- Я не шпионила.
Она слышала сплетни. До всех в Вестминстере уже дошли слухи, что графиня Бакан изменила мужу с графом Карриком, и многие со злорадством ждали появления Роберта к осенней сессии парламента. Но он, похоже, предпочитал оставаться в Шотландии и не приехал вовсе. А Изабель, сосланная в Лейстершир, не могла ни подтвердить, ни опровергнуть эти слухи.
- Пожалуйста, позволь мне быть твоей подругой. - Снова заговорила Элис. - Пожалуйста! Позволь мне что-нибудь для тебя сделать.
Изабель слабо улыбнулась.
- Достаточно того, что ты здесь, милая Элис. Мне было так одиноко.
- Мы сможем поговорить позже, в спальне? - прошептала Элис, глянув на женщин у очага, откуда через комнату тянулся аромат горячего вина и душистых трав.
По обычаю, если хозяин дома отсутствовал, родственница и гостья делили постель. После мгновенного колебания Изабель кивнула.
- Конечно, сможем.
Ночью совершенно обнаженная Элис, несмотря на свой округлившийся живот, ловко вспрыгнула на высокую кровать, и откинула одеяло, ожидая, что Изабель присоединится к ней.
Изабель легла в постель, не снимая длинной льняной рубахи. Она не хотела, чтобы Элис видела железный пояс, который, несмотря на ее худобу, так жестоко терзал ее плоть. Но Элис догадалась. Она нежно коснулась в темноте талии Изабель, а затем крепко обняла ее.
- Это сделал дядя Джон? - прошептала она.
Изабель кивнула.
- Я была неверна.
- Значит, это правда. Ты любишь лорда Каррика?..
Они говорили очень тихо, помня о том, что за пологом постели на лежанке у очага спит одна из прислужниц.
- Да, я люблю его. - Теперь Изабель не было смысла это отрицать.
- О, Боже! - взорвалась Элис. - Кто дал мужчинам право так обращаться с нами? Мы становимся их вещами, их собственностью! - Она откинулась на подушках и ударила по постели кулаком. - Нам отказано в человеческом существовании. Она приподнялась на локтях и взглянула на Изабель. - Он собирается оставить тебя так насовсем?
- Я думаю, он собирается убить меня, - ответ Изабель был еле слышен.
- Что?..
- Он хочет снова жениться... взять за себя женщину, которая родила бы ему наследника.
- Но ты можешь...
- Нет.
Последовало долгое молчание. Из-за полога они слышали, как потрескивает в очаге огонь, скрипит лежанка, когда прислужница ворочается на ней, и наконец до них донесся тихий храп. Элис во тьме коснулась лица Изабель.
- Ты бы избавилась от этого пояса, если бы могла?
Изабель покосилась на полог.
- Конечно. Но единственный ключ у моего господина и супруга.
- Его можно распилить. - Голос Элис был так тих, что Изабель едва угадывала слова.
- Как? Здесь нет никого, кто бы помог мне.
Элис загадочно улыбнулась.
- Думаю, я знаю кое-кого, кто может это сделать ради тебя. Но ты осмелишься? Что сделает дядя Джон, когда узнает?
- Я же сказала тебе, что он, наверное, убьет меня. - Изабель беспокойно заворочалась под теплыми покрывалами. - Но если он в любом случае убьет меня, то я предпочитаю пойти на риск. - Ее сердце забилось от все возрастающего возбуждения. Впервые за много недель она позволила себе поддаться искушению надежды.
Элис сжала ее руку:
- Предоставь это мне. Я постараюсь что-нибудь устроить.
«Что-нибудь» оказалось молодым человеком шести футов роста, в ливрее сэра Генри Бомонта.
Он вошел в спальню на следующий вечер, таща котомку с кузнечными инструментами.
- Ты помнишь Хьюго, сына кузнеца из Данкерна? - со смехом спросила Элис. - Он уже помогал тебе раньше.
Изабель взглянула внимательнее.
- Хьюго?
- Да, миледи. И готов снова служить вам. - Он улыбался, карие глаза на обветренном лице были полны веселья.
Его мягкий акцент уроженца графства Бакан вызвал слезы на глазах Изабель.
- Хьюго? Ты всегда будешь освобождать меня из заточения? - В замешательстве она засмеялась и протянула ему руки.
- Так часто, как вы захотите, миледи. Я счастлив служить вам, - улыбаясь, он застенчиво посмотрел на нее.
Элис решительно направилась к двери и заперла ее на засов.
- Ну, не будем терять времени. Я объяснила Хьюго положение, и он говорит, что сможет освободить тебя. Ложись.
Она сорвала с постели покрывала и укрыла ими тело Изабель, так, что видны были только широкий железный пояс и запиравший его замок.
Хьюго покопался в своих инструментах, потом встал рядом с постелью, опираясь коленом на пуховую перину.
Казалось, прошла вечность, прежде чем он с довольным хмыканьем отпер замок, и Изабель ощутила, как тяжелый металл соскальзывает с нее. Хьюго вмиг собрал свои инструменты, и тактично отвернулся, когда Изабель вставала на ноги и оправляла рубашку.
- Как я смогу отблагодарить тебя? - спросила она. - У меня нет денег.
- Денег не нужно. Просто позвольте мне остаться у вас на службе, когда леди Бомонт уедет. - Он широко улыбнулся. - Она согласна.
Граф Бакан неожиданно прибыл в Витвик месяц спустя, через две недели после того, как уехала безутешно плачущая Элис. Изабель с ужасом ждала, что он пошлет за ней, но этого не произошло. Он пробыл в имении полдня, проверил состояние конюшен, охраны и слуг, которых оставлял в Лейстершире, а затем с тремя верными воинами ускакал на север, в Шотландию. Лишь перед самым его отъездом Изабель спустилась в холл, где он сухо и с явной неприязнью сказал ей несколько слов.
В Лондоне наконец объявился ожидаемый всю осень граф Каррик. Он был в большом фаворе у короля Эдуарда, и лорд Бакан вынужден был на время смириться с тем, что мир в Шотландии выше личной смертной вражды. Он не мог нанести оскорбление любимцу короля Англии...
Миновало Рождество, тут и там первые подснежники пробивались сквозь тающий снег. Успокоившись от сознания того, что ее муж находится от нее за сотни миль, Изабель постепенно начала увеличивать расстояние, на которое удалялась от поместья во время прогулок. Она всегда просила управителя или кого-нибудь из рыцарей сопровождать ее в поездках верхом. Со временем к ней вернулась былая уверенность, а заодно и отвага, и, как следствие выздоровления тела и духа, появились мысли о возможном бегстве.
Слуги в поместье любили ее, так же, как воины ее мужа и жители деревни. Они, казалось, забыли, что молодая графиня - узница, для них она была хозяйкой поместья и добрым другом, и она пообещала себе, что как только очистятся дороги и она полностью обдумает свой план, то постарается бежать с помощью Хьюго. Где-нибудь в Шотландии найдется для нее убежище, и она сумеет убедить Роберта принять ее и открыть их любовь миру.
Однако, на первой неделе февраля, прежде чем она получила возможность привести свои замыслы в действие, вернулся лорд Бакан, а с ним большая свита всадников, сопровождавших его на юг, для новой встречи с королем.
Он поприветствовал ее издалека и не сделал даже попытки дотронуться до нее.
Одна из дам рассказала ей, что он взял себе на ложе вдову кого-то из своих рыцарей.
На сей раз он остался на несколько дней и каждый день она с ужасом ожидала, что он узнает об ее освобождении из его оков. Но он никогда не оставался с ней, и наконец до нее дошло - он хочет, чтобы она его умоляла: умоляла снять пояс верности, умоляла вернуться в Шотландию. С этого момента боязнь того, что он сделает, когда узнает, что она свободна, почти полностью ушла; ее поглотило сознание уверенности в силе своего духа.
Был сырой бесцветный день, облака низко висели над холмами, и деревья гнулись под штормовым ветром, когда измученный всадник ворвался во двор и сполз с коня. Он проковылял в большой зал поместья, почти падая от усталости, и преклонил колено перед графом.
- Милорд, вести из Шотландии! - Он тряхнул головой, пытаясь перевести дыхание. - Ваш кузен Рыжий Комин убит, милорд!
Лорд Бакан встал, лицо его побелело.
- Убит! - Он шагнул вперед и затряс гонца за плечо. - Убит, сказал ты? Но кем? Что случилось? - Он ухватил несчастного за ухо и вздернул на ноги.
Гонец охнул от боли.
- Лордом Карриком, милорд! Лорд Каррик зарезал его! Они поссорились в церкви Серых Братьев, в Дамфризе, и лорд Каррик убил его там, прямо перед святым алтарем! Это было убийство, милорд, и страшное святотатство.
В зале воцарилось потрясенное молчание. Изабель, сидевшая вне поля зрения супруга в углу, у канделябра, где она вышивала по бархату изысканно роскошные узоры, непроизвольно вскочила. Серебряные и золотые нити, которыми она шила, упали в лужицу воска на столе. Она этого не заметила, вся похолодев.
- Ты уверен? - прошипел лорд Бакан. Он резко выпустил ухо гонца, и тот, всхлипнув, рухнул на колени.
- Да, милорд, совершенно уверен. Вся Шотландия говорит об этом!
Бакан повернулся к жене.
- Итак, вы слышали, что произошло! Видите, кем стал ваш Роберт Брюс? - он не повышал голоса, но в глубокой тишине под низкими сводами зала чеканно звучало каждое слово. - Он, наконец обнаружил свое истинное лицо! И он никто иной, как богохульник и убийца!
Его глаза сузились. Если Роберт Брюс так грубо нарушил установленный королем Эдуардом мир, то нет больше нужды проявлять осторожность, нет нужды рассчитывать на союз с человеком, которого он ненавидел больше всех на свете, и нет больше нужды сохранять жизнь неверной жене.
Встретив взгляд графа, Изабель прочла его мысли, так же ясно, как если бы он высказал их вслух. Она почувствовала, как воздух вырывается из груди короткими отрывистыми выдохами, и боль иглой пронзила сердце. Но прежде, чем она успела что-либо сделать или сказать, гонец продолжил:
- И больше, милорд! Лорд Каррик провозгласил себя королем Шотландии! Когда я выезжал, он уже занял Дамфриз, а теперь, возможно, и другие города. По всей Шотландии народ поднимается в его поддержку!
С проклятием Бакан схватил меч, лежавший рядом на столе и вытащил его из ножен. Подняв его высоко над головой обеими руками, рубанул дубовую скамью, стоявшую рядом.
- Святая Дева! Я поклялся убить этого человека, и теперь я это сделаю! Клянусь Христом и всеми святыми - во имя короля Джона Бейлльола я это сделаю! - Его лицо побагровело. Он повернулся к Изабель. - Народ Шотландии может и поднимается, но вас, миледи, там не будет. Вас не будет с Брюсом, ни с живым, ни с мертвым! Заприте ее! - крикнул он управителю. - Держите ее здесь, пока я не вернусь. Тогда я разберусь с ней!
Через час он уже ускакал, но не в Шотландию, а на юг, в Вестминстер, к королю Эдуарду, прихватив с собой небольшую охрану, и оставив большую часть людей охранять жену и ждать его приказа о выступлении на север.
Изабель была вне себя. Управитель, не вняв ее слезам, мольбам и яростным требованиям освободить, подчинился своему лорду, и Изабель не оставалось ничего иного, как в расстройстве и отчаянии мерить шагами маленькую комнату, где была заключена. Больше новостей не приходило. Из окна она видела, что множество воинов мужа еще в Витвике. Она не знала, куда уехал граф, не знала, что король Эдуард, поначалу услышав, что произошло в Дамфризе, не поверил в такое о своем верном слуге Роберте Брюсе, графе Каррике, и потратил драгоценное время, ожидая подтверждения его предательства.
Двор внизу гудел слухами. Большинство людей графа были шотландцами, съехавшимися из его обширных владений, и многие, несмотря на верность хозяину, отнюдь не были довольны нынешним вассальным положением Шотландии. Мысль о короле-соотечественнике, потомке древних королей Шотландии, внуке старого Роберта Брюса Претендента, происходившего по мужской линии от короля Дэвида, привлекала, а многих, бывших в ярости оттого, что придется выступить на одной стороне с ненавистными англичанами, и подвигала на бунт.
В такой смуте прошел день, а вечером Изабель выпустили из комнаты. Управитель, не получая дальнейших приказов от графа, решил, наконец прислушаться к ее мольбам и отпер дверь.
Поначалу она проявила несвойственную ей осмотрительность. Приходилось быть осторожной. Она должна бежать, но выполнить это, когда поместье полно воинами мужа, будет трудно.
Она могла рассчитывать только на помощь Хьюго-кузнеца. Он нашел ее почти сразу, как только она остановилась во дворе, глядя на низкое небо. Ветер был так силен, что она с трудом держалась на ногах.
- Приветствую вас, леди! - Хьюго внезапно вырос рядом. Его волосы бешено трепал ветер. - Вам снова нужна лошадь?
Впервые за много недель она улыбнулась.
- Лучшая, какую ты можешь найти для меня, Хьюго, и еда для долгой поездки.
- Мы едем к королю Шотландии? - вырвалось у него.
- Мы? - она вдруг поняла, что смеется от счастья.
Он кивнул.
- Вы, я, и, если я правильно понял, половина людей вашего мужа.
Она не могла поверить в это - не прошло и часа, как управитель и несколько рыцарей, сохранивших верность графу, оказались под замком, а остальные - вооруженные и готовые выезжать, - ждали госпожу во дворе. В горячке нетерпения Изабель вскочила на высокого серого жеребца, которого привел ей Хьюго - это был один из любимых боевых коней мужа, и сжала тяжелые позолоченные поводья, а остальные собрались вокруг нее под развевающимися на ветру штандартами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114