Путь в склад был открыт.
Когда просвистел выстрел, Роланд нырнул на пол, а за ним и солдат.
Двое других открыли огонь в темноту в глубине склада, но больше враг не
сопротивлялся.
Роланд ногой выбил дверь и отпрыгнул в сторону, готовый наводнить
комнату пулями, если Спасителя охраняют еще и другие солдаты. Но никакого
движения, никакого шума не последовало.
Внутри склада горел единственный масляный фонарь. С винтовкой
наготове, Роланд метнулся и упал на пол.
Спаситель, в зеленой куртке и бежевых брюках с заплатками, сидел в
кресле. Руки были сжаты, голова откинута назад, и Роланду были видны
пломбы в зубах. Кровь сочилась из пулевого отверстия между глазами. Второе
пулевое отверстие было черным и опалило зеленую куртку над сердцем. Роланд
видел, что руки вдруг в конвульсиях разжались и сжались. Но он был мертв.
Роланд очень хорошо знал, как выглядит мертвый.
Что-то шевельнулось за фонарем.
Роланд прицелился из винтовки.
- Выходи. Быстро. Руки за голову.
Последовала долгая пауза, и Роланд чуть не выпустил несколько
очередей - но потом на свет шагнула фигура с поднятыми руками. В одной
руке у него был автоматический пистолет калибра 11.43 мм.
Это был брат Тимоти с мертвенно-бледным лицом. И Роланд знал, что он
прав; он был уверен, что Спаситель не отпустит далеко от себя брата
Тимоти.
- Бросить оружие, - приказал Роланд.
Брат Тимоти слабо улыбнулся. Он опустил руки, повернул дуло пистолета
к своему виску и нажал на спуск.
- Нет! - закричал Роланд, почти бросившись, чтобы его остановить.
Но пистолет щелкнул... и еще щелкнул... и еще щелкнул.
- По его плану я должен был убить его, - сказал брат Тимоти, пока
пистолет продолжал щелкать с пустой обоймой. - Он мне так велел. Он
сказал, что язычники победили, и что последним моим делом будет избавить
его от рук язычников... и потом избавить себя. Вот что он мне сказал. Он
показал мне, куда в него стрелять... два места.
- Положите, - сказал Роланд.
Брат Тимоти усмехнулся и из каждого глаза выкатилось по слезе.
- Но там было только две пули. Как я должен был сам избавиться...
если было только две пули?
Он продолжал щелкать затвором, пока Роланд не отобрал пистолет, потом
стал всхлипывать и упал на колени.
Пол вздрогнул, когда на горящие трупы обрушилась крыша, ослабленная
огнем, тоннами воды от растаявшего снега и семью годами отсутствия ухода.
Стрельба почти везде прекратилась. Схватка почти закончена, и Роланд
получил свой приз.
77. ЧТО ВИДЕЛ СТАРЬЕВЩИК
Однажды днем, когда в Мериз Рест медленно падал снег, с севера в
город въехал грузовик с провисшей подвеской. Его чихающий мотор сразу же
сделал его центром внимания - но теперь почти каждый день появлялись новые
люди, некоторые в избитых старых машинах или на грузовиках, некоторые на
запряженных лошадьми повозках, а большинство пешком, с пожитками в
картонных коробках и чемоданах, так что новоприбывшие теперь не привлекали
такого внимания, как раньше.
С обеих сторон грузовика было написано красными буквами "СТАРЬЕВЩИК".
Водителя звали Валсевик, и он с женой, двумя сыновьями и дочерью следовали
образцу нового общества бродяг - оставаться в поселении достаточно долго,
чтобы найти себе пищу, воду и отдых, а потом понять, что есть и в другие
места, где получше. Валсевик был раньше водителем автобуса в Милуоки, тихо
лежал с гриппом, когда разрушили его город, и он до сих пор не решил,
повезло ему или нет.
За последние две недели он наслушался слухов от людей, которых
встречал по дороге: впереди город под названием Мериз Рест, в этом городе
источник такой сладкой воды, словно в Фонтане Молодости. У них там есть
кукурузное поле и яблоки, падающие прямо с неба, а еще у них есть газета и
они строят церковь.
И в этом городе - такие слухи - есть девушка по имени Свон,
обладающая силой жизни.
У Валсевика и его семьи были темные волосы и глаза, оливковый цвет
лица, доставшийся им от многих поколений цыганской крови. Жена его была
привлекательна, с тонким, точеным и гордым лицом, с длинными черными
волосами с седыми прядями, темно-карими глазами, которые, казалось,
светились. Прошло меньше недели с тех пор как растрескался шлем из
наростов, покрывавших ее лицо и голову, и Валсевик оставил среди
занесенного снегом леса горящий фонарь, зажженный в честь Девы Марии.
Когда Валсевик въехал подальше в город, он действительно увидел
источник прямо посреди дороги. Рядом с ним горел костер, а дальше по
дороге люди перестраивали какое-то здание, дощатое, которое могло бы быть
церковью. Валсевик счел место подходящим и стал делать то, что он и его
семья делали в каждом поселении, куда они приезжали: он остановил на
дороге свой грузовик, а его мальчики открыли заднюю панель и стали
вытаскивать ящики, полные разных предметов для продажи и обмена, среди
которых были многие собственного изобретения их отца. Жена Валсевика и
дочь поставили столы, чтобы выложить товары, к этому времени Валсевик
поднес ко рту старый мегафон и стал зазывать, привлекая внимание к своей
торговле:
- Подходите, ребята, не стесняйтесь! Идите и посмотрите что вам
привез старьевщик! Берите инструменты, домашние приспособления и
безделушки со всей страны! Берите игрушки для малышей, старину прошлого
века, мои собственные изобретения для облегчения и подмоги в нынешней
жизни - Бог знает, что всем нужна подмога и радость, не так ли? Так что
подходите, ближе, все!
Люди стали толпиться у его столов, рассматривая, что привез
старьевщик: пеструю женскую одежду, включая вечерние платья с блестками и
яркие купальники, туфли на высоких каблуках, оксфордские седла и тапочки
для бега, летние мужские рубашки с коротким рукавом, большинство еще с
этикетками, открывалки для банок, сковородки, тостеры, часы, транзисторные
приемники и телевизоры, лампы, садовые шланги, стулья для газонов, зонтики
и кормушки для птиц, игры в коробках, вроде "Монополии" и "Риска",
плюшевых медведей, игрушечные автомобильчики, кукол и наборы авиамоделей.
Собственными изобретениями Валсевика были бритвенные лезвия, приводящиеся
в действие приводом из резиновых ремней, очки со щитками, протирающими
стекла, и небольшой пылесос, работающий от моторчика с резиновым приводом.
- Что вы хотите за это? - спросила женщина, держа шарф с блестками.
- У вас есть резиновая лента? - поинтересовался он, а когда она
покачала головой, то велел ей идти домой и принести, что у нее есть на
обмен, и может тогда они смогут сторговаться.
- Я буду менять на все, что у вас есть! - сказал он толпе. - Цыплята,
консервы, расчески, ботинки, наручные часы - приносите, и будем
договариваться! - Он уловил в воздухе нежное благоухание и повернулся к
жене.
- Я схожу с ума, - спросил он, - или это пахнет яблоками?
Женская рука взяла какой-то предмет со стола перед Валсевиком.
- Это уникальный предмет, сударыня! - сказал Валсевик. - Да, мадам!
Вы больше не увидите ничего похожего! Возьмите. Потрясите его!
Снежинки полетели на крыши домов города, заключенного в стекляшке,
которую она держала.
- Здорово, да? - спросил Валсевик.
- Да, - ответила женщина. Ее бледно-голубые глаза следили за тем, как
падают снежинки. - Сколько это стоит?
- О, хотя бы две банки консервов. Но... раз вам так понравилось... -
Он сделал паузу, рассматривая потенциального покупателя. Она была крепкая,
с квадратными плечами и выглядела так, как будто могла распознать ложь за
милю. У нее были густые седые волосы, подстриженные до плеч и зачесанные
назад. Кожа у нее была гладкая и без морщин, как у новорожденного, и было
трудно судить, сколько ей лет. Может, ее волосы поседели преждевременно,
подумал Валсевик, - но все равно в глазах было что-то мудрое, как будто
они видели и запомнили целую жизнь, полную борьбы. Она была красивой
женщиной, даже с очень хорошенькими чертами - с царственным взглядом,
решил Валсевик, и вообразил, что до семнадцатого июля она могла носить
меха и брильянты и иметь полный дом слуг. Но в лице ее была также доброта,
и в следующую секунду он подумал, что она была учительницей или
миссионером, или социальным работником. Под мышкой она крепко держала
кожаный футляр. Деловая женщина, подумал Валсевик. Да-а. Вот кем она была.
Возможно, имела свое дело. - Ну, - сказал он. - Что у вас есть на обмен,
сударыня? - Он кивнул на кожаный футляр.
Она слегка улыбнулась, встретившись с ним глазами.
- Можете называть меня Сестра, - сказала она. - И я очень сожалею, но
я не могу отдать то, что у меня здесь.
- Мы не можем вечно держать вещи, - сказал Валсевик, пожав плечами, -
мы должны расставаться с ними. Это американская манера.
- Я думаю, да, - согласилась Сестра, но не отпустила свой футляр. Она
снова потрясла стеклянный шарик, посмотрела, как закружились снежинки.
Затем положила обратно на стол. - Спасибо, - сказала она, - я просто
смотрю.
- Ну, вот! - Кто-то рядом с ней залез в коробку и поднял потертый
стетоскоп. - Разговоры о старье! - Хьюг повесил его себе на шею. - Как я
выгляжу?
- Очень профессионально.
- Я так и думал. - Хьюг не мог сдержаться и не посмотреть на ее новое
лицо, хотя и видел его за последние два дня достаточно часто. Робин послал
несколько человек в пещеру за Хьюгом и остальными мальчишками и привел их
жить в Мериз Рест. - Что вы хотите за это? - спросил Хьюг у Валсевика.
- Ну, что-нибудь стоящее, вроде... нужно посмотреть. Знаете, я
надеюсь, что когда-нибудь смогу встретить врача, кому это на самом деле
нужно. Я не могу продать это просто так кому попало. Ух... что вы можете
дать за это?
- Думаю, что могу дать вам за это несколько резиновых полос.
- Продано.
Рядом с Сестрой выросла гигантская фигура, и Валсевик увидел, когда
Хьюг отошел, шишковатое лицо в наростах. Он только слегка вздрогнул,
потому что привык к такого рода зрелищам. Рука гиганта была на перевязи,
сломанные пальцы были завязаны и наложены шины, благодаря любезности
нового городского врача.
- Как насчет этого? - спросил Джош Сестру, держа длинное черное
платье, покрытое блестками. - Ты думаешь, оно ей понравится?
- О, да. На открытии нового сезона в опере она будет выглядеть
великолепно.
- Я думаю, что Глории оно понравится, - решил он. - Я имею в виду...
даже если не понравится, она сможет использовать материал, да? Я возьму
его - сказал он Валсевику, положив платье на стол. - И это тоже. - Он взял
зеленый пластмассовый трактор.
- Хороший выбор. Ух... а что у вас есть на обмен?
Джош колебался. Потом сказал:
- Подождите минутку. Я сейчас вернусь, - и пошел к хижине Глории,
прихрамывая на левую ногу.
Сестра смотрела, как он идет. Он был силен как бык, но человек с алым
глазом почти убил его. У него было сильное растяжение плеча, ушибленная
левая коленная чашечка, три сломанных пальца и переломанное ребро, он весь
был в ссадинах и порезах, которые еще не зажили. Джошу повезло, что он
остался жив. Но человек с алым глазом покинул свое логово под сгоревшей
церковью; к тому времени, когда туда пришли Сестра с Полом, Анной и
полудюжиной мужчин с винтовками, этот человек уже ушел, и хотя вход туда
круглосуточно сторожили четыре дня, он не вернулся. Дыру забили, и было
продолжена работа по восстановлению церкви.
Но Сестра не знала, ушел ли он из Мериз Рест или нет. Она помнила
сообщение, которое принес Джош: "Я сделаю эту работу руками самих же
людей".
Вокруг нее толкались люди, рассматривая вещи, как будто это были
предметы чужой культуры. Она смотрела на все - сейчас это старье, но
несколько лет назад без этого не обходился в хозяйстве никто. Она подняла
таймер для варки яиц и снова уронила его в коробку, где были булавки,
кухонные формочки и приспособления. На столе лежал многоцветный кубик, и
она вспомнила, что это называлось "кубик Рубика". Она взяла
иллюстрированный календарь с изображением рыбака с трубкой в зубах,
забрасывающего удочку в голубой ручей.
- Всего только восьмилетней давности, - сказал ей Валсевик. - Если
отсчитаете назад, то сможете определить даты. Я и сам люблю отслеживать
дни. Вот сегодня - одиннадцатое июня. Или двенадцатое. Ну, или то, или
другое.
- Где вы все это берете?
- Когда где. Мы долго странствовали. Думаю, что слишком долго. Ага,
интересуетесь хорошеньким серебряным медальоном? Смотрите! - Он, щелкнув,
открыл его, но Сестра быстро отвела взгляд от пожелтевшей фотографии
улыбающейся маленькой девочки внутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
Когда просвистел выстрел, Роланд нырнул на пол, а за ним и солдат.
Двое других открыли огонь в темноту в глубине склада, но больше враг не
сопротивлялся.
Роланд ногой выбил дверь и отпрыгнул в сторону, готовый наводнить
комнату пулями, если Спасителя охраняют еще и другие солдаты. Но никакого
движения, никакого шума не последовало.
Внутри склада горел единственный масляный фонарь. С винтовкой
наготове, Роланд метнулся и упал на пол.
Спаситель, в зеленой куртке и бежевых брюках с заплатками, сидел в
кресле. Руки были сжаты, голова откинута назад, и Роланду были видны
пломбы в зубах. Кровь сочилась из пулевого отверстия между глазами. Второе
пулевое отверстие было черным и опалило зеленую куртку над сердцем. Роланд
видел, что руки вдруг в конвульсиях разжались и сжались. Но он был мертв.
Роланд очень хорошо знал, как выглядит мертвый.
Что-то шевельнулось за фонарем.
Роланд прицелился из винтовки.
- Выходи. Быстро. Руки за голову.
Последовала долгая пауза, и Роланд чуть не выпустил несколько
очередей - но потом на свет шагнула фигура с поднятыми руками. В одной
руке у него был автоматический пистолет калибра 11.43 мм.
Это был брат Тимоти с мертвенно-бледным лицом. И Роланд знал, что он
прав; он был уверен, что Спаситель не отпустит далеко от себя брата
Тимоти.
- Бросить оружие, - приказал Роланд.
Брат Тимоти слабо улыбнулся. Он опустил руки, повернул дуло пистолета
к своему виску и нажал на спуск.
- Нет! - закричал Роланд, почти бросившись, чтобы его остановить.
Но пистолет щелкнул... и еще щелкнул... и еще щелкнул.
- По его плану я должен был убить его, - сказал брат Тимоти, пока
пистолет продолжал щелкать с пустой обоймой. - Он мне так велел. Он
сказал, что язычники победили, и что последним моим делом будет избавить
его от рук язычников... и потом избавить себя. Вот что он мне сказал. Он
показал мне, куда в него стрелять... два места.
- Положите, - сказал Роланд.
Брат Тимоти усмехнулся и из каждого глаза выкатилось по слезе.
- Но там было только две пули. Как я должен был сам избавиться...
если было только две пули?
Он продолжал щелкать затвором, пока Роланд не отобрал пистолет, потом
стал всхлипывать и упал на колени.
Пол вздрогнул, когда на горящие трупы обрушилась крыша, ослабленная
огнем, тоннами воды от растаявшего снега и семью годами отсутствия ухода.
Стрельба почти везде прекратилась. Схватка почти закончена, и Роланд
получил свой приз.
77. ЧТО ВИДЕЛ СТАРЬЕВЩИК
Однажды днем, когда в Мериз Рест медленно падал снег, с севера в
город въехал грузовик с провисшей подвеской. Его чихающий мотор сразу же
сделал его центром внимания - но теперь почти каждый день появлялись новые
люди, некоторые в избитых старых машинах или на грузовиках, некоторые на
запряженных лошадьми повозках, а большинство пешком, с пожитками в
картонных коробках и чемоданах, так что новоприбывшие теперь не привлекали
такого внимания, как раньше.
С обеих сторон грузовика было написано красными буквами "СТАРЬЕВЩИК".
Водителя звали Валсевик, и он с женой, двумя сыновьями и дочерью следовали
образцу нового общества бродяг - оставаться в поселении достаточно долго,
чтобы найти себе пищу, воду и отдых, а потом понять, что есть и в другие
места, где получше. Валсевик был раньше водителем автобуса в Милуоки, тихо
лежал с гриппом, когда разрушили его город, и он до сих пор не решил,
повезло ему или нет.
За последние две недели он наслушался слухов от людей, которых
встречал по дороге: впереди город под названием Мериз Рест, в этом городе
источник такой сладкой воды, словно в Фонтане Молодости. У них там есть
кукурузное поле и яблоки, падающие прямо с неба, а еще у них есть газета и
они строят церковь.
И в этом городе - такие слухи - есть девушка по имени Свон,
обладающая силой жизни.
У Валсевика и его семьи были темные волосы и глаза, оливковый цвет
лица, доставшийся им от многих поколений цыганской крови. Жена его была
привлекательна, с тонким, точеным и гордым лицом, с длинными черными
волосами с седыми прядями, темно-карими глазами, которые, казалось,
светились. Прошло меньше недели с тех пор как растрескался шлем из
наростов, покрывавших ее лицо и голову, и Валсевик оставил среди
занесенного снегом леса горящий фонарь, зажженный в честь Девы Марии.
Когда Валсевик въехал подальше в город, он действительно увидел
источник прямо посреди дороги. Рядом с ним горел костер, а дальше по
дороге люди перестраивали какое-то здание, дощатое, которое могло бы быть
церковью. Валсевик счел место подходящим и стал делать то, что он и его
семья делали в каждом поселении, куда они приезжали: он остановил на
дороге свой грузовик, а его мальчики открыли заднюю панель и стали
вытаскивать ящики, полные разных предметов для продажи и обмена, среди
которых были многие собственного изобретения их отца. Жена Валсевика и
дочь поставили столы, чтобы выложить товары, к этому времени Валсевик
поднес ко рту старый мегафон и стал зазывать, привлекая внимание к своей
торговле:
- Подходите, ребята, не стесняйтесь! Идите и посмотрите что вам
привез старьевщик! Берите инструменты, домашние приспособления и
безделушки со всей страны! Берите игрушки для малышей, старину прошлого
века, мои собственные изобретения для облегчения и подмоги в нынешней
жизни - Бог знает, что всем нужна подмога и радость, не так ли? Так что
подходите, ближе, все!
Люди стали толпиться у его столов, рассматривая, что привез
старьевщик: пеструю женскую одежду, включая вечерние платья с блестками и
яркие купальники, туфли на высоких каблуках, оксфордские седла и тапочки
для бега, летние мужские рубашки с коротким рукавом, большинство еще с
этикетками, открывалки для банок, сковородки, тостеры, часы, транзисторные
приемники и телевизоры, лампы, садовые шланги, стулья для газонов, зонтики
и кормушки для птиц, игры в коробках, вроде "Монополии" и "Риска",
плюшевых медведей, игрушечные автомобильчики, кукол и наборы авиамоделей.
Собственными изобретениями Валсевика были бритвенные лезвия, приводящиеся
в действие приводом из резиновых ремней, очки со щитками, протирающими
стекла, и небольшой пылесос, работающий от моторчика с резиновым приводом.
- Что вы хотите за это? - спросила женщина, держа шарф с блестками.
- У вас есть резиновая лента? - поинтересовался он, а когда она
покачала головой, то велел ей идти домой и принести, что у нее есть на
обмен, и может тогда они смогут сторговаться.
- Я буду менять на все, что у вас есть! - сказал он толпе. - Цыплята,
консервы, расчески, ботинки, наручные часы - приносите, и будем
договариваться! - Он уловил в воздухе нежное благоухание и повернулся к
жене.
- Я схожу с ума, - спросил он, - или это пахнет яблоками?
Женская рука взяла какой-то предмет со стола перед Валсевиком.
- Это уникальный предмет, сударыня! - сказал Валсевик. - Да, мадам!
Вы больше не увидите ничего похожего! Возьмите. Потрясите его!
Снежинки полетели на крыши домов города, заключенного в стекляшке,
которую она держала.
- Здорово, да? - спросил Валсевик.
- Да, - ответила женщина. Ее бледно-голубые глаза следили за тем, как
падают снежинки. - Сколько это стоит?
- О, хотя бы две банки консервов. Но... раз вам так понравилось... -
Он сделал паузу, рассматривая потенциального покупателя. Она была крепкая,
с квадратными плечами и выглядела так, как будто могла распознать ложь за
милю. У нее были густые седые волосы, подстриженные до плеч и зачесанные
назад. Кожа у нее была гладкая и без морщин, как у новорожденного, и было
трудно судить, сколько ей лет. Может, ее волосы поседели преждевременно,
подумал Валсевик, - но все равно в глазах было что-то мудрое, как будто
они видели и запомнили целую жизнь, полную борьбы. Она была красивой
женщиной, даже с очень хорошенькими чертами - с царственным взглядом,
решил Валсевик, и вообразил, что до семнадцатого июля она могла носить
меха и брильянты и иметь полный дом слуг. Но в лице ее была также доброта,
и в следующую секунду он подумал, что она была учительницей или
миссионером, или социальным работником. Под мышкой она крепко держала
кожаный футляр. Деловая женщина, подумал Валсевик. Да-а. Вот кем она была.
Возможно, имела свое дело. - Ну, - сказал он. - Что у вас есть на обмен,
сударыня? - Он кивнул на кожаный футляр.
Она слегка улыбнулась, встретившись с ним глазами.
- Можете называть меня Сестра, - сказала она. - И я очень сожалею, но
я не могу отдать то, что у меня здесь.
- Мы не можем вечно держать вещи, - сказал Валсевик, пожав плечами, -
мы должны расставаться с ними. Это американская манера.
- Я думаю, да, - согласилась Сестра, но не отпустила свой футляр. Она
снова потрясла стеклянный шарик, посмотрела, как закружились снежинки.
Затем положила обратно на стол. - Спасибо, - сказала она, - я просто
смотрю.
- Ну, вот! - Кто-то рядом с ней залез в коробку и поднял потертый
стетоскоп. - Разговоры о старье! - Хьюг повесил его себе на шею. - Как я
выгляжу?
- Очень профессионально.
- Я так и думал. - Хьюг не мог сдержаться и не посмотреть на ее новое
лицо, хотя и видел его за последние два дня достаточно часто. Робин послал
несколько человек в пещеру за Хьюгом и остальными мальчишками и привел их
жить в Мериз Рест. - Что вы хотите за это? - спросил Хьюг у Валсевика.
- Ну, что-нибудь стоящее, вроде... нужно посмотреть. Знаете, я
надеюсь, что когда-нибудь смогу встретить врача, кому это на самом деле
нужно. Я не могу продать это просто так кому попало. Ух... что вы можете
дать за это?
- Думаю, что могу дать вам за это несколько резиновых полос.
- Продано.
Рядом с Сестрой выросла гигантская фигура, и Валсевик увидел, когда
Хьюг отошел, шишковатое лицо в наростах. Он только слегка вздрогнул,
потому что привык к такого рода зрелищам. Рука гиганта была на перевязи,
сломанные пальцы были завязаны и наложены шины, благодаря любезности
нового городского врача.
- Как насчет этого? - спросил Джош Сестру, держа длинное черное
платье, покрытое блестками. - Ты думаешь, оно ей понравится?
- О, да. На открытии нового сезона в опере она будет выглядеть
великолепно.
- Я думаю, что Глории оно понравится, - решил он. - Я имею в виду...
даже если не понравится, она сможет использовать материал, да? Я возьму
его - сказал он Валсевику, положив платье на стол. - И это тоже. - Он взял
зеленый пластмассовый трактор.
- Хороший выбор. Ух... а что у вас есть на обмен?
Джош колебался. Потом сказал:
- Подождите минутку. Я сейчас вернусь, - и пошел к хижине Глории,
прихрамывая на левую ногу.
Сестра смотрела, как он идет. Он был силен как бык, но человек с алым
глазом почти убил его. У него было сильное растяжение плеча, ушибленная
левая коленная чашечка, три сломанных пальца и переломанное ребро, он весь
был в ссадинах и порезах, которые еще не зажили. Джошу повезло, что он
остался жив. Но человек с алым глазом покинул свое логово под сгоревшей
церковью; к тому времени, когда туда пришли Сестра с Полом, Анной и
полудюжиной мужчин с винтовками, этот человек уже ушел, и хотя вход туда
круглосуточно сторожили четыре дня, он не вернулся. Дыру забили, и было
продолжена работа по восстановлению церкви.
Но Сестра не знала, ушел ли он из Мериз Рест или нет. Она помнила
сообщение, которое принес Джош: "Я сделаю эту работу руками самих же
людей".
Вокруг нее толкались люди, рассматривая вещи, как будто это были
предметы чужой культуры. Она смотрела на все - сейчас это старье, но
несколько лет назад без этого не обходился в хозяйстве никто. Она подняла
таймер для варки яиц и снова уронила его в коробку, где были булавки,
кухонные формочки и приспособления. На столе лежал многоцветный кубик, и
она вспомнила, что это называлось "кубик Рубика". Она взяла
иллюстрированный календарь с изображением рыбака с трубкой в зубах,
забрасывающего удочку в голубой ручей.
- Всего только восьмилетней давности, - сказал ей Валсевик. - Если
отсчитаете назад, то сможете определить даты. Я и сам люблю отслеживать
дни. Вот сегодня - одиннадцатое июня. Или двенадцатое. Ну, или то, или
другое.
- Где вы все это берете?
- Когда где. Мы долго странствовали. Думаю, что слишком долго. Ага,
интересуетесь хорошеньким серебряным медальоном? Смотрите! - Он, щелкнув,
открыл его, но Сестра быстро отвела взгляд от пожелтевшей фотографии
улыбающейся маленькой девочки внутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137