- Знаешь, старичок, - сказал он, когда я среагировал на его рингтон, - а ведь человек, не будучи драконом, может быть драконом, оставаясь человеком.
Меня начали напрягать парадоксальные выкрутасы озабоченного эгрегора, но послать его куда подальше я не мог - не плюй в колодец и все такое, поэтому из вежливости пробурчал:
- Ну и как это?
- Чтобы стать драконом, нужно быть приличным человеком, - припустив патетики в голос, сообщил Кика. - Всего-навсего приличным человеком. Или, как раньше говорили, - порядочным. Я не прав?
- Уже принял? - догадался я.
- Вмазал. Одну. А что?
- Да ничего. Вольному воля. Не гони только, а то не заметишь, как вывернешься наизнанку.
- Постараюсь не гнать, - пообещал он и отключился.
А я позвонил Лере.
- Да, шеф, - отозвалась моя красавица.
- Сильно занята?
- Не очень.
- Тогда лови задачу.
- Всегда готова. Что нужно, шеф?
- Смени пароль доступа к нашему электронному ящику.
Она не стала задавать глупого вопроса «зачем», она задала умный:
- Когда сменю, сообщить вам?
- Ни в коем разе, - остерег я ее. - Только тогда, когда слезно об этом попрошу. Ты меня поняла?
- Поняла, шеф. Что-нибудь еще?
- Еще?.. Пожалуй, да. Ну-ка запиши куда-нибудь одну вещь.
- Готова.
Я продиктовал:
- Fair is foul, and foul is fair.
И услышал, как Лера защелкала по пипкам клавиатуры.
- Записала, шеф, - доложила она через секунду. - «Прекрасное печально, а печальное прекрасно». Что это?
- Возглас ведьм из первого акта «Макбета» Шекспира. Но я бы перевел так: «Зло есть добро, добро есть зло». Или: «Зло не всегда Зло, а Добро не всегда Добро». Так, я думаю, будет даже поточнее.
- Нет худа без добра, - переиначила на свой лад Лера. И не успел я подумать, что устами младенца глаголет истина, как она полюбопытствовала: - А зачем вам эта банальность, шеф?
- Надо, - лаконично ответил я, не собираясь ничего объяснять, но она обиженно хмыкнула, и мое сердце дрогнуло. - Как-нибудь потом напомнишь, и я над этой, как ты сказала, банальностью поразмышляю. Видишь ли, детка, я люблю на досуге поразмышлять о природе вещей.
- Ага, я это заметила.
- Осуждаешь?
- Что вы! Напротив. В наше время всякий размышляющий человек достоин восхищения. Особенно если предметом его размышлений является нечто совсем-совсем отвлеченное.
Насчет «человека» она, конечно, ошибалась. И по поводу абстрактности идеи о взаимопроникновении Добра и Зла - тоже. Я, к примеру, тем только исключительно и занимаюсь, что изо дня в день ищу именно практическое равновесие между Добром и Злом. Не пустой прихоти ради. Просто такое равновесие единственно и полагаю Справедливостью. А Справедливость - это как раз то, что меня греет.
Словом, Лера промахнулась дважды. Но тем не менее я почему-то именно в ту минуту решил выписать ей премию. Странно, но факт. Видимо, как и всякий прочий начальник, я падок на грубую лесть.
ГЛАВА 8
По приезде случился облом - ведьмы дома не оказалось. Поцеловав замок, я слегка взгрустнул, но даже и не подумал отступать от намеченного плана. Решил дожидаться. Спустился во двор и устроился в засаде за перекошенным доминошным столом.
От скуки не умер.
Во-первых, ждать пришлось недолго, а во-вторых, во дворе творилось всякое.
Действительно, творилось.
И действительно всякое.
Затейливо матерящиеся работяги сковыривали почву, вгрызались в землю и сваривали ржавь безнадежных труб струей карбидовой вони. Туда-сюда сновали озверевшие от избытка летней свободы дети. Их бабки, сбившись в стаю на лавке у песочницы, лузгали подсолнух и шушукались о видах на урожай. Кудлатая дворняга в бессмысленном и беспощадном порыве гоняла от дерева к дереву сразу двух кошек. Словом, жизнь во дворе кипела.
А тут еще и весьма колоритный мужичонка в старых джинсах и линялой рубашке, застегнутой на все пуговицы под самый кадык, выплыл на авансцену со стороны гаражей. Он осторожно, будто некую драгоценную реликвию, нес тривиальное ведро, из которого торчала банка соленых огурцов.
Домой идет, зацепился я за него взглядом. Придет, мазут отмоет, пяток котлет в организм забросит, двести накатит под наблюдаемые огурчики, дочку-соплюшку - в макушку, сыну - пендель за разбитое окно и с чувством исполненного долга на диван. И в ящик. И уснет под няню Вику. Жена растолкает, застелет. А когда сама соберется, он ее грубо, но душевно - ходи сюда, родная. И снова на бок. И без снов до будильника. Вот оно - счастье. Ну почему, блин, я не человек?
Мужичонка тем временем подошел к Альбининому подъезду и лавиноопасно заорал:
- Семен! Семен, твою мать!
- Чего тебе, Вань? - свесилась с балкона второго этажа опухшая рожа.
- Семен, колись, ты когда мне сотку воротишь?
- Вань, ты это… того… не гони, а? С аванса, как часы.
- Эх, Семен, Семен, - сокрушенно покачал головой обиженный таким неверным подходом Иван. - Ты, Семен, не хрусты мои зажал. Ты, Семен, веру мою в человечество убил.
- Ваня, ты чего, а? - изумилась рожа.
- А того!
- Ты ж меня знаешь, Вань.
- То-то и оно.
Иван горестно вздохнул, смачно плюнул и, осторожно пройдя по доске, переброшенной через канаву, скрылся в подъезде.
Только дверь за горемыкой захлопнулась, во двор, подняв облако пыли, вкатилась бледная «калдина», из которой - как яркая бабочка из невзрачного кокона - выпорхнула моя подруга-ведьма.
Альбина выглядела смело, даже вызывающе. Ее макияж живописностью не уступал боевой раскраске откопавшего томагавк войны могиканина. Стриженные до «бобрика» волосы были бесстрашно выкрашены в шальной рубиновый цвет. А от природы пышные формы она втиснула в такие узкие тряпки, что было слышно, как потрескивают швы. Не женщина. Фейерверк.
- Егор? - удивилась ведьма, когда я подхватил пакет с продуктами. - Ты откуда?
- Оттуда, - брякнул я, клюнув губами в подставленную щеку. - Ты куда пропала? Полдня жду.
- Не ври, час назад из дому вышла. - Она кинула взгляд на часики. - Даже меньше.
Я спорить не стал, потащил пакет к подъезду. Открыл дверь, пропустил даму вперед и до четвертого этажа шел следом, с легким трепетом наблюдая за манящим движением ее ладных, стянутых бордовой юбкой бедер. Сильная, надо сказать, штука. Завораживающая. Можно смотреть, не отрываясь, вечно. Как на течение реки. Или огонь. И пропади все пропадом.
Когда вошли в квартиру, она первым делом спросила:
- Есть хочешь?
- Нет, - соврал я.
- Может, вина?
- Я за рулем.
- Подумаешь. - Ведьма пожала плечами. - Мы же по чуть-чуть. Чисто символически. За встречу. А?
- Ладно, - понимая, что все равно не отстанет, сдался я. - Только по бокалу, не больше, а то с промилле выйдет перебор. Я сегодня чего-то зачастил.
Она пошла на кухню, а я - в хорошо знакомую мне гостиную. Сразу направился к книжному шкафу, вытащил, не глядя, роман «Призрак Александра Вольфа» забытого всеми Гайто Газданова, плюхнулся на диван и стал читать с того места, на котором остановился в прошлый раз. Но и двух страниц не успел осилить, как ведьма уже выкатила десертный столик. Быстро подруга управилась. Будто ждала меня в гости и все заранее с утра подготовила. Хотя кто знает, быть может, и ждала. Не в том смысле, что жаждала моего появления, а в том, что предчувствовала. Ведунья как никак. Да еще и самая сильная в Городе.
Дочитав до точки фразу «Жизнь нам дана с непременным условием защищать ее до последнего дыхания», я отложил книгу до следующего раза, который мог и не случиться, взял протянутый штопор и занялся делом.
- А давай свечи зажжем? - предложила Альбина, когда я наполнил бокалы.
- Как когда-то? - прищурился я словно Чеширский кот.
- Да, как когда-то.
- Ну если хочешь…
- Хочу!
Она встала рывком, вытащила из шкафа снаряженный тремя свечами канделябр и, сдвинув в сторону вазу с фруктами, поставила на столик. А потом взяла и задернула на окнах тяжелые шторы, отчего в комнате разом сделалось темно.
- Принеси спички, - попросила ведьма и махнула рукой. - Там, в ящике. Знаешь где.
Знал, конечно. Но когда вошел на кухню, где, как и прежде, густо пахло молотым вручную кофе, настигла мысль: какие еще, к бесу, спички? Мало того что в кармане лежала зажигалка, Сила еще не окончательно оставила меня. Уж на что, на что, а на такой пустяк ее хватило бы с избытком.
Никакие спички я искать, разумеется, не стал, вернулся и с порога метнул сгусток энергии, достаточный, чтобы воспламенить все три фитиля. Комната наполнилась подрагивающим светом, и я увидел, что Альбина улыбается.
- Купился? - подмигнула она, от души радуясь шутке.
- Как пацан, - кивнул я, пытаясь понять, какую именно гадость подсыпала она мне в бокал.
Было ясно, что не яд. На кой черт ей дома дохлая драконья туша? Да и потом, чтобы яд для дракона соорудить, нужна сотня ингредиентов и долгий многочасовой ритуал. Целая песня. Ведь черная кровь совсем не то, что кровь красная. Совсем-совсем не то.
Нет, не мог это быть яд.
Приворотное зелье тоже отпадало - не дура, знает, что драконам не дано любить. Оставалось грешить на нечто такое, отчего могут случиться колики или какие-нибудь другие мелкие, но обидные неприятности.
Судьбу испытывать не стал и заставил мальчика, проходящего мимо квартиры, позвонить в дверь.
- Кого там черт принес? - удивилась ведьма и направилась в прихожую.
За то время, пока хозяйка разбиралась с мальцом, я сунул в свой бокал мизинец с перстнем-оберегом и попросил шепотом изображенное на аметисте солнце:
Выжги настоящее
Во имя грядущего,
Но помилуй минувшее.
Солнце послушалось: вино мгновенно вскипело и тут же, превратившись в банальный морс, остыло.
- Почтальон? - с невинным видом поинтересовался я, когда ведьма вернулась в комнату.
- Оголец соседский дверью ошибся, - пояснила она и, присаживаясь на диван, спросила: - За что пьем?
Я поднял бокал:
- Ты же сама сказала - за встречу.
- Ну да. Конечно. За встречу!
Мы чокнулись и выпили. Я до дна, она - чуть пригубив. Я закусил виноградиной, она - кусочком шоколада. Я уставился немигающим взглядом на пламя свечи, она стала ждать, когда начнет действовать отрава.
Минуты две в комнате висело напряженное молчание.
Надо отдать Альбине должное - когда поняла, что старая обида останется неотомщенной, ничем не показала разочарования. Выждав контрольное время, уронила ладонь мне на колено и, включая все свое дьявольское очарование, спросила ангельским голоском:
- Куда запропастился, дракон?
- Дела, - коротко ответил я, вспоминая, когда - три или четыре месяца назад - заглядывал к ней в последний раз.
- А сейчас чего забрел?
- Тянет.
- А по правде?
- Дела.
- Я так и знала! - театрально всплеснула ведьма руками. - Просто так и не подумал бы. - Она отстранилась и сложила руки на груди. - Ну? Так что нужно коварному дракону от брошенной им любовницы?
- Помощь мне твоя нужна, Альбина, - сказал я правду.
Ведьма удивленно выгнула выщипанную бровь:
- Занятно. Очень занятно. И чем же это я могу тебе помочь?
- Место Силы на одиннадцатом километре знаешь?
- Как не знать, - сказал Альбина. - Место известное, обитает там дух стихий Зармаиг. - И, видимо, что-то такое про этого духа припомнив, с усмешкой добавила: - Тот еще кадр.
- Это точно, - согласился я с такой четкой характеристикой и, не делая паузы, спросил: - Скажи, а как этого сквалыгу вызвать?
Халява не прошла.
- Не скажу, - отрезала Альбина. - Знаю, но не скажу. Кому другому, может, и сказала бы, тебе - нет.
- Скажешь.
- Вот тебе!
Ведьма скрутила и сунула мне под нос фигу.
- Скажешь, - схватил я ее руку и прижал к столу.
- Умоешься! - оскалилась она и скрутила свободной рукой вторую фигу.
Эту руку я тоже прижал к столику и вновь заверил:
- Скажешь. - А затем, переводя разговор на новый уровень, начал потихоньку обналичивать козыри: - Не мне скажешь, так молотобойцам. Если не про то, как духа вызвать, так про то, как привороты любовные направо-налево раздаешь.
- Ну и что с того, что раздаю! - крикнула она с вызовом и тут же попыталась укусить меня за шею.
- Да ничего. - Я развел руки так, что ведьма повалилась грудью на столик, и прошептал ей прямо на ухо: - Ничего-то ничего, да только тут вот человечек один недавно помер, отведав твоего приворота. Как бы тебе после этого случая базового патента не лишиться.
После этих моих слов Альбина так дернулась, что я не смог ее удержать. Отбежав к двери, она прошипела:
- А ты можешь доказать, что я в этом виновата?
- Пусть молотобойцы доказывают.
- Ага, делать им больше нечего. Я же ничего противозаконного не сделала. Девчонка сама пришла, я ее не приглашала. А что приворот дала, так имею право. На то и патент у…
- А на то, чтобы левые ставки в букмекерских конторах делать, у тебя тоже разрешение имеется? - оборвал я ее на полуслове. И тут же выдал очередью: - Национальная баскетбольная ассоциация, «Торонто» против «Сан-Антонио», тотал матча четный, Боуэн - семь очков, Бош - двадцать, Женобили - пятнадцать, Данкан - десять очков и одиннадцать подборов.
Она на несколько секунд потеряла дар речи. Но только на несколько. Быстро пришла в себя и с убедительностью комедиантки второго состава труппы заштатного театра с надрывом заверещала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55