Иногда дедушка ходит на курган Алариха и там пьёт из черепа Арбра. Когда дедушка напивается, к нему приходят Аларих и Арбр. Дедушка спорит с ними.
Однажды мы с братом Гизульфом подсматривали за дедушкой. Нам хотелось увидеть, как дедушка спорит с Аларихом и Арбром. Ведь мы никогда не видели Алариха, но много слышали о нём. Ещё больше слышали мы об Арбре. Арбр был вутья и в священной ярости оборачивался медведем.
Алариха и Арбра мы не увидели, потому что дедушка поймал нас и бил палкой.
У дедушки есть шлем с турьими рогами. По праздникам дедушка любит, надев шлем, гоняться и бодать женщин. На прошлую Пасху дедушка пытался забодать дядю Агигульфа. Дядя Агигульф, разыгравшись, ударил обухом топора по шлему между рогов. Дедушка потом три дня не вставал с лавки.
Ещё у дедушки есть коготь дракона.
Дедушка говорит, что мы родичи Амалунгов, а Амалунги – родичи богов. Отец наш Тарасмунд с этим не согласен. Отец говорит, что он раб Бога Единого и друг Сына Его. Дедушка Рагнарис спорит с отцом. Он говорит, что родичи Амалунгов никогда не были рабами. После споров отца с дедом моя мать Гизела лечит отца целебными травами. Но Тарасмунд все равно с ним спорит.
У нас дома стоят дедушкины боги. Боги чёрные, закопчённые. Иногда дедушка выгоняет всех из дома и разговаривает с богами. Дедушка говорит, что боги многому его научили. Бог Локи научил дедушку готовить волшебный порошок из сушёных мухоморов. Никто в нашем селе не умеет приготавливать этот порошок, а дедушка умеет.
Когда дядя Агигульф отправляется в поход, дедушка даёт ему с собой этот порошок. Отцу моему Тарасмунду дедушка тоже даёт порошок, но Тарасмунд не берет.
У Тарасмунда есть волшебный крест. Отец мой Тарасмунд носит этот крест на щите. Но отец редко ходит в походы. Он идёт в поход, когда некому больше идти. В походы обычно ходит дядя Агигульф.
Как-то раз дедушка выпил много пива и впал в священную ярость. Он ярился и кричал, что Теодобад никудышный вождь. Дедушка выгнал всех на улицу, хотя шёл дождь, и сказал, что будет варить кровь дракона. От крови дракона человек делается неуязвимым.
Дедушка поставил кровь дракона в горшке на огонь, но пока кровь варилась, дедушка заснул. Его одолело пиво, так Ильдихо говорит. Кровь дракона вся выкипела, а горшок развалился. За это дедушка побил Ильдихо.
Я люблю моего дедушку.

АЛАРИХ, АРБР И РАГНАРИС

Были три друга: военный вождь Аларих, Арбр-вутья и наш дедушка Рагнарис. И соревновались между собою в доблести. Это было давно.
И Хродомер был при них. Но Хродомер уступал им в доблести.
Всех превосходил мудростью и силой Аларих и потому был он военным вождём. Но Арбр и дедушка Рагнарис уступали ему лишь немногим и потому были его друзьями.
Арбр был вутья и одержимый священной яростью обращался в медведя и так бился, неуязвимый для врагов. И начал опасаться Арбра Аларих и потому отдалять его стал от себя; дедушку же нашего Рагнариса наоборот приблизил.
И возревновал Арбр великой ревностью, ибо увидел в том для себя бесчестие.
И подошло к бургу Аларихову вражеское войско вандальское. И спас тогда Арбр аларихов бург, убив великана Гибу – предводителя вандалов. Так явил он в последний раз свою доблесть, а после ушёл в леса и стал жить с дикими зверями; на людей же, особенно на Рагнариса, затаил обиду.
Когда отбили вандалов, не стало больше врагов и затосковала в бурге воинская душа. И скучно стало дедушке нашему Рагнарису.
А Хродомер в то время затеял уже новое село ставить. И дедушку нашего к себе звал, ибо знал, что нет нашему дедушке Рагнарису равных.
И внял Рагнарис зову хродомерову и пришёл к нему. И увидел он, что вырыл Хродомер себе берлогу, а больше ничего построить не сумел. И бедствовал в берлоге Хродомер.
Эта берлога и посейчас сохранилась в глинистом косогоре. Наверху дом хродомеров стоит, где живёт сам Хродомер и домочадцы все его живут. А в берлоге этой мы с Гизульфом часто прячемся, когда играем или когда убегаем от дяди Агигульфа.
И вот пришёл дедушка Рагнарис сюда, на берег реки, и не увидел Хродомера, который звал его сюда. И стал кричать дедушка, Хродомера призывая. И вылез из норы Хродомер, с землёю в волосах и бороде.
И засмеялся дедушка, на Хродомера глядя. И сказал он, что нужно не норы рыть, а дома ставить. И тогда будет село. И учил он Хродомера, как дома надлежит ставить. И слушал Хродомер и соглашался с Рагнарисом, ибо прав был дедушка Рагнарис.
Так дедушка Рагнарис говорит.
Но от Хродомера тоже была немалая польза. Нашёл Хродомер место, где хорошо глину для обмазки домов брать. И погреба рыл, ибо искусен был в рытьё Хродомер. В остальном же он следовал наставлениям дедушки Рагнариса.
И разносился над рекою стук топоров. А в лесу ревел Арбр, стук топоров заглушая. Ибо ненавистна была Арбру та работа. И не хотел Арбр, чтобы дедушка Рагнарис, воздвигши новое село, ещё большую славу себе добыл.
Хотел Арбр, чтобы они с дедушкой снова друзьями стали и вместе бы по чащобам скитались, диких зверей пугая. Но знал Арбр, что дедушка не станет с ним вместе по чащобам скитаться, и потому решил Арбр нашего дедушку Рагнариса убить.
И стал Арбр мешать Рагнарису и Хродомеру новое село ставить. Раньше глину брали не там, где сейчас берём, а поближе. Но Арбр ночами повадился ходить туда, глину выковыривать и в реку швырять, чтобы не досталась она Хродомеру и Рагнарису. И многие иные препоны чинил.
За домом Хродомера и правда есть отмель и дно у реки там глинистое. Это и есть то место, куда Арбр глину швырял.
А у самого села большой камень есть, а на камне остался отпечаток руки. Дедушка говорит, это Арбр скрывался за камнем, за работой людской следил и в гневе по камню ладонью хлопнул.
Знал дедушка, что Арбр его любит. Дедушка и сам от дружбы к Арбру изнемогал. И потому знал дедушка Рагнарис, что придётся ему Арбра убить. Ибо не было им другого пути.
Взял Рагнарис меч, взял Рагнарис щит, пошёл Рагнарис в лес, стал мечом по щиту бить.
А из села стук глухой доносился – то Хродомер зубами стучал. Так боязно Хродомеру было.
Это дедушка Рагнарис так говорит.
И вышел навстречу Рагнарису лютый вутья, глаза белые, изо рта пена клочьями опадает, бороду пятная. Совершенно наг был Арбр; лишь отвага ему прикрытием.
Выставил дедушка вперёд свой щит. И стал Арбр этот щит грызть. И вырвал дедушка свой щит у Арбра и отбросил щит. Началась тут между Арбром и Рагнарисом битва великая.
И длилась она до заката солнца.
И убил дедушка Рагнарис Арбра.
Взял дедушка Рагнарис голову Арбра и из черепа вутьи сделал себе чашу. Дедушка дорожит этой чашей, как самым дорогим сокровищем.
По Арбру тоскует дедушка Рагнарис до сей поры. И часто вспоминает о нём. Иногда дедушка ходит на холм, где курган. В кургане том вождь Аларих живёт. Дедушка говорит, что с Аларихом в кургане Арбр живёт.
Когда тоска дедушки по Алариху и Арбру, друзьям его, невыносимой становится, берет дедушка густое пиво, которое варит его наложница Ильдихо, идёт на курган. И выходят они к нему. И пьют они пиво и едят мясо и хлеб, которые дедушка приносит с собой.
А когда долго дедушка не приходит на курган, начинают они во сне являться дедушке. Или Ильдихо тревожат, пива требуют.
Мы с Гизульфом часто играем в Арбра и дедушку. Перед началом игры мы всегда дерёмся, и кто побеждает, тот становится Арбром пенноротым. Гизульф лучше меня умеет пузыри изо рта пускать, вутью изображая.
Я завидую моему старшему брату Гизульфу.

ДЯДЯ АГИГУЛЬФ

Мой дядя Агигульф – великий воин. Дядя Агигульф – младший сын Рагнариса. Дядя Агигульф очень красив. У него длинные белые волосы, серые глаза и красное лицо.
Дядя Агигульф очень мудр. Если завязать ему глаза и подносить разное пиво, то он всегда скажет, не глядя, на каком дворе какое пиво варили. И медовуху он различает. В нашем селе так больше никто не умеет.
У дяди Агигульфа две рубахи. Одну сшила ему Гизела, моя мать, другую он взял в бою. В одной рубахе он ходит по селу, а в другой ходит в походы и ездит в бург к Теодобаду. На эту рубаху он нашивает разные блестящие бляхи. Как-то раз Ильдихо сломала пряжку, дядя Агигульф выпросил у неё эту пряжку и обломки нашил на подол рубахи. Другие пряжки ему дарили или он их выигрывал. Это очень красивая рубаха. Когда солнце светит на неё, она блестит, как река на перекате.
У друга дяди Агигульфа – Валамира – тоже много блестящих бляшек на рубахе. Они с Валамиром кичатся друг перед другом, у кого бляшек больше.
На шее дядя Агигульф всегда носит много амулетов. У него есть клык волка-оборотня, громовой топорик, солнечное колесо и чудная раковина.
Дядя Агигульф любит ходить в походы и убивать врагов. А землю пахать он не любит. Валамир тоже.
У нас в семье пахать землю любит Тарасмунд.
Дядя Агигульф – любимец богов. Так говорит дедушка.
От дяди Агигульфа нашей семье большая польза. Он приносит из похода одежду, украшения, оружие, горшки, пригоняет скот и коней. Все это очень нужно в хозяйстве. Так сам дядя Агигульф говорит.
У дяди Агигульфа на щите нарисован вепрь-оборотень. Вепрь очень страшный. Валамир говорит, что вепрь на щите у дяди Агигульфа как будто медовухи опился, такие у него глазки умильные и заплывшие. И один глаз у этого вепря блудливо косит. Но дядя Агигульф с Валамиром не согласен.
Дядя Агигульф очень любит свой щит, подкрашивает его и подправляет вепря. Он охотно показывает его нам с Гизульфом. Однажды – я был ещё мал – Гизульф подговорил меня взять щит дяди Агигульфа и кататься зимой с косогора. На щите очень удобно кататься, там мягкие ремни, чтобы держаться, и кожей он обит изнутри. Дядя Агигульф, как увидел, что я делаю, так прибежал и убить меня хотел. Меня тогда дедушка Рагнарис спас. Дядя Агигульф с досады Гизульфа за уши отодрал. Я тогда сильно вепря на щите поцарапал.
А Валамир, когда узнал, дразнил дядю Агигульфа и делал вид, что сам хочет на его щите кататься.
У Валамира на щите ничего не нарисовано, только бляха медная. Дядя Агигульф говорит, что это от скудоумия валамирова.
У дяди Агигульфа есть шрам на боку. Он его любит показывать. Этот шрам оставил ему герульский вутья, которого дядя Агигульф потом голыми руками на четыре части разорвал. Ноги вутьи дядя Агигульф забросил на два холма, одну руку и часть плеча – в реку, что там протекала, а голову и остатки туловища – прямо в то село, где вутья жил, курам на поклевание.
Дядя Агигульф, если снизойдёт на него священная ярость, бывает очень свирепым.
Когда дядя Агигульф приезжает в бург, Теодобад идёт в походы. Без дяди Агигульфа Теодобад в походы ходить остерегается, ибо часто случалось так, что гибель всем неминуемая угрожала, но доблесть дяди Агигульфа в последний миг всех спасала.
Один раз все войско теодобадово забрело в великанский лес. И не было этому лесу ни конца ни края. Дичь в этом лесу была такова, что невозможно было её взять, а голод всех одолевал. Повсюду в чащобе медведи шевелились, каждый размером с холм курганный; вепри рыскали – такие, что об их шкуру мечи тупились и копья ломались. Птицы же летали в столь мощном оперении, что ни одна стрела их не брала.
И тогда спас все войско от неминуемой голодной смерти дядя Агигульф. Забравшись на огромное дерево, выждал, пока глухарь с земли подниматься начнёт, и прыгнул с дерева, тому глухарю в шею целя. И сбил глухаря в полёте, тяжестью своего тела к земле пригвоздив. Тут и все войско набежало. Навалились все разом и одолели глухаря, хоть и потеряли трёх доблестных воинов – заклевал их свирепый глухарь.
Теодобад ценит дядю Агигульфа. Дядя Агигульф говорит, что Теодобад его втайне побаивается. Дяде Агигульфу любы война и потехи воинские, а брать жену он не хочет, ибо боится к пахоте пристраститься. И рабов поэтому не берет, хотя мог бы пригонять их во множестве. У нас в доме вообще нет рабов. Дедушка Рагнарис говорит, что не хочет кормить чужие рты, а рабочих рук и без того хватает.
Дядя Агигульф умеет лютость дедушкину укрощать. Как-то зимой дед залютовал от скуки. Сперва было интересно, но после стало страшно. А дед все не мог из лютости выйти. Наоборот, вот-вот готов был в священную ярость войти. А когда дедушка Рагнарис входит в священную ярость, он деревья руками валит и одним пальцем дом может разметать.
Тогда дядя Агигульф Валамира на подвиг вызвал – деда рассмешить. И согласился Валамир, ибо это было трудно и опасно совершить.
Взяли молодые герои в доме у Валамира скамью и верхом на этой скамье, между ног её зажав, с копьями и щитами, в шлемах боевых, взад-вперёд перед нашим домом с криками скакали. Все село смотреть сбежалось.
Потом дядя Агигульф еле ходил и Валамир тоже с трудом ногами ворочал, потому что скамья тяжёлая, а скакать пришлось долго, пока дед вышел. И захохотал дед, на сына своего – любимца богов – глядя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81