Чародей не без труда успокоился и смущённо произнёс:
– Да, ты права… А я что-то совсем умом ослаб. Идём на улицу.
* * *
Они стояли под дождём, держась за руки. Ведьма не смотрела на груду тел, предпочитая отводить глаза в сторону, скажем, под ноги. Торой же, обладавший куда более завидным хладнокровием, решительно выпростал руку из-под широкого плаща и простёр её перед собой открытой ладонью вперёд. В общем, колдунке не оставалось ничего иного, как, поддавшись собственному любопытству, устремить взгляд на мага – чего-то теперь придумает?
Тем временем от кончиков пальцев волшебника к беспорядочной груде тел сквозь кисею дождя медленно поплыл поток дрожащего марева – словно жар из раскалённого горна. В потоках призрачной дымки мир дрожал и расплывался. Вот странные чары окутали тела погибших, заключили их в мерцающий кокон, а потом откуда-то со стороны подул лёгкий ветер. Он развеял мелкие дождинки и потянул прозрачное марево к высокой крепостной стене. Мерцающий поток, переливаясь и курясь в волглом воздухе, плыл над мостовой, над изогнутыми мостами… Плыл медленно, словно понимал трагизм и торжественную драматичность ситуации. Он возносился в мрачную высоту, изящно огибая тонкие дуги воздушных мостовых, и в его потоках клубилась и парила мелкая серая пыль – так ветер поднимает с тротуаров песок и гонит, гонит его вперёд.
Когда же колдунья опустила глаза – на мостовой, там, где ещё мгновения назад лежали тела погибших, поднимались в воздух последние клубы то ли пепла, то ли праха. А спустя ещё мгновенье не осталось и вовсе ничего – лишь сухая брусчатка, которую тут же окропил нудный дождь.
– Вот и всё. – Тихо сказал Торой. – Как говорит наш рисовальщик «теперь здесь полный порядок».
Девушка содрогнулась и тихо спросила:
– Когда мы умрём, с нами будет то же самое?
Волшебник пожал плечами:
– Ну… Всё зависит от того, как мы умрём. Если, скажем, неизвестная ведьма решит превратить нас в каменные статуи, которые будут украшать её покои – сомневаюсь, что бы мы когда-либо обратились в две-три горстки праха. Скорее, будем стоять и пялиться каменными глазницами в пустоту. Может, конечно…
Судорожное всхлипывание послужило своеобразным аплодисментом его мрачной шутке.
– Идём. Да не плачь ты, пошутил я. – Проворчал Торой и тут же добавил, – Не догадается она про статуи, испепелит быстро и безболезненно.
Люция зашипела и ткнула разошедшегося волшебника в бок жёстким кулачком. Однако Торой не заметил непочтительность вздорной спутницы, он задумчиво смотрел в темноту, словно прислушиваясь к чему-то, а потом, вдруг нарушил молчание:
– Я думаю, наша ведьма прибудет в Гелинвир через пару суток.
Юная колдунка даже рот открыла от восхищения – как это маг эдак ловко и без усилий определил, где находится коварная вражина? Но вредный волшебник в подробности вдаваться не стал, только коротко ответил: «Я её вижу. Она далеко».
Люция крайне озадачилась подобным заявлением. Ну, как же это так – без заклинаний, без шептания таинственных наговоров – просто закрыть на пару мгновений глаза, постоять в тишине и объявить восторженно таращащейся неискушённой зрительнице, мол, ведьма ещё не близко! И всё-таки любопытная колдунка выбила из мага объяснения, до которых он явно не был большим охотником. Пряча улыбку, Торой пояснил:
– Я с самого утра слежу за ней внутренним взором и вижу, что наша преследовательница пока далеко, ещё даже не за пределами Флуаронис. Однако она приближается и, должно быть, завтра к вечеру или послезавтра утром будет здесь.
– Но как ты её видишь? – Удивилась Люция.
Маг пожал плечами:
– Очень просто, там, на горизонте сполохи её Силы – чистый аметист, щедро подсвеченный пурпуром нетерпения и злости.
– Так она фиолетовая? – Протянула девушка и тут же поспешно спросила, не переборов любопытства, – А какая я?
Торой усмехнулся и ответил:
– Если хочешь такого же поэтического сравнения, то ты – хризолитовая.
Люция наморщила лоб (ещё бы, откуда ей знать хризолит, хорошо хоть про аметист поняла) и недовольно буркнула:
– Это как?
– Бледно-зелёная. – Пояснил маг.
На этом беседа закончилась.
* * *
Библиотека оказалась такой же громадной, как и всё в Гелинвире. Ведьма никогда раньше не видела таких больших комнат. Потолок терялся где-то в необозримой высоте, огромные окна в бисере серых дождливых крапин и мокрых дорожках навевали тоску, мозаичный пол пестрил в глазах, бесконечные полки с книгами устремлялись куда-то вверх… А ещё длинные-предлинные стеллажи со старинными свитками и рукописями. Одним словом – скукота. И всё же все без исключения нынешние обитатели крепости с самого раннего утра собрались в этом мрачном месте.
Элукс сидел на широком мраморном подоконнике и самозабвенно рисовал угольным карандашом какие-то затейливые орнаменты в потрёпанном альбоме. Илан, которому подобные кроткие развлечения в силу возраста казались скучными, носился среди гулких книжных коридоров, играя с «кошенькой» в догонялки. Топот ног и клацанье когтей по мраморному полу многократно умножались гулким эхом.
Впрочем, эхо совершенно не мешало склонившимся над конторкой ведьме и магу. Торой вдумчиво листал огромную невероятной толщины книгу, а Люция, подглядывала в текст из-за его плеча. Говоря проще – каждый был чем-то занят. Шелест переворачиваемых страниц, скрип карандаша по бумаге, да счастливые повизгивания Илана создавали обстановку совершенной безмятежости. Вот только двум взрослым было не до умиления.
После долгих и безуспешных попыток сориентироваться среди многочисленных полок, Торою удалось отыскать старую книгу о древних артефактах с утомительным и длинным названием «Предметы во благо человеческое и супротив сего блага некогда созданные, уничтоженные, утерянные и обретённые. По описи и с повеления Великого Магического Совета магом-рукописцем Каисом составленные».
В книге, по прикидкам ведьмы, было никак не меньше тысячи страниц и все мелко-мелко исписаны… Да, видать, вышеозначенный рукописец Каис был парнем усидчивым и строчить пером, ой, как любил…
Волшебник тем временем пробегал глазами страницу за страницей, но до сих пор не находил ничего подходящего. Правда, и продвинулся недалеко, листов на сорок.
«И чего этот кропотун Каис список содержимого не составил? – подумала Люция. – Вот в ведьмачьих книгах завсегда содержимое на первой страничке перечислено – так и искать быстрее, и сразу понятно, что да где найдёшь. Маги-то, видать, позже до этакого удобства додумались, а когда смекнули, то, наверное, из гордости не стали подражать особенностям ведьмачьего книгосоставления».
Колдунья скучала. Её не развлекал даже тот помпезный факт, что она первая и пока единственная ведьма, ступившая не только на мостовые Гелинвира, но и в святая святых – Главную Библиотеку – кладезь волшебных знаний.
Больно надо…
Время от времени девушка отходила к окну и смотрела на творение Элукса. Юный рисовальщик застенчиво улыбался такому вниманию и, как назло, рисовать сразу же прекращал. Люции было неимоверно жаль – следить за работающим художником оказалось куда как интереснее, чем за читающим магом, но художник совершенно не мог рисовать, когда на него таращились. Пришлось вернуться к конторке и, стоя рядом с волшебником, лениво обмахиваться сложенным вдвое листом бумаги.
Торой был сосредоточен и отрешён, оно и понятно – он навестил Библиотеку, дабы позаимствовать мудрость из древних источников знаний и всё ещё наивно надеялся отыскать сведения о зеркале и принять хоть какое-то решение относительно дальнейших действий. Три раза ха! В таком количестве книг откопать что-либо можно было ну, никак не раньше, чем лет через триста. Ведьма хотела, было озвучить это своё предположение, но сочла за благо смолчать. И правильно сделала – когда волшебник занят поиском истины, лучше на его пути не становиться – всё равно не заметит.
Вот и приходилось Люции терпеливо ждать хоть какого-то результата, поскольку предложить ничего лучше этих бессмысленных поисков девушка не могла. Убегать пока и впрямь не было смысла. Не станешь же носиться всю оставшуюся жизнь с места на место, запутывая седы, словно заяц? А с некоторой поры одной маленькой невзрачной колдунке и вовсе надоело носиться неизвестно от кого. Как-никак, рядом был один из самых сильных магов (точнее, самый сильный), уж, прям таки, он не сможет защитить своих спутников от какой-то там ведьмы? Вон как раскидал некромантов. И Ихвель мастерски с носом оставил. А уж колдовскую грозу так быстро развеял, что и вспоминать о ней не стоит. Иными словами, девушка настолько верила в неуязвимую мощь своего спутника, что, по чести сказать, не особенно и переживала.
– Ну что? – Капризно поинтересовалась, наконец, колдунка. – Нашёл что-нибудь?
Волшебник лишь отрешённо покачал головой и перевернул очередной лист.
– Слушай, ну не можешь же ты сидеть тут и читать всю эту тыщу страниц! – Взмолилась девчонка. – Да и нет у нас столько времени. И потом, может, в этой книге вообще ничего не написано про зеркало…
Торой прижал пальцем недочитанную строчку и поднял глаза на ведьму:
– Ты хочешь предложить что-то другое? – Спокойно поинтересовался он.
– Ну… – Протянула Люция. – Можно попробовать воспользоваться волшебством! Всё это время у тебя неплохо получалось.
Тяжёлый вздох мага свидетельствовал о том, что лишь глубокое терпение и излишне предвзятое отношение к худосочной ведьме мешает ему задать ей нешуточную трёпку.
– Люция, нет таких заклятий, которые помогали бы искать одну нужную книгу среди тысяч ненужных. – Утомлённо сказал он и вернулся к чтению, внутренне раздражаясь тому, что ведьма так избаловалась. Привыкла, видите ли, выбираться из трудностей, повиснув у чародея на закорках.
Колдунья, по всей видимости угадав ход мыслей собеседника, хмыкнула, пожала плечами и пошла бродить вдоль полок, время от времени разглядывая тот или иной фолиант.
С одной стороны, для малограмотной ведьмы оказаться в таком хранилище магических знаний было делом интересным, да и читать Люция любила… С другой стороны некоторое внутреннее волнение и (чего уж лукавить) страх никак не способствовали благодушному умиротворению, столь необходимому для вдумчивого изучения манускриптов. Поэтому колдунка брела вдоль стеллажей, рассматривая корешки рукописей и свёрнутые в трубочки свитки. Так она оказалась в самом дальнем углу, где нашла тощую книжонку про ведьмачьи руны. Тема её заинтересовала. Ну-ка, ну-ка, поглядим, чего там маги насочиняли, да наврали, пройдясь в очередной раз по ненавистным колдуньям и колдунам. Прихватив потрёпанный фолиант, ведьма вернулась к Торою и примостилась на лесенке-табурете – села на верхнюю ступеньку, подобрав под себя одну ногу, а другой принялась беспечно болтать в воздухе, листая заведомо дрянную книжонку.
«Как ни прискорбно, а мифические руны, – писал с неподдельной горечью автор со странным именем Ки-Шаон, – до сих пор имеют хождение среди представителей низших чародейных кругов Отверженных – ведьм, некромантов, ведьмаков и чернокнижников. Доподлинно об этой зловредной письменности известно лишь то, что Первый Порядок рун равняется тринадцати, Второй семнадцати, а Третий двадцати одному знаку. Однако Отверженные Советом тщательно охраняют секретность этих якобы «волшебных» закорючек, а потому в данном труде я сделаю попытку подробно изучить лишь руны Первого Порядка – самые известные и наиболее часто встречающиеся. Среди них, конечно, наиболее распространённой является первая руна Первого порядка – руна Тайн. Удивительно, что ведьмы, в отличие от магов, называют свои руны полными словами, но не отдельными слогами, как то принято…»
Дальше этот бред Люция читать не стала. Как говаривала бабка «ежели дурак начинает прикидываться умным, лучше с ним не спорить». Поскольку неблагодарное дело – доказывать что-то человеку, бесконечно уверенному в своей ложной правоте. Собственно и доказывать-то было некому, высокоумный Ки-Шаон давно уж помер. Судя по ветхости книги, лет, эдак, сто назад. Туда ему и дорога, вруну несчастному.
«Вот ведь странное дело, – подумала колдунка, равнодушно листая исписанные безукоризненным почерком ветхие страницы, – отчего это все маги так уверены, будто ведьмачество – низшее волшебство? И к чему эдак ёрничать, рассказывая о наших рунах?»
Конечно, Люция, как всякая ведьма, ещё в детстве затвердила все Три Порядка рун и уж точно знала, что каждая из них имеет буквенное обозначение, волшебникам (и самоуверенным глупцам вроде Ки-Шаона), конечно, неизвестное… К примеру, руна Тайн называлась ещё Чи'ен и, начертанная задом наперёд относилась уже не к рунам Первого Порядка, а…
– ТОРОЙ! – Закричала ведьма, кубарем скатываясь со своего насеста. – Торой! Покажи листок, который тебе отдал Рогон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Да, ты права… А я что-то совсем умом ослаб. Идём на улицу.
* * *
Они стояли под дождём, держась за руки. Ведьма не смотрела на груду тел, предпочитая отводить глаза в сторону, скажем, под ноги. Торой же, обладавший куда более завидным хладнокровием, решительно выпростал руку из-под широкого плаща и простёр её перед собой открытой ладонью вперёд. В общем, колдунке не оставалось ничего иного, как, поддавшись собственному любопытству, устремить взгляд на мага – чего-то теперь придумает?
Тем временем от кончиков пальцев волшебника к беспорядочной груде тел сквозь кисею дождя медленно поплыл поток дрожащего марева – словно жар из раскалённого горна. В потоках призрачной дымки мир дрожал и расплывался. Вот странные чары окутали тела погибших, заключили их в мерцающий кокон, а потом откуда-то со стороны подул лёгкий ветер. Он развеял мелкие дождинки и потянул прозрачное марево к высокой крепостной стене. Мерцающий поток, переливаясь и курясь в волглом воздухе, плыл над мостовой, над изогнутыми мостами… Плыл медленно, словно понимал трагизм и торжественную драматичность ситуации. Он возносился в мрачную высоту, изящно огибая тонкие дуги воздушных мостовых, и в его потоках клубилась и парила мелкая серая пыль – так ветер поднимает с тротуаров песок и гонит, гонит его вперёд.
Когда же колдунья опустила глаза – на мостовой, там, где ещё мгновения назад лежали тела погибших, поднимались в воздух последние клубы то ли пепла, то ли праха. А спустя ещё мгновенье не осталось и вовсе ничего – лишь сухая брусчатка, которую тут же окропил нудный дождь.
– Вот и всё. – Тихо сказал Торой. – Как говорит наш рисовальщик «теперь здесь полный порядок».
Девушка содрогнулась и тихо спросила:
– Когда мы умрём, с нами будет то же самое?
Волшебник пожал плечами:
– Ну… Всё зависит от того, как мы умрём. Если, скажем, неизвестная ведьма решит превратить нас в каменные статуи, которые будут украшать её покои – сомневаюсь, что бы мы когда-либо обратились в две-три горстки праха. Скорее, будем стоять и пялиться каменными глазницами в пустоту. Может, конечно…
Судорожное всхлипывание послужило своеобразным аплодисментом его мрачной шутке.
– Идём. Да не плачь ты, пошутил я. – Проворчал Торой и тут же добавил, – Не догадается она про статуи, испепелит быстро и безболезненно.
Люция зашипела и ткнула разошедшегося волшебника в бок жёстким кулачком. Однако Торой не заметил непочтительность вздорной спутницы, он задумчиво смотрел в темноту, словно прислушиваясь к чему-то, а потом, вдруг нарушил молчание:
– Я думаю, наша ведьма прибудет в Гелинвир через пару суток.
Юная колдунка даже рот открыла от восхищения – как это маг эдак ловко и без усилий определил, где находится коварная вражина? Но вредный волшебник в подробности вдаваться не стал, только коротко ответил: «Я её вижу. Она далеко».
Люция крайне озадачилась подобным заявлением. Ну, как же это так – без заклинаний, без шептания таинственных наговоров – просто закрыть на пару мгновений глаза, постоять в тишине и объявить восторженно таращащейся неискушённой зрительнице, мол, ведьма ещё не близко! И всё-таки любопытная колдунка выбила из мага объяснения, до которых он явно не был большим охотником. Пряча улыбку, Торой пояснил:
– Я с самого утра слежу за ней внутренним взором и вижу, что наша преследовательница пока далеко, ещё даже не за пределами Флуаронис. Однако она приближается и, должно быть, завтра к вечеру или послезавтра утром будет здесь.
– Но как ты её видишь? – Удивилась Люция.
Маг пожал плечами:
– Очень просто, там, на горизонте сполохи её Силы – чистый аметист, щедро подсвеченный пурпуром нетерпения и злости.
– Так она фиолетовая? – Протянула девушка и тут же поспешно спросила, не переборов любопытства, – А какая я?
Торой усмехнулся и ответил:
– Если хочешь такого же поэтического сравнения, то ты – хризолитовая.
Люция наморщила лоб (ещё бы, откуда ей знать хризолит, хорошо хоть про аметист поняла) и недовольно буркнула:
– Это как?
– Бледно-зелёная. – Пояснил маг.
На этом беседа закончилась.
* * *
Библиотека оказалась такой же громадной, как и всё в Гелинвире. Ведьма никогда раньше не видела таких больших комнат. Потолок терялся где-то в необозримой высоте, огромные окна в бисере серых дождливых крапин и мокрых дорожках навевали тоску, мозаичный пол пестрил в глазах, бесконечные полки с книгами устремлялись куда-то вверх… А ещё длинные-предлинные стеллажи со старинными свитками и рукописями. Одним словом – скукота. И всё же все без исключения нынешние обитатели крепости с самого раннего утра собрались в этом мрачном месте.
Элукс сидел на широком мраморном подоконнике и самозабвенно рисовал угольным карандашом какие-то затейливые орнаменты в потрёпанном альбоме. Илан, которому подобные кроткие развлечения в силу возраста казались скучными, носился среди гулких книжных коридоров, играя с «кошенькой» в догонялки. Топот ног и клацанье когтей по мраморному полу многократно умножались гулким эхом.
Впрочем, эхо совершенно не мешало склонившимся над конторкой ведьме и магу. Торой вдумчиво листал огромную невероятной толщины книгу, а Люция, подглядывала в текст из-за его плеча. Говоря проще – каждый был чем-то занят. Шелест переворачиваемых страниц, скрип карандаша по бумаге, да счастливые повизгивания Илана создавали обстановку совершенной безмятежости. Вот только двум взрослым было не до умиления.
После долгих и безуспешных попыток сориентироваться среди многочисленных полок, Торою удалось отыскать старую книгу о древних артефактах с утомительным и длинным названием «Предметы во благо человеческое и супротив сего блага некогда созданные, уничтоженные, утерянные и обретённые. По описи и с повеления Великого Магического Совета магом-рукописцем Каисом составленные».
В книге, по прикидкам ведьмы, было никак не меньше тысячи страниц и все мелко-мелко исписаны… Да, видать, вышеозначенный рукописец Каис был парнем усидчивым и строчить пером, ой, как любил…
Волшебник тем временем пробегал глазами страницу за страницей, но до сих пор не находил ничего подходящего. Правда, и продвинулся недалеко, листов на сорок.
«И чего этот кропотун Каис список содержимого не составил? – подумала Люция. – Вот в ведьмачьих книгах завсегда содержимое на первой страничке перечислено – так и искать быстрее, и сразу понятно, что да где найдёшь. Маги-то, видать, позже до этакого удобства додумались, а когда смекнули, то, наверное, из гордости не стали подражать особенностям ведьмачьего книгосоставления».
Колдунья скучала. Её не развлекал даже тот помпезный факт, что она первая и пока единственная ведьма, ступившая не только на мостовые Гелинвира, но и в святая святых – Главную Библиотеку – кладезь волшебных знаний.
Больно надо…
Время от времени девушка отходила к окну и смотрела на творение Элукса. Юный рисовальщик застенчиво улыбался такому вниманию и, как назло, рисовать сразу же прекращал. Люции было неимоверно жаль – следить за работающим художником оказалось куда как интереснее, чем за читающим магом, но художник совершенно не мог рисовать, когда на него таращились. Пришлось вернуться к конторке и, стоя рядом с волшебником, лениво обмахиваться сложенным вдвое листом бумаги.
Торой был сосредоточен и отрешён, оно и понятно – он навестил Библиотеку, дабы позаимствовать мудрость из древних источников знаний и всё ещё наивно надеялся отыскать сведения о зеркале и принять хоть какое-то решение относительно дальнейших действий. Три раза ха! В таком количестве книг откопать что-либо можно было ну, никак не раньше, чем лет через триста. Ведьма хотела, было озвучить это своё предположение, но сочла за благо смолчать. И правильно сделала – когда волшебник занят поиском истины, лучше на его пути не становиться – всё равно не заметит.
Вот и приходилось Люции терпеливо ждать хоть какого-то результата, поскольку предложить ничего лучше этих бессмысленных поисков девушка не могла. Убегать пока и впрямь не было смысла. Не станешь же носиться всю оставшуюся жизнь с места на место, запутывая седы, словно заяц? А с некоторой поры одной маленькой невзрачной колдунке и вовсе надоело носиться неизвестно от кого. Как-никак, рядом был один из самых сильных магов (точнее, самый сильный), уж, прям таки, он не сможет защитить своих спутников от какой-то там ведьмы? Вон как раскидал некромантов. И Ихвель мастерски с носом оставил. А уж колдовскую грозу так быстро развеял, что и вспоминать о ней не стоит. Иными словами, девушка настолько верила в неуязвимую мощь своего спутника, что, по чести сказать, не особенно и переживала.
– Ну что? – Капризно поинтересовалась, наконец, колдунка. – Нашёл что-нибудь?
Волшебник лишь отрешённо покачал головой и перевернул очередной лист.
– Слушай, ну не можешь же ты сидеть тут и читать всю эту тыщу страниц! – Взмолилась девчонка. – Да и нет у нас столько времени. И потом, может, в этой книге вообще ничего не написано про зеркало…
Торой прижал пальцем недочитанную строчку и поднял глаза на ведьму:
– Ты хочешь предложить что-то другое? – Спокойно поинтересовался он.
– Ну… – Протянула Люция. – Можно попробовать воспользоваться волшебством! Всё это время у тебя неплохо получалось.
Тяжёлый вздох мага свидетельствовал о том, что лишь глубокое терпение и излишне предвзятое отношение к худосочной ведьме мешает ему задать ей нешуточную трёпку.
– Люция, нет таких заклятий, которые помогали бы искать одну нужную книгу среди тысяч ненужных. – Утомлённо сказал он и вернулся к чтению, внутренне раздражаясь тому, что ведьма так избаловалась. Привыкла, видите ли, выбираться из трудностей, повиснув у чародея на закорках.
Колдунья, по всей видимости угадав ход мыслей собеседника, хмыкнула, пожала плечами и пошла бродить вдоль полок, время от времени разглядывая тот или иной фолиант.
С одной стороны, для малограмотной ведьмы оказаться в таком хранилище магических знаний было делом интересным, да и читать Люция любила… С другой стороны некоторое внутреннее волнение и (чего уж лукавить) страх никак не способствовали благодушному умиротворению, столь необходимому для вдумчивого изучения манускриптов. Поэтому колдунка брела вдоль стеллажей, рассматривая корешки рукописей и свёрнутые в трубочки свитки. Так она оказалась в самом дальнем углу, где нашла тощую книжонку про ведьмачьи руны. Тема её заинтересовала. Ну-ка, ну-ка, поглядим, чего там маги насочиняли, да наврали, пройдясь в очередной раз по ненавистным колдуньям и колдунам. Прихватив потрёпанный фолиант, ведьма вернулась к Торою и примостилась на лесенке-табурете – села на верхнюю ступеньку, подобрав под себя одну ногу, а другой принялась беспечно болтать в воздухе, листая заведомо дрянную книжонку.
«Как ни прискорбно, а мифические руны, – писал с неподдельной горечью автор со странным именем Ки-Шаон, – до сих пор имеют хождение среди представителей низших чародейных кругов Отверженных – ведьм, некромантов, ведьмаков и чернокнижников. Доподлинно об этой зловредной письменности известно лишь то, что Первый Порядок рун равняется тринадцати, Второй семнадцати, а Третий двадцати одному знаку. Однако Отверженные Советом тщательно охраняют секретность этих якобы «волшебных» закорючек, а потому в данном труде я сделаю попытку подробно изучить лишь руны Первого Порядка – самые известные и наиболее часто встречающиеся. Среди них, конечно, наиболее распространённой является первая руна Первого порядка – руна Тайн. Удивительно, что ведьмы, в отличие от магов, называют свои руны полными словами, но не отдельными слогами, как то принято…»
Дальше этот бред Люция читать не стала. Как говаривала бабка «ежели дурак начинает прикидываться умным, лучше с ним не спорить». Поскольку неблагодарное дело – доказывать что-то человеку, бесконечно уверенному в своей ложной правоте. Собственно и доказывать-то было некому, высокоумный Ки-Шаон давно уж помер. Судя по ветхости книги, лет, эдак, сто назад. Туда ему и дорога, вруну несчастному.
«Вот ведь странное дело, – подумала колдунка, равнодушно листая исписанные безукоризненным почерком ветхие страницы, – отчего это все маги так уверены, будто ведьмачество – низшее волшебство? И к чему эдак ёрничать, рассказывая о наших рунах?»
Конечно, Люция, как всякая ведьма, ещё в детстве затвердила все Три Порядка рун и уж точно знала, что каждая из них имеет буквенное обозначение, волшебникам (и самоуверенным глупцам вроде Ки-Шаона), конечно, неизвестное… К примеру, руна Тайн называлась ещё Чи'ен и, начертанная задом наперёд относилась уже не к рунам Первого Порядка, а…
– ТОРОЙ! – Закричала ведьма, кубарем скатываясь со своего насеста. – Торой! Покажи листок, который тебе отдал Рогон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79