Уэйн может оказаться слабым
звеном, через которое будет действовать Меняющий Облик, чтобы заполучить
его, Билли. Он откинул голову и крепко зажмурил глаза. Что бы она
посоветовала ему делать сейчас? Когда он открыл глаза, то увидел, что Уэйн
смотрит на него, оглянувшись через плечо. Они смотрели друг на друга
несколько долгих секунд, и Билли почувствовал, как между ними пробежал
ток, как будто они были двумя подключенными друг к другу батареями. Потом
Уэйн поднялся с места и пошел по коридору избегая взгляда Билли.
- Что такое? - спросил Найлз, когда Уэйн растолкал его.
- Я хочу пройти в кабину пилота, - сказал Уэйн. Его глаза были
стеклянными, а виски пульсировали. - Можно?
- Нет. Иди сядь на место.
- Мистер Крипсин всегда разрешал мне, - настаивал Уэйн. - Я люблю
сидеть впереди, чтобы видеть оборудование. - Он криво улыбнулся уголком
рта. - Мистер Крипсин хочет, чтобы я был счастлив, не так ли?
Найлз помолчал, а затем раздраженно произнес: - Ладно, иди. Какое мне
до тебя дело! - Он снова закрыл глаза.
- Уэйн, - позвал Билли, и юноша оглянулся. - Я тебе не враг. Я
никогда не хотел, чтобы все так обернулось.
- Ты должен умереть, - глаза Уэйна горели двумя горячими голубыми
звездами. - Я должен в этом удостовериться, пусть это будет последнее, что
я сделаю. Бог поможет мне в этом.
- Послушай меня, - сказал Билли; от него исходил жар. Он должен
сказать ему, прямо сейчас, и заставить поверить. - Пожалуйста. Я не зло,
как и... моя мать. Ты никогда не задумывался, откуда у тебя возник дар
исцеления? Почему именно у тебя? Я тебе могу объяснить, почему. Не
отворачивайся! Пожалуйста! Фальконеры не были твоими настоящими
родителями, Уэйн...
Уэйн замер. Несколько секунд его рот беззвучно открывался и
закрывался, а затем он прошептал:
- Откуда ты знаешь это?
- Я знаю, потому что об этом мне сказала моя - наша - мама. Я говорю
тебе правду. Твоей родной матерью была Рамона Крикмор, а отцом Джон
Крикмор. Ты родился в один день со мной: 6 ноября 1951 года. Джимми Джед
Фальконер купил тебя у человека по фамилии Тиллман и вырастил тебя как
своего собственного сына. Но это не потому, что наши родители не любили
тебя, Уэйн. Они любили. Но они хотели, чтобы ты попал в хороший дом, и
они...
- Лжец, - произнес Уэйн придушенным голосом. - Ты лжешь, стараясь
спасти свою жизнь.
- Она любила тебя, Уэйн, - продолжал Билли. - Несмотря ни на что. Она
знала, кто ты такой, с того самого момента, когда впервые увидела тебя на
палаточной проповеди. Она говорила, что тебя используют, но не могла
противостоять этому. Посмотри на меня, Уэйн! Я говорю тебе правду!
Уэйн поморгал, коснувшись ладонью лба.
- Нет. Ложь... все лгут мне. Даже... мой собственный папа...
- В тебе кровь Крикморов. Ты сильный; сильнее, чем думаешь. Я не
знаю, что они с тобой сделали, но ты должен бороться с этим. Ты не должен
позволить им победить!
Найлз, дремавший в своем кресле зашевелился и велел Билли заткнуть
свой рот.
- Ты будешь гореть в Аду, - сказал Уэйн Билли, повернулся и пошел в
сторону кабины пилота. Несколько секунд он стоял и смотрел на Августа
Крипсина; мужчина сидел с закрытыми глазами и с ревом вдыхал и выдыхал
кислород.
- Увидишь, - прошептал Уэйн и направился в кабину пилота, где в
полудреме сидел Джим Кумбс.
Кумбс зевнул и сел, быстро оглядев приборы.
- Привет, Уэйн, - сказал он.
- Привет.
- Рад, что ты пришел. Я как раз хотел попросить тебя, чтобы ты
подменил меня, пока я схожу в сортир. Мы на автопилоте, так что тебе
ничего не надо трогать. Красивая луна, да?
- Конечно.
- Ну... - Он потянулся, а затем расстегнул ремни и встал. - Я
постараюсь как можно быстрее. Прислушайся к двигателям. Они хоть кого
заставят заснуть!
- Да, сэр. - Уэйн опустился в кресло второго пилота, туго
пристегнулся ремнем и взглянул на приборную панель. Скорость 431 узел.
Высота шестнадцать тысяч. Компас указывал на северо-запад.
- Хорошо, парень, - сказал Кумбс и вышел.
Уэйн прислушался к раздающимся в наушниках приплывающих из
пространства сигналам навигационных маяков, затем взглянул на штурвал,
двигающийся по команде автопилота. Чувство власти заставило его щеки
запылать. Все они были в его руках; он знал, что не должен позволить им
привезти его обратно в Пальм-Спрингс. Он потерпел поражение с Походом,
потерпел поражение со своей целительской миссией, потерпел, потерпел...
Но здесь, высоко в небе, он мог про все это забыть. Он поднял
трясущуюся руку и выключил автопилот.
- Не делай этого, сынок. - Рядом, в кресле пилота, сидел в своем
желтом костюме Джимми Джед Фальконер с серьезным, обеспокоенным лицом. -
Ты должен доверять мистеру Крипсину; он заботится о тебе, сынок. Он даст
тебе сделать с Билли Крикмором все, что захочешь. Но не делай то, о чем
думаешь. Это... это все разрушит...
Уэйн посмотрел на него, а затем покачал головой.
- Ты лгал мне. Все время. Я не твой сын, не так ли? Я никогда не
был...
- Нет, ты мой сын. Не слушай это дерьмо! Слушай меня! Доверяй мистеру
Крипсину, Уэйн. Не делай того, что пытаешься...
Уэйн увидел испуг в глазах мужчины. Это доставило ему удовольствие.
- Ты испугался, - сказал он. - Ты испугался до смерти, так? Ты уже
мертв...
- НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО, МАЛЕНЬКИЙ СУЧОНОК! - Лицо Фальконера стало
расползаться, как восковая маска. На Уэйна глянул один звериный, красный
глаз.
В салоне Билли почувствовал холод и открыл глаза. Пилот проходил мимо
него в туалет, находившийся в хвосте самолета. Билли дернулся и огляделся
вокруг, потому что увидел нечто такое, что заставило его сердце громко
застучать.
Пилот остановился и оглянулся, наморщив лоб.
- Что-нибудь не так? - спросил он настороженно.
Билли не ответил. Тело мужчины было окружено зловещим иссиня-черным
туманом; от него во все стороны тянулись короткие дымообразные щупальца.
- На что ты смотришь? - спросил Кумбс, пригвожденный к месту темным,
напряженным взглядом Билли.
Билли повернул голову и посмотрел на сидящего через проход Дорна.
Черная аура вцепилась в него как блестящая темная кожа. Через сиденье
протянулась рука Найлза и схватила Билли за плечо. Рука была окутана
черным предвестником смерти. Окруженное черной аурой лицо Найлза подалось
вперед.
- В чем проблема, малыш? - спросил он.
Все они умрут, понял Билли. И возможно, он сам тоже. Самолет. Кто им
управляет? Уэйн? Неожиданно салон наполнил холод смерти. Когда Уэйн вошел
в кабину пилота, все внезапно изменилось. Уэйн собирается сделать это.
Уэйн собирается убить их всех.
- НЕТ! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО, МАЛЕНЬКИЙ СУЧОНОК! - ревело существо, сидящее
в кресле пилота. - НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!
Маска Дж.Дж.Фальконера растаяла, и теперь Уэйн видел, что это было:
ужасное существо с горящими красными глазами и кровожадной мордой дикого
вепря. Уэйн понял, что видит Зло в его настоящем обличье. Существо издало
придушенный бормочущий звук, когда Уэйн ухватился за штурвал и нащупал
ногой педаль управления рулями. Затем он бросил "Челленджер" вправо-вверх,
увеличивая при этом подачу горючего в двигатели.
За мгновение до того, как шум двигателей резко усилился, Билли
услышал рев Меняющего Облик. Самолет, ревя двигателями, завалился на
правое крыло. Тело Билли с такой силой прижало к сиденью, что какое-то
время он не мог вздохнуть. Все, что не было привинчено или приварено -
дипломаты, бокалы, бутылки "Перрье" - начали опасно летать по салону,
разбиваясь о переборки. Джима Кумбса рвануло в сторону так резко, что он
так и не понял, что произошло; его голова с хрустом ломающейся кости
ударилась о потолок кабины, и его тело оставалось в таком положении до тех
пор, пока самолет не вывернулся и не вышел в горизонтальный полет. Кумбс
плюхнулся в проход. Его глаза были открыты, а зубы глубоко вошли в
прикушенный язык. Руки его были согнуты так, будто он собирался укусить
себя за пальцы.
Билли задыхался. Самолет внезапно бросило влево, а затем он вошел в
глубокое пике. Мимо головы Билли пролетела бутылка "Перрье" и взорвалась,
ударившись о переборку. Крипсин кричал из-под кислородной маски. Лицо
Дорна стало мраморно-белым, а его руки крепко вцепились в подлокотники
кресла. Он повизгивал как ребенок на ярмарочных каруселях.
Существо в кресле пилота заколебалось как мираж и исчезло. На лице
Уэйна застыла улыбка, а его щеки стали впалыми под действием огромного
ускорения. Сейчас он им покажет, думал он. Он покажет всем лжецам. Он
громко рассмеялся и перевернул самолет кверху брюхом; "Челленджер"
послушно повиновался. Доска для бумаг сильно ударила Уэйна по голове.
Вокруг него затанцевали карандаш и листки бумаги. Он подал штурвал вперед,
направляя "Челленджер" в глубокое пике по направление к черноте,
расстилавшейся внизу. Визжал разрезаемый носом самолета воздух. Уэйн
следил за альтиметром. Тринадцать тысяч. Двенадцать тысяч. Одиннадцать
тысяч. Десять.
- УЭЙН! - завизжал со своего сидения Найлз. - ПРЕКРАТИ ЭТО!
Он начал отстегивать пристяжной ремень, но, бросив взгляд на лежащее
с разбитым черепом у чайного столика тело Кумбса, понял, что в тот самый
момент, когда сделает это, он будет мертв.
Уэйн усмехнулся с полными слез глазами. Машина полностью ему
подчинялась. Он увидел, что альтиметр показал четыре тысячи футов, и резко
завалил самолет вправо. Скорость катастрофически упала. Штурвал начал
дергаться в его руках. Ни разу за всю свою жизнь он не чувствовал себя
таким могущественным. Двигатели стонали; самолет начал дрожать, напрягшись
до предела. Уэйн не мог дышать, и перед его глазами запрыгали черные
точки.
С усилием, почти вырвавшим ему руки, Билли расстегнул свой ремень.
Его немедленно отбросило почти на колени к Найлзу. Он вцепился в переднее
сиденье, пытаясь подтянуть себя к кабине пилота.
Уэйн выровнял самолет, а затем снова бросил его в пике. Билли словно
щепку бросало по салону; он прижал голову к коленям, пытаясь за что-нибудь
ухватиться. Его подбородок ударился о стол, и, ослепнув от боли, Билли
рухнул вперед. Его левое плечо тоже обо что-то ударилось, и снова его
пронзила жгучая боль. Он уцепился за пластиковую занавеску, которая висела
вокруг сиденья Крипсина; та порвалась, и сквозь пелену боли Билли увидел
перекосившееся от животного страха мертвенно-бледное лицо владельца
корпорации "Тен-Хай".
Менее чем в пяти сотнях футов от земли Уэйн изо всех сил потянул на
себя штурвал. Самолет выровнялся, и альтиметр показал четыреста девяносто
два фута. Уэйн видел перед собой какие-то смутные очертания, омытые
янтарным лунным светом. Он включил дроссели, гася скорость. Что-то
огромное, темное и рваное пронеслось не далее чем в пятидесяти ярдах от
самолета.
В кабину вошел Билли, и Уэйн оглянулся через плечо полуоскалясь,
полуулыбаясь.
А затем Билли увидел это; оно возникло впереди, занимая все поле
зрения. Лунный свет отблескивал на выветренных скалах. Уэйн резко
повернулся и инстинктивно попытался поднять самолет над горным пиком, в
который они почти врезались. "Челленджер" задрожал от резкого изменения
курса. В следующий момент раздался предсмертный крик раздираемого металла,
когда правое крыло зацепилось за скалу, Резкий толчок от столкновения
бросил Билли назад, и он ударился головой о потолок, а затем упал на
колени, глядя на текущую из носа кровь.
Низ фюзеляжа царапнул по скалам, которые вспороли его, как консервную
банку; по швам побежали искры и огонь, которые засосал двигатель правого
борта. В следующую секунду он взорвался, смяв сначала правую сторону
фюзеляжа, а затем ворвавшись внутрь салона со стоном и скрежетом
вырываемых заклепок. Раскаленные докрасна обломки металла пронзили Найлза
сзади и прошили насквозь его и спинку сиденья, на котором раньше сидел
Билли. Летящий и пылающий кусок обшивки снес Найлзу верхнюю часть черепа,
забрызгав мозгами Дорна.
По всей панели управления мигали предупреждающие огоньки. Хвост
самолета был охвачен огнем, двигатель исчез, конец правого крыла и элероны
были искалечены. Рули не подчинялись командам. Уэйн увидел, что скорость
быстро падает. Они падали вниз, в окруженную горами белую долину.
Загорелся фюзеляж, и кабину пилота заполнил едкий дым. Быстро приближалась
поверхность: круговерть янтарного цвета земли с редкой растительностью.
Уэйну хватило времени только на то, чтобы погасить оставшуюся
мощность двигателей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67