За это говорило многое. Но
у моих родственников насчет меня были другие планы вот уже в течение
года, и когда было сделано предложение включить меня в состав группы
невест, они тотчас же подобрали для меня жениха-воина. Во время войны у
меня не было родины, но теперь, когда этих собак из Ализона уничтожили,
я стала хозяйкой не одного замка - как последняя из своего рода. - Она
чуть улыбнулась. - И, таким образом, я представляю большую ценность для
своих родственников. С наступлением весны я должна идти под венец и
свадьба состоится здесь, в долине. Но почему именно Маримма? Человек,
жаждущий власти, может добиться этого различными способами. Лорд Имграй
имеет право предложить свою руку, кому хочет. И он человек, у которого
никогда не было достаточно власти. Он просто из любезности предложил ей
эту услугу. И все другие считают, что такой цветок придется ему по
вкусу, потому что не все невесты так красивы.
- Но она не пойдет...
- Она пойдет, она должна будет это сделать. Но она погибнет. Такой
напиток не для нее.
Я взглянула на Маримму. Лицо ее покраснело и ее охватила какая-то
лихорадка радости, которая мне не понравилась. Но все это не имело ко
мне никакого отношения, не мне, чужестранке, моя кровь не была кровью
этого общества.
- Она погибнет, - с нажимом повторила Суссия. Я повернулась к ней.
- Если это пришло в голову лорду Имграю и другие с ним согласились,
ее ничто уже не спасет...
- Ничто? Частенько уже бывало так, что мужчины планировали
что-нибудь, а женщины нарушали все их планы.
- Но если бы на ее месте был бы предложен кто-нибудь другой,
обладающий такой же красотой, пал бы тогда выбор на нее?
- Да, - сказала Суссия, посмотрев на меня таким странным внимательным
взглядом, что я подумала о том, что нам больше не нужно никаких слов. И
еще я подумала о Норстадте, о никогда не меняющихся уже прошедших годах,
и о тех, что мне предстоит провести здесь, подумала о своем месте в этом
мире.
Двенадцать невест должны были провести ночь в качестве гостей в этом
монастыре, двенадцать и одна должны были на следующий день уезжать из
монастыря. Двенадцать и одна, и я не могла быть одной из них! Но
почему?
Глава 2
Коридоры монастыря были темны, но я изучила их все. Монахини
отправились в свои кельи и гости покинули зал. Идя по темным холодным
коридорам, я думала о гостях, которые прибыли незадолго до рассвета и
разделили с нами наш завтрак за длинным столом.
Лорд Имграй, возглавлявший эту группу, был мужчиной средних лет с
коротко подстриженной коричневой бородой. Серебряные нити, пронизывали
его волосы. У него было жесткое лицо, волевое и решительное. Его
сопровождали два солдата, которые, выполняя свои обязанности, явно
чувствовали себя неловко. Вооруженный эскорт разместился в ближайших
домах деревни возле монастыря.
А потом невесты. Мой опыт общения с невестами ограничивался
деревенскими свадьбами, когда я сопровождала монашек, тех, кто во время
таких торжеств покидал свой монастырь. Однако эти невесты выглядели
иначе, чем деревенские девушки. На них была одежда путешественниц:
теплые шубы, защищающие их от зимней стужи, разрезы на юбках для
верховой езды, а под шубой короткая куртка воина, с вышитым на ней
гербом рода, который свидетельствовал о высоком происхождении невесты.
Но не было никаких развевающихся на ветру кудрей, никаких венков из
цветов. Две или три из них, с блестящими глазками, лихорадочно
покрасневшими щеками, были великолепны, милы и обольстительны. У
остальных были припухшие веки, покрасневшие от слез, побледневшие щеки и
другие признаки печали. И я слышала шепот леди Тельфаны, которая
обменивалась информацией со своей соседкой по столу.
- Милы? Да, милы. Так сказала наша дорогая сестра, леди Гралия. Лорд
Джеррет, ее любовник, известный охотник за юбками. Это значит, что в
последнее время он охотно поднимает все юбки, находящиеся поблизости от
него. Вот почему ты видишь в этой группе Кильдас. Обвенчанная с
всадником, она больше не будет доставлять никакого беспокойства во
владениях своей сестры.
Кильдас? Это была одна из лихорадочно жизнерадостных невест. Ее
каштановые волосы в свете лампы испускали красно-золотое сияние, у нее
был округлый подбородок и рот с пухлыми губами. Плотно облегающая куртка
не скрывала округлостей ее тела, они были в меру соблазнительными, чтобы
зажечь желание, которым и воспылал к ней лорд ее сестры. Вполне
достаточно основание для того, чтобы отправить Кильдас к всадникам,
Возле Кильдас сидела бледная девушка, внешность которой подчеркивала
яркую красоту Кильдас. Вышивка на ее курточке была сделана тщательно и
искусно, но одежда на ней была явно перешита из старья. Девушка сидела,
опустив взгляд, веки ее покраснели, она с трудом жевала пищу, но жадно и
часто пила из кубка. Алианна? Нет, Алианна - это маленькая девушка на
другом конце стола. Имя же этой девушки было Сольфинна.
В то время как одежда Кильдас была великолепна - может быть для того,
чтобы несколько успокоить совесть тех, кто послал ее сюда - на Сольфинне
была поношенная одежда, подчеркивающая ее бедность. Она, несомненно,
принадлежала к одному из древнейших, но обедневших родов без приданого
и, вероятно, у нее были маленькие сестры, о которых тоже надо было
заботиться. Поэтому она стала невестой и этим была обязана семье лорда.
Несмотря на предположение Суссии, здесь не было ни одной некрасивой
девушки. Соглашение предусматривало, что среди невест не должно быть ни
больных, ни уродливых, а некоторые из них, как, например, Кильдас, были
достаточно милы, чтобы составить хорошую пару. Впрочем, если раньше
девушки были милыми и привлекательными, а сейчас горе несколько затмило
их красоту. Лорды Высшего Халлака с честью выполнили свою часть
соглашения - за исключением того, что не посчитались с пожеланием самих
невест. С другой стороны, браки в Высшем Халлаке заключались, не
принимая во внимание симпатии обеих сторон, во всяком случае, в старых,
знатных семьях. Там браки заключались строго по расчету. И, может быть,
девушкам предстояло не самое худшее, может быть, для них было бы хуже,
если бы все осталось по-старому.
Глядя на Маримму, в это легко было поверить. Ее лихорадочная
веселость исчезла. Она тихо сидела и наблюдала за лордом Имграем и
больше не делала никаких попыток привлечь к себе его внимание. Напротив,
она поспешно отводила глаза, когда ей казалось, что он поворачивается и
отвечает ей на ее взгляд. Я предположила, что он еще не сообщил ей эту
новость, потому что Маримма никогда не была в состоянии даже при самых
маленьких затруднениях сохранять самообладание. Она, конечно, давно
ударилась бы в истерику. Но было заметно, что она что-то подозревает.
И это стало ясно потом, когда Маримма полностью сломалась. И я еще
больше утвердилась в чувстве, что счастье не только улыбнулось мне, оно
еще и протянуло руку помощи, так что нужно было только сохранить трезвую
голову, чтобы все произошло так, как мне этого хотелось.
Я достигла своей цели: комнаты сборов. То, что мне нужно было
сделать, надо было сделать быстро, обдуманно и тщательно, а затем
незаметно уйти. На одной из боковых полок лежала сумка, с множеством
разнообразных карманчиков всех форм и размеров. Я взяла одну такую
сумку, а потом, не решаясь зажечь свет, пошла от шкафа к шкафу, от полок
к комоду и столам, и была благодарна за то, что все это мне было
знакомо, я действовала уверенно, словно на пальцах у меня были глаза,
бутылочки, коробочки, флакончики - все находилось в нужных кармашках,
потом я перекинула сумку с набором лекарств и других снадобий через
плечо. Монахиня Алюзан снаряжала сумку таким образом для санитаров,
идущих на поле боя. Потом я повернулась к одному из дальних шкафов,
который был заперт. Но мне уже давно была доверена тайна его замка и я
без труда открыла его. Нашла в шкафу несколько бутылочек, а потом, чтобы
быть уверенной, вытащила пробку из одной бутылочки и понюхала. Пахло
яблоками и уксусом. Значит я выбрала нужную бутылочку. У меня не было
времени, чтобы отливать из нее содержимое, поэтому я взяла с собой всю
бутылочку. Затем снова тщательно заперла шкаф.
Я постаралась как можно быстрее достичь своей комнаты, чтобы меня
здесь кто-нибудь не увидел. Это было опасно. Моя комната находилась на
углу хода, который вел к кельям монашек, а с другой стороны находились
комнаты, где жили гости, находящиеся в монастыре длительное время.
Из-под одной двери сочился свет и я смогла свободно вздохнуть только
тогда, когда за мной закрылась дверь в мою комнату.
Я зажгла лампу, стоящую на столе, и поставила туда бутылочку, которую
прихватила с собой из особого шкафа. Немного отлила из нее в маленький
пузырек, который взяла с полки в своей комнате, потом добавила туда
пять-шесть капель из другого флакона и, затаив дыхание, стала смотреть,
как бесцветная смесь стала изменяться, пока, наконец, не приобрела
свеже-зеленый цвет.
Потом я стала ждать. Глубоко во мне шевельнулось удивление, почему я
была так уверена, что все пройдет нужным мне образом.
Во время этого ожидания я прислушивалась к малейшим шорохам, и
волнение мое все росло и росло.
И потом - шорох одежды, тихий звук, быстрые шаги по голым каменным
ступеням... Я хотела подбежать к дверям и распахнуть их, чтобы
посмотреть, кто это пришел сюда, но сохранила самообладание. Прежде, чем
ноготь пришедшего царапнул по деревянной двери, я спокойно подошла к
ней. Я не удивилась, увидев перед собой леди Суссию. Но она, кажется,
удивилась, увидев меня полностью одетой, словно я ждала какого-то
вызова.
- Ты должна своими лекарствами помочь Маримме, Джиллан, ей нехорошо,
- ее взгляд скользнул мимо меня на стол, где в костяной чашечке лежали
таблетки и стояла бутылочка, и когда ее взгляд снова упал на меня, на ее
губах появился намек на улыбку. Нам не надо было никаких слов.
- Желаю, чтобы тебе повезло в том, что ты задумала, - тихо сказала
Суссия. Она больше не говорила о моих знаниях во врачевании, но мы обе
понимали все.
Я взяла таблетку и пошла по коридору к комнате Мариммы. Дверь в нее
была приоткрыта и оттуда доносились голоса. Один из голосов был тих и
почти неразборчив, и этот голос мгновенно остановил меня и поколебал мою
уверенность, которая не покидала меня весь вечер.
Аббатиса Юлианна! Я всегда боялась ее проницательного ума, и мне
показалось, что мои намерения будут раскрыты. Но я уже давно миновала ту
черту, откуда можно было отступить.
- ... ничего, кроме обычного женского каприза. Но время идет. Мы
выедем утром, чтобы выполнить нашу часть договора. И утром она уже будет
готова к свадьбе. Она пойдет с нами без жалоб и плача. Мать аббатисса, я
слышал, что кое-кто из здешних монашек обладает умением врачевать. Дайте
ей питье, которое прекратит ее истерику. Не могу же я заткнуть ей рот и
привязать ее к седлу - но если это будет необходимо, я сделаю это! Мы
сдержим данное нами слово!
Лорд Имграй был в гневе, он был холоден и неумолим, как камень в
долине.
- Таких, кто использует врачевание во вред, здесь нет. Мой лорд, -
аббатисса была так же непреклонна, как и он. - Вы действительно хотите
достигнуть условленного места с девушкой, которая потеряла сознание от
страха? А это вполне может случиться, если вы доведете дело до
крайности.
- Вы преувеличиваете размеры всего этого, леди аббатисса! Маримма
испугана, она слышала много диких историй, и это все. Просто она выйдет
замуж по приказу, а не по собственному выбору. Наша часть договора
должна быть выполнена в течение ближайших трех дней, поэтому мы выедем
завтра утром на рассвете. Связанные клятвой, мы должны передать
двенадцать и еще одну девушку их будущим мужьям, и эти двенадцать
девушек и еще одна поедут с нами завтра утром...
Я взяла таблетку в правую руку, и когда голоса стихли, постучала в
дверь.
Дверь открылась, и лорд Имграй выглянул наружу. Я поклонилась ему, но
как равная равному.
- Что вам?
- Леди Суссия сказала, что необходима врачебная помощь. - Я подождала
ответа, но не от него, а от нее, от той, которая стояла возле кровати
Мариммы. Ее вуаль была немного приподнята, так что лицо ее было
освещено, но я не успела различить его выражение, как лорд Имграй отошел
в сторону, чтобы пропустить меня.
Лорд Имграй пристально посмотрел на меня. Хотя главная часть моей
одежды и была темного цвета, но я не носила ни плаща, ни вуали, и на мне
была праздничная вышитая юбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
у моих родственников насчет меня были другие планы вот уже в течение
года, и когда было сделано предложение включить меня в состав группы
невест, они тотчас же подобрали для меня жениха-воина. Во время войны у
меня не было родины, но теперь, когда этих собак из Ализона уничтожили,
я стала хозяйкой не одного замка - как последняя из своего рода. - Она
чуть улыбнулась. - И, таким образом, я представляю большую ценность для
своих родственников. С наступлением весны я должна идти под венец и
свадьба состоится здесь, в долине. Но почему именно Маримма? Человек,
жаждущий власти, может добиться этого различными способами. Лорд Имграй
имеет право предложить свою руку, кому хочет. И он человек, у которого
никогда не было достаточно власти. Он просто из любезности предложил ей
эту услугу. И все другие считают, что такой цветок придется ему по
вкусу, потому что не все невесты так красивы.
- Но она не пойдет...
- Она пойдет, она должна будет это сделать. Но она погибнет. Такой
напиток не для нее.
Я взглянула на Маримму. Лицо ее покраснело и ее охватила какая-то
лихорадка радости, которая мне не понравилась. Но все это не имело ко
мне никакого отношения, не мне, чужестранке, моя кровь не была кровью
этого общества.
- Она погибнет, - с нажимом повторила Суссия. Я повернулась к ней.
- Если это пришло в голову лорду Имграю и другие с ним согласились,
ее ничто уже не спасет...
- Ничто? Частенько уже бывало так, что мужчины планировали
что-нибудь, а женщины нарушали все их планы.
- Но если бы на ее месте был бы предложен кто-нибудь другой,
обладающий такой же красотой, пал бы тогда выбор на нее?
- Да, - сказала Суссия, посмотрев на меня таким странным внимательным
взглядом, что я подумала о том, что нам больше не нужно никаких слов. И
еще я подумала о Норстадте, о никогда не меняющихся уже прошедших годах,
и о тех, что мне предстоит провести здесь, подумала о своем месте в этом
мире.
Двенадцать невест должны были провести ночь в качестве гостей в этом
монастыре, двенадцать и одна должны были на следующий день уезжать из
монастыря. Двенадцать и одна, и я не могла быть одной из них! Но
почему?
Глава 2
Коридоры монастыря были темны, но я изучила их все. Монахини
отправились в свои кельи и гости покинули зал. Идя по темным холодным
коридорам, я думала о гостях, которые прибыли незадолго до рассвета и
разделили с нами наш завтрак за длинным столом.
Лорд Имграй, возглавлявший эту группу, был мужчиной средних лет с
коротко подстриженной коричневой бородой. Серебряные нити, пронизывали
его волосы. У него было жесткое лицо, волевое и решительное. Его
сопровождали два солдата, которые, выполняя свои обязанности, явно
чувствовали себя неловко. Вооруженный эскорт разместился в ближайших
домах деревни возле монастыря.
А потом невесты. Мой опыт общения с невестами ограничивался
деревенскими свадьбами, когда я сопровождала монашек, тех, кто во время
таких торжеств покидал свой монастырь. Однако эти невесты выглядели
иначе, чем деревенские девушки. На них была одежда путешественниц:
теплые шубы, защищающие их от зимней стужи, разрезы на юбках для
верховой езды, а под шубой короткая куртка воина, с вышитым на ней
гербом рода, который свидетельствовал о высоком происхождении невесты.
Но не было никаких развевающихся на ветру кудрей, никаких венков из
цветов. Две или три из них, с блестящими глазками, лихорадочно
покрасневшими щеками, были великолепны, милы и обольстительны. У
остальных были припухшие веки, покрасневшие от слез, побледневшие щеки и
другие признаки печали. И я слышала шепот леди Тельфаны, которая
обменивалась информацией со своей соседкой по столу.
- Милы? Да, милы. Так сказала наша дорогая сестра, леди Гралия. Лорд
Джеррет, ее любовник, известный охотник за юбками. Это значит, что в
последнее время он охотно поднимает все юбки, находящиеся поблизости от
него. Вот почему ты видишь в этой группе Кильдас. Обвенчанная с
всадником, она больше не будет доставлять никакого беспокойства во
владениях своей сестры.
Кильдас? Это была одна из лихорадочно жизнерадостных невест. Ее
каштановые волосы в свете лампы испускали красно-золотое сияние, у нее
был округлый подбородок и рот с пухлыми губами. Плотно облегающая куртка
не скрывала округлостей ее тела, они были в меру соблазнительными, чтобы
зажечь желание, которым и воспылал к ней лорд ее сестры. Вполне
достаточно основание для того, чтобы отправить Кильдас к всадникам,
Возле Кильдас сидела бледная девушка, внешность которой подчеркивала
яркую красоту Кильдас. Вышивка на ее курточке была сделана тщательно и
искусно, но одежда на ней была явно перешита из старья. Девушка сидела,
опустив взгляд, веки ее покраснели, она с трудом жевала пищу, но жадно и
часто пила из кубка. Алианна? Нет, Алианна - это маленькая девушка на
другом конце стола. Имя же этой девушки было Сольфинна.
В то время как одежда Кильдас была великолепна - может быть для того,
чтобы несколько успокоить совесть тех, кто послал ее сюда - на Сольфинне
была поношенная одежда, подчеркивающая ее бедность. Она, несомненно,
принадлежала к одному из древнейших, но обедневших родов без приданого
и, вероятно, у нее были маленькие сестры, о которых тоже надо было
заботиться. Поэтому она стала невестой и этим была обязана семье лорда.
Несмотря на предположение Суссии, здесь не было ни одной некрасивой
девушки. Соглашение предусматривало, что среди невест не должно быть ни
больных, ни уродливых, а некоторые из них, как, например, Кильдас, были
достаточно милы, чтобы составить хорошую пару. Впрочем, если раньше
девушки были милыми и привлекательными, а сейчас горе несколько затмило
их красоту. Лорды Высшего Халлака с честью выполнили свою часть
соглашения - за исключением того, что не посчитались с пожеланием самих
невест. С другой стороны, браки в Высшем Халлаке заключались, не
принимая во внимание симпатии обеих сторон, во всяком случае, в старых,
знатных семьях. Там браки заключались строго по расчету. И, может быть,
девушкам предстояло не самое худшее, может быть, для них было бы хуже,
если бы все осталось по-старому.
Глядя на Маримму, в это легко было поверить. Ее лихорадочная
веселость исчезла. Она тихо сидела и наблюдала за лордом Имграем и
больше не делала никаких попыток привлечь к себе его внимание. Напротив,
она поспешно отводила глаза, когда ей казалось, что он поворачивается и
отвечает ей на ее взгляд. Я предположила, что он еще не сообщил ей эту
новость, потому что Маримма никогда не была в состоянии даже при самых
маленьких затруднениях сохранять самообладание. Она, конечно, давно
ударилась бы в истерику. Но было заметно, что она что-то подозревает.
И это стало ясно потом, когда Маримма полностью сломалась. И я еще
больше утвердилась в чувстве, что счастье не только улыбнулось мне, оно
еще и протянуло руку помощи, так что нужно было только сохранить трезвую
голову, чтобы все произошло так, как мне этого хотелось.
Я достигла своей цели: комнаты сборов. То, что мне нужно было
сделать, надо было сделать быстро, обдуманно и тщательно, а затем
незаметно уйти. На одной из боковых полок лежала сумка, с множеством
разнообразных карманчиков всех форм и размеров. Я взяла одну такую
сумку, а потом, не решаясь зажечь свет, пошла от шкафа к шкафу, от полок
к комоду и столам, и была благодарна за то, что все это мне было
знакомо, я действовала уверенно, словно на пальцах у меня были глаза,
бутылочки, коробочки, флакончики - все находилось в нужных кармашках,
потом я перекинула сумку с набором лекарств и других снадобий через
плечо. Монахиня Алюзан снаряжала сумку таким образом для санитаров,
идущих на поле боя. Потом я повернулась к одному из дальних шкафов,
который был заперт. Но мне уже давно была доверена тайна его замка и я
без труда открыла его. Нашла в шкафу несколько бутылочек, а потом, чтобы
быть уверенной, вытащила пробку из одной бутылочки и понюхала. Пахло
яблоками и уксусом. Значит я выбрала нужную бутылочку. У меня не было
времени, чтобы отливать из нее содержимое, поэтому я взяла с собой всю
бутылочку. Затем снова тщательно заперла шкаф.
Я постаралась как можно быстрее достичь своей комнаты, чтобы меня
здесь кто-нибудь не увидел. Это было опасно. Моя комната находилась на
углу хода, который вел к кельям монашек, а с другой стороны находились
комнаты, где жили гости, находящиеся в монастыре длительное время.
Из-под одной двери сочился свет и я смогла свободно вздохнуть только
тогда, когда за мной закрылась дверь в мою комнату.
Я зажгла лампу, стоящую на столе, и поставила туда бутылочку, которую
прихватила с собой из особого шкафа. Немного отлила из нее в маленький
пузырек, который взяла с полки в своей комнате, потом добавила туда
пять-шесть капель из другого флакона и, затаив дыхание, стала смотреть,
как бесцветная смесь стала изменяться, пока, наконец, не приобрела
свеже-зеленый цвет.
Потом я стала ждать. Глубоко во мне шевельнулось удивление, почему я
была так уверена, что все пройдет нужным мне образом.
Во время этого ожидания я прислушивалась к малейшим шорохам, и
волнение мое все росло и росло.
И потом - шорох одежды, тихий звук, быстрые шаги по голым каменным
ступеням... Я хотела подбежать к дверям и распахнуть их, чтобы
посмотреть, кто это пришел сюда, но сохранила самообладание. Прежде, чем
ноготь пришедшего царапнул по деревянной двери, я спокойно подошла к
ней. Я не удивилась, увидев перед собой леди Суссию. Но она, кажется,
удивилась, увидев меня полностью одетой, словно я ждала какого-то
вызова.
- Ты должна своими лекарствами помочь Маримме, Джиллан, ей нехорошо,
- ее взгляд скользнул мимо меня на стол, где в костяной чашечке лежали
таблетки и стояла бутылочка, и когда ее взгляд снова упал на меня, на ее
губах появился намек на улыбку. Нам не надо было никаких слов.
- Желаю, чтобы тебе повезло в том, что ты задумала, - тихо сказала
Суссия. Она больше не говорила о моих знаниях во врачевании, но мы обе
понимали все.
Я взяла таблетку и пошла по коридору к комнате Мариммы. Дверь в нее
была приоткрыта и оттуда доносились голоса. Один из голосов был тих и
почти неразборчив, и этот голос мгновенно остановил меня и поколебал мою
уверенность, которая не покидала меня весь вечер.
Аббатиса Юлианна! Я всегда боялась ее проницательного ума, и мне
показалось, что мои намерения будут раскрыты. Но я уже давно миновала ту
черту, откуда можно было отступить.
- ... ничего, кроме обычного женского каприза. Но время идет. Мы
выедем утром, чтобы выполнить нашу часть договора. И утром она уже будет
готова к свадьбе. Она пойдет с нами без жалоб и плача. Мать аббатисса, я
слышал, что кое-кто из здешних монашек обладает умением врачевать. Дайте
ей питье, которое прекратит ее истерику. Не могу же я заткнуть ей рот и
привязать ее к седлу - но если это будет необходимо, я сделаю это! Мы
сдержим данное нами слово!
Лорд Имграй был в гневе, он был холоден и неумолим, как камень в
долине.
- Таких, кто использует врачевание во вред, здесь нет. Мой лорд, -
аббатисса была так же непреклонна, как и он. - Вы действительно хотите
достигнуть условленного места с девушкой, которая потеряла сознание от
страха? А это вполне может случиться, если вы доведете дело до
крайности.
- Вы преувеличиваете размеры всего этого, леди аббатисса! Маримма
испугана, она слышала много диких историй, и это все. Просто она выйдет
замуж по приказу, а не по собственному выбору. Наша часть договора
должна быть выполнена в течение ближайших трех дней, поэтому мы выедем
завтра утром на рассвете. Связанные клятвой, мы должны передать
двенадцать и еще одну девушку их будущим мужьям, и эти двенадцать
девушек и еще одна поедут с нами завтра утром...
Я взяла таблетку в правую руку, и когда голоса стихли, постучала в
дверь.
Дверь открылась, и лорд Имграй выглянул наружу. Я поклонилась ему, но
как равная равному.
- Что вам?
- Леди Суссия сказала, что необходима врачебная помощь. - Я подождала
ответа, но не от него, а от нее, от той, которая стояла возле кровати
Мариммы. Ее вуаль была немного приподнята, так что лицо ее было
освещено, но я не успела различить его выражение, как лорд Имграй отошел
в сторону, чтобы пропустить меня.
Лорд Имграй пристально посмотрел на меня. Хотя главная часть моей
одежды и была темного цвета, но я не носила ни плаща, ни вуали, и на мне
была праздничная вышитая юбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157