Чэне из Анкоров Вэйских --
Джир о том, как был убит он
Во младенчестве беспечном
Злобным Бхимабхатой Шветой.
Повелителем всех якшей.
Страшным ракшасов царем.
(... Я поздравил сам себя с безвременной кончиной и приготовился слушать
дальше...)
Рос спокойно Чэн в Кабире,
Млеко матери вкушая,
Радуя родных и близких
Кротким нравом и весельем,
Но ждала беда лихая
В самом сердце эмирата
Отпрыска Анкоров Вэйских.
Ах, ждала беда-кручина,
Своего она дождалась
И вошла к Анкорам в дом.
У пруда игрался мальчик.
Веселился Чэн-младенец,
И не ведал он о смерти,
Уготованной ему.
Бхимабхата Швета-ракшас,
Двухголовый, красноглазый,
Нравом дикий, острозубый,
Медношеий, крепкорукий,
Тяжкоплечий, страшный в гневе
Утопил его в пруду.
А потом на место Чэна,
Убиенного безвинно,
Царь проклятых людоедов
Сына своего подсунул,
Кровное дитя подкинул -
Принца-якшу Асмохату,
Дав ему обличье Чэна,
Чтоб он людям нес беду.
(... сказитель перевел дух -- и я тоже. Да, теперь я понимал ушедшего Коса...)
Бхимабхата Швета-ракшас -
Меч вручил он Асмохате,
Что огнем в ночи пылает,
Что насквозь сердца пронзает
Всем, кто демона узнал.
Рос, однако, принц-подкидыш,
Притворяясь человеком -
Лишь ночами над Кабиром
В облаке летучей мыши
Тенью черною летал.
Годы шли, сменяя годы,
Рос и силы набирался
Злобный якша Асмохата,
Чэном звавшийся Анкором
Меж доверчивых людей,
Но нуждался демон в крови.
В крови, что дарует силу,
Что скрепляет чародейство,
Будто тайная печать.
Стал ходить он на охоту,
Прячась под ночным покровом,
Но не ланей быстроногих,
Не оленей и не туров --
Он хватал детишек малых,
Мирно спавших в колыбелях,
И из горла кровь сосал.
(... Ишь ты! Вот негодяй... мирно спавших в колыбелях... просто плакать
хочется!..)
Но однажды дикий якша
Не успел следы упрятать
Трапезы своей кровавой -
И его за преступленьем
Сам отец-Анкор застал.
Янг Анкор за меч схватился,
Но не смог ударить сына.
Одержимого безумьем -
Он не знал, что якша,
И что Чэн лежит в пруду.
Засмеялся Асмохата,
Вынул свой клинок волшебный,
Что огнем в ночи пылает -
И пронзил Анкору сердце
И его напился крови,
Силы черной набираясь
И взывая к Бхимабхате,
Прославляя злую нечисть,
Отвергая путь Творца.
И возрадовались якши,
Ведьмы, ракшасы и дэвы,
Ибо время подходило,
Время ужаса и смерти,
Что навеки воцарится
На пылающей земле.
(... Юнъэр как-то подозрительно покосилась на меня -- и я отвел глаза, пытаясь
сохранить на лице выражение невинной заинтересованности джиром.)И
отправился к Мэйланю
Хитрозлобный Асмохата,
То летел он над пустыней,
То в тени деревьев крался,
То обличья принимал он
Разных гадов и зверей.
До Мэйланя он домчался,
Во дворец вошел незримо
И возлег с Юнъэр на ложе,
Усыпив жену чужую,
И, сорвав с нее одежды,
Сделал то, за чем явился.
(... я почувствовал, что краснею...)
В срок положенный родился
У Юнъэр малыш-наследник,
И ее великим мужем,
Праведным Ю Шикуанем,
Был объявлен общий праздник -
И пришел в тот день провидец их
И великий чародей.
Поглядел он на младенца
И сказал Ю Шикуаню:
"То не твой ребенок плачет
На руках жены твоей!"
Вопросил его правитель:
"Кто сей подлый осквернитель,
Что навлек на нас позор?!"
И ответил мудрый старец:
"Это -- отпрыск Бхимабхаты
По прозванью Чэн Анкор."
В гневе выбежал правитель
Из дверей опочивальни
И седлать коня велел.
Вот помчался он к Кабиру,
Меч сжимая Цзюваньдао,
Ветром мести он летел.
Но подставили лавину
Злые ракшасы предгорий,
И в ущелье под Хартугой
Дело подлое свершилось -
Не доехал до Кабира
Гордый мститель на коне.
Погребла его лавина,
И смеялись воры-якши,
Хохотали дэвы в злобе,
И скорбили всюду люди,
И в пустой опочивальне
Горько плакала Юнъэр.
В это время Асмохата
Разгулялся не на шутку.
Убивал со смехом громким
Он людей мечом волшебным,
Что огнем в ночи пылает...
(... этот постоянно пылающий в ночи меч начал меня всерьез раздражать. Что
же касается остального... очень, очень поучительная история!..)
... Кровь из жертвы выпивал он
И на улицах Кабира
Находили мертвецов.
Уж каирскому эмиру
Многославному Дауду
Из семьи Абу-Салимов
Слал угрозы и проклятья
Хитрозлобный Асмохата.
И искать управу стали
На исчадье темной силы
Долго мудрецы гадали,
Долго мудрецы искали -
И нашли в конце концов!
На турнире храбрый воин,
Чье храниться в тайне имя,
Отрубил злодею руку,
Что сжимала страшный меч.
(... "Что огнем в ночи пылает," -- чуть не добавил я.)
И возрадовались люди,
Но воскликнул злобный якша:
"Рано радуетесь, люди -
Новую, стальную руку
Для потомка Бхимабхаты
Завтра выкует кузнец!"
Как сказал он -- так и сделал:
К кузнецу пошел назавтра,
Золотом того осыпал -
Сделал руку из железа
Асмохате тот кузнец.
И покрыл всего железом
От подошв до макушки -
Засмеялся Асмохата.
Ибо стал неуязвим.
Люди прятались от страха,
Хоронились за ограды,
Только их не тронул якша -
Ведь коварный Асмохата
Дело подлое задумал.
Вновь отправился в Мэйлань он,
Чтоб сыграть в Мэйлане свадьбу
Со вдовою Ю Шикуаня
Ясноглазою Юнъэр.
В это время Бхимабхата,
Ракшас Бхимабхата Швета,
Двухголовый повелитель
Якшей, ракшасов и дэвов -
Сам задумал он жениться,
Ибо жен всех предыдущих
Он успел свести в могилу.
("... Видимо, этот Швета решил начать исповедовать Хайракамскую ересь,--
ядовито подумал я.-- Что ж это он -- после целого гарема взять всего одну
Аала-Крох?! Головы две, а жена одна, пусть даже и Шестиносая... ослабел
повелитель, ослабел! Аж засов понадобился...")Предложил он узы брака
Матери пещерных дэвов,
Алмасты и горных духов,
Диких гулей-трупоедов
Шестиносой Аала-Крох.
Свадьбу царь задумал справить
В ночь на кладбище Мэйланя
Меж надгробий и могил -
Чтоб потом отсюда с сыном
Страшный Бхимабхата Швета
Эмиратом править мог.
Двухголовый повелитель
Почесал свои затылки,
Грозно крикнул парой глоток -
Вызвал братьев-великанов
Амбаришу да Андхаку,
Чтобы те ему достали
Ворота Семи Небес.
("... Ворота",-- машинально поправила Юнъэр. Сказитель сделал вид, что не
расслышал, и продолжил джир...)
Ночью демоны явились -
И великие ворота
Были вырваны из петель,
И на кладбище мэйланьском,
Проломив легко ограду,
Два могучих великана
Их оставили стоять.
И теперь грядут две свадьбы -
Асмохаты, злого якши,
Что живет в обличьи Чэна
Из семьи Анкоров Вэйских,
Свадьбы якши-кровососа
Со вдовой Юнъэр Мэйланьской:
И убийцы Бхимабхаты,
Что в людей вселяет ужас,
На не менее ужасной
Шестиносой Аала-Крох.
Если свадьбы состояться -
То погаснет в полдень солнце,
Смерть войдет в дома людские,
Мрак войдет людские души...
11.
-- Вот такой веселый джир! -- уже не сдерживаясь, закончил я.
Побледневшая Юнъэр испуганно смотрела на меня. Похоже, на какое-то
мгновение ей действительно показалось, что я не Чэн Анкор, а якша-кровосос
Асмохата в чужом обличье. Правда, надо отдать ей должное -- всего на
мгновение. Потом она протянула руку к столику, плавным движением взяла
кубок с вином, отпила глоток, другой -- и щеки ее слегка порозовели.
Вот так-то лучше...
-- Скажи-ка мне, почтенный, где же ты услышал такой замечательный джир? --
как ни в чем не бывало спросил я у застывшего на ковре сказителя.
-- Это замечательный джир я сложил сам! -- гордо ответил старец, глядя мимо
меня незрячими глазами.-- А историю подмены в семействе Анкоров Вэйских --
правда, вкратце -- мне поведал сегодня на рассвете один добрый человек. Он
даже дал мне десять золотых динаров -- полновесных кабирских динаров! --
чтобы я сложил этот джир и спел его на базарной площади не позже полудня.
Что я и сделал, и даже значительно раньше полудня, научив этому джиру Сяо-
чангира, его братьев У и Аня, а также двоих певцов с площади Фонтанов -- и с
каждого я брал по четыре связки монет...
-- Ясно,-- подумал я, хлопая в ладоши.-- Если по четыре связки монет, да за
каждую строчку... Курган из монет сложить можно.
Дверь открылась, и вошел Кос с двумя слугами.
-- Вознаградите этого человека за его труды,-- приказал я, хотя мне очень
хотелось вознаградить старого дурака палками.-- И отведите туда, куда он
попросит.
Кос и слуги молча поклонились, помогли старцу встать и увели его прочь.
-- Что ты думаешь обо всем этом, Чэн? -- спросила Юнъэр, с тревогой
заглядывая мне в глаза, словно боясь обнаружить там кровавые отсветы моей
демонической сущности.
-- Что скажу? Скажу, что кому-то очень не нравится свадьба Юнъэр
Мэйланьской и Чэна Анкора Вэйского! И потом...
В дверь постучали.
-- Да! -- раздраженно крикнул я.
В дверь, непрерывно кланяясь, протиснулся гонец с гербом Мэйланя на
дорожном чекмене.
-- Сообщение для правительницы Юнъэр...-- начал было он.
-- Читай,-- сразу перешла к делу Юнъэр.
-- Осмелюсь доложить, что из храма Семизвездной Луны пропала книга Рода,
куда куда вписывались все сведенья о рождениях, смертях и браках правителей
Мэйланя и их кровных родичей на протяжении вот уже...
-- Понятно,-- перебил его я.-- Похоже что наш двухголовый Швета решил
официально зарегистрировать свой брак с Матерью алмасты, Шестиносой
Аала-Крох! Ты не находишь, госпожа Юнъэр?
И Юнъэр улыбнулась. Улыбка вышла растерянная, но все же это была улыбка.
Кажется, Юн уже начала понемногу привыкать к выходкам расшалившихся
ракшасов...
... Разумеется, вскоре я взгромоздился на Демона У и проводил Юнъэр до
дворца (почетная стража тащилась позади, на почтительном расстоянии -- то
ли не хотели мешать разговору, то ли тоже слышали джир и опасались за свои
жизни).
У дворца мы попрощались, я выяснил, что Юнъэр, как ни странно, почти
совсем успокоилась, и через минуту я уже ехал обратно в довольно-таки
сносном расположении духа.
А за три квартала до моей усадьбы из переулка вышли двое и преградили мне
дорогу.
Уже темнело, но даже в полной темноте, даже будучи слепым, как наш
расторопный сказитель, я узнал первого -- крепко сбитого мужчину, на плече
которого лежал большой, слабо изогнутый меч, не так много времени назад
отрубивший мне руку.
Но-дачи, питомец Шулмы. И Асахиро Ли, принятый в племя.
Да, Асахиро Ли. Так звали этого человека -- я помню, он еще представился мне
перед турнирной Беседой...
Врал? Нет? Какая разница?!.
Второй была женщина с кривой саблей на боку. Если верить Саю, саблю звали
Кунда Вонг. Как звали женщину -это меня не интересовало.
-- Здравствуй,-- просто сказал Асахиро Ли.
Со мной не было Единорога, так что я не слышал, что сказал Но-дачи.
-- Сдравствуй,-- кивнул я.-- Хоть я и не желаю тебе здравствовать.
-- Убей его, Асахиро,-- сказала женщина.-- Чего ты ждешь?
-- Это Фариза,-- сообщил мне Асахиро.-- Я слышал, Чэн Анкор, что ты искал
меня.
-- Ты не мог этого слышать,-- ответил я.-- Я ни с кем не делился этим. Но я
действительно искал тебя.
-- Хорошо. Ты меня нашел. Езжай вперед, а мы пойдем следом.
Демон с ржанием обогнул две чуть посторонившиеся фигуры, и я поехал
дальше, не оборачиваясь. "Сбегут," -- мелькнуло в голове. И сразу же: "Нет, не
сбегут. Иначе зачем они вообще здесь?"
Да, они шли за мной.
Я часто представлял себе, какой будет моя встреча с человеком, отрубившим
мне руку.
Встреча оказалась вот такой.
Простой и скучной.
И все же -- встретились.
Глава восемнадцатая
1.
-- Наверное, я должен тебя убить,-- сказал Я-Единорог.-- Нет, не так: я
обязательно должен тебя убить. Да. Так правильно.
-- Убей меня,-- ответил Но-дачи, большой меч.
-- Убей меня,-- ответил Асахиро Ли, Придаток Но-дачи, человек с мертвыми
глазами.
-- Убей, но выслушай,-- добавили они оба.
... Комната была тесной для нас. Я, Единорог и Дзюттэ по одну сторону стола;
Асахиро Ли и Но-дачи -- по другую.
За спиной Асахиро стояла смуглая Фариза, и я чувствовал на себе ее взгляд --
взгляд самки барса, у которой пытаются отнять не добычу, но детенышей.
Правая рука Фаризы (тонкое, но сильное запястье, цепкие пальцы... хорошая
рука!) лежала на витой рукояти сабли с крестовиной, украшенной по краям
кольцами. Саблю звали Кунда Вонг, и она была безумной. Она любила Но-
дачи, а он только что сказал: "Убей меня". Она любила Но-дачи, а Фариза
любила Асахиро, и это было видно всем, кроме самих Асахиро и Но.
Мертвыми глазами не увидеть любви.
В трех шагах -- нет, теперь уже почти в шаге от них стоял бесстрастный Кос. На
его поясе недвижимо замер эсток Заррахид -- и немногие знали истинную цену
неподвижности Заррахида. Статуя Кос-Заррахид была высечена из самого
дорогого мрамора, какой только встречается на этом свете, и левая рука Коса
покоилась за отворотом блузы.
Там, скрытый до поры от посторонних глаз, спрятался Сай.
Могу представить, о чем думал Сай Второй в этот миг.
Могу -- но не хочу.
Комната была тесной для нас.
Мир был тесным.
-- Убей, но выслушай,-- повторил Асахиро Ли. Придаток Блистающего Но-
дачи, меч человека Асахиро Ли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74