Конечно, он привез с
собой книги для чтения, тома о деяниях Макиавелли и Наполеона и научные
исследования о средневековых осадных средствах, но ему очень не хватало
изучения новых подземных ходов в игре "Рыцарь Короля". "Рыцарь Короля" был
его собственным творением - воображаемый мир сотрясаемых воинами
феодальных королевств. Теперь, похоже, ему придется все время читать!
Он смотрел на полковника Маклина. Глаза Маклина смотрели с ленцой, а
его лицо было ожиревшим. Он был похож на старого быка, которого оставили
пастись на лугу, потому что он ни на что больше неспособен. Но когда
взгляд Маклина встретился с его взглядом и на пару секунд удержал его
прежде чем скользнуть дальше, Роланду вспомнилась фотография, на которой
был изображен Джо Луис, когда чемпион мира был зазывалой в отеле в
Лас-Вегасе. На той фотографии Джо Луис выглядел вялым и уставшим, но видно
было его массивную руку, охватившую хрупкую белую руку туриста, а взгляд
его черных глаз был тверд и какой-то отрешенный, словно мысленно он был
опять на ринге, вспоминая удар, прошивший пресс соперника почти до хребта.
Роланд подумал, что такой же отстраненный взгляд был в глазах полковника
Маклина, и точно также ясно, как то, что Джо Луис мог бы раздавить
косточки руки того туриста одним быстрым жимом, Роланд почувствовал, что
боец в полковнике Маклине еще не умер.
В то время как продолжалось выступление полковника Маклина, рядом с
картой зазвонил телефон. Сержант встал и взял трубку, несколько секунд
слушал, что ему говорили, повесил трубку и пошел назад через сцену к
полковнику. Роланд подумал, что что-то в лице Шорра изменилось, пока он
слушал телефон, сейчас он постарел, и лицо его слегка покраснело. Он
сказал:
- Извините меня, полковник! - и положил руку на микрофон.
Голова полковника дернулась, в глазах его показался гнев на
прервавшего его.
- Сэр, - тихо сказал Шорр. - Сержант Ломбард говорит, что вы нужны в
пункте наблюдения за периметром.
- Что там?
- Он не говорит, сэр. Я думаю... он говорил как-то весьма нервно.
"Говно!" - подумал Маклин. Ломбард становится нервным каждый раз,
когда радар поймает стаю гусей или лайнер, пролетающий над головой.
Однажды они запечатались в Земляном Доме потому, что Ломбард принял группу
дельтапланеристов за вражеских парашютистов. И все же Маклин должен
проверить. Он показал капитану Уорнеру следовать за ним и потом сказал
Шорру закончить вводную беседу после их ухода.
- Леди и джентльмены, - сказал Маклин в микрофон. - Мне придется
уйти, чтобы разобраться с небольшой неприятностью, но я надеюсь всех
увидеть позже днем на приеме для новоприбывших. Благодарю за внимание. -
Затем он прошел по проходу, за ним по пятам следовал капитан Уорнер.
Они поехали на электромобиле той же дорогой, которой прибыл Маклин.
Маклин всю дорогу проклинал глупость Ломбарда. Когда они вошли в помещение
наблюдения за периметром, они увидели Ломбарда, впившегося в экран, на
котором были эхо-сигналы от радара на вершине Голубого Купола. Около него
стояли сержант Беккер и капрал Прадо, оба также впились в экран. Помещение
было набито электронным оборудованием, другими радарными экранами и
небольшим компьютером, державшим в памяти даты прибытия и отбытия жильцов
Земляного Дома. С полки над шеренгой радарных экранов из коротковолнового
приемника раздавался громкий голос, совершенно искаженный треском
атмосферных разрядов. Голос звучал панически, захлебываясь, так быстро
частил слова, что Маклин не мог разобрать, что он говорил. Но Маклину
голос не понравился, и его мышцы сразу напряглись, а сердце забилось.
- Отойдите в сторону, - сказал он людям. Он стал так, чтобы можно
было хорошо видеть экран.
Во рту у него пересохло, и он услышал, как его мозговые схемы
заскрежетали от работы.
- Боже наш милостивый, - прошептал он.
Искаженный голос из коротковолнового приемника говорил:
"Нью-Йорк получил... сметен... ракеты накрывают восточное
побережье... разрушен Вашингтон... Бостон... Я вижу там огромное пламя..."
Из шторма атмосферных разрядов вырывались другие голоса, куски и обрывки
информации, свистевшие по сети от обезумевших радистов по всем Соединенным
Штатам и пойманные антеннами горы Голубой Купол. Ворвался еще один голос с
южным акцентом, кричавший: "Атланта только что перестала существовать!
Думаю, что Атланте конец!" Голоса перекрывали друг друга, возникали и
пропадали, смешивались с рыданиями и криками, слабым, обморочным шепотом,
и названия американских городов, повторялись, как причитания по мертвым:
Филадельфия... Майами... Нью-Порт Ньюс... Чикаго... Ричмонд... Питсбург...
Но внимание Маклина было приковано к тому, что было на экране радара.
Никакого сомнения в том, что происходило, быть не могло. Он посмотрел на
капитана Уорнера и начал было говорить, но на мгновение потерял голос.
Потом произнес:
- Поставьте охрану повсюду. Запечатайте ворота. Нас атакуют.
Действуйте.
Уорнер вытащил портативную радиостанцию и стал энергично раздавать
команды.
- Вызовите сюда Шорра, - сказал Маклин, и сержант Беккер, верный и
надежный человек, служивший с Маклином в Чаде, немедленно сел к телефону и
стал нажимать кнопки. Из коротковолнового приемника говорил дрожащий
голос:
- Это ККТИ из Сент-Луиса! Кто-нибудь, отзовитесь! Я вижу огонь в
небе! Он повсюду! Боже всемогущий, я никогда не видел...
Сверлящий вой атмосферных помех и других далеких голосов заполнили
провал, оставшийся после сигнала из Сент-Луиса.
- Вот оно, - прошептал Маклин. Глаза его блестели, на его лице была
тонкая пленка пота. - Готовы мы к этому или нет, вот оно! - И глубоко
внутри его, в колодце, куда долго не проникал луч света, Солдат-Тень
кричал от восторга.
9. ПОДЗЕМНЫЕ ПАРНИ
10 часов 46 минут до полудня (центральное дневное время).
На Межштатном шоссе номер 70. Округ Элсворт, штат Канзас
В двадцати четырех милях к западу от Салины потрепанный старый
"Понтиак" Джоша Хатчинса издал хрип, как старик страдающий от пневмонии.
Джош увидел, что стрелка термометра резко подпрыгнула к красной черте.
Хотя все стекла в машине были опущены, внутри автомобиля было как в
парилке, и белая хлопковая рубашка и темно-синие брюки Джоша приклеились к
его телу от пота.
- О, Господи! - подумал он, глядя на то, как ползла вверх красная
стрелка. Радиатор вот-вот взорвется. Спасение приближалось с правой
стороны, где виднелось выгоревшая надпись "Поу-Поу. Бензин!
Прохладительные напитки! Одна миля!" и нарочито смешная картина старого
чудака, сидящего на муле и курившего трубку.
- Надеюсь, что смогу протянуть еще милю, - подумал Джош, направляя
"Понтиак" по спасительному уклону. Автомобиль продолжал содрогаться, а
стрелка зашла уже на красное, но радиатор пока не взорвался. Джош правил к
северу, следуя надписи Поу-Поу, и перед ним, простираясь до горизонта,
лежали тучные поля кукурузы, выросшие в рост человека и поникшие от
июльской жары. Двухрядная проселочная дорога пролегла прямо через них, и
не было ни дуновения ветра, чтобы колыхнуть колосья; они стояли по обеим
сторонам дороги как неприступные стены и могли, насколько было известно
Джошу, тянуться на сотню миль к востоку и западу.
"Понтиак" захрипел, и его встряхнуло.
- Давай, - просил Джош, по его лицу стекал пот. - Давай, не
отыгрывайся на мне сейчас. - Ему не улыбалось шагать целую милю по
сорокаградусной жаре, его тогда найдут растаявшим на асфальте, похожим на
чернильную кляксу. Стрелка продолжала карабкаться, и красные аварийные
лампочки замигали на щитке.
Вдруг послышался хрустящий звук, напомнивший Джошу рисовые хлопья,
которые он любил в детстве. И затем, в одно мгновение, лобовое стекло
покрылось какой-то ползущей коричневой массой. Прежде, чем Джош сделал
удивленный вдох, коричневое облако ворвалось через открытое окно с правой
стороны "Понтиака", и его накрыли ползущие, трепещущие, ворошащиеся
существа, которые лезли за ворот рубашки, в рот, ноздри и глаза. Он
выплевывал их, сбрасывал с век одной рукой, а другой при этом сжимал руль.
Это был самый тошнотворный звук шуршания, какой ему приходилось слышать,
оглушительный шум скребущих крыльев. Когда глаза у него освободились, он
увидел, что лобовое стекло и внутренность автомобиля покрыты саранчой,
лезущей через него, пролетающих сквозь его автомобиль на левую сторону. Он
включил стеклоочистители, но вес огромной массы саранчи не дал им
сдвинуться с места.
Через несколько секунд они начали слетать с лобового стекла, сначала
по пять-шесть штук за один раз, и вдруг вся масса поднялась винтовым
коричневым торнадо. Стеклоочистители заскрипели туда-сюда, раздавливая тех
неудачников, которые слишком задержались. Затем из-под крышки вырвался
пар, и "Понтиак" прыгнул вперед. Джош посмотрел на шкалу термометра; на
стекло налипла саранча, а стрелка переваливала за красную черту.
Уж точно сегодня не лучший мой день, мрачно подумал он, стряхивая
саранчу с рук и ног. Они тоже старались покинуть автомобиль и последовать
за огромным облаком, двигавшимся над сжигаемым солнцем злаком, устремляясь
в северо-западном направлении. Одно из насекомых ударило его прямо в лицо,
издавая крыльями шум, похожий на презрительное вибрирующее стрекотание,
после чего улетело вслед за другими. В автомобиле их осталось около
двадцати штук, они лениво ползали по щитку и пассажирскому сиденью.
Джош сосредоточился на том, куда он едет, моля, чтобы мотор протянул
еще несколько ярдов. Сквозь струю пара он увидел маленькое строение из
шлакоблоков с плоской крышей, приближавшееся справа. Впереди него стояли
бензиновые колонки под тентом из зеленого брезента. На крыше строения
стоял самый натуральный старый фургон, и на его боку красными огромными
буквами было написано: "Поу-Поу".
Он сделал вдох облегчения и свернул на дорожку из гравия, но прежде,
чем он подъехал к бензоколонке и водяному шлангу, "Понтиак" кашлянул,
дрогнул и выстрелил в одно и тоже время. Мотор издал звук, похожий на тот,
когда бьют по пустому ведру, и потом единственным звуком осталось шипение
пара. Ну, подумал Джош, будь что будет.
Обливаясь потом, он вылез из автомобиля и задумчиво посмотрел на
вздымающуюся струю пара. Потянувшись открыть капот, он ощутил укус
обжигающего металла. Он отступил назад, и так как солнце палило с неба,
раскаленного почти добела, Джошу подумалось, что жизнь его тоже достигла
крайней черты.
Хлопнула сетчатая дверь.
- Что, неприятности какие-то? - спросил сиплый голос.
Джош глянул. От сооружения из шлакоблоков к нему подходил маленький
сгорбленный пожилой человек, на котором была огромная засаленная шляпа,
комбинезон и ковбойские ботинки.
- Точно, неприятности, - ответил Джош.
Маленький человек, ростом не больше пяти футов и одного дюйма,
остановился. Огромная шляпа, которую завершала лента из зеленой кожи и
торчащее орлиное перо, почти скрывала голову. Лицо сильно загоревшее,
похожее на обожженную солнцем глину, глаза - как темные сверкающие
точечки.
- Ого-го! - дребезжащим голосом протянул он. - Какой вы большой!
Боже, никогда не видел такого большого, как вы, с тех пор, как здесь
побывал цирк! - Он осклабился, обнажив мелкие, желтые от никотина, зубы. -
Как там у вас погода?
Джош, изнуренный потом, разразился смехом. Он широко, как только мог,
улыбнулся.
- Такая же, как здесь, - ответил он. - Ужасная жара.
Маленький человек благоговейно потряс головой и обошел вокруг
"Понтиака". Он тоже попытался поднять капот, но обжег пальцы.
- Сорвало шланг, - решил он. - Да. Шланг. Последнее время так часто
бывает.
- Запасной имеется?
Человек закинул голову, чтобы увидеть лицо Джоша, все еще явно
пораженный его ростом.
- Не-а, - сказал он. - Ни единого. Хотя для вас один достану. Закажу
в Салине, будет здесь через... два или три часа.
- Два или три часа? Салина всего в тридцати милях отсюда!
Маленький человек пожал плечами.
- Жаркий день. Городские не любят жары. Слишком привыкли к
кондиционерам. Да, два или три часа, не меньше.
- Черт возьми! А мне еще ехать в Гарден-Сити!
- Далековато, - согласился. - Хорошо бы стало чуть прохладнее. Если
хотите, у меня есть прохладительные напитки. - Он знаком показал Джошу
идти за ним и направился к строению.
Джош ожидал, что там будет завал банок автомасел, старых
аккумуляторов, а на стенах полно покрышек, но когда ступил внутрь, то с
удивлением увидел опрятный, ухоженный сельский магазинчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
собой книги для чтения, тома о деяниях Макиавелли и Наполеона и научные
исследования о средневековых осадных средствах, но ему очень не хватало
изучения новых подземных ходов в игре "Рыцарь Короля". "Рыцарь Короля" был
его собственным творением - воображаемый мир сотрясаемых воинами
феодальных королевств. Теперь, похоже, ему придется все время читать!
Он смотрел на полковника Маклина. Глаза Маклина смотрели с ленцой, а
его лицо было ожиревшим. Он был похож на старого быка, которого оставили
пастись на лугу, потому что он ни на что больше неспособен. Но когда
взгляд Маклина встретился с его взглядом и на пару секунд удержал его
прежде чем скользнуть дальше, Роланду вспомнилась фотография, на которой
был изображен Джо Луис, когда чемпион мира был зазывалой в отеле в
Лас-Вегасе. На той фотографии Джо Луис выглядел вялым и уставшим, но видно
было его массивную руку, охватившую хрупкую белую руку туриста, а взгляд
его черных глаз был тверд и какой-то отрешенный, словно мысленно он был
опять на ринге, вспоминая удар, прошивший пресс соперника почти до хребта.
Роланд подумал, что такой же отстраненный взгляд был в глазах полковника
Маклина, и точно также ясно, как то, что Джо Луис мог бы раздавить
косточки руки того туриста одним быстрым жимом, Роланд почувствовал, что
боец в полковнике Маклине еще не умер.
В то время как продолжалось выступление полковника Маклина, рядом с
картой зазвонил телефон. Сержант встал и взял трубку, несколько секунд
слушал, что ему говорили, повесил трубку и пошел назад через сцену к
полковнику. Роланд подумал, что что-то в лице Шорра изменилось, пока он
слушал телефон, сейчас он постарел, и лицо его слегка покраснело. Он
сказал:
- Извините меня, полковник! - и положил руку на микрофон.
Голова полковника дернулась, в глазах его показался гнев на
прервавшего его.
- Сэр, - тихо сказал Шорр. - Сержант Ломбард говорит, что вы нужны в
пункте наблюдения за периметром.
- Что там?
- Он не говорит, сэр. Я думаю... он говорил как-то весьма нервно.
"Говно!" - подумал Маклин. Ломбард становится нервным каждый раз,
когда радар поймает стаю гусей или лайнер, пролетающий над головой.
Однажды они запечатались в Земляном Доме потому, что Ломбард принял группу
дельтапланеристов за вражеских парашютистов. И все же Маклин должен
проверить. Он показал капитану Уорнеру следовать за ним и потом сказал
Шорру закончить вводную беседу после их ухода.
- Леди и джентльмены, - сказал Маклин в микрофон. - Мне придется
уйти, чтобы разобраться с небольшой неприятностью, но я надеюсь всех
увидеть позже днем на приеме для новоприбывших. Благодарю за внимание. -
Затем он прошел по проходу, за ним по пятам следовал капитан Уорнер.
Они поехали на электромобиле той же дорогой, которой прибыл Маклин.
Маклин всю дорогу проклинал глупость Ломбарда. Когда они вошли в помещение
наблюдения за периметром, они увидели Ломбарда, впившегося в экран, на
котором были эхо-сигналы от радара на вершине Голубого Купола. Около него
стояли сержант Беккер и капрал Прадо, оба также впились в экран. Помещение
было набито электронным оборудованием, другими радарными экранами и
небольшим компьютером, державшим в памяти даты прибытия и отбытия жильцов
Земляного Дома. С полки над шеренгой радарных экранов из коротковолнового
приемника раздавался громкий голос, совершенно искаженный треском
атмосферных разрядов. Голос звучал панически, захлебываясь, так быстро
частил слова, что Маклин не мог разобрать, что он говорил. Но Маклину
голос не понравился, и его мышцы сразу напряглись, а сердце забилось.
- Отойдите в сторону, - сказал он людям. Он стал так, чтобы можно
было хорошо видеть экран.
Во рту у него пересохло, и он услышал, как его мозговые схемы
заскрежетали от работы.
- Боже наш милостивый, - прошептал он.
Искаженный голос из коротковолнового приемника говорил:
"Нью-Йорк получил... сметен... ракеты накрывают восточное
побережье... разрушен Вашингтон... Бостон... Я вижу там огромное пламя..."
Из шторма атмосферных разрядов вырывались другие голоса, куски и обрывки
информации, свистевшие по сети от обезумевших радистов по всем Соединенным
Штатам и пойманные антеннами горы Голубой Купол. Ворвался еще один голос с
южным акцентом, кричавший: "Атланта только что перестала существовать!
Думаю, что Атланте конец!" Голоса перекрывали друг друга, возникали и
пропадали, смешивались с рыданиями и криками, слабым, обморочным шепотом,
и названия американских городов, повторялись, как причитания по мертвым:
Филадельфия... Майами... Нью-Порт Ньюс... Чикаго... Ричмонд... Питсбург...
Но внимание Маклина было приковано к тому, что было на экране радара.
Никакого сомнения в том, что происходило, быть не могло. Он посмотрел на
капитана Уорнера и начал было говорить, но на мгновение потерял голос.
Потом произнес:
- Поставьте охрану повсюду. Запечатайте ворота. Нас атакуют.
Действуйте.
Уорнер вытащил портативную радиостанцию и стал энергично раздавать
команды.
- Вызовите сюда Шорра, - сказал Маклин, и сержант Беккер, верный и
надежный человек, служивший с Маклином в Чаде, немедленно сел к телефону и
стал нажимать кнопки. Из коротковолнового приемника говорил дрожащий
голос:
- Это ККТИ из Сент-Луиса! Кто-нибудь, отзовитесь! Я вижу огонь в
небе! Он повсюду! Боже всемогущий, я никогда не видел...
Сверлящий вой атмосферных помех и других далеких голосов заполнили
провал, оставшийся после сигнала из Сент-Луиса.
- Вот оно, - прошептал Маклин. Глаза его блестели, на его лице была
тонкая пленка пота. - Готовы мы к этому или нет, вот оно! - И глубоко
внутри его, в колодце, куда долго не проникал луч света, Солдат-Тень
кричал от восторга.
9. ПОДЗЕМНЫЕ ПАРНИ
10 часов 46 минут до полудня (центральное дневное время).
На Межштатном шоссе номер 70. Округ Элсворт, штат Канзас
В двадцати четырех милях к западу от Салины потрепанный старый
"Понтиак" Джоша Хатчинса издал хрип, как старик страдающий от пневмонии.
Джош увидел, что стрелка термометра резко подпрыгнула к красной черте.
Хотя все стекла в машине были опущены, внутри автомобиля было как в
парилке, и белая хлопковая рубашка и темно-синие брюки Джоша приклеились к
его телу от пота.
- О, Господи! - подумал он, глядя на то, как ползла вверх красная
стрелка. Радиатор вот-вот взорвется. Спасение приближалось с правой
стороны, где виднелось выгоревшая надпись "Поу-Поу. Бензин!
Прохладительные напитки! Одна миля!" и нарочито смешная картина старого
чудака, сидящего на муле и курившего трубку.
- Надеюсь, что смогу протянуть еще милю, - подумал Джош, направляя
"Понтиак" по спасительному уклону. Автомобиль продолжал содрогаться, а
стрелка зашла уже на красное, но радиатор пока не взорвался. Джош правил к
северу, следуя надписи Поу-Поу, и перед ним, простираясь до горизонта,
лежали тучные поля кукурузы, выросшие в рост человека и поникшие от
июльской жары. Двухрядная проселочная дорога пролегла прямо через них, и
не было ни дуновения ветра, чтобы колыхнуть колосья; они стояли по обеим
сторонам дороги как неприступные стены и могли, насколько было известно
Джошу, тянуться на сотню миль к востоку и западу.
"Понтиак" захрипел, и его встряхнуло.
- Давай, - просил Джош, по его лицу стекал пот. - Давай, не
отыгрывайся на мне сейчас. - Ему не улыбалось шагать целую милю по
сорокаградусной жаре, его тогда найдут растаявшим на асфальте, похожим на
чернильную кляксу. Стрелка продолжала карабкаться, и красные аварийные
лампочки замигали на щитке.
Вдруг послышался хрустящий звук, напомнивший Джошу рисовые хлопья,
которые он любил в детстве. И затем, в одно мгновение, лобовое стекло
покрылось какой-то ползущей коричневой массой. Прежде, чем Джош сделал
удивленный вдох, коричневое облако ворвалось через открытое окно с правой
стороны "Понтиака", и его накрыли ползущие, трепещущие, ворошащиеся
существа, которые лезли за ворот рубашки, в рот, ноздри и глаза. Он
выплевывал их, сбрасывал с век одной рукой, а другой при этом сжимал руль.
Это был самый тошнотворный звук шуршания, какой ему приходилось слышать,
оглушительный шум скребущих крыльев. Когда глаза у него освободились, он
увидел, что лобовое стекло и внутренность автомобиля покрыты саранчой,
лезущей через него, пролетающих сквозь его автомобиль на левую сторону. Он
включил стеклоочистители, но вес огромной массы саранчи не дал им
сдвинуться с места.
Через несколько секунд они начали слетать с лобового стекла, сначала
по пять-шесть штук за один раз, и вдруг вся масса поднялась винтовым
коричневым торнадо. Стеклоочистители заскрипели туда-сюда, раздавливая тех
неудачников, которые слишком задержались. Затем из-под крышки вырвался
пар, и "Понтиак" прыгнул вперед. Джош посмотрел на шкалу термометра; на
стекло налипла саранча, а стрелка переваливала за красную черту.
Уж точно сегодня не лучший мой день, мрачно подумал он, стряхивая
саранчу с рук и ног. Они тоже старались покинуть автомобиль и последовать
за огромным облаком, двигавшимся над сжигаемым солнцем злаком, устремляясь
в северо-западном направлении. Одно из насекомых ударило его прямо в лицо,
издавая крыльями шум, похожий на презрительное вибрирующее стрекотание,
после чего улетело вслед за другими. В автомобиле их осталось около
двадцати штук, они лениво ползали по щитку и пассажирскому сиденью.
Джош сосредоточился на том, куда он едет, моля, чтобы мотор протянул
еще несколько ярдов. Сквозь струю пара он увидел маленькое строение из
шлакоблоков с плоской крышей, приближавшееся справа. Впереди него стояли
бензиновые колонки под тентом из зеленого брезента. На крыше строения
стоял самый натуральный старый фургон, и на его боку красными огромными
буквами было написано: "Поу-Поу".
Он сделал вдох облегчения и свернул на дорожку из гравия, но прежде,
чем он подъехал к бензоколонке и водяному шлангу, "Понтиак" кашлянул,
дрогнул и выстрелил в одно и тоже время. Мотор издал звук, похожий на тот,
когда бьют по пустому ведру, и потом единственным звуком осталось шипение
пара. Ну, подумал Джош, будь что будет.
Обливаясь потом, он вылез из автомобиля и задумчиво посмотрел на
вздымающуюся струю пара. Потянувшись открыть капот, он ощутил укус
обжигающего металла. Он отступил назад, и так как солнце палило с неба,
раскаленного почти добела, Джошу подумалось, что жизнь его тоже достигла
крайней черты.
Хлопнула сетчатая дверь.
- Что, неприятности какие-то? - спросил сиплый голос.
Джош глянул. От сооружения из шлакоблоков к нему подходил маленький
сгорбленный пожилой человек, на котором была огромная засаленная шляпа,
комбинезон и ковбойские ботинки.
- Точно, неприятности, - ответил Джош.
Маленький человек, ростом не больше пяти футов и одного дюйма,
остановился. Огромная шляпа, которую завершала лента из зеленой кожи и
торчащее орлиное перо, почти скрывала голову. Лицо сильно загоревшее,
похожее на обожженную солнцем глину, глаза - как темные сверкающие
точечки.
- Ого-го! - дребезжащим голосом протянул он. - Какой вы большой!
Боже, никогда не видел такого большого, как вы, с тех пор, как здесь
побывал цирк! - Он осклабился, обнажив мелкие, желтые от никотина, зубы. -
Как там у вас погода?
Джош, изнуренный потом, разразился смехом. Он широко, как только мог,
улыбнулся.
- Такая же, как здесь, - ответил он. - Ужасная жара.
Маленький человек благоговейно потряс головой и обошел вокруг
"Понтиака". Он тоже попытался поднять капот, но обжег пальцы.
- Сорвало шланг, - решил он. - Да. Шланг. Последнее время так часто
бывает.
- Запасной имеется?
Человек закинул голову, чтобы увидеть лицо Джоша, все еще явно
пораженный его ростом.
- Не-а, - сказал он. - Ни единого. Хотя для вас один достану. Закажу
в Салине, будет здесь через... два или три часа.
- Два или три часа? Салина всего в тридцати милях отсюда!
Маленький человек пожал плечами.
- Жаркий день. Городские не любят жары. Слишком привыкли к
кондиционерам. Да, два или три часа, не меньше.
- Черт возьми! А мне еще ехать в Гарден-Сити!
- Далековато, - согласился. - Хорошо бы стало чуть прохладнее. Если
хотите, у меня есть прохладительные напитки. - Он знаком показал Джошу
идти за ним и направился к строению.
Джош ожидал, что там будет завал банок автомасел, старых
аккумуляторов, а на стенах полно покрышек, но когда ступил внутрь, то с
удивлением увидел опрятный, ухоженный сельский магазинчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137