неужели, взяв в руки меч, я одновременно
овладел некой сущностью того, кому он когда-то принадлежал? Что означает
странное слово, которое я бросил в лицо (если у чудища есть лицо), когда
нападал? Я не забуду это слово... никогда не забуду...
- Кемок?
- Я здесь!
Она приближалась. Я протянул руку, коснулся ее пальцами, и тут же она
цепко ухватила меня за запястье.
- Я упала в воду. Кажется, меня оглушило. И унесло течением. Что...
что случилось?
- Тварь мертва.
- Ты ее убил!
- Убил меч. Я просто держал орудие убийства. Но, кажется, мы выбрали
опасную дорогу. Если встретили один сюрприз, можем встретить еще.
- Тасы идут... и с ними другой...
- Какой другой?
- Не знаю. Но только он из Тени. Он даже отдаленно не похож на
человека, и они боятся его, хотя вынуждены терпеть.
Итак, мы по-прежнему должны идти вперед. Мы с трудом перебрались
через тушу твари. За ней вода ручья, перегороженного тушей, поднялась.
Уровень ее, который раньше доходил до колен, продолжал расти. Мы
ускорили шаг: я опасался, что проход совсем закроет.
- Ты сказала, что тебя притягивают глаза? - расспрашивал я Орсию по
пути.
И почувствовал ее удивление.
- А тебя они не притягивали? Ничего нельзя было сделать, только
сдаться - идти туда" куда оно приказывает. Но, конечно, ты не
почувствовал, иначе не смог бы сражаться! Поистине, у тебя есть
собственный страж, человек из-за гор!
Насколько могла объяснить Орсия, взгляд чудища подавил ее волю и
притягивал к себе. Я подумал, что так оно могло охотиться в этих
подземных переходах, привлекая к себе добычу. Но нас обоих поразила моя
неподвластность этому заклятию. Наверно, к этому имеет какое-то
отношение меч. Как это ни глупо, я был убежден, что в прошлом меч не раз
использовали против таких существ, и то, что пришло мне на память, было
воспоминанием о прошлых схватках.
К нашему облегчению, вода поднялась не выше груди; я подумал, что
сделают тасы с тушей, когда наткнутся на нее в туннеле.
Поток закончился бассейном; впереди слышался гул водопада. При
дневном свете, правда, тусклом и доходящем с расстояния, мы увидели этот
водопад, покрытый пеной; он исходил из какого-то отверстия вверху.
Глава 12
Пена от водопада окутала нас туманом дождя. Но здесь по крайней мере
можно видеть. Я вместе с Орсией прижался к стене, подальше от падающей
воды, и принялся разглядывать отверстия над нами. Их было три.
Ясно, что вблизи водопада подниматься невозможно: скала совершенно
скрывается под брызгами. Второе отверстие тоже нам не подходит: оно в
крыше пещеры, и до него может добраться только крылатый человек. Поэтому
я стал изучать третье. Это узкая щель справа от водопада, и по большей
части подъем к нему проходит вдали от воды.
Но даже если мы сможем к нему подняться, мы не знаем, что ждет нас на
дальней стороне и в какую местность мы попадем. Я сказал об этом Орсии,
но она покачала головой.
- Мы на высокогорье. Перед тобой по-прежнему Темная башня.
Я не понимал, почему она так уверена в направлении. Но не стал с ней
спорить.
- Карабкаться можешь? - Я не знал, сможет ли они своими ногами с
перепонками цепляться за камни.
- Пока не попробуешь, не узнаешь, - ответила она.
Как я и опасался, даже здесь камни были скользкими от воды. Мы
находились на самом краю постоянного фонтана брызг, и стена, на которой
были опоры для рук и ног, не позволяла прочно схватиться за них. Здесь
спешить невозможно.
Я двинулся первым, проверяя каждую опору, прежде чем доверить ей
тяжесть своего тела. Время от времени оглядывался, чтобы убедиться, что
Орсия следует за мной. Казалось, она не испытывает особых трудностей,
хотя движется осторожно. Примерно через две трети подъема я наткнулся на
щель в скале, невидимую снизу. Это было небольшое углубление, не
заслуживающее названия карниза, но оно предоставило нам место для
отдыха, в котором мы очень нуждались после многих часов бегства.
Я лег на выступ, протянул вниз руки и помог Орсии взобраться. Она
устроилась рядом со мной на тесной площадке. Но повернулась к очень
узкой щели за нашими спинами; ноздри ее распахнулись, она глубоко
вдыхала воздух, словно принюхивалась.
- Тасы!
- Здесь? - Узкая площадка - не место для схватки. И подниматься тоже
опасно: могут напасть снизу.
- Сейчас нет, - немного погодя ответила девушка. - Но щель ведет к их
логову. Нам лучше не задерживаться здесь.
Она права. Вход в норы тасов - не место для отдыха, особенно когда
легкого толчка достаточно, чтобы сбросить нас обоих вниз. Я встал,
пытаясь забыть боль в плечах и усталость рук. Большую часть подъема мы
одолели. Думать только о двух дюймах перед собой... о следующей опоре...
потом еще о следующей... Последняя часть подъема представляла собой
сплошную медленную боль. Искалеченная рука онемела. Я видел, как она
движется и цепляется за камни, но сам камень под пальцами не чувствовал.
И постоянно испытывал страх перед падением в пропасть.
Но именно эту руку я наконец просунул через отверстие во внешний мир.
Не похоже на свет солнца. Мне показалось, что снаружи буря. Но,
распрямившись, я обнаружил, что мы все еще находимся на дне ущелья.
Здесь протекал ручей, который образует подземный водопад. Остальное -
только скалистые стены и песок. Я повернулся и вытащил Орсию.
Выглядели мы с ней дико, в порванной одежде, с кровоточащими
царапинами на руках и ногах, с многочисленными синяками, в грязи и с
другими следами нашего трудного пути. Но я испытывал облегчение оттого,
что выбрался из подземных путей, у меня даже закружилась голова.
Впрочем, возможно, от недоедания.
Орсия подошла к краю ручья, опустилась на колени, внимательно глядя
на воду, как смотрела на песок Лоскита. Затем быстрым движением руки
выхватила из воды какое-то извивающееся существо с длинным телом, больше
похожее на змею, чем на рыбу. Ударив существо о камень, девушка оставила
его здесь и снова принялась охотиться. Как ни голоден я был, никакого
аппетита при виде ее добычи не испытал. Но Орсия старательно запрятала
добычу в сумку, из которой предварительно выбросила пустые раковины
квасфи.
Мы пошли по узкому ущелью, я - у стены, Орсия - по воде. Еще дважды
она наклонялась, хватала рыбу и прятала в сумку.
Когда ущелье начало расширяться и появилась редкая растительность,
сгущались сумерки. Мы немного отошли от воды, и я нашел место, где
большой камень и древний оползень создавали нечто вроде убежища. Орсия
взяла мой нож и занялась рыбой, а я тем временем строил стену из камней.
Мысль о сырой рыбе мне не нравилась, но когда девушка протянула мне
еду, я взял и старался не думать о том, что ем. Но оказалось не так
плохо, как я ожидал, и хотя я все равно предпочел бы не питаться такой
едой, все, что мне было предложено, съел.
Уже стемнело, но Орсия развернула шарф Каттеи и достала
конусообразный стержень. И очень осторожно поставила перед нами на
землю.
Установив стержень ненадежнее, она наклонилась и подышала на него.
Потом принялась делать жесты; один или два из них я узнал: такие же
делала Каттея. Я понимал, что нельзя нарушать сосредоточенность девушки.
Но мне было интересно, кто же все-таки такая Орсия. Может быть,
кроганский эквивалент мудрой женщины?
Наконец она откинулась назад, растирая руки, словно озябнув или
освобождаясь от чего-то на коже.
- Можно спокойно спать, - донеслась ее мысль. - У нас такой страж,
какого не бывало со времени матери моей матери.
Мне хотелось расспросить ее, каким волшебством она воспользовалась.
Но первый закон силы гласит, что нельзя спрашивать объяснений. Они могут
даваться только добровольно. Однако в ее обещание безопасности я
поверил. И хорошо, потому что не думаю, чтобы смог выдержать без сна еще
одну ночь: тело и разум устали и тянули на землю.
Когда я проснулся, Орсия не спала; она сидела, держа руки над
конусом, но не касаясь его: так греются у костра. Должно быть, она
услышала, как я зашевелился, потому что вздрогнула, словно очнувшись от
задумчивости, повернула ко мне голову.
Волосы ее высохли и превратились в серебристое облачко над головой.
Почему-то в этот момент она меньше походила на человека, казалась более
чужой, чем во время нашей первой встречи.
- Я прорицала... Ешь. - Она кивком указала на то, что лежало у моей
руки. - И слушай!
Она говорила повелительно, как волшебницы Эсткарпа, и я автоматически
подчинился. Прорицала? Слово было мне незнакомо, но я решил, что она
имеет в виду предсказание будущего, как у Лоскиты. С меня хватит
прорицаний.
Орсия прочла мою мысль и покачала головой.
- Я не имею дела с будущим, возможным или невозможным, только с
опасностями этой земли. А их здесь много...
Я взглянул на долину. Ничего не видно, кроме кустарника и ручья.
- Глазам здесь нельзя доверять, - снова ответила она на мою мысль. -
Когда смотришь, смотри дважды, трижды и не одним только зрением.
- Иллюзии? - предположил я.
Орсия кивнула.
- Иллюзии. Те, кто получает силу от Тени, искусны в создании иллюзий.
Посмотри. - Она коснулась острия конуса ладонью, потом дотронулась до
моего лба.
Я пораженно замигал.
Камень недалеко от нас покрылся серой бородавчатой шкурой, отрастил
готовые схватить когти, у него появились большие ищущие глаза.
- Посмотри на свой меч, - послышался мысленный приказ Орсии.
Должно быть, увидев вместо камня чудовище, я бессознательно потянулся
к рукояти. Вдоль всего лезвия вспыхнули красные руны; они были словно
написаны свежепролитой кровью. Но язык надписи был мне непонятен.
- Иллюзия? Или оно действительно здесь? Если здесь, почему не
нападает?
- Потому что мы защищены от иллюзий.
Она отняла руку от стержня, и чудовище сразу превратилось в камень.
- Не знаю, как долго мы сможем здесь укрываться, и... - Она помолчала
в нерешительности, потом продолжала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
Я почувствовал, как она пытается вырваться из-за меня, протиснуться
между мной и стеной.
- Оно притягивает! Держи меня... - Она прокричала это вслух: ее
охватил ужас.
Я не решился ждать дольше. Толчком плеча отправил ее назад и услышал
всплеск: должно быть, она упала в воду. Если глаза подчиняли ее себе, на
меня они не действовали.
Против такого течения не побежишь. Я словно двигался сквозь сыпучий
песок, все время опасаясь потерять опору. Глаза теперь были на уровне
моей талии... если у этого существа череп пропорциональных размеров,
челюсти должны находиться под водой.
- Ситри!
Это не мое слово, но я выкрикнул его, как воинский клич. Я словно
перестал быть Кемоком Трегартом, превратился в другого бойца, которого
не смущают ни тьма подземных ходов, ни природа неизвестного зверя. Сам я
как будто отошел в сторону и теперь с благоговением наблюдаю за
действиями собственного тела. Моя искалеченная рука действовала, словно
меня не ранили много лет назад; я прыгнул вперед в воду, чему меня
никогда не учили, и ударил.
Золотой меч попал в один из светящихся дисков. С ужасающим ревом
вздыбилась огромная масса. Но рука продолжала прочно держать меч, и хотя
что-то, должно быть, гигантская лапа, отбросило меня в сторону, я встал,
прижался к стене, продолжая смотреть на уцелевший диск.
Чудище ударило меня, и я ответил коротким ударом меча, не очень
надеясь на удачу. Меч попал во что-то твердое, скользнул вниз и разрезал
второй диск. И тут меня прижало к стене тяжелое чешуйчатое тело. Если бы
я оказался под водой, то задохнулся, потому что от силы удара весь
воздух вышел у меня из легких. Придя в себя, я почувствовал, что
туловище зверя наполовину накрыло меня. Чудовище не двигалось.
Я осторожно пощупал левой рукой: чешуйчатая шкура, а под ней - что-то
похожее на лапу. Все это неподвижно. Отвращение заставило меня
попытаться высвободиться. Наконец мне удалось выдернуть ноги. Меч я
продолжал держать в руке, как будто только собственное сознательное
усилие могло заставить меня его выпустить.
- Орсия! Орсия!
Вначале я позвал вслух, потом мыслью. Неужели и ее захватила схватка
и теперь она лежит под тяжелой тушей существа, которое я, очевидно,
убил?
- Орсия!
- Иду... - Мысленное прикосновение с некоторого расстояния. Я
прижался к стене и попытался ощупью установить, не ранен ли. Ребра и бок
болят от прикосновения, но мне показалось, что ничего не сломано.
Кожаная рубашка разорвана на плече.
Но мне повезло, слишком повезло, чтобы думать, что это всего лишь
удача. Неужели салкары правы? Неужели, взяв в руки меч, я одновременно
овладел некой сущностью того, кому он когда-то принадлежал? Что означает
странное слово, которое я бросил в лицо (если у чудища есть лицо), когда
нападал? Я не забуду это слово... никогда не забуду...
- Кемок?
- Я здесь!
Она приближалась. Я протянул руку, коснулся ее пальцами, и тут же она
цепко ухватила меня за запястье.
- Я упала в воду. Кажется, меня оглушило. И унесло течением. Что...
что случилось?
- Тварь мертва.
- Ты ее убил!
- Убил меч. Я просто держал орудие убийства. Но, кажется, мы выбрали
опасную дорогу. Если встретили один сюрприз, можем встретить еще.
- Тасы идут... и с ними другой...
- Какой другой?
- Не знаю. Но только он из Тени. Он даже отдаленно не похож на
человека, и они боятся его, хотя вынуждены терпеть.
Итак, мы по-прежнему должны идти вперед. Мы с трудом перебрались
через тушу твари. За ней вода ручья, перегороженного тушей, поднялась.
Уровень ее, который раньше доходил до колен, продолжал расти. Мы
ускорили шаг: я опасался, что проход совсем закроет.
- Ты сказала, что тебя притягивают глаза? - расспрашивал я Орсию по
пути.
И почувствовал ее удивление.
- А тебя они не притягивали? Ничего нельзя было сделать, только
сдаться - идти туда" куда оно приказывает. Но, конечно, ты не
почувствовал, иначе не смог бы сражаться! Поистине, у тебя есть
собственный страж, человек из-за гор!
Насколько могла объяснить Орсия, взгляд чудища подавил ее волю и
притягивал к себе. Я подумал, что так оно могло охотиться в этих
подземных переходах, привлекая к себе добычу. Но нас обоих поразила моя
неподвластность этому заклятию. Наверно, к этому имеет какое-то
отношение меч. Как это ни глупо, я был убежден, что в прошлом меч не раз
использовали против таких существ, и то, что пришло мне на память, было
воспоминанием о прошлых схватках.
К нашему облегчению, вода поднялась не выше груди; я подумал, что
сделают тасы с тушей, когда наткнутся на нее в туннеле.
Поток закончился бассейном; впереди слышался гул водопада. При
дневном свете, правда, тусклом и доходящем с расстояния, мы увидели этот
водопад, покрытый пеной; он исходил из какого-то отверстия вверху.
Глава 12
Пена от водопада окутала нас туманом дождя. Но здесь по крайней мере
можно видеть. Я вместе с Орсией прижался к стене, подальше от падающей
воды, и принялся разглядывать отверстия над нами. Их было три.
Ясно, что вблизи водопада подниматься невозможно: скала совершенно
скрывается под брызгами. Второе отверстие тоже нам не подходит: оно в
крыше пещеры, и до него может добраться только крылатый человек. Поэтому
я стал изучать третье. Это узкая щель справа от водопада, и по большей
части подъем к нему проходит вдали от воды.
Но даже если мы сможем к нему подняться, мы не знаем, что ждет нас на
дальней стороне и в какую местность мы попадем. Я сказал об этом Орсии,
но она покачала головой.
- Мы на высокогорье. Перед тобой по-прежнему Темная башня.
Я не понимал, почему она так уверена в направлении. Но не стал с ней
спорить.
- Карабкаться можешь? - Я не знал, сможет ли они своими ногами с
перепонками цепляться за камни.
- Пока не попробуешь, не узнаешь, - ответила она.
Как я и опасался, даже здесь камни были скользкими от воды. Мы
находились на самом краю постоянного фонтана брызг, и стена, на которой
были опоры для рук и ног, не позволяла прочно схватиться за них. Здесь
спешить невозможно.
Я двинулся первым, проверяя каждую опору, прежде чем доверить ей
тяжесть своего тела. Время от времени оглядывался, чтобы убедиться, что
Орсия следует за мной. Казалось, она не испытывает особых трудностей,
хотя движется осторожно. Примерно через две трети подъема я наткнулся на
щель в скале, невидимую снизу. Это было небольшое углубление, не
заслуживающее названия карниза, но оно предоставило нам место для
отдыха, в котором мы очень нуждались после многих часов бегства.
Я лег на выступ, протянул вниз руки и помог Орсии взобраться. Она
устроилась рядом со мной на тесной площадке. Но повернулась к очень
узкой щели за нашими спинами; ноздри ее распахнулись, она глубоко
вдыхала воздух, словно принюхивалась.
- Тасы!
- Здесь? - Узкая площадка - не место для схватки. И подниматься тоже
опасно: могут напасть снизу.
- Сейчас нет, - немного погодя ответила девушка. - Но щель ведет к их
логову. Нам лучше не задерживаться здесь.
Она права. Вход в норы тасов - не место для отдыха, особенно когда
легкого толчка достаточно, чтобы сбросить нас обоих вниз. Я встал,
пытаясь забыть боль в плечах и усталость рук. Большую часть подъема мы
одолели. Думать только о двух дюймах перед собой... о следующей опоре...
потом еще о следующей... Последняя часть подъема представляла собой
сплошную медленную боль. Искалеченная рука онемела. Я видел, как она
движется и цепляется за камни, но сам камень под пальцами не чувствовал.
И постоянно испытывал страх перед падением в пропасть.
Но именно эту руку я наконец просунул через отверстие во внешний мир.
Не похоже на свет солнца. Мне показалось, что снаружи буря. Но,
распрямившись, я обнаружил, что мы все еще находимся на дне ущелья.
Здесь протекал ручей, который образует подземный водопад. Остальное -
только скалистые стены и песок. Я повернулся и вытащил Орсию.
Выглядели мы с ней дико, в порванной одежде, с кровоточащими
царапинами на руках и ногах, с многочисленными синяками, в грязи и с
другими следами нашего трудного пути. Но я испытывал облегчение оттого,
что выбрался из подземных путей, у меня даже закружилась голова.
Впрочем, возможно, от недоедания.
Орсия подошла к краю ручья, опустилась на колени, внимательно глядя
на воду, как смотрела на песок Лоскита. Затем быстрым движением руки
выхватила из воды какое-то извивающееся существо с длинным телом, больше
похожее на змею, чем на рыбу. Ударив существо о камень, девушка оставила
его здесь и снова принялась охотиться. Как ни голоден я был, никакого
аппетита при виде ее добычи не испытал. Но Орсия старательно запрятала
добычу в сумку, из которой предварительно выбросила пустые раковины
квасфи.
Мы пошли по узкому ущелью, я - у стены, Орсия - по воде. Еще дважды
она наклонялась, хватала рыбу и прятала в сумку.
Когда ущелье начало расширяться и появилась редкая растительность,
сгущались сумерки. Мы немного отошли от воды, и я нашел место, где
большой камень и древний оползень создавали нечто вроде убежища. Орсия
взяла мой нож и занялась рыбой, а я тем временем строил стену из камней.
Мысль о сырой рыбе мне не нравилась, но когда девушка протянула мне
еду, я взял и старался не думать о том, что ем. Но оказалось не так
плохо, как я ожидал, и хотя я все равно предпочел бы не питаться такой
едой, все, что мне было предложено, съел.
Уже стемнело, но Орсия развернула шарф Каттеи и достала
конусообразный стержень. И очень осторожно поставила перед нами на
землю.
Установив стержень ненадежнее, она наклонилась и подышала на него.
Потом принялась делать жесты; один или два из них я узнал: такие же
делала Каттея. Я понимал, что нельзя нарушать сосредоточенность девушки.
Но мне было интересно, кто же все-таки такая Орсия. Может быть,
кроганский эквивалент мудрой женщины?
Наконец она откинулась назад, растирая руки, словно озябнув или
освобождаясь от чего-то на коже.
- Можно спокойно спать, - донеслась ее мысль. - У нас такой страж,
какого не бывало со времени матери моей матери.
Мне хотелось расспросить ее, каким волшебством она воспользовалась.
Но первый закон силы гласит, что нельзя спрашивать объяснений. Они могут
даваться только добровольно. Однако в ее обещание безопасности я
поверил. И хорошо, потому что не думаю, чтобы смог выдержать без сна еще
одну ночь: тело и разум устали и тянули на землю.
Когда я проснулся, Орсия не спала; она сидела, держа руки над
конусом, но не касаясь его: так греются у костра. Должно быть, она
услышала, как я зашевелился, потому что вздрогнула, словно очнувшись от
задумчивости, повернула ко мне голову.
Волосы ее высохли и превратились в серебристое облачко над головой.
Почему-то в этот момент она меньше походила на человека, казалась более
чужой, чем во время нашей первой встречи.
- Я прорицала... Ешь. - Она кивком указала на то, что лежало у моей
руки. - И слушай!
Она говорила повелительно, как волшебницы Эсткарпа, и я автоматически
подчинился. Прорицала? Слово было мне незнакомо, но я решил, что она
имеет в виду предсказание будущего, как у Лоскиты. С меня хватит
прорицаний.
Орсия прочла мою мысль и покачала головой.
- Я не имею дела с будущим, возможным или невозможным, только с
опасностями этой земли. А их здесь много...
Я взглянул на долину. Ничего не видно, кроме кустарника и ручья.
- Глазам здесь нельзя доверять, - снова ответила она на мою мысль. -
Когда смотришь, смотри дважды, трижды и не одним только зрением.
- Иллюзии? - предположил я.
Орсия кивнула.
- Иллюзии. Те, кто получает силу от Тени, искусны в создании иллюзий.
Посмотри. - Она коснулась острия конуса ладонью, потом дотронулась до
моего лба.
Я пораженно замигал.
Камень недалеко от нас покрылся серой бородавчатой шкурой, отрастил
готовые схватить когти, у него появились большие ищущие глаза.
- Посмотри на свой меч, - послышался мысленный приказ Орсии.
Должно быть, увидев вместо камня чудовище, я бессознательно потянулся
к рукояти. Вдоль всего лезвия вспыхнули красные руны; они были словно
написаны свежепролитой кровью. Но язык надписи был мне непонятен.
- Иллюзия? Или оно действительно здесь? Если здесь, почему не
нападает?
- Потому что мы защищены от иллюзий.
Она отняла руку от стержня, и чудовище сразу превратилось в камень.
- Не знаю, как долго мы сможем здесь укрываться, и... - Она помолчала
в нерешительности, потом продолжала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157