Считается, что в сталинские годы имело место систематическое нарушение
некоей законности. Это мнение есть исторический абсурд. В те годы
происходило формирование специфических коммунистических правовых отношений.
Нарушать какие-то правовые нормы было просто невозможно, поскольку они еще
не вошли в практическую жизнь. Написанные на бумаге правовые нормы еще
нельзя считать реальными правовыми нормами. Они скорее играли роль средств
идеологии, пропаганды, а не роль норм, практически регулировавших жизнь
людей. Лишь к концу сталинского периода сложились более или менее устойчивые
правила поведения людей, допускавшие интерпретацию в понятиях права, да и то
лишь отчасти.
Бессмысленно рассматривать судебные процессы тех лет в юридических
понятиях. Они были явлениями вне правовых отношений. Они лишь принимали
видимость правовых, чтобы произвести нужное впечатление на Западе и
воздействовать на свое население в желаемом для правящей клики духе. Эти
явления имели свои нормы, ритуалы и процедуры, похожие на правовые, но мало
что общего имевшие с последними.
Обвинения людей сталинского периода в аморальности точно так же лишено
смысла. Дело тут не в том, что они [293] были моральными (они, как правило,
не были такими) или руководствовались какой-то другой моралью. Дело в том,
что они были поставлены в условия, в которых для принципов морали просто не
осталось места. Правила морали вообще не всеобъемлющи. Часто ли политики,
бизнесмены, генералы и другие категории людей на Западе следуют правилам
морали?! Так что можно требовать от людей на низших уровнях иерархии,
оказавшихся к тому же в жутких и непривычных обстоятельствах?!
СТАЛИНСКИЙ ТИП РУКОВОДСТВА
В сталинскую эпоху обнаружились огромные возможности коммунистической
власти манипулировать массами. Власть присвоила также те функции, которые
раньше выполняли частные владельцы и предприниматели. Это привело к
беспрецедентной гипертрофии волюнтаристского аспекта власти. Кроме того,
коммунизм обнаружил способность быстро поднимать общество из состояния
разрухи на сравнительно высокий уровень. Возникла иллюзия неограниченных
возможностей в развитии общества и способности власти использовать их,
заставить общество стремительно прогрессировать во всех отношениях.
Стремление высшей власти заставить общество жить и развиваться так, как того
хочет высшее руководство во главе с вождем, стало характерной чертой
сталинизма как типа власти. Сталинизм еще не успел столкнуться в ощутимых
масштабах с тем, что как само общество, так и его власть ограничены
объективными закономерностями самого социального строя страны. Лишь Хрущев
испытал на себе границы системы власти, а Брежнев - социальной организации
населения.
Вторая важнейшая черта сталинского типа руководства - создание аппарата
сверхвласти, стоящего над аппаратом партийно-государственным. Благодаря ему
вождь с его кликой мог обращаться к массам непосредственно, минуя
партийно-государственный аппарат и изображая его в глазах масс как одну из
причин недостатков и трудностей.
Обе черты сталинского типа руководства можно отчетливо видеть в
намерениях горбачевского руководства. Об этом я еще буду говорить в разделе
о горбачевизме.
[294]
КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Сталинский период советской истории был периодом беспрецедентной в
истории человечества культурной революции, коснувшейся многомиллионных масс
всего населения страны. Это был сложный, многосторонний и противоречивый
процесс. Культурная революция была абсолютно необходимым условием выживания
нового общества. Человеческий материал, доставшийся от прошлого, не
соответствовал потребностям нового общества во всех основных аспектах его: в
производстве, в системе управления, в армии. Требовались миллионы
образованных и профессионально подготовленных людей. В решении этой проблемы
новое общество продемонстрировало свое колоссальное преимущество: самым
легкодоступным для него оказалось то, что было самым труднодоступным для
прошлой истории, - образование и культура. Оказалось, что гораздо легче дать
людям хорошее образование и открыть им доступ к вершинам культуры, чем дать
им приличное жилье, одежду, пищу. Доступ к образованию и культуре был самой
модной компенсацией за бытовое убожество.
Люди переносили такие бытовые трудности, о которых теперь страшно
вспоминать, лишь бы получить образование и приобщиться к культуре. Тяга
миллионов людей к этому была настолько сильной, что ее не могла остановить
никакая сила в мире. Всякая попытка вернуть страну в дореволюционное
состояние воспринималась как страшная угроза этому завоеванию революции. Быт
играл при этом роль второстепенную. И казалось, что образование и культура
автоматически принесут бытовые улучшения. И это происходило на самом деле
для многих, что вселяло надежды на будущее.
Культурная революция шла по трем основным направлениям: 1) ликвидация
безграмотности и повышение образовательного уровня взрослого населения;
2) создание колоссальной сети учебных заведений всякого рода для новых
поколений; 3) централизованная и систематическая просветительская
деятельность, создание публичных библиотек и читален, издание книг для
массового читателя, кинофильмы, театры, концерты, ра[295] дио. Заслуга
сталинизма в организации этого процесса бесспорна. И до сих пор не сделано
ни одного фундаментального исследования этого процесса. За кратчайший срок
было подготовлено такое огромное число образованных людей и всякого рода
специалистов, что Советский Союз провел войну с Германией, не испытывая
острого дефицита в людях в этом отношении. В частности, после сталинских
"чисток" в армии и после первых поражений в войне с Германией удалось
удовлетворить потребности в офицерах. Выпускники школ буквально за несколько
месяцев благодаря образованию становились гораздо более лучшими офицерами,
чем их малограмотные предшественники, прослужившие много лет в армии.
ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Все пишущие о сталинской эпохе много уделяют внимания коллективизации,
индустриализации и массовым репрессиям. Но в эту эпоху произошло еще одно
событие грандиозного масштаба, о котором пишут мало или умалчивают совсем, а
именно - идеологическая революция. С точки зрения формирования нового
общества эта революция, на мой взгляд, не менее важна, чем все остальное.
В сталинские годы определилось содержание идеологии, определились ее
функции в обществе, методы воздействия на массы людей, наметилась
современная структура идеологических учреждений и выработались правила их
функционирования. Кульминационным пунктом идеологической революции был выход
в свет работы Сталина "О диалектическом и историческом материализме".
Существует мнение, будто эту работу написал на самом деле не сам Сталин, а
кто-то другой или другие. Возможно, что это так и было. Но если даже Сталин
присвоил чужой труд, в появлении этого идеологического сочинения он сыграл
роль неизмеримо более важную, чем сочинение довольно примитивного с
интеллектуальной точки зрения текста: он дал этому тексту свое имя и навязал
ему историческую роль. Эта сравнительно небольшая статья явилась
идеологическим [296] шедевром в полном смысле этого слова. И все те, кто
обвинял Сталина в вульгаризации марксизма-ленинизма и стремился вернуться к
более совершенному марксизму прошлого или уйти дальше вперед, так или иначе
следовали сталинскому образцу. Этому образцу будут следовать и все
последующие реформаторы идеологии. Почему? Отнюдь не из уважения к Сталину и
не из-за неспособности сочинить нечто лучшее. Людей, которые способны
сочинять лучше, чем Сталин, миллионы и миллионы. Но есть законы идеологии
как особого социального феномена. И дело тут не в том, чтобы сочинить лучше,
а совсем в ином: дело в адекватности идеологических сочинений условиям и
потребностям своего общества.
После революции и Гражданской войны перед паршей, захватившей власть,
хотела она этого или нет, сознавала она это или нет, встала задача -
навязать свою партийную идеологию всему обществу. Иначе она у власти не
удержалась бы. А это практически означало идеологическое "воспитание"
широких масс населения, создание для этой цели армии специалистов -
идеологических работников, создание постоянно действующего аппарата
идеологической работы, проникновение идеологии во все сферы жизни. А с чем
приходилось иметь дело сначала? Малограмотное и безграмотное население,
процентов на девяносто религиозное. В среде интеллигенции преобладали всякие
формы "буржуазной" идеологии. Партийные теоретики - недоучки и болтуны,
начетчики и догматики, запутавшиеся во всякого рода старых и новых идейных
течениях. Да и свой марксизм они знали так себе. Как признавал сам Ленин,
через пятьдесят лет после опубликования "Капитала" его понимало всего
несколько десятков человек, да и то неправильно. А теперь, когда возникла
задача переориентировать основную "идеологическую" работу на массы, да еще
массы низкого образовательного уровня и зараженные старой
религиозно-самодержавной идеологией, партийные теоретики оказались
совершенно беспомощными.
Нужны были идеологические тексты, соответствующие возникшей задаче. Нужна
была идеология как таковая, с которой можно было бы уверенно, настойчиво и
систематично обращаться к массам. Те люди, которые [297] создавали
сталинский идеологический шедевр и сами писали тексты того же уровня, были
историей поставлены в положение, аналогичное положению студентов, которым
предстояло в кратчайшие сроки подготовиться к экзамену по малознакомому
предмету. Главной проблемой для них стало не развитие марксизма как явления
культуры, а отыскание наиболее простого метода создания марксистскообразных
фраз, речей, текстов, статей, книг. Сталинистам надо было занизить уровень
исторически данного марксизма настолько, чтобы он фактически стал идеологией
интеллектуально примитивной и плохо образованной массы населения. Занижая и
вульгаризируя марксизм до логического предела, сталинисты тем самым
вышелушивали из него его рациональное ядро, сущность, единственно стоящее,
что в нем вообще было. А то, что они отбросили, оказалось пустой словесной
шелухой, пригодной лишь для словоблудия некоторой части умствующих
философов.
Короче говоря, задача состояла не в том, чтобы поднять интеллектуальные
хижины до уровня интеллектуальных дворцов, а в том, чтобы низвести дворцы до
уровня хижин. То, что в этих хижинах нельзя было жить, не играло роли. Они
строились не для жилья, а лишь для подобия жилья. Они казались
общедоступными. Они возвышали ничтожества из интеллектуальной грязи сразу на
божественные вершины сверхгениальности. С такой задачей академические
невежды и бездарности могли справиться лучше, чем академические эрудиты и
гении.
"Есть марксизм догматический и марксизм творческий, - говорил Сталин. - Я
стою на позициях последнего". Это заявление Сталина было затем истолковано
как лицемерное теми, кто относился к марксизму как к вершине премудрости,
как к самой научной науке. А между тем именно Сталин, а не его противники,
отнесся к марксизму творчески.
Сталин обошелся с марксизмом с точки зрения интересов идеологии наилучшим
образом. Он вроде бы сохранил в марксизме абсолютно все, лишив это все
действенной силы. Он выжал из марксистской словесной массы ее идеологические
соки. Роль сталинистов заключалась именно в том, что они отделили чисто
идеологическую часть (ядро) марксистских текстов от прочих [298] словес. В
марксистской писанине зародилось и вызрело идеологическое учение. Сталинисты
очистили идеологическое учение коммунизма от шелухи марксистской писанины.
Потом началось попятное движение. Но оно уже не способно было фактически
выйти за заданные ими рамки. Оно производило лишь новую шелуху, не
затрагивая ядра учения.
Работа Сталина "О диалектическом и историческом материализме" была
фокусом, ориентиром, острием идеологической революции в Советском Союзе. Она
была своего рода главнокомандующим и одновременно знаменосцем армии прочих
идеологических текстов и речей. Но она не исчерпывала собою всю
идеологическую революцию и всю порождаемую ею идеологическую массу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82