Теперь... - Она проплыла некоторое
расстояние и снова повернулась ко мне.
- Для крогана это нетрудно, но для тебя Кемок... - Она явно
колебалась. - Нам предстоит уйти под воду и какое-то время там
находиться. Не знаю, способен ли ты выдержать.
Я вспыхнул: ясно, что она считает меня слабым звеном, о котором нужно
заботиться. Хотя логика подсказывала мне, что она права, когда речь
заходит о водных путях, чувства не подчинялись логике.
- Пошли! - Я несколько раз глубоко вдохнул и выпустил воздух,
вентилируя легкие. Орсия нырнула в поисках скрытого прохода. Но вот она
вынырнула прямо передо мной.
- Готов?
- Как никогда.
Я сделал последний вдох и нырнул. Рука Орсии на моем плече показала
путь в темноту. Я плыл со всей скоростью, какой владею, легкие
разрывались, потребность вынырнуть и глотнуть воздух стала так велика,
что заставила забыть обо всем. Больше я не мог выдержать и поплыл вверх.
Плечом и затылком ударился о камень. Оттолкнулся, послал тело вперед,
отчаянно царапал потолок, а дальше - неожиданно голова выскочила из
воды, и я снова мог дышать!
Но вынырнул я в полной темноте. И как только сделал несколько вдохов,
почувствовал, как меня охватывает тревога. Не было ничего, кроме воды и
тьмы; тьма давила и душила, несмотря на пронизывающий холод.
- Кемок!
- Здесь! - Ужасное ощущение одиночества и покинутости оставило меня.
Пальцы схватили меня за руку, и я понял, что Орсия рядом. Ее слова
разогнали мрак и сделали его частью реального мира.
- Это проход. Отыщи стену и используй ее как проводника, - сказала
Орсия. - Больше нам не придется двигаться под водой - по крайней мере,
до того места, куда я доходила одна.
Я плескался, пока не коснулся стены вытянутыми пальцами.
- Как ты оказалась здесь - и почему?
- Как ты знаешь, мы общаемся с другими водными жителями. Один мерфей
рассказал мне об этом отверстии и показал его. Он приходил сюда
охотиться на квасфи; их там большая колония. Мимо протекает сильный
поток и приносит с собой пищу, которая нравится квасфи, поэтому здесь
они вырастают до необычного размера. Мне всегда нравилось исследовать
незнакомые места, поэтому я спустилась и обнаружила, что не я, не мерфей
и не квасфи первыми узнали об этом месте.
- А кто?
- Увидишь сам.
- Ты можешь там видеть? Разве не везде темнота?
Снова я услышал ее негромкий смех.
- Бывают разные источники света, Кемок из-за гор. Даже в таких
местах, как это.
Мы продолжали плыть в темном проходе. Потом я заметил, что мрак
рассеивается, сменившись постепенно усиливающимся сероватым светом. Свет
не такой яркий, как от факела или лампы; скорее он похож на переход от
ночи к утру.
Потом туннель кончился, и мы оказались в пустом пространстве, но
таком большом и тускло освещенном, что я не мог представить себе его
размеры. Должно быть, это внутренности полой горы. Свет не рассеян
повсюду, а приходит от подводных участков, и в этом свете вблизи
показалась короткая полоска берега, усеянного камнями.
Я поплыл к берегу. Он обещал безопасность, какую я не надеялся найти.
Выбираясь на него, я заметил, что светятся полуоткрытые раковины,
которые большими гроздьями покрывают камни под водой.
- Квасфи, - показала на них Орсия. - Не только мерфи они нравятся.
Те, что глубже, вкусней.
Она нырнула, и я потерял ее из виду. Стоял на полоске сухой земли и
пытался разглядеть пещеру. С меня капала вода. Ни следа разумных
обитателей. Того, что обещала показать мне Орсия, не видно.
Из воды появилась кроганская девушка, мокрые волосы прилипли к ее
голове, а платье - к коже. В руке она держала сумку - я вспомнил, что во
время бегства по горам она несла эту сумку с собой, - а в сумке
светились раковины. Но как только Орсия вышла из воды, свет начал
меркнуть и почти совершенно исчез, когда девушка подошла ко мне.
Взяв у меня нож, девушка привычно принялась открывать раковины.
Быстрым ударом вырезала жителя раковины и протянула мне, причем его
жилище служило тарелкой.
Я давно научился не быть слишком разборчивым в таких делах. Когда
голоден, ешь то, что повезет найти. Жизнь разведчика-пограничника не
позволяет привыкать к изысканной пище, как не дает ни теплых мягких
постелей, ни спокойного сна.
Я поел. Мясо жесткое, приходилось его усиленно жевать. Вкус
необычный, не такой приятный, как у корней. Но в то же время не
отталкивающий; глядя на обилие раковин вокруг, можно было не опасаться
голодной смерти.
Опустошенные раковины Орсия не выбрасывала, но снова прятала в сетку,
опускала туда осторожно и так, чтобы внутренняя поверхность была
направлена наружу; чтобы раковины не перевернулись, она помещала в них
небольшие камни. Покончив с этим, встала.
- Ты готов?
- А куда мы пойдем?
- Туда. - Она показала, но я не мог сказать, предстоит ли нам идти на
север или юг, на восток или запад.
Орсия вошла в воду, предварительно тщательно привязав сетку к поясу.
Я пошел за ней и увидел, что как только сетка оказалась под водой, она
начала призрачно светиться, словно вода подожгла раковины.
Мы удалялись от берега. Теперь раковины квасфи попадались реже,
больше стало темных участков. Но дно под нами постепенно повышалось, и
вскоре, когда вода доходила нам до пояса, я увидел в полумгле нависшие
стены и решил, что мы находимся в расселине, уходящей в глубь утеса.
Когда вода достигла колен, Орсия отвязала сумку и потащила за собой
на ремне, следя, чтобы сумка оставалась под водой и продолжала
светиться.
Щель снова расширилась. Я опять увидел свечение скоплений живых
квасфи. Но... Я остановился и стоял, осматриваясь.
Здесь не было скалистого пляжа, который служил раковинам жизненным
пространством. Напротив, они сидели на платформах, над которыми, выходя
из воды, возвышались разные фигуры. Фигуры двумя рядами уходили от того
места, где мы стояли, к какой-то едва различимой в тусклом освещении
темной массе.
Вокруг фигур плескалась вода; к фигурам цеплялось множество пустых
раковин квасфи, свидетельствуя, что когда-то эти фигуры полностью
находились под водой.
Фигуры человекоподобные, хотя некоторые так закутаны в плащи или
одеяния, что об их очертаниях трудно догадаться.
Да, фигуры человекоподобные, но без лиц! Головы на этих плечах лишены
черт, это просто овалы, но в каждом глубокие глазницы, такие же, как у
фигур на наружном утесе.
- Идем! - Орсия пошла между рядами стоящих фигур, по-прежнему таща за
собой сумку. Проходя мимо, она не смотрела на них, но направлялась прямо
к темной массе впереди.
Идя вслед за ней, я испытывал странное ощущение, словно из этих
глазниц за нами наблюдают, отвлеченно, отчужденно, но все же наблюдают.
Я споткнулся, с трудом сохранил равновесие и понял, что нахожусь на
лестнице, которая ведет из воды. Перед нами располагалась широкая
платформа, а на ней здание. Свет был так слаб, что я не мог определить
размеры сооружения. Темные пятна на стенах предполагали наличие окон и
дверей, но исследовать все это без подходящего освещения глупо. Так я и
сказал Орсии. Мы уже далеко отошли от воды, и сетка с раковинами квасфи
больше нам не помогала.
- Конечно, - согласилась она, - но подожди и увидишь.
Мы вместе поднялись по лестнице и ступили на платформу. И снова я
изумленно остановился.
Как только наши ноги коснулись площадки, она засветилась. Свет
слабый, не ярче того, что исходил от раковин, но его достаточно, чтобы
идти уверенно.
- В этом месте какое-то волшебство, - сказала Орсия. - Наклонись,
прижми ладони к камню.
Я послушался. Она сделала то же самое. В том месте, где мои пальцы
коснулись камня (камень ли это? - на ощупь не похоже), свет вспыхнул
ярче.
- Сними сапоги! - Она прыгала на одной ноге, снимая свою тесную
обувь. - Света больше, когда его касается кожа.
Мне не хотелось следовать ее примеру. Но когда она уверенно пошла
вперед, а потом удивленно оглянулась, я снял сапоги и понес их в руке.
Девушка права: под нашими подошвами свет усиливался, и мы могли
разглядеть темное здание.
Окна не застеклены, двери представляют собой широкие открытые
порталы. Я пожалел, что потерял меч в реке. Орсия вернула мне нож, у
него закаленное восьмидюймовое лезвие, но в таком месте воображение
рисует картины опасностей, с которыми не справишься с таким оружием.
Никакой резьбы, никаких украшений, ничего, что нарушало бы строгий
вид стен; только темные отверстия окон. Но когда мы вошли внутрь,
сопровождавший нас свет вспыхнул вдвое ярче. Мы стояли в пустом
помещении. Перед нами длинная стена, и в ней десять отверстий. Это
прочно запертые двери, и я не вижу запоров или ручек, вообще никаких
средств для открывания. Орсия подошла к двери, расположенной
непосредственно перед нами, нажала на нее рукой. Дверь не подалась.
- Я раньше так далеко не заходила, - сказала она. - Раньше здесь было
древнее предупреждающее заклятие, теперь оно исчезло.
- Предупреждающее заклятие! - Я рассердился: она подвергла нас
опасности. - И мы пришли сюда безоружными...
- Очень древнее заклятие, - возразила она. - И оно отвечало на наши
защитные слова, а не их.
Приходилось принять ее объяснение. Но есть способ его проверить. Я
обвел взглядом ряд закрытых дверей. И произнес два слова, которые узнал
в Лормте.
Глава 11
Это не были Великие Слова, как те, на которые мне ответила сила, это
слова испытания и одновременно защиты.
Когда эти слова прозвучали в узком помещении, в котором мы стояли,
свет под нашими ногами ослепительно вспыхнул, и я услышал негромкий
возглас Орсии. Послышался раскат грома, низкого и далекого. И в этом
новом свете я увидел, что дверь, к которой прикладывала руку моя
спутница, распадается на куски. Куски падали на пол, рассыпаясь в пыль.
Орсия отскочила.
Но только одна дверь оказалась затронутой. Как будто прикосновение
Орсии направило силу слов. Мне показалось, хотя не могу быть уверен:
слишком быстро все произошло, - показалось, что дверь начала
раскалываться в том месте, где ее коснулись пальцы девушки.
Затем послышался ответ - не такой, как перед этим, а что-то похожее
на пение. Он быстро кончился, и мы не поняли из него ни слова.
- Что это?..
Орсия покачала головой.
- Не знаю, хотя это очень древнее. Некоторые звуки... - Она снова
покачала головой. - Нет, не знаю. Мне кажется, это охрана, призванная
ответить на такие призывы, как наш. Теперь, когда дверь открылась, мы
можем не бояться.
Я не разделял ее уверенности. И удержал бы ее, когда она решительно
шагнула в дверь, но я находился слишком далеко от нее, и она легко
увернулась. Ничего не оставалось, как последовать за ней.
Свет окутал нас сверкающим облаком, пронизанным золотистыми
отсветами.
Мы оказались в квадратном помещении, в центре которого две ступени
вели на помост, к трону с высокой спинкой и широкими ручками; трон был
пуст. Во мне проснулось воспоминание. Я вспомнил, как мой отец, Корис и
другие уцелевшие во время кораблекрушения нашли высоко в горах Карстена
склеп легендарного Вольта; Вольт сидел на таком же троне, держа на
коленях большой боевой топор. Корис решился взять этот топор себе. И как
только взял, останки Вольта рассыпались в пыль, как будто легендарный
герой только дожидался смелого и сильного воина, который посмеет взять
оружие, предназначенное, казалось, не для обычного человека, а для
полубога.
Но здесь не было высохшего от времени тела. А что было, не могу
сказать, потому что не видел. Голубое свечение падало на трон, и можно
было только разглядеть, что на нем что-то лежит. Но неживое. Я знал, что
мы в могиле, подобной склепу Вольта.
Ничего страшного, никакого болезненного ощущения эта голубая дымка
над троном не вызывала. Скорее нечто приветственное... Я поразился
собственным мыслям и чувствам.
- Кто это?
Орсия сделала еще один шаг вперед, потом второй, третий; теперь она
стояла у самого основания помоста и смотрела вверх, на голубое туманное
облачко.
- Некто, не желающий вам вреда, - пришел мысленный ответ, явно
посланный не Орсией.
Вокруг помоста лежали груды ларцов и шкатулок. Некоторые полуистлели
и рассыпались. Из них высыпались груды сокровищ, каких я никогда не
видел в одном месте. Но мой взгляд был прикован к ступеньке, на которой
лежал хорошо видный в этом свете меч.
Рука моя словно по собственной поле потянулась к рукояти. У лезвия
нет голубоватого оттенка высокосортной закаленной стали, оно казалось
золотистым, но, возможно, это результат странного освещения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
расстояние и снова повернулась ко мне.
- Для крогана это нетрудно, но для тебя Кемок... - Она явно
колебалась. - Нам предстоит уйти под воду и какое-то время там
находиться. Не знаю, способен ли ты выдержать.
Я вспыхнул: ясно, что она считает меня слабым звеном, о котором нужно
заботиться. Хотя логика подсказывала мне, что она права, когда речь
заходит о водных путях, чувства не подчинялись логике.
- Пошли! - Я несколько раз глубоко вдохнул и выпустил воздух,
вентилируя легкие. Орсия нырнула в поисках скрытого прохода. Но вот она
вынырнула прямо передо мной.
- Готов?
- Как никогда.
Я сделал последний вдох и нырнул. Рука Орсии на моем плече показала
путь в темноту. Я плыл со всей скоростью, какой владею, легкие
разрывались, потребность вынырнуть и глотнуть воздух стала так велика,
что заставила забыть обо всем. Больше я не мог выдержать и поплыл вверх.
Плечом и затылком ударился о камень. Оттолкнулся, послал тело вперед,
отчаянно царапал потолок, а дальше - неожиданно голова выскочила из
воды, и я снова мог дышать!
Но вынырнул я в полной темноте. И как только сделал несколько вдохов,
почувствовал, как меня охватывает тревога. Не было ничего, кроме воды и
тьмы; тьма давила и душила, несмотря на пронизывающий холод.
- Кемок!
- Здесь! - Ужасное ощущение одиночества и покинутости оставило меня.
Пальцы схватили меня за руку, и я понял, что Орсия рядом. Ее слова
разогнали мрак и сделали его частью реального мира.
- Это проход. Отыщи стену и используй ее как проводника, - сказала
Орсия. - Больше нам не придется двигаться под водой - по крайней мере,
до того места, куда я доходила одна.
Я плескался, пока не коснулся стены вытянутыми пальцами.
- Как ты оказалась здесь - и почему?
- Как ты знаешь, мы общаемся с другими водными жителями. Один мерфей
рассказал мне об этом отверстии и показал его. Он приходил сюда
охотиться на квасфи; их там большая колония. Мимо протекает сильный
поток и приносит с собой пищу, которая нравится квасфи, поэтому здесь
они вырастают до необычного размера. Мне всегда нравилось исследовать
незнакомые места, поэтому я спустилась и обнаружила, что не я, не мерфей
и не квасфи первыми узнали об этом месте.
- А кто?
- Увидишь сам.
- Ты можешь там видеть? Разве не везде темнота?
Снова я услышал ее негромкий смех.
- Бывают разные источники света, Кемок из-за гор. Даже в таких
местах, как это.
Мы продолжали плыть в темном проходе. Потом я заметил, что мрак
рассеивается, сменившись постепенно усиливающимся сероватым светом. Свет
не такой яркий, как от факела или лампы; скорее он похож на переход от
ночи к утру.
Потом туннель кончился, и мы оказались в пустом пространстве, но
таком большом и тускло освещенном, что я не мог представить себе его
размеры. Должно быть, это внутренности полой горы. Свет не рассеян
повсюду, а приходит от подводных участков, и в этом свете вблизи
показалась короткая полоска берега, усеянного камнями.
Я поплыл к берегу. Он обещал безопасность, какую я не надеялся найти.
Выбираясь на него, я заметил, что светятся полуоткрытые раковины,
которые большими гроздьями покрывают камни под водой.
- Квасфи, - показала на них Орсия. - Не только мерфи они нравятся.
Те, что глубже, вкусней.
Она нырнула, и я потерял ее из виду. Стоял на полоске сухой земли и
пытался разглядеть пещеру. С меня капала вода. Ни следа разумных
обитателей. Того, что обещала показать мне Орсия, не видно.
Из воды появилась кроганская девушка, мокрые волосы прилипли к ее
голове, а платье - к коже. В руке она держала сумку - я вспомнил, что во
время бегства по горам она несла эту сумку с собой, - а в сумке
светились раковины. Но как только Орсия вышла из воды, свет начал
меркнуть и почти совершенно исчез, когда девушка подошла ко мне.
Взяв у меня нож, девушка привычно принялась открывать раковины.
Быстрым ударом вырезала жителя раковины и протянула мне, причем его
жилище служило тарелкой.
Я давно научился не быть слишком разборчивым в таких делах. Когда
голоден, ешь то, что повезет найти. Жизнь разведчика-пограничника не
позволяет привыкать к изысканной пище, как не дает ни теплых мягких
постелей, ни спокойного сна.
Я поел. Мясо жесткое, приходилось его усиленно жевать. Вкус
необычный, не такой приятный, как у корней. Но в то же время не
отталкивающий; глядя на обилие раковин вокруг, можно было не опасаться
голодной смерти.
Опустошенные раковины Орсия не выбрасывала, но снова прятала в сетку,
опускала туда осторожно и так, чтобы внутренняя поверхность была
направлена наружу; чтобы раковины не перевернулись, она помещала в них
небольшие камни. Покончив с этим, встала.
- Ты готов?
- А куда мы пойдем?
- Туда. - Она показала, но я не мог сказать, предстоит ли нам идти на
север или юг, на восток или запад.
Орсия вошла в воду, предварительно тщательно привязав сетку к поясу.
Я пошел за ней и увидел, что как только сетка оказалась под водой, она
начала призрачно светиться, словно вода подожгла раковины.
Мы удалялись от берега. Теперь раковины квасфи попадались реже,
больше стало темных участков. Но дно под нами постепенно повышалось, и
вскоре, когда вода доходила нам до пояса, я увидел в полумгле нависшие
стены и решил, что мы находимся в расселине, уходящей в глубь утеса.
Когда вода достигла колен, Орсия отвязала сумку и потащила за собой
на ремне, следя, чтобы сумка оставалась под водой и продолжала
светиться.
Щель снова расширилась. Я опять увидел свечение скоплений живых
квасфи. Но... Я остановился и стоял, осматриваясь.
Здесь не было скалистого пляжа, который служил раковинам жизненным
пространством. Напротив, они сидели на платформах, над которыми, выходя
из воды, возвышались разные фигуры. Фигуры двумя рядами уходили от того
места, где мы стояли, к какой-то едва различимой в тусклом освещении
темной массе.
Вокруг фигур плескалась вода; к фигурам цеплялось множество пустых
раковин квасфи, свидетельствуя, что когда-то эти фигуры полностью
находились под водой.
Фигуры человекоподобные, хотя некоторые так закутаны в плащи или
одеяния, что об их очертаниях трудно догадаться.
Да, фигуры человекоподобные, но без лиц! Головы на этих плечах лишены
черт, это просто овалы, но в каждом глубокие глазницы, такие же, как у
фигур на наружном утесе.
- Идем! - Орсия пошла между рядами стоящих фигур, по-прежнему таща за
собой сумку. Проходя мимо, она не смотрела на них, но направлялась прямо
к темной массе впереди.
Идя вслед за ней, я испытывал странное ощущение, словно из этих
глазниц за нами наблюдают, отвлеченно, отчужденно, но все же наблюдают.
Я споткнулся, с трудом сохранил равновесие и понял, что нахожусь на
лестнице, которая ведет из воды. Перед нами располагалась широкая
платформа, а на ней здание. Свет был так слаб, что я не мог определить
размеры сооружения. Темные пятна на стенах предполагали наличие окон и
дверей, но исследовать все это без подходящего освещения глупо. Так я и
сказал Орсии. Мы уже далеко отошли от воды, и сетка с раковинами квасфи
больше нам не помогала.
- Конечно, - согласилась она, - но подожди и увидишь.
Мы вместе поднялись по лестнице и ступили на платформу. И снова я
изумленно остановился.
Как только наши ноги коснулись площадки, она засветилась. Свет
слабый, не ярче того, что исходил от раковин, но его достаточно, чтобы
идти уверенно.
- В этом месте какое-то волшебство, - сказала Орсия. - Наклонись,
прижми ладони к камню.
Я послушался. Она сделала то же самое. В том месте, где мои пальцы
коснулись камня (камень ли это? - на ощупь не похоже), свет вспыхнул
ярче.
- Сними сапоги! - Она прыгала на одной ноге, снимая свою тесную
обувь. - Света больше, когда его касается кожа.
Мне не хотелось следовать ее примеру. Но когда она уверенно пошла
вперед, а потом удивленно оглянулась, я снял сапоги и понес их в руке.
Девушка права: под нашими подошвами свет усиливался, и мы могли
разглядеть темное здание.
Окна не застеклены, двери представляют собой широкие открытые
порталы. Я пожалел, что потерял меч в реке. Орсия вернула мне нож, у
него закаленное восьмидюймовое лезвие, но в таком месте воображение
рисует картины опасностей, с которыми не справишься с таким оружием.
Никакой резьбы, никаких украшений, ничего, что нарушало бы строгий
вид стен; только темные отверстия окон. Но когда мы вошли внутрь,
сопровождавший нас свет вспыхнул вдвое ярче. Мы стояли в пустом
помещении. Перед нами длинная стена, и в ней десять отверстий. Это
прочно запертые двери, и я не вижу запоров или ручек, вообще никаких
средств для открывания. Орсия подошла к двери, расположенной
непосредственно перед нами, нажала на нее рукой. Дверь не подалась.
- Я раньше так далеко не заходила, - сказала она. - Раньше здесь было
древнее предупреждающее заклятие, теперь оно исчезло.
- Предупреждающее заклятие! - Я рассердился: она подвергла нас
опасности. - И мы пришли сюда безоружными...
- Очень древнее заклятие, - возразила она. - И оно отвечало на наши
защитные слова, а не их.
Приходилось принять ее объяснение. Но есть способ его проверить. Я
обвел взглядом ряд закрытых дверей. И произнес два слова, которые узнал
в Лормте.
Глава 11
Это не были Великие Слова, как те, на которые мне ответила сила, это
слова испытания и одновременно защиты.
Когда эти слова прозвучали в узком помещении, в котором мы стояли,
свет под нашими ногами ослепительно вспыхнул, и я услышал негромкий
возглас Орсии. Послышался раскат грома, низкого и далекого. И в этом
новом свете я увидел, что дверь, к которой прикладывала руку моя
спутница, распадается на куски. Куски падали на пол, рассыпаясь в пыль.
Орсия отскочила.
Но только одна дверь оказалась затронутой. Как будто прикосновение
Орсии направило силу слов. Мне показалось, хотя не могу быть уверен:
слишком быстро все произошло, - показалось, что дверь начала
раскалываться в том месте, где ее коснулись пальцы девушки.
Затем послышался ответ - не такой, как перед этим, а что-то похожее
на пение. Он быстро кончился, и мы не поняли из него ни слова.
- Что это?..
Орсия покачала головой.
- Не знаю, хотя это очень древнее. Некоторые звуки... - Она снова
покачала головой. - Нет, не знаю. Мне кажется, это охрана, призванная
ответить на такие призывы, как наш. Теперь, когда дверь открылась, мы
можем не бояться.
Я не разделял ее уверенности. И удержал бы ее, когда она решительно
шагнула в дверь, но я находился слишком далеко от нее, и она легко
увернулась. Ничего не оставалось, как последовать за ней.
Свет окутал нас сверкающим облаком, пронизанным золотистыми
отсветами.
Мы оказались в квадратном помещении, в центре которого две ступени
вели на помост, к трону с высокой спинкой и широкими ручками; трон был
пуст. Во мне проснулось воспоминание. Я вспомнил, как мой отец, Корис и
другие уцелевшие во время кораблекрушения нашли высоко в горах Карстена
склеп легендарного Вольта; Вольт сидел на таком же троне, держа на
коленях большой боевой топор. Корис решился взять этот топор себе. И как
только взял, останки Вольта рассыпались в пыль, как будто легендарный
герой только дожидался смелого и сильного воина, который посмеет взять
оружие, предназначенное, казалось, не для обычного человека, а для
полубога.
Но здесь не было высохшего от времени тела. А что было, не могу
сказать, потому что не видел. Голубое свечение падало на трон, и можно
было только разглядеть, что на нем что-то лежит. Но неживое. Я знал, что
мы в могиле, подобной склепу Вольта.
Ничего страшного, никакого болезненного ощущения эта голубая дымка
над троном не вызывала. Скорее нечто приветственное... Я поразился
собственным мыслям и чувствам.
- Кто это?
Орсия сделала еще один шаг вперед, потом второй, третий; теперь она
стояла у самого основания помоста и смотрела вверх, на голубое туманное
облачко.
- Некто, не желающий вам вреда, - пришел мысленный ответ, явно
посланный не Орсией.
Вокруг помоста лежали груды ларцов и шкатулок. Некоторые полуистлели
и рассыпались. Из них высыпались груды сокровищ, каких я никогда не
видел в одном месте. Но мой взгляд был прикован к ступеньке, на которой
лежал хорошо видный в этом свете меч.
Рука моя словно по собственной поле потянулась к рукояти. У лезвия
нет голубоватого оттенка высокосортной закаленной стали, оно казалось
золотистым, но, возможно, это результат странного освещения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157