Она раскрыта на том самом месте, где ты остановился в прошлый раз. Никто ее с тех пор не трогал, что очевидно - страницы припорошены изрядным слоем пыли. Эта Книга только твоя и ничья больше. Хотя и понятно, что она одна на всех.
Ну а дальше все просто: сложил почтительно крылья, отдышался, прочел от точки до точки положенную порцию страниц, и все - свободен.
Надо сказать, что в отправлении этого древнего драконьего ритуала меня всегда удивляли два обстоятельства.
Первое вот какое: все драконы посещают Храм в одно и то же время, но ни одного из них я там не видел. Никогда. Ни разу. Приходишь - пусто, уходишь просветленным - тоже пусто. Никакой очереди и толчеи. Будто для каждого дракона выстроен в Запредельном свой персональный Храм Книги.
Впрочем, быть может, так оно и есть.
Скорее всего.
А вторая непонятка - это отсутствие практического смысла во всем этом затейливом действе.
Дело в том, что по возвращении в Пределы я ничего из прочитанного никогда не мог вспомнить. Когда читаешь, все нормально - слог красив, метафоры изысканны, открывающиеся истины глубоки. А только выбрался за границы Запредельного, все - как отрезало. Ни слова, ни полслова невозможно вспомнить.
Всегда подозревал, что это неспроста, но что за этим конкретно кроется, постигнуть не мог. Хотя кое-какие предположения, конечно, имел. И больше всего склонялся к тому, что вычитанная информация незаметно откладывается в подсознании и что когда-нибудь потом, когда будет на корку переписана вся информация из Книги (или не вся, но некая критическая ее масса), произойдет Нечто. К примеру, случится какое-нибудь чудесное прозрение, в результате которого я стану обладателем главной тайны бытия. Или откроется мне смысл нашей жизни. Или еще что-то из той же оперы.
Но, впрочем, это были всего лишь мои догадки.
Можно было бы, конечно, спросить у кого-нибудь из Мудрецов, да только не принято у нас любопытничать. У нас так: будет нужно - сами расскажут, а до тех пор выполняй что положено и не выпендривайся.
Добравшись до одиннадцатого километра, я обосновался со всеми положенными причиндалами на склоне холма с березой. Организовал круг по прежней схеме, только на этот раз к паре имеющихся в наличии стихий - земле и небу - добавил пару других: воду (открытую бутылку аршана) и огонь (клацнул зажигалкой). Кровью брызгать не стал, а сразу прочитал нараспев тот текст, который с таким трудом выбил из Альбины:
Ганса сусал гал болохогуй,
Ганса хун хун боло-хогуй.
Нюуртаа алтан, нюргандаа халтан.
Сагайнгаа ерэхэдэ, сакханшье хайладаг.
Гахайкхаа халюун булган турэ хэгуй,
Тэнэгкхээ сэсэн угэ гарахагуй.
Минуты три ничего не происходило. И потом еще две. Я уже даже решил, что обманула меня окаянная ведьма, и начал перебирать варианты страшной мести.
Но тут началось.
У обочины резко остановилась убитая «четверка», из нее выполз и заспешил в мою сторону самый обычный дачник - бодрого вида дедуля-пенсионер. Подошел, осмотрел меня с ног до головы, а потом с головы до ног, стянул с головы картуз, вытер им пот со лба и попросил:
- Водичкой, солдатик, не угостишь?
Попросил вроде вежливо, но так, что не откажешь.
- Ты сюда дай, я же в круг не могу сунуться, - проворчал он, когда я протянул бутылку. - Понимать должен.
Выставив бутылку за трос, я поприветствовал духа:
- Сайн байна, Зармаиг.
Он высосал всю воду, швырнул пустую бутылку в круг, только после этого сказал:
- И тебе наше с кисточкой.
- Соизволил все же.
- Ты, солдатик, такую сейчас чушь порол, что мертвого бы поднял.
- Духи не бывают мертвыми, - возразил я. - И живыми - тоже.
Зармаиг спорить не стал, зато спросил:
- А чего, солдатик, ты так на меня смотришь?
- Как? - не понял я.
- Как-как. Как молоденькая санитарка на оторванную ногу. Вот как.
- Медиума странного ты, Зармаиг, для разговора выбрал, вот и удивляюсь.
- Медиум как медиум. Что ехало, то и приехало. Говори, чего хотел. Забот полон рот, да и этого вот дома ждут.
- Хочу расспросить тебя об этом вот безобразии, - выпалил я и махнул рукой в сторону раскуроченной сосны.
- Ну давай спрашивай, - разрешил Зармаиг. - Только учти, вызванному духу можно задать только три вопроса. Таков обычай. Не я придумал, не мне отменять. У тебя осталось два.
- Почему два?
- Уже один.
Я аж крякнул от обиды. Надо ж, думаю, быть таким бестолковым. И, боясь еще раз дать маху, поторопился спросить:
- Из-за чего парень с трассы слетел?
- Птица в стекло врезалась, - ответил Зармаиг. - Здоровая такая. Шмяк - и дело сделано!
- А что за птица?
Дядька пожал плечами, дескать, знать-то знаю, солдатик, да только не скажу, вышел твой лимит.
- И на том спасибо, Зармаиг, - как можно вежливее поблагодарил я.
Давить не стал. Подумал, что давить на духа стихий - все равно что дикобраза пугать, стащив с филейной части шаровары.
- А вот это верно мыслишь, - похвалил меня дух за здравомыслие и отпустил на волю использованного им в качестве медиума дачника.
Дядька будто очнулся, огляделся и, ни слова мне не сказав, покатил с холма к машине.
Он так ничего и не понял.
У Гребенщикова Бориса Борисовича в одной песне есть такая строчка: «Но кто знает, что он провод, пока не включили свет?» Точно подмечено. Только стоит, пожалуй, добавить, что вряд ли провод вспомнит, что он был проводом, когда свет отключат.
Дядька отчалил, и я тоже задерживаться не стал: скоренько собрал вещички, привязал к нижней ветке березы предусмотрительно снятую с антенны георгиевскую ленту и поспешил к болиду.
Сорвавшись с места, начал вспоминать, видел или не видел в салоне разбитой «тойоты» останки птицы. Я ведь каждый квадратный сантиметр там просмотрел и ощупал.
Нет, не видел.
Никаких перьев и никакого пуха. Пятна крови - да. Полным-полно. Быть может, какие-то из них и от птицы. Только пойди без экспертизы разберись, где там человеческая кровь, а где птичья.
Честно говоря, не очень мне верилось, что обычная птица могла пробить такую дыру. Не стальной же она была, в конце концов. Птица - не снаряд. И птица - не снаряд, и «тойота» - не самолет. Скорости у них не те.
Прикинул: может, врет Зармаиг? Или ошибается?
Только врать духи не умеют, а ошибаться не могут. Дух - сущность запредельная, не дракон и не человек - не свойственно ему ошибаться.
Напрашивалась мысль, что птица была на самом деле, но только была на самом деле не птицей.
Да, именно в таком путаном виде пришла ко мне в голову эта здравая мысль. Я тут же принялся вытаскивать ее из болота слов на чистую воду, но тут раздался сигнал телефона. Пришло sms от Альбины.
«Я ненавижу тебя, мой любимый гад» - высветилось на экране.
Она ничего не могла с собой поделать.
Я тоже ничего не мог с собой поделать. Я ее не любил. Не люблю. И никогда не полюблю. Я не умею. Я дракон.
Только успел отослать Альбине фото лежащих на заднем сиденье хризантем, как вышла на связь Лера.
- Шеф, у нас проблема, - сдавленно сказала она.
- Опять соседи сверху затопили?
- Нет, шеф. - Лера перешла на тревожный шепот (я даже представил, как она прикрывает трубку ладошкой). - Тут у нас… Не знаю, как сказать.
- Не парься, скажи как есть.
- Короче, шеф, у нас непрошеные гости.
- Кто такие?
- Не знаю. Не представились. Три дядечки мрачного вида. Два качка и один ботаник прилизанный.
- Бандиты, что ли?
- Бог их знает, шеф. Но ведут себя по-хозяйски. Прошли нагло в кабинет, расселись, кофе затребовали. Хамы.
- А чего хотят?
- Сказали, чтоб вас вызвала.
- Это все?
- Все.
- А чего тогда напряглась?
- Напряжешься тут. Я когда кофе им принесла, услышала…
Лера замялась.
- Разговор по матушке, что ли? - предположил я.
- Да нет. Один из качков сказал: «Если встанет в позу, наклоним». Это он про вас, шеф.
- Думаешь?
- Ага, шеф.
- Лера, ты, главное, ничего не бойся.
- А я и не боюсь.
- Вот и молодец. - Я глянул на часы. - Через двадцать минут буду. Сможешь продержаться?
- Ага, шеф.
Бандиты или менты? - задумался я, потом решил, что разницы нет, и надавил на газ.
Вопреки моим ожиданиям Лера выглядела молодцом. Никакой паники. Сидела на своем рабочем месте и, заложив ногу на ногу, трещала по телефону.
- Новая версия - лажа какая-то, - убеждала она своего собеседника. - Тормозит ужасно. Просто ужасно. Дает девяносто процентов нагрузки на камень. Точно говорю. А когда закрываешь, все равно торчит в системе. Приходиться убивать вручную.
Заметив меня, девушка прервала разговор, ткнула указательным пальцем в дверь кабинета и состроила страшную рожицу.
Я кивнул, дескать, понял тебя, детка, и просунул голову в кабинет. За секунду оценив обстановку (не урла, не менты и даже не пожарные, а какая-то шелупень), сказал дружно обернувшимся на скрип членам таинственной делегации:
- Одну секундочку, господа. Пара указаний персоналу - и я ваш.
Прикрыв дверь, повернулся к Лере:
- Ты смотрела мультик «Как Петя Пяточкин слоников считал»?
- Нет, шеф, - призналась моя верная помощница.
- Жаль.
- А что?
- Да ничего. Просто сейчас будет продолжение.
Я рывком открыл дверь кабинета и, ни на кого не глядя, прошел к своему креслу. Непрошеным гостям хватило ума его не занять.
Лера описала их верно: два качка (бывший боксер с утиным носом и греко-римский борец с поломанными ушами) плюс один задохлик с лицом хорька, у которого только что отняли початок кукурузы. Но вот как раз этот задохлик-то и был у них за главного. Я это сразу понял. Дорогой костюм, кожаный портфельчик, брезгливо-циничное выражение лица, стальная безжалостность в глазах - все выдавало в нем успешного адвоката. Бугаи были при нем в качестве последнего довода. Как говорят юристы, ex facto jus oritur - из факта возникает право. Так вот эти парни и были призваны создать факт, если вдруг заартачусь.
Начальная диспозиция была такая. Юрист сидел в кресле у стола, его взгляд был устремлен на стену, туда, где висела гравюра по мотивам первого аркана карт Таро. Борец стоял у окна и, приклонившись к подоконнику, размахивал прихваченной со стола шпагой. А боксер с безучастным лицом прохаживался от книжного шкафа к полкам, многозначительно хмыкал, передергивал плечами и постукивал кулаком по ладони.
Интересно, чего хотят? - подумал я. Перебрав возможные варианты, ни на одном не остановился. Решил себя не томить и на правах хозяина первым нарушил напряженную тишину:
- Итак, господа, я вас слушаю.
- Меня, Егор Владимирович, зовут Ащеулов Петр Вениаминович, - с трудом оторвав взгляд от гравюры, начал юрист. - Я представляю интересы холдинга «Фарт». Слышали о таком?
Я кивнул. Как не слышать? Известная фирма. Сеть супермаркетов, туристический бизнес, строительство рынков, офисных зданий, автостоянок и прочего, прочего, прочего. Фирмой владеет некто Тюрин, деятель, которого в Городе называют - кто в шутку, кто на полном серьезе - Большим Боссом.
- Так вот, Егор Владимирович, у нас к вам деловое… - Господин Ащеулов расстегнул портфель и вытащил кипу бумаг, - предложение.
В это самое время боксер взял с полки раковину и приложил к уху. Видимо, хотел насладиться шумом морского прибоя. Не тут-то было. Вместо того чтобы одарить романтическими переживаниями, раковина громко послала его голосом Леры:
- Первый нах!
Боксер испуганно дернулся, а задохлик и борец недоуменно переглянулись. Я же, еле сдержав улыбку, решил, что с этого дня Лера больше не будет протирать пыль в моем кабинете. Уж слишком много тут таких вещей, которые детям не игрушка.
Не знаю, что там парни подумали об этом происшествии. Быть может, решили, что случилась коллективная галлюцинация. Мне было все равно. Я сделал вид, что ничего такого не слышал, и стал листать протянутый юристом документ.
Это был типовой договор купли-продажи, в котором говорилось, что сыскное бюро «Золотой дракон» в лице его владельца Тугарина Егора Владимировича (далее - «продавец») обязуется продать обществу с ограниченной ответственностью «Фарт» в лице его генерального директора Тюрина Иосифа Викторовича (далее - «покупатель») помещение такой-то площадью по такому-то адресу. Дальше шли условия, форс-мажоры, санкции, юридические адреса и прочее бла-бла-бла. Все пункты были заполнены, даже подпись господина Тюрина уже стояла - размашистая такая подпись человека, никогда не сомневающегося в себе и прущего по жизни бульдозером. Единственно чего не хватало, так это суммы сделки. Не проставили ни числом, ни прописью.
- Я, Егор Владимирович, наделен полномочиями обговорить размер и схему оплаты, - сказал Ащеулов, когда я перекинул ему оба экземпляра.
- Тут какая-то ошибка, Петр Вениаминович, - сказал я, сдерживая раздражение.
Он удивился:
- Где ошибка?
И стал перебирать листы.
- Не в бумажках ошибка. Ошибка по существу. Похоже, тут какое-то недоразумение. Дело в том, что я не продаю свой офис. И в ближайшее время не планирую.
Господин Ащеулов посмотрел сначала на борца, потом на боксера, потом уставился на меня испепеляющим взглядом и заверил:
- Никаких недоразумений, уважаемый. Если «Фарт» что-то у вас покупает, значит, вы это продаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55