Следующие полчаса наблюдений Хонор и Ярувальской за перемещением точек на экране тянулись медленно. Отворот Янакова от Хассельберга привел к тому, что Морзер стала сокращать дистанцию ещё быстрее, однако на таких дистанциях «быстрее» было исключительно относительным термином.
«Хассельберг хорошо играет свою партию», — решила Хонор. Как только он дал Янакову намёк на свою позицию и вызвал очевидный ответ, он пригасил мощность излучения имитаторов. Выглядело так, как будто он не был уверен, что уже обнаружен, и сбросил ускорение, чтобы уменьшить мощность импеллерных клиньев и сделать системы маскировки более эффективными. Маневр одновременно и придавал правдоподобие его обману и ещё более затруднял его разоблачение, требуя приближения разведывательных ЛАКов для опознания целей на намного более короткое расстояние.
Хонор задумчиво поджала губы при виде того, как устойчиво сокращается расстояние между эскадрами Морзер и Янаковым. Янаков уже находился в пределах досягаемости МДР, а ещё через несколько минут его ЛАКи подойдут достаточно близко, чтобы разоблачить маскарад Хассельберга. Так что на месте Морзер она бы открыла огонь примерно…
— Вице-адмирал Морзер открыла огонь, ваша милость, — произнесла Ярувальская и Хонор кивнула.
— Это я вижу, — спокойно сказала она, снова сложила руки за спиной и невозмутимо прошествовала обратно к своему креслу.
«Иуда будет…. недоволен собой», — с внутренней усмешкой подумала Хонор. В конце концов он явно попался на наживку Хассельберга. Он мог не позволить себе ломиться после этого вперёд, однако Хассельберг и его искусно развёрнутые ловушки приковали внимание Янакова к слабейшей из андерманских оперативных групп. Его тактические расчёты не уделили особенного внимания другим возможным направлениям угроз и, после того, как Морзер дала залп, эскорт Янакова — и «Катаны» — оказались на совершенно неадекватных позициях, обеспечивающих только очень неэффективный обстрел приближающихся ракет. Кроме того, Морзер сбросила много подвесок. Её шестнадцать супердредноутов сбросили почти шестьсот подвесок; теперь же они выпустили в общей сложности 4608 ударных ракет и платформ РЭБ… а так же пятьсот семьдесят шесть ракет наведения «Аполлона».
Время полёта ракет составляло почти шесть минут, что дало Янакову немного времени на реагирование, однако его было недостаточно для значимой передислокации кораблей. И когда ракеты стремительно домчались до Янакова, корабли Восьмого Флота впервые оказались целью удара «Аполлона».
«Это, — подумала Хонор, наблюдая за тем, как на её дисплее появляются первые отметки боевых повреждений, подобные первым хлопьям сфинксианской снежной бури в горах, — не будет приятным опытом».
* * *
— Адмирал, время, — негромко произнесла по каналу связи капитан Дилэни и Лестер Турвиль кивнул.
— Да, думаю, что так, — согласился он. — Распорядитесь пробить боевую тревогу, Молли. Я сейчас.
— Есть, сэр.
Турвиль отключил связь и встал. Он автоматически погладил карман скафандра, проверяя, лежат ли его знаменитые сигары там, где должны находиться. Они стали настолько важной частью его имиджа, что он, наверное, мог деморализовать всю команду флагманского мостика просто бросив курить.
Эта мысль заставила Турвиля рассмеяться. Он был рад, что находился в одиночестве, так как расслышал в смехе оттенок нервозности.
«Лестер, давай избавимся от этого прямо здесь. Никаких нервов перед людьми. Они заслуживают, черт возьми, лучшего, чем твои психи».
Турвиль оглядел себя в висящем на переборке зеркале. Практически наверняка никто из экипажа не знал, что последние пятнадцать минут он сидел уже облачённый в скафандр. Не из-за нервной дрожи перед появлением на публике. Или, по крайней мере, не совсем из-за неё. Больше по расчёту. Заранее одевая скафандр, Турвиль имел время на то, чтобы сделать это хорошо и проявиться на флагманском мостике спокойным и собранным, выглядя так, как будто только что вышел из учебного голофильма. Просто ещё одна из его маленьких уловок чтобы вдохновить своих подчинённых, чтобы создать впечатление, даже для себя, что он хладнокровный, спокойный, уверенный в себе лидер. Настолько уверенный, что появляется идеально безукоризненным, ни единого сбившегося волоска.
Турвиль провёл рукой по вышеупомянутым волосам и снова рассмеялся, уже намного естественнее… и тут заиграла музыка.
Одной из реформ Томаса Тейсмана было предоставление капитанам тяжёлых кораблей права заменить резкие стандартные сигналы тревоги более персонифицированными звуками. Капитан Уэльбек питала слабость к по-настоящему старой опере, большая часть которой относилась ко временам докосмической эры Старой Земли. Турвиль испытывал некоторые внутренние сомнения, когда она решила использовать часть своей коллекции на борту «Герьера», однако должен был признать, что именно для этого сигнала Уэльбек сделала правильный выбор. В действительности, Турвиль решил, что сигнал был весьма подходящим ещё до того, как Уэльбек сказала ему, как называется эта музыка.
— Внимание! Внимание! Всем занять боевые посты! Повторяю, всем занять боевые посты! — произнёс спокойный чёткий голос Селестины Уэльбек сквозь вздымающуюся древнюю музыку «Полёта Валькирий» Вагнера.
* * *
— Мэм, группа сенсоров Альфа сообщает… Иисусе!
Лейтенант-коммандер Анджелина Тёрнер быстро обернулась, её глаза сердито вспыхнули.
— Чёрт подери, что это за доклад, Хеллерстайн? — резко осведомилась она, рассерженная ещё больше тем, что главстаршина Брайант Хеллерстайн был одним из её лучших и самых уравновешенных людей.
— Коммандер — мэм — этого не может быть! — выпалил Хеллерстайн. Тернер быстро подошла к его пульту. Она уже было открыла рот для нового, более резкого выговора, однако её остановило потрясённое лицо обернувшегося к ней Хеллерстайна. Она никогда раньше не видела несгибаемого, компетентного старшину… испуганным.
— Чего не может быть, Брайант? — спросила она намного мягче, чем намеревалась.
— Мэм, — сипло выдавил Хеллерстайн, — согласно данным сенсоров более трёхсот неопознанных кораблей только что совершили альфа-переход прямо у гиперграницы.
Глава 64
— Хорошо, Роберт. Давайте запускать эти разведмодули.
— Есть, сэр! — коммандер Цукер начал набирать команды на своём пульте, а контр-адмирал Оливер Диамато повернулся к своему начальнику штаба.
— Им не потребуется много времени, чтобы выяснить, что мы здесь, Серена, — сказал он, указывая рукой на главный экран, демонстрирующий Мантикорскую Туннельную Сеть. Уже само такое приближение к Сети вызывало у Диамато мурашки на коже, так как если и существовало место — помимо обитаемых миров домашней системы — на вторжение в которое манти гарантированно отреагировали бы подобно раненому болотному тигру, то это был центральный узел Сети.
— На самом деле, сэр, — с невесёлой улыбкой ответила коммандер Тавернер, — я подозреваю, что они уже знают, разве нет?
— Я адмирал. Это означает, что я могу при желании изображать хорошую мину, — с напряжённой ответной улыбкой возразил Диамато.
В действительности, как они с Цукером прекрасно знали, размещённые в системе платформы манти обнаружили и точно засекли их гиперследы уже в момент их прибытия. Не имело смысла пытаться обмануть эти гигантские массивы сенсоров. Имея размеры в тысячи километров, они могли засечь даже самый аккуратный переход в обычное пространство на расстоянии буквально в световые недели. Тем более сигнатуры двух эскадр линейных крейсеров всего лишь в шести световых часах от светила.
— Полагаю, что так, сэр, — согласилась Тавернер. — Наверное именно поэтому я всего лишь коммандер.
— И не вздумайте это забывать. — Диамато почти ощущал, как от перешучивания между ним и начальником штаба успокаивается команда флагманского мостика, и это было хорошо. Однако были и более серьёзные вещи, которыми следовало заняться.
— Что я имел в виду, — продолжил он, — так то, что хотел бы уйти как можно дальше — крайне незаметно — от места нашего появления. Сомневаюсь, что мы сможем стряхнуть их с хвоста, однако попытаться стоит.
— Есть, сэр, — уже серьёзнее сказала Тавернер. Она вместе с Диамато вгляделись в экран. Их беспилотные разведывательные аппараты уходили вдаль, набирая скорость в направлении к терминалу Сети, чтобы присматривать за тем, что там творится. А слабые сенсорные тени, которые были единственным, что они когда-либо фиксировали от слишком хорошо оправдывающих своё название «Призрачных Всадников» манти, уже двигались (насколько они могли судить) в их направлении.
— Как насчёт «Обманки»? — осведомилась в следующее мгновенье Тавернер.
— Именно об этом я и думал, — согласился Диамато.
Задачей его кораблей было максимально пристальное слежение за терминалом Сети в интересах Второго Флота. Даже с использованием сверхсветовой связи его доклады Лестеру Турвилю всё ещё устаревали в момент получения на шесть минут, однако это было безмерно лучше, чем шестичасовые задержки возникавшие бы в случае передачи сообщений со скоростью света. И, по крайней мере, оборона манти облегчила планировщикам принятие решения об отказе от посылки разведывательных ЛАКов, так как ни один из них не мог надеяться просуществовать достаточно долго для того, чтобы что-либо рассмотреть. Это означало, что у Диамато не будет на совести погибших команд ЛАКов, однако не решало других его проблем. А точнее, хотя его беспилотные аппараты и были эффективнее, чем когда-либо ранее были разведывательные платформы, они и близко не могли сравниться с мантикорскими платформами по малозаметности. Это означало, что Диамато должен был оставаться достаточно близко, чтобы посылать всё новые и новые волны аппаратов на замену уничтожаемых обороняющимися.
В то же самое время не имело ни малейшего смысла делать вид, что его корабли смогут отбиться от того, что манти при желании могут против них выслать. Так что, вместо кружащих голову идей воинской славы и битвы до конца, на сей раз следовало — как только что предложила Тавернер — положиться на скорость и рассредоточение. На таком расстоянии от звезды (и далеко за пределами резонансной зоны) шестнадцать линейных крейсеров Диамато имели полную свободу резвиться. И, как только их гипергенераторы закончили цикл, они в любой момент могли исчезнуть в гиперпространстве, если положение начинало каким-либо образом становиться угрожающим. Задача состояла в том, чтобы не позволить чему угодно с МДР на борту приблизится к ним на дистанцию менее четырёх или пяти световых минут.
— Должна ли я отдать соответствующие приказания, сэр? — спросила Тавернер. Диамато кивнул.
— Отдавайте, — решил он.
* * *
— Вот дерьмо, — очень, очень тихо сказала себе под нос адмирал Королевской Службы Астроконтроля Мантикоры Стефания Гримм, когда зазвучал мягкий, но настойчивый аудиосигнал тревоги. Салфетка, которой она стряхивала с мундира крошки пирога, внезапно скомкалась в её руке, а люди, только что поздравлявшие её с днём рождения, дружно повернулись к экрану.
«Представьте себе, — подумала часть её сознания. — Они решили заглянуть ко мне на день рождения!»
Гримм оглядела внезапно напрягшиеся лица коллег. КСА, несмотря на воинские ранги её служащих, была гражданской организацией и большинство подчинённых и штабистов Гримм никогда даже в самых страшных кошмарах не допускали, что когда-нибудь увидят настоящее сражение. Однако положение Гримм как командующей службой управления движением Мантикорской Сети требовало тесного сотрудничества с военными. Не все командующие КСА в достаточной степени подходили для исполнения этой части своих обязанностей, однако Гримм помогало то, что ранее она служила во Флоте. В действительности, перед переходом в КСА она достигла чина капитана первого ранга и быстро приобрела у своих военных коллег хорошую репутацию за эффективность и разумность. Это было особенно приятно после её непосредственного предшественника, адмирала Аллена Стокса, занявшего свой пост вследствие единственного достоинства состоять в отдалённых родственных отношениях с бароном Высокого Хребта и Первым Лордом Яначеком.
Однако в настоящий момент знание того, что о ней хорошо думают, давало адмиралу Гримм чрезвычайно мало утешения. Огромный гиперслед сразу за гиперграницей системы был сам по себе достаточно плох, однако лично для неё разрозненные гипреследы и расходящиеся импеллерные сигнатуры в восьми световых минутах от терминала были столь же плохи. Очень скоро должны были подойти приближающиеся беспилотные аппараты, а в гипере могли висеть ещё супердредноуты, ждущие своей очереди бросится в атаку в зависимости от того, что именно донесут своим владельцам разведчики.
«Я не единственная, кого посетили мрачные мысли, — отметила Гримм, наблюдая на периферии гигантского экрана за тем, как форты терминала торопливо переходят в состояние полной готовности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143