Когда я
концентрировала свое внимание на какой-нибудь части этого зеленого
лужка, на цветущих кустах или даже на какой-нибудь накидке, радостное
великолепие красок блекло, и я видела что-то совсем другое, что
выступало наружу из-под всего этого.
Не было больше зеленой травы, а только коричневая зимняя земля и
пепельно-серая поросль, такая же, как на равнине, по которой мы ехали
день назад. Не было никаких цветущих кустов, а только голые, колючие,
без цветов, ветки. И накидки - покрытые сияющими драгоценными камнями,
которые образовывали узоры, напоминавшие ряды каких-то странных рун,
(они не имели для меня никакого значения) и все эти накидки были такого
же серого цвета, как и земля, на которой они лежали.
Чем дольше я на них глядела, сосредотачивая свою волю, тем больше
бледнело все это колдовство. Взглянув на своих спутниц, я заметила, что
они видели только то, что было на поверхности, и не видели того, что
скрывалось под всем этим. И лица их были открыты. Они выглядели такими
счастливыми, что я поняла: никакое мое предупреждение не сможет сломать
их убежденность, да я и не хотела делать этого.
Они оставили меня, сначала Кильдас, а потом Сольфинна и другие. Они
пробежали мимо меня на этот заколдованный луг и каждая из них подобрала
одну из накидок, привлекших их своим великолепием, которое однако, было
только видимостью.
Кильдас нагнулась, и, подобрав одну из накидок, накинула ее себе на
плечи и грудь; на этой, светящейся голубыми огнями накидке, было вышито
драгоценными камнями сказочное животное. Двойное зрение, пришедшее ко
мне, ушло, и я теперь только изредка могла видеть то, что было скрыто
колдовством от глаз других. Девушки прижимали к себе накидки как
бесценные сокровища и быстро шли дальше, словно увидели свою цель и
теперь старались как можно скорее достичь ее. Они подошли к кустам,
прошли через арку и исчезли в облаке тумана, висевшего по ее другую
сторону.
Сольфинна тоже сделала свой выбор и исчезла. Эдит и остальные
последовали за ней, и я с испугом поняла, что осталась одна. Мое двойное
зрение нагнало на меня страх, но дальнейшие колебания могли быть
опасными. Но я все еще смотрела на оставшиеся накидки; их оставалось
совсем немного, и их иллюзорная красота постепенно исчезала и все они
стали казаться мне одинаковыми. Нет, не совсем одинаковыми, решила я,
рассмотрев их повнимательнее, потому что ряды рун на них были различной
длины и ширины.
Одна из накидок лежала несколько в стороне от остальных, в углу,
почти на самом краю площадки. Руны на ней не образовывали единого узора,
а были разрозненными. Некоторое время я старалась воспринять их
колдовство, разглядеть зелено-голубую, крылатую фигуру, сотканную из
драгоценных кристаллов. Но это видение было настолько беглым, что в
следующее мгновение я уже не знала, на самом ли деле видела все это.
Однако я чувствовала, что эта накидка притягивает меня, по крайней мере,
она притягивала мой взгляд сильнее, чем другие. И чтобы не вызвать
подозрений я должна была сделать свой выбор немедленно. Но почему я так
подумала, - не знаю.
Я пересекла мертвую, мерзлую землю, подняла накидку и прижала ее к
себе, потом прошла через голые кусты в холодный туман, оставив позади
себя лежащих на земле десять накидок; их колдовство и краски на них
исчезли.
В тумане я слышала голоса и радостный смех, но никого не видела, и
когда попыталась определить направление этих звуков, то не могла понять,
с какой стороны они доносятся. Накидка в моих руках, отделанная
серебристо-серым мехом, становилась все теплее. Одетая в подвенечное
платье, я начала мерзнуть, потому что оно почти не защищало меня от
холода.
В тумане появилась темная тень: ко мне приближалась какая-то фигура.
Я почувствовала себя пойманной, у меня не было никаких шансов на
бегство. Человек или зверь - или то и другое? Темная тень передвигалась
на двух ногах, как человек. Но того, что встретили в этом тумане мои
спутницы, они не испугались, потому, что в тумане звучали их счастливые
голоса и не слышала печальных вздохов и рыданий.
Человек. Да, голова у него была человеческой. А я смотрела на него
двойным зрением, которым разглядела серо-коричневые накидки.
Наконец чужак вышел из тумана, и я смотрела, как он, принадлежащий к
чужой расе, приближается ко мне, чтобы забрать меня. Он был высок, хотя
и не так высок, как горец-воин, строен как юноша и только его раскосые
зеленые глаза были не глазами юноши, а усталыми, старыми и какими-то
лишенными возраста.
Каждая из его бровей так круто поднималась вверх, что глаза его,
казалось, образовывали на лице прямой угол, вершиной которого был
острый, выступающий вперед подбородок, и под таким же углом были
подстрижены его густые волосы, спадающие на лоб. По человеческим меркам
он был ни красивым, ни безобразным, а каким-то совсем другим,
непривычным.
На голове его не было ни шлема, ни чего-нибудь еще, одет он был в
кольчугу, которая, казалась, очень сильно стесняла его движения. Она
спускалась до половины бедер, под ней были надеты плотно облегающие тело
короткие брюки из гладкого серебристого меха, такого же короткого,
который мне так понравился там, в палатке. Этот мех был почти таким же.
На ногах - меховые сапоги, несколько более темного цвета, чем брюки. Его
гибкую талию охватывал пояс из мягкого материала, застегивающийся на
огромную пряжку, к которой был прикреплен странный, молочно-белого
цвета, камень.
Так я впервые увидела Херрела, всадника-оборотня, чью накидку я
подобрала, ничуть не прельщенная ее колдовством.
- Мой... Мой лорд? - наконец вежливо спросила я, так как он,
очевидно, не хотел нарушать молчание, воцарившееся между нами.
Он улыбнулся, почти насмешливо.
- Моя леди, - ответил он мне, и в его голосе снова прозвучала легкая
насмешка, но я чувствовала, что она относилась не ко мне. - Кажется, мне
удалось устроить все гораздо лучше, чем я надеялся, и ты подобрала мою
накидку.
Он протянул руку и взял у меня накидку.
- Я Херрел, - сказал он.
- Джиллан, - ответила я. И тут осознала, что не знаю, что ждет меня
дальше, потому что в своих планах и в своих мечтах никогда не пыталась
заглянуть дальше этого места.
- Приветствую тебя, Джиллан... - Херрел взмахнул накидкой и заботливо
закутал ею мои плечи так, что она укрыла меня от шеи и почти до самой
земли.
- Итак, я заявляю свои права на тебя, Джиллан, если ты тоже хочешь
этого.
В его последних словах был неприкрытый вопрос. Если это был какой-то
вид церемонии, он давал мне возможность для отступления. Но я не могла
вернуться назад.
- Это и мое желание тоже, Херрел.
Он все еще тихо стоял, словно ждал чего-то еще, но я не знала, чего.
А потом он нагнулся и спросил меня еще более резким голосом:
- Что находится на твоих плечах, Джиллан?
- Серо-коричневая накидка, отороченная мехом...
Мне показалось, что он на мгновение задержал дыхание.
- А каким ты видишь меня, Джиллан? - спросил он тогда.
- Я вижу мужчину, молодого и не молодого, одетого в кольчугу и
меховую одежду и он носит пояс с серебряной пряжкой и с серебристо-белым
камнем. На голове у него черные волосы и...
Мои слова нарушили эту тишину, казавшуюся мне угрожающей. Херрел
протянул руку и так быстро сорвал с моей головы фату, что из моей косы
выпали заколки, коса распустилась и волосы рассыпались по плечам и по
спине поверх накидки, которую он сам надел на меня как символ нашей
связи.
- Кто ты? - его голос звучал так же требовательно, как и голос лорда
Имграя при нашей прошлой встрече.
- Я Джиллан, пленница воина, из-за моря привезенная в долины Высшего
Халлака и пришедшая сюда по собственной воле. - Я говорила ему правду,
потому что знала, что он имеет право знать правду.
Он отбросил фату в туман, а потом нарисовал пальцами в воздухе между
нами какой-то узор и слабое мерцание света возникло там, где двигался
его палец. Но улыбка его погасла и на лице появилось такое выражение,
словно он с чем-то боролся.
- Мы связаны накидкой - и это не случайность, а судьба. Но я прошу
тебя об одном, Джиллан, если у тебя есть то, что ты называешь двойным
зрением, постарайся по крайней мере, на некоторое время, смотреть
обычным зрением - все другое опасно.
Я не знала, как мне это сделать, но напряженно пыталась представить
под своими ногами зеленую траву и яркие краски вокруг. На мгновение одна
картина наплыла на другую, а потом я снова оказалась среди всего этого
великолепия закутанная в зелено-голубую накидку, вышитую каплями
драгоценных камней. И у Херрела внезапно появилось другое лицо, более
похожее на человеческое и чрезвычайно привлекательное, но та, другая его
внешность мне нравилась больше.
Не говоря больше ни слова, он взял меня за руку и мы вместе вышли из
туманной страны Ничто в зеленую рощу с цветущими деревьями. Там я снова
нашла своих спутниц, и каждую из них сопровождал мужчина, подобный
Херрелу. Они сидели на траве, ели и пили, каждая пара из одной тарелки,
принадлежащей только ей, так как это было в обычае долины во время
свадеб.
В стороне стояли другие мужчины и они были без спутниц. Празднующие,
казалось, не замечали их. Когда мы проходили мимо этих мужчин, они все
повернулись и уставились на нас. Один из них со сдавленным криком
выступил вперед, и это не обещало нам ничего хорошего. Но двое других
оттащили его назад, в свою группу. Херрел завел меня в маленькую нишу
между двумя цветущими деревьями, исчез, а потом вернулся назад с едой и
питьем в хрустальных сосудах - или, мне показалось, что это так.
- Смейся, - тихо сказал он мне. - Покажи что ты счастлива, потому что
здесь есть те, которые за нами наблюдают, и то, о чем мы с тобой будем
говорить, не предназначается для других ушей и не соответствует их
мыслям.
Я отломила кусок пирога и поднесла его к губам. Мне удалось
улыбнуться и даже рассмеяться, но внутренне я все время была начеку.
Глава 5
- Я желаю тебе счастья. - Херрел тоже улыбнулся, поднимая свой бокал
и отпивая пенистую, янтарного цвета, жидкость.
- Но, может быть, это невозможно, - тихо возразила я. - Это то, что
ты хотел сказать мне? А если это так, то зачем?
Он протянул мне бокал, чтобы завершить церемонию поздравления. Я
отпила, но над краем бокала мой взгляд задержался.
- Для этого есть основания, моя леди. Сначала первое: это не
предназначалось ни одной из вас, - он коснулся накидки, которая все еще
ниспадала с моих плеч зелено-голубым великолепием. - По Праву Братства
они не могли отвергнуть мои притязания. Но никто из них не верил, что
мою накидку выберет невеста. Ты сделала плохой выбор, Джиллан, потому
что я в этом обществе самый незначительный... - Он произнес это легко,
без боли или стыда, но так, что его происхождение сразу стало ясно и на
это нельзя было не обратить внимания.
- Я не верю этому.
- Улыбайся! - он отломил себе кусок пирога. - Ты говоришь так из
вежливости, моя леди.
- Я говорю то, что чувствую.
Теперь он стал серьезен, его глаза изучали мое лицо, словно он мог
проникнуть в мои мысли и прочитать их содержание: как то, что мне было
известно, так и то, о чем я даже не догадывалась. Потом он глубоко
вздохнул:
- Ты ошибаешься. Все время случается так, что я спотыкаюсь там, где
остальные легко достигают своих целей. Я с ними одной крови, но во мне
что-то не так, так что я иногда могу распоряжаться своими силами, а
иногда они мне изменяют.
Я провела рукой по накидке на моих плечах.
- Но ведь было же что-то, что привлекло меня, и, кажется, на этот раз
твои силы не отказали тебе.
Херрел кивнул:
- И, таким образом, я получил то, что для меня не предназначено...
- И это и есть причина опасаться несчастья? - Я не верила, что он
боится этого. Он, конечно, был воин не из последних, несмотря на то, что
он говорил о себе.
- Ты не понимаешь, - мягко произнес он. - Я могу только то, о чем ты
узнала в первый час нашего знакомства и, возможно, с этого часа у нас
впереди не будет гладкой дороги. Мы запросили у вас двенадцать и одну
невесту, но наш отряд насчитывает почти в два раза больше воинов. Мы
предоставили выбор колдовству и судьбе, но некоторые из оставшихся никак
не могут согласиться с тем, что выбор пал не на них. Кроме того - ты
назвала себя пленницей людей из-за моря и ты не из рода Высшего Халлака,
потому что ни один из его жителей не может видеть нашего второго лица.
Поэтому ты можешь быть нашей дальней родственницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
концентрировала свое внимание на какой-нибудь части этого зеленого
лужка, на цветущих кустах или даже на какой-нибудь накидке, радостное
великолепие красок блекло, и я видела что-то совсем другое, что
выступало наружу из-под всего этого.
Не было больше зеленой травы, а только коричневая зимняя земля и
пепельно-серая поросль, такая же, как на равнине, по которой мы ехали
день назад. Не было никаких цветущих кустов, а только голые, колючие,
без цветов, ветки. И накидки - покрытые сияющими драгоценными камнями,
которые образовывали узоры, напоминавшие ряды каких-то странных рун,
(они не имели для меня никакого значения) и все эти накидки были такого
же серого цвета, как и земля, на которой они лежали.
Чем дольше я на них глядела, сосредотачивая свою волю, тем больше
бледнело все это колдовство. Взглянув на своих спутниц, я заметила, что
они видели только то, что было на поверхности, и не видели того, что
скрывалось под всем этим. И лица их были открыты. Они выглядели такими
счастливыми, что я поняла: никакое мое предупреждение не сможет сломать
их убежденность, да я и не хотела делать этого.
Они оставили меня, сначала Кильдас, а потом Сольфинна и другие. Они
пробежали мимо меня на этот заколдованный луг и каждая из них подобрала
одну из накидок, привлекших их своим великолепием, которое однако, было
только видимостью.
Кильдас нагнулась, и, подобрав одну из накидок, накинула ее себе на
плечи и грудь; на этой, светящейся голубыми огнями накидке, было вышито
драгоценными камнями сказочное животное. Двойное зрение, пришедшее ко
мне, ушло, и я теперь только изредка могла видеть то, что было скрыто
колдовством от глаз других. Девушки прижимали к себе накидки как
бесценные сокровища и быстро шли дальше, словно увидели свою цель и
теперь старались как можно скорее достичь ее. Они подошли к кустам,
прошли через арку и исчезли в облаке тумана, висевшего по ее другую
сторону.
Сольфинна тоже сделала свой выбор и исчезла. Эдит и остальные
последовали за ней, и я с испугом поняла, что осталась одна. Мое двойное
зрение нагнало на меня страх, но дальнейшие колебания могли быть
опасными. Но я все еще смотрела на оставшиеся накидки; их оставалось
совсем немного, и их иллюзорная красота постепенно исчезала и все они
стали казаться мне одинаковыми. Нет, не совсем одинаковыми, решила я,
рассмотрев их повнимательнее, потому что ряды рун на них были различной
длины и ширины.
Одна из накидок лежала несколько в стороне от остальных, в углу,
почти на самом краю площадки. Руны на ней не образовывали единого узора,
а были разрозненными. Некоторое время я старалась воспринять их
колдовство, разглядеть зелено-голубую, крылатую фигуру, сотканную из
драгоценных кристаллов. Но это видение было настолько беглым, что в
следующее мгновение я уже не знала, на самом ли деле видела все это.
Однако я чувствовала, что эта накидка притягивает меня, по крайней мере,
она притягивала мой взгляд сильнее, чем другие. И чтобы не вызвать
подозрений я должна была сделать свой выбор немедленно. Но почему я так
подумала, - не знаю.
Я пересекла мертвую, мерзлую землю, подняла накидку и прижала ее к
себе, потом прошла через голые кусты в холодный туман, оставив позади
себя лежащих на земле десять накидок; их колдовство и краски на них
исчезли.
В тумане я слышала голоса и радостный смех, но никого не видела, и
когда попыталась определить направление этих звуков, то не могла понять,
с какой стороны они доносятся. Накидка в моих руках, отделанная
серебристо-серым мехом, становилась все теплее. Одетая в подвенечное
платье, я начала мерзнуть, потому что оно почти не защищало меня от
холода.
В тумане появилась темная тень: ко мне приближалась какая-то фигура.
Я почувствовала себя пойманной, у меня не было никаких шансов на
бегство. Человек или зверь - или то и другое? Темная тень передвигалась
на двух ногах, как человек. Но того, что встретили в этом тумане мои
спутницы, они не испугались, потому, что в тумане звучали их счастливые
голоса и не слышала печальных вздохов и рыданий.
Человек. Да, голова у него была человеческой. А я смотрела на него
двойным зрением, которым разглядела серо-коричневые накидки.
Наконец чужак вышел из тумана, и я смотрела, как он, принадлежащий к
чужой расе, приближается ко мне, чтобы забрать меня. Он был высок, хотя
и не так высок, как горец-воин, строен как юноша и только его раскосые
зеленые глаза были не глазами юноши, а усталыми, старыми и какими-то
лишенными возраста.
Каждая из его бровей так круто поднималась вверх, что глаза его,
казалось, образовывали на лице прямой угол, вершиной которого был
острый, выступающий вперед подбородок, и под таким же углом были
подстрижены его густые волосы, спадающие на лоб. По человеческим меркам
он был ни красивым, ни безобразным, а каким-то совсем другим,
непривычным.
На голове его не было ни шлема, ни чего-нибудь еще, одет он был в
кольчугу, которая, казалась, очень сильно стесняла его движения. Она
спускалась до половины бедер, под ней были надеты плотно облегающие тело
короткие брюки из гладкого серебристого меха, такого же короткого,
который мне так понравился там, в палатке. Этот мех был почти таким же.
На ногах - меховые сапоги, несколько более темного цвета, чем брюки. Его
гибкую талию охватывал пояс из мягкого материала, застегивающийся на
огромную пряжку, к которой был прикреплен странный, молочно-белого
цвета, камень.
Так я впервые увидела Херрела, всадника-оборотня, чью накидку я
подобрала, ничуть не прельщенная ее колдовством.
- Мой... Мой лорд? - наконец вежливо спросила я, так как он,
очевидно, не хотел нарушать молчание, воцарившееся между нами.
Он улыбнулся, почти насмешливо.
- Моя леди, - ответил он мне, и в его голосе снова прозвучала легкая
насмешка, но я чувствовала, что она относилась не ко мне. - Кажется, мне
удалось устроить все гораздо лучше, чем я надеялся, и ты подобрала мою
накидку.
Он протянул руку и взял у меня накидку.
- Я Херрел, - сказал он.
- Джиллан, - ответила я. И тут осознала, что не знаю, что ждет меня
дальше, потому что в своих планах и в своих мечтах никогда не пыталась
заглянуть дальше этого места.
- Приветствую тебя, Джиллан... - Херрел взмахнул накидкой и заботливо
закутал ею мои плечи так, что она укрыла меня от шеи и почти до самой
земли.
- Итак, я заявляю свои права на тебя, Джиллан, если ты тоже хочешь
этого.
В его последних словах был неприкрытый вопрос. Если это был какой-то
вид церемонии, он давал мне возможность для отступления. Но я не могла
вернуться назад.
- Это и мое желание тоже, Херрел.
Он все еще тихо стоял, словно ждал чего-то еще, но я не знала, чего.
А потом он нагнулся и спросил меня еще более резким голосом:
- Что находится на твоих плечах, Джиллан?
- Серо-коричневая накидка, отороченная мехом...
Мне показалось, что он на мгновение задержал дыхание.
- А каким ты видишь меня, Джиллан? - спросил он тогда.
- Я вижу мужчину, молодого и не молодого, одетого в кольчугу и
меховую одежду и он носит пояс с серебряной пряжкой и с серебристо-белым
камнем. На голове у него черные волосы и...
Мои слова нарушили эту тишину, казавшуюся мне угрожающей. Херрел
протянул руку и так быстро сорвал с моей головы фату, что из моей косы
выпали заколки, коса распустилась и волосы рассыпались по плечам и по
спине поверх накидки, которую он сам надел на меня как символ нашей
связи.
- Кто ты? - его голос звучал так же требовательно, как и голос лорда
Имграя при нашей прошлой встрече.
- Я Джиллан, пленница воина, из-за моря привезенная в долины Высшего
Халлака и пришедшая сюда по собственной воле. - Я говорила ему правду,
потому что знала, что он имеет право знать правду.
Он отбросил фату в туман, а потом нарисовал пальцами в воздухе между
нами какой-то узор и слабое мерцание света возникло там, где двигался
его палец. Но улыбка его погасла и на лице появилось такое выражение,
словно он с чем-то боролся.
- Мы связаны накидкой - и это не случайность, а судьба. Но я прошу
тебя об одном, Джиллан, если у тебя есть то, что ты называешь двойным
зрением, постарайся по крайней мере, на некоторое время, смотреть
обычным зрением - все другое опасно.
Я не знала, как мне это сделать, но напряженно пыталась представить
под своими ногами зеленую траву и яркие краски вокруг. На мгновение одна
картина наплыла на другую, а потом я снова оказалась среди всего этого
великолепия закутанная в зелено-голубую накидку, вышитую каплями
драгоценных камней. И у Херрела внезапно появилось другое лицо, более
похожее на человеческое и чрезвычайно привлекательное, но та, другая его
внешность мне нравилась больше.
Не говоря больше ни слова, он взял меня за руку и мы вместе вышли из
туманной страны Ничто в зеленую рощу с цветущими деревьями. Там я снова
нашла своих спутниц, и каждую из них сопровождал мужчина, подобный
Херрелу. Они сидели на траве, ели и пили, каждая пара из одной тарелки,
принадлежащей только ей, так как это было в обычае долины во время
свадеб.
В стороне стояли другие мужчины и они были без спутниц. Празднующие,
казалось, не замечали их. Когда мы проходили мимо этих мужчин, они все
повернулись и уставились на нас. Один из них со сдавленным криком
выступил вперед, и это не обещало нам ничего хорошего. Но двое других
оттащили его назад, в свою группу. Херрел завел меня в маленькую нишу
между двумя цветущими деревьями, исчез, а потом вернулся назад с едой и
питьем в хрустальных сосудах - или, мне показалось, что это так.
- Смейся, - тихо сказал он мне. - Покажи что ты счастлива, потому что
здесь есть те, которые за нами наблюдают, и то, о чем мы с тобой будем
говорить, не предназначается для других ушей и не соответствует их
мыслям.
Я отломила кусок пирога и поднесла его к губам. Мне удалось
улыбнуться и даже рассмеяться, но внутренне я все время была начеку.
Глава 5
- Я желаю тебе счастья. - Херрел тоже улыбнулся, поднимая свой бокал
и отпивая пенистую, янтарного цвета, жидкость.
- Но, может быть, это невозможно, - тихо возразила я. - Это то, что
ты хотел сказать мне? А если это так, то зачем?
Он протянул мне бокал, чтобы завершить церемонию поздравления. Я
отпила, но над краем бокала мой взгляд задержался.
- Для этого есть основания, моя леди. Сначала первое: это не
предназначалось ни одной из вас, - он коснулся накидки, которая все еще
ниспадала с моих плеч зелено-голубым великолепием. - По Праву Братства
они не могли отвергнуть мои притязания. Но никто из них не верил, что
мою накидку выберет невеста. Ты сделала плохой выбор, Джиллан, потому
что я в этом обществе самый незначительный... - Он произнес это легко,
без боли или стыда, но так, что его происхождение сразу стало ясно и на
это нельзя было не обратить внимания.
- Я не верю этому.
- Улыбайся! - он отломил себе кусок пирога. - Ты говоришь так из
вежливости, моя леди.
- Я говорю то, что чувствую.
Теперь он стал серьезен, его глаза изучали мое лицо, словно он мог
проникнуть в мои мысли и прочитать их содержание: как то, что мне было
известно, так и то, о чем я даже не догадывалась. Потом он глубоко
вздохнул:
- Ты ошибаешься. Все время случается так, что я спотыкаюсь там, где
остальные легко достигают своих целей. Я с ними одной крови, но во мне
что-то не так, так что я иногда могу распоряжаться своими силами, а
иногда они мне изменяют.
Я провела рукой по накидке на моих плечах.
- Но ведь было же что-то, что привлекло меня, и, кажется, на этот раз
твои силы не отказали тебе.
Херрел кивнул:
- И, таким образом, я получил то, что для меня не предназначено...
- И это и есть причина опасаться несчастья? - Я не верила, что он
боится этого. Он, конечно, был воин не из последних, несмотря на то, что
он говорил о себе.
- Ты не понимаешь, - мягко произнес он. - Я могу только то, о чем ты
узнала в первый час нашего знакомства и, возможно, с этого часа у нас
впереди не будет гладкой дороги. Мы запросили у вас двенадцать и одну
невесту, но наш отряд насчитывает почти в два раза больше воинов. Мы
предоставили выбор колдовству и судьбе, но некоторые из оставшихся никак
не могут согласиться с тем, что выбор пал не на них. Кроме того - ты
назвала себя пленницей людей из-за моря и ты не из рода Высшего Халлака,
потому что ни один из его жителей не может видеть нашего второго лица.
Поэтому ты можешь быть нашей дальней родственницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157