-
вырвалось у Главного арфиста.
- Все, что я сообщил вам, - достоверные факты.
- Но ведь истина не ограничивается только фактами, - напомнил Лайтол.
- Давайте не будем отклоняться от темы нашего разговора, - сказал
Робинтон, в упор глядя на Лайтола. Бывший всадник и Айвас могут вести
философские дискуссии в другое время.
- Но есть нечто, способное изменить даже факты, - будто не слыша
замечания Лайтола, продолжал Айвас. - Это - наш проект.
- Мне бы хотелось, - порывисто подавшись вперед, произнес Робинтон, -
чтобы ты открыл нам весь план целиком.
- Позвольте мне, мастер Робинтон, прибегнуть к аналогии. Ведь вы не
станете ожидать, что ваш новый ученик с первой же попытки прочитает
партитуру прямо с листа? - Дождавшись утвердительного кивка арфиста, Айвас
продолжал: - Не станете вы ждать и того, чтобы тот же ученик, как бы
одарен он ни был, проявил высокий уровень мастерства, играя сложный
музыкальный отрывок на незнакомом ему инструменте, не так ли?
- Я понял твою мысль, - проговорил мастер Робинтон, поднимая руки в
знак капитуляции.
- Тогда вас должны убедить и успокоить достигнутые успехи, те уроки,
которые мы усвоили и поняли. Мы уже продвигаемся к конечной цели, но было
бы неразумно - да и вредно - ошеломлять ваших отважных молодых людей, пока
они не приобрели необходимые знания и опыт.
- Ты абсолютно прав, Айвас, - признал мастер Робинтон и покачал
головой, признавая преждевременность своей просьбы.
- Какое значение для Перна и для нашего проекта будет иметь Конклав
лордов-правителей? - спросил у него Айвас.
Робинтон невесело усмехнулся.
- Трудно сказать. Когда все лорды собираются вместе, даже мелкие
несогласия способны вылиться в ожесточенные споры. Мы - Сибел, Лайтол,
Д'рам и я - с полным основанием полагаем, что кто-то из недовольных или
противников перемен может поднять вопрос о Посадочной площадке вообще и об
этом проекте в частности. Мы сможем более точно судить о настроениях в
обществе завтра, после погребения Саллах Телгар.
- Многие посетят эту церемонию?
Усмешка Робинтона стала шире, и в ней мелькнуло торжество.
- Явятся все, кто хоть что-нибудь значит на Перне! Мастер Шоганар без
устали репетирует с подмастерьями и школярами. Домис из сил выбивается,
чтобы написать приличествующую случаю музыку, с участием всех
инструментов, вплоть до труб и фанфар. Драконы будут бороздить небеса,
дабы оказать почесть Саллах Телгар... - Робинтон почувствовал, как горло у
него сжалось при мысли о почестях, ожидающих легендарную прародительницу.
- Пешар, лучший из живописцев, запечатлеет это торжество.
- Его зарисовки явились бы ценным дополнением к архивам современного
Перна, - заметил Айвас.
- Ты их непременно получишь, - поспешил заверить его Робинтон.
- Как и ваши личные отчеты о событии.
- Каждого из нас? - удивился Д'рам.
- Разные точки зрения только дополняют общую картину.
Но вечером следующего дня Робинтон не был уверен, удастся ли
воссоздать полную картину похорон Саллах Телгар. День выдался на редкость
насыщенный, и Главный арфист был вынужден признать, что он ужасно устал.
Телгарский лорд и его супруга организовали все наилучшим образом.
Самые искусные оркестранты под управлением самого Домиса и певцы со всех
концов материка исполнили Балладу о Саллах Телгар. В огромных жаровнях
готовилось угощение для тех, кто начал собираться еще накануне.
Большинство предусмотрительно прихватило еду с собой, но в Телгаре в этот
день никому не отказывали в пище, и каждый, кто хоть что-нибудь собой
представлял, мог получить приют в жилых помещениях огромного холда.
Робинтон про себя подумал, что приводить их в порядок пришлось всем
телгарским холдерам и окрестным фермерам. Леди Джиссами никогда не
пренебрегала своими обязанностями и хотя бы раз за Оборот осматривала все
свои владения до последнего закоулка, но на этот раз все блестело и
сверкало как никогда.
Погребальная церемония была назначена на полдень. Каждый дракон
принес столько седоков, сколько позволяла безопасность. Сам Торик прибыл
на К'вановом Хете в сопровождении своей супруги Рамалы, которая редко
показывалась на людях. Едва успев появиться, он тут же стал требовать у
лордов подкрепления, чтобы дать отпор мятежникам, захватившим его остров,
но по выражению лица южанина Робинтон сделал вывод, что он не встретил
особого понимания. Когда Главному арфисту удалось обменяться впечатлениями
с Сибелом, оказалось, что все лорды-правители без исключения считают, что
сейчас не время затевать свары. Значит, Торик поставит этот вопрос на
Конклаве. И это тоже вызовет горячие споры. У Робинтона возникло
противоречивое чувство. С одной стороны, он больше не был обязан
присутствовать на собрании лордов; с другой, хотя старый арфист вполне
доверял Сибелу и знал, что тот доложит ему обо всем, он никогда не упускал
случая лично понаблюдать за строптивыми владетелями.
Однако все мелкие разногласия и противоречия отступили на задний
план, когда началась погребальная церемония. Исполнение баллады тронуло
всех до глубины души. Потом, ведомые Джексомом и Рутом, в небе над
Телгаром появились все Вейры Перна. Робинтон почувствовал, как на глаза
наворачиваются слезы, - и не только под влиянием тех почестей, которые
Вейры оказали Саллах Телгар; ему припомнилось, как почти двадцать Оборотов
назад пять Потерянных Вейров так же дружно, плечом к плечу, появились в
телгарских небесах, чтобы помочь отважным бенденским крыльям отразить
нашествие Нитей. Сегодня Рамота Лессы и Солт, старшая телгарская королева,
несли носилки с гробом Саллах. Солнце играло на его золоченой крышке,
ручках, отделке, как будто сам сверкающий Ракбет провожал героиню в
последний путь. Собравшиеся благоговейно затаили дыхание. Над двумя
королевами в близком строю выстроились клиньями все восемь Вейров, крыло к
крылу, дракон к дракону.
Вейры, вслед за королевами, стали плавно снижаться и повисли в
воздухе; Рамота и Солт осторожно опустили траурную ношу на катафалк.
Лорды-правители выстроились, образовав почетный эскорт, чтобы проводить
Саллах до места последнего упокоения.
Затем драконы, выдерживая строй, развернулись и пошли на посадку -
кто на высоты над холдом, кто на луг позади толпы, образуя живой барьер.
Вот вперед выступил лорд Ларад в сопровождении сыновей. Айвас
подтвердил, что они являются прямыми потомками Саллах Телгар и Тарви
Андиара; значит, телгарскому владетелю принадлежало сегодня первое слово.
- Да станет этот день праздником, - произнес он. - Наконец отважная
женщина вернулась на планету, за которую отдала жизнь. Да упокоится она в
мире рядом со своими кровными потомками, в холде, который носит ее имя и
почитает ее превыше всех прочих предков.
Промолвив эти безыскусные слова, лорд Ларад отступил в сторону; его
сыновья подняли гроб на плечи и мерной поступью понесли к могиле. Вот его
установили на краю, и все драконы друг за другом подняли головы, соединив
голоса в погребальном плаче. Этот вопль всегда надрывал душу, но сегодня
Робинтону, который не сдерживал струившихся по щекам слез, показалось, что
в нем звучат странно торжествующие ноты. Как будто в ответ в воздухе
раздался громкий шелест крыльев, и над головами эскорта, как огромный
шлейф, пронеслась стая файров, ручных и диких, с северного материка и с
южного. Пролетая над могилой, они присоединили свои высокие тонкие голоса
к скорбному плачу драконов. Потом взмыли ввысь, к вершине Телгарского
обрыва - и исчезли.
"Интересно, куда отправился Заир?" - подумал Робинтон, только теперь
заметив, что те, кто обычно красовался с разноцветными ящерками на плечах,
недоуменно оглядываются по сторонам. Файры их исчезли - в тот момент,
когда в небесах появились крылья драконов.
Эскорт, явно пораженный этим последним штрихом в торжественной
церемонии, отступил, и телгарские каменщики, чьи лучшие праздничные наряды
прикрывали новые фартуки, вышли вперед, чтобы замуровать отверстие склепа.
В почтительном молчании - ибо даже самые юные притихли под
впечатлением увиденного зрелища - все собравшиеся ждали, пока отверстие не
было закрыто наглухо и каменщики не отошли в сторону. Ларад и Джиссами
рука об руку подошли к склепу и низко поклонились. Эскорт последовал их
примеру. Следом и все собравшиеся отдали последний поклон.
Затем Ларад с супругой и спутниками направились в сторону огромного
двора телгарского холда. Музыканты Домиса заиграли торжественную величавую
мелодию, возвестившую об окончании церемонии. Вслед за остальными они
направились в холд, гостеприимно распахнувший свои двери всем собравшимся.
Робинтон уже предвкушал знатное угощение - на огромных вертелах
жарились целые туши, не говоря уже о прекрасных сортах бенденского вина,
которым Ларад не преминет его попотчевать, - когда кто-то дернул Главного
арфиста за рукав.
- Робинтон! - услышал он шепот Джексома. - На Айваса пытались
напасть! Скорее! - глаза молодого лорда гневно сверкали.
- Напасть? - потрясенно переспросил Робинтон. Он никак не мог понять,
о чем ему толкует Джексом.
- Вот именно! - угрюмо подтвердил тот, увлекая Робинтона за собой
сквозь толпу, тянущуюся к воротам холда. - Фарли принесла всего несколько
слов, так что мне больше ничего не известно. Только я здесь не могу
оставаться.
- Я тоже! - Робинтон знал, что не успокоится, пока не убедится, что
Айвас цел и невредим. Сердце у него бешено колотилось. Одна мысль о том,
что их могут лишить сокровищницы, из которой они ежечасно и ежедневно
черпают знания, грозила довести его до второго сердечного приступа. Он
решил сохранить все в тайне, пока не увидит собственными глазами.
Проклятье! Скорлупа и Осколки! Все-таки он постарел... Как же ему не
пришло в голову раньше, что сегодня на редкость удачный день для нападения
- ведь Посадочная площадка почти опустела! Все, кто мог, отправились сюда,
в Телгар.
- Осталось совсем немного, мастер Робинтон, Рут здесь, рядом. Нужно
слетать на Площадку и все посмотреть самим. Думаю, здесь обойдутся и без
нас, - Джексом обвел рукой праздничную толпу.
- Ты верно говоришь, мой лорд, - Робинтон заторопился туда, где их
ждал Рут, который старался незаметно подобраться как можно ближе. Никому
не показалось подозрительным, что Джексом и его белый дракон учтиво
предложил Главному арфисту подбросить его до холда. Они оба взобрались на
Рута, и дракон, взвившись над Телгарским утесом, ушел в Промежуток.
Рут вынырнул как раз над поляной перед зданием Айваса. Когда Джексом
и Робинтон подошли к двери, те, кто толпился у входа, расступились, чтобы
пропустить их. Арфист с недоумением отметил выражение их лип: гнев был бы
вполне объясним, но почему на них написана радость?
В тот день на посту был Лайтол - кто-то должен был проследить, чтобы
ученики явились на очередные занятия. Д'рама и Робинтона он отпустил в
Телгар, на праздник. Лайтол сидел на своем обычном месте, но одежда его
была порвана, а на лбу красовалась повязка. Рядом с ним находились
Джейнсис и местный лекарь, но девушка радостно улыбнулась, успокаивая
прибывших.
- Не волнуйтесь! Череп у Лайтола оказался на редкость крепким, -
весело проговорила она. - А у него, - Джейнсис махнула рукой в сторону
комнаты Айваса, - оказывается есть в запасе несколько сюрпризов, о которых
он нам никогда не рассказывал.
- Убедитесь сами, - сказал Лайтол с необычной для него злорадной
ухмылкой.
Робинтон первым устремился по коридору. Сделав два шага в комнату, он
так резко остановился, что Джексом уткнулся ему в спину. На страже у
пульта, держа наготове увесистые дубинки, стояли Пьемур и шестеро самых
крепких учеников; у двоих были перевязаны головы. На полу распростерлись
бесчувственные тела нападавших: тяжелые топоры и металлические прутья,
которыми они собирались расправиться с Айвасом, валялись поодаль.
- Айвас сам смог за себя постоять, - ухмыляясь, проговорил Пьемур и
воинственно взмахнул дубинкой.
- Что же все-таки произошло? - осведомился Робинтон.
- Мы как раз вышли перекусить, сказал Пьемур, - вдруг слышим страшный
шум. Бросились обратно, и видим: Лайтол, Кер и Мискин валяются на полу, а
эти типы мечутся так, будто у них мозги горят. И, судя по тому звуку,
который мы услышали, так оно и было.
- Но что...
- Данная автоматическая система снабжена устройством, помогающим
предотвращать повреждения, - вымолвил Айвас, и голос его разнесся по
коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
вырвалось у Главного арфиста.
- Все, что я сообщил вам, - достоверные факты.
- Но ведь истина не ограничивается только фактами, - напомнил Лайтол.
- Давайте не будем отклоняться от темы нашего разговора, - сказал
Робинтон, в упор глядя на Лайтола. Бывший всадник и Айвас могут вести
философские дискуссии в другое время.
- Но есть нечто, способное изменить даже факты, - будто не слыша
замечания Лайтола, продолжал Айвас. - Это - наш проект.
- Мне бы хотелось, - порывисто подавшись вперед, произнес Робинтон, -
чтобы ты открыл нам весь план целиком.
- Позвольте мне, мастер Робинтон, прибегнуть к аналогии. Ведь вы не
станете ожидать, что ваш новый ученик с первой же попытки прочитает
партитуру прямо с листа? - Дождавшись утвердительного кивка арфиста, Айвас
продолжал: - Не станете вы ждать и того, чтобы тот же ученик, как бы
одарен он ни был, проявил высокий уровень мастерства, играя сложный
музыкальный отрывок на незнакомом ему инструменте, не так ли?
- Я понял твою мысль, - проговорил мастер Робинтон, поднимая руки в
знак капитуляции.
- Тогда вас должны убедить и успокоить достигнутые успехи, те уроки,
которые мы усвоили и поняли. Мы уже продвигаемся к конечной цели, но было
бы неразумно - да и вредно - ошеломлять ваших отважных молодых людей, пока
они не приобрели необходимые знания и опыт.
- Ты абсолютно прав, Айвас, - признал мастер Робинтон и покачал
головой, признавая преждевременность своей просьбы.
- Какое значение для Перна и для нашего проекта будет иметь Конклав
лордов-правителей? - спросил у него Айвас.
Робинтон невесело усмехнулся.
- Трудно сказать. Когда все лорды собираются вместе, даже мелкие
несогласия способны вылиться в ожесточенные споры. Мы - Сибел, Лайтол,
Д'рам и я - с полным основанием полагаем, что кто-то из недовольных или
противников перемен может поднять вопрос о Посадочной площадке вообще и об
этом проекте в частности. Мы сможем более точно судить о настроениях в
обществе завтра, после погребения Саллах Телгар.
- Многие посетят эту церемонию?
Усмешка Робинтона стала шире, и в ней мелькнуло торжество.
- Явятся все, кто хоть что-нибудь значит на Перне! Мастер Шоганар без
устали репетирует с подмастерьями и школярами. Домис из сил выбивается,
чтобы написать приличествующую случаю музыку, с участием всех
инструментов, вплоть до труб и фанфар. Драконы будут бороздить небеса,
дабы оказать почесть Саллах Телгар... - Робинтон почувствовал, как горло у
него сжалось при мысли о почестях, ожидающих легендарную прародительницу.
- Пешар, лучший из живописцев, запечатлеет это торжество.
- Его зарисовки явились бы ценным дополнением к архивам современного
Перна, - заметил Айвас.
- Ты их непременно получишь, - поспешил заверить его Робинтон.
- Как и ваши личные отчеты о событии.
- Каждого из нас? - удивился Д'рам.
- Разные точки зрения только дополняют общую картину.
Но вечером следующего дня Робинтон не был уверен, удастся ли
воссоздать полную картину похорон Саллах Телгар. День выдался на редкость
насыщенный, и Главный арфист был вынужден признать, что он ужасно устал.
Телгарский лорд и его супруга организовали все наилучшим образом.
Самые искусные оркестранты под управлением самого Домиса и певцы со всех
концов материка исполнили Балладу о Саллах Телгар. В огромных жаровнях
готовилось угощение для тех, кто начал собираться еще накануне.
Большинство предусмотрительно прихватило еду с собой, но в Телгаре в этот
день никому не отказывали в пище, и каждый, кто хоть что-нибудь собой
представлял, мог получить приют в жилых помещениях огромного холда.
Робинтон про себя подумал, что приводить их в порядок пришлось всем
телгарским холдерам и окрестным фермерам. Леди Джиссами никогда не
пренебрегала своими обязанностями и хотя бы раз за Оборот осматривала все
свои владения до последнего закоулка, но на этот раз все блестело и
сверкало как никогда.
Погребальная церемония была назначена на полдень. Каждый дракон
принес столько седоков, сколько позволяла безопасность. Сам Торик прибыл
на К'вановом Хете в сопровождении своей супруги Рамалы, которая редко
показывалась на людях. Едва успев появиться, он тут же стал требовать у
лордов подкрепления, чтобы дать отпор мятежникам, захватившим его остров,
но по выражению лица южанина Робинтон сделал вывод, что он не встретил
особого понимания. Когда Главному арфисту удалось обменяться впечатлениями
с Сибелом, оказалось, что все лорды-правители без исключения считают, что
сейчас не время затевать свары. Значит, Торик поставит этот вопрос на
Конклаве. И это тоже вызовет горячие споры. У Робинтона возникло
противоречивое чувство. С одной стороны, он больше не был обязан
присутствовать на собрании лордов; с другой, хотя старый арфист вполне
доверял Сибелу и знал, что тот доложит ему обо всем, он никогда не упускал
случая лично понаблюдать за строптивыми владетелями.
Однако все мелкие разногласия и противоречия отступили на задний
план, когда началась погребальная церемония. Исполнение баллады тронуло
всех до глубины души. Потом, ведомые Джексомом и Рутом, в небе над
Телгаром появились все Вейры Перна. Робинтон почувствовал, как на глаза
наворачиваются слезы, - и не только под влиянием тех почестей, которые
Вейры оказали Саллах Телгар; ему припомнилось, как почти двадцать Оборотов
назад пять Потерянных Вейров так же дружно, плечом к плечу, появились в
телгарских небесах, чтобы помочь отважным бенденским крыльям отразить
нашествие Нитей. Сегодня Рамота Лессы и Солт, старшая телгарская королева,
несли носилки с гробом Саллах. Солнце играло на его золоченой крышке,
ручках, отделке, как будто сам сверкающий Ракбет провожал героиню в
последний путь. Собравшиеся благоговейно затаили дыхание. Над двумя
королевами в близком строю выстроились клиньями все восемь Вейров, крыло к
крылу, дракон к дракону.
Вейры, вслед за королевами, стали плавно снижаться и повисли в
воздухе; Рамота и Солт осторожно опустили траурную ношу на катафалк.
Лорды-правители выстроились, образовав почетный эскорт, чтобы проводить
Саллах до места последнего упокоения.
Затем драконы, выдерживая строй, развернулись и пошли на посадку -
кто на высоты над холдом, кто на луг позади толпы, образуя живой барьер.
Вот вперед выступил лорд Ларад в сопровождении сыновей. Айвас
подтвердил, что они являются прямыми потомками Саллах Телгар и Тарви
Андиара; значит, телгарскому владетелю принадлежало сегодня первое слово.
- Да станет этот день праздником, - произнес он. - Наконец отважная
женщина вернулась на планету, за которую отдала жизнь. Да упокоится она в
мире рядом со своими кровными потомками, в холде, который носит ее имя и
почитает ее превыше всех прочих предков.
Промолвив эти безыскусные слова, лорд Ларад отступил в сторону; его
сыновья подняли гроб на плечи и мерной поступью понесли к могиле. Вот его
установили на краю, и все драконы друг за другом подняли головы, соединив
голоса в погребальном плаче. Этот вопль всегда надрывал душу, но сегодня
Робинтону, который не сдерживал струившихся по щекам слез, показалось, что
в нем звучат странно торжествующие ноты. Как будто в ответ в воздухе
раздался громкий шелест крыльев, и над головами эскорта, как огромный
шлейф, пронеслась стая файров, ручных и диких, с северного материка и с
южного. Пролетая над могилой, они присоединили свои высокие тонкие голоса
к скорбному плачу драконов. Потом взмыли ввысь, к вершине Телгарского
обрыва - и исчезли.
"Интересно, куда отправился Заир?" - подумал Робинтон, только теперь
заметив, что те, кто обычно красовался с разноцветными ящерками на плечах,
недоуменно оглядываются по сторонам. Файры их исчезли - в тот момент,
когда в небесах появились крылья драконов.
Эскорт, явно пораженный этим последним штрихом в торжественной
церемонии, отступил, и телгарские каменщики, чьи лучшие праздничные наряды
прикрывали новые фартуки, вышли вперед, чтобы замуровать отверстие склепа.
В почтительном молчании - ибо даже самые юные притихли под
впечатлением увиденного зрелища - все собравшиеся ждали, пока отверстие не
было закрыто наглухо и каменщики не отошли в сторону. Ларад и Джиссами
рука об руку подошли к склепу и низко поклонились. Эскорт последовал их
примеру. Следом и все собравшиеся отдали последний поклон.
Затем Ларад с супругой и спутниками направились в сторону огромного
двора телгарского холда. Музыканты Домиса заиграли торжественную величавую
мелодию, возвестившую об окончании церемонии. Вслед за остальными они
направились в холд, гостеприимно распахнувший свои двери всем собравшимся.
Робинтон уже предвкушал знатное угощение - на огромных вертелах
жарились целые туши, не говоря уже о прекрасных сортах бенденского вина,
которым Ларад не преминет его попотчевать, - когда кто-то дернул Главного
арфиста за рукав.
- Робинтон! - услышал он шепот Джексома. - На Айваса пытались
напасть! Скорее! - глаза молодого лорда гневно сверкали.
- Напасть? - потрясенно переспросил Робинтон. Он никак не мог понять,
о чем ему толкует Джексом.
- Вот именно! - угрюмо подтвердил тот, увлекая Робинтона за собой
сквозь толпу, тянущуюся к воротам холда. - Фарли принесла всего несколько
слов, так что мне больше ничего не известно. Только я здесь не могу
оставаться.
- Я тоже! - Робинтон знал, что не успокоится, пока не убедится, что
Айвас цел и невредим. Сердце у него бешено колотилось. Одна мысль о том,
что их могут лишить сокровищницы, из которой они ежечасно и ежедневно
черпают знания, грозила довести его до второго сердечного приступа. Он
решил сохранить все в тайне, пока не увидит собственными глазами.
Проклятье! Скорлупа и Осколки! Все-таки он постарел... Как же ему не
пришло в голову раньше, что сегодня на редкость удачный день для нападения
- ведь Посадочная площадка почти опустела! Все, кто мог, отправились сюда,
в Телгар.
- Осталось совсем немного, мастер Робинтон, Рут здесь, рядом. Нужно
слетать на Площадку и все посмотреть самим. Думаю, здесь обойдутся и без
нас, - Джексом обвел рукой праздничную толпу.
- Ты верно говоришь, мой лорд, - Робинтон заторопился туда, где их
ждал Рут, который старался незаметно подобраться как можно ближе. Никому
не показалось подозрительным, что Джексом и его белый дракон учтиво
предложил Главному арфисту подбросить его до холда. Они оба взобрались на
Рута, и дракон, взвившись над Телгарским утесом, ушел в Промежуток.
Рут вынырнул как раз над поляной перед зданием Айваса. Когда Джексом
и Робинтон подошли к двери, те, кто толпился у входа, расступились, чтобы
пропустить их. Арфист с недоумением отметил выражение их лип: гнев был бы
вполне объясним, но почему на них написана радость?
В тот день на посту был Лайтол - кто-то должен был проследить, чтобы
ученики явились на очередные занятия. Д'рама и Робинтона он отпустил в
Телгар, на праздник. Лайтол сидел на своем обычном месте, но одежда его
была порвана, а на лбу красовалась повязка. Рядом с ним находились
Джейнсис и местный лекарь, но девушка радостно улыбнулась, успокаивая
прибывших.
- Не волнуйтесь! Череп у Лайтола оказался на редкость крепким, -
весело проговорила она. - А у него, - Джейнсис махнула рукой в сторону
комнаты Айваса, - оказывается есть в запасе несколько сюрпризов, о которых
он нам никогда не рассказывал.
- Убедитесь сами, - сказал Лайтол с необычной для него злорадной
ухмылкой.
Робинтон первым устремился по коридору. Сделав два шага в комнату, он
так резко остановился, что Джексом уткнулся ему в спину. На страже у
пульта, держа наготове увесистые дубинки, стояли Пьемур и шестеро самых
крепких учеников; у двоих были перевязаны головы. На полу распростерлись
бесчувственные тела нападавших: тяжелые топоры и металлические прутья,
которыми они собирались расправиться с Айвасом, валялись поодаль.
- Айвас сам смог за себя постоять, - ухмыляясь, проговорил Пьемур и
воинственно взмахнул дубинкой.
- Что же все-таки произошло? - осведомился Робинтон.
- Мы как раз вышли перекусить, сказал Пьемур, - вдруг слышим страшный
шум. Бросились обратно, и видим: Лайтол, Кер и Мискин валяются на полу, а
эти типы мечутся так, будто у них мозги горят. И, судя по тому звуку,
который мы услышали, так оно и было.
- Но что...
- Данная автоматическая система снабжена устройством, помогающим
предотвращать повреждения, - вымолвил Айвас, и голос его разнесся по
коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138