Лицо Анхега стало мрачным.
— Что они замышляют?
— Анхег, если ты строишь флот и начинаешь укреплять фортификации, это означает, что ты готовишься к войне. А если при этом пытаешься потопить корабль человека, известного своей лояльностью по отношению к короне, обычно это означает, что ты собираешься воевать со своим королем.
— Он верно говорит, Анхег, — заметил Бэрак.
— Кто сейчас управляет Ярвиксхольмом? — спросил Гарион.
— Медвежий культ, — с отвращением сказал Анхег. — Последние десять лет они просачиваются в город со всего Черека.
— Это очень серьезно, Анхег, — заметил Бэрак.
— И совершенно на них не похоже, — заметил Дротик. — Культ никогда раньше не вел политику противостояния.
— Какую политику? — спросил Анхег.
— То есть не воевал с короной в открытую, — объяснил начальник драснийской разведки.
— Что ты такое говоришь?
— Дело вот в чем, — пожал плечами Дротик. — Культ всегда действовал исподволь — пытался заручиться достаточной поддержкой в верхах, чтобы принуждать королей Алории проводить их политику. Я считал, что они никогда и не рассматривали возможность вооруженного выступления.
— Все когда-нибудь происходит в первый раз, — сказал Хеттар. Дротик хмурился.
— Совсем на них не похоже, — пробормотал он. — Прямая противоположность той линии, которую они проводили на протяжении трехсот лет.
— Иногда люди меняются, — сказал генерал Брендиг.
— Но не Медвежий культ — в уме приверженца любого культа места хватает только для одной идеи.
— Я думаю, тебе надо как можно скорее возвращаться в Вал-Алорн, Анхег, — предложил Грелдик. — Если они спустят корабли на воду, то смогут захватить весь западный берег Черека.
Анхег покачал головой.
— Мне надо остаться здесь, — заявил он. — Сейчас у меня гораздо более важные дела в Риве. Грелдик пожал плечами.
— Это ведь твое королевство, — сказал он, — по крайней мере пока.
— Спасибо, Грелдик, — сухо поблагодарил его Анхег. — Ты и не представляешь, как греет меня эта мысль. Как скоро ты можешь попасть в Вал-Алорн?
— Три, может быть, четыре дня. Зависит от того, попаду ли я в устье Черекского залива ко времени прилива.
— Отправляйся туда, — велел ему Анхег. — Передай адмиралам, чтобы выходили из Вал-Алорна и занимали удобные позиции у входа во фьорд Хольберг. Надеюсь, после окончания Совета я отправлюсь в небольшое путешествие в Ярвиксхольм. Сжечь верфи не так уж трудно.
Ответом ему была недобрая улыбка Грелдика.
Когда вечером работа Совета была прекращена, Кейл догнал Гариона в освещенном факелами коридоре.
— Мне кажется, тебе есть над чем подумать, Белгарион, — тихо сказал он.
— Да?
— Меня беспокоит выдвижение черекского флота.
— Это флот Анхега, — ответил Гарион, — и его королевство.
— О новых верфях в Ярвиксхольме мы знаем только со слов Грелдика, никем не подтвержденных, — заметил Кейл, — а от фьорда Хольберг до Ривы всего три дня пути.
— Не слишком ли мы подозрительны, Кейл?
— Ваше величество, я полностью согласен, что король Анхег попал под необоснованные подозрения по поводу убийства моего отца, но это новое совпадение, когда черекский флот вышел на позицию в пределах досягаемости Ривы, меняет дело. Мне кажется, мы должны позаботиться о нашей безопасности — просто на всякий случай.
— Я подумаю об этом, — коротко сказал Гарион и пошел по коридору дальше.
На следующий день, примерно в полдень, приехал Шелк. Он был одет в роскошный серый бархатный камзол; как повелось в последнее время, на пальцах его сияли дорогие самоцветы. Коротко поприветствовав друзей, он уединился с Дротиком для приватной беседы.
Когда после обеда в комнату Совета вошел Белгарат, на его лице играла самодовольная ухмылка. В руке он держал письмо короля Анхега.
— Что такое, папа? — с любопытством спросила Полгара. — Ты похож на корабельного кота в рыболовной лодке.
— Я всегда радуюсь, когда удается разрешить загадку, Пол. — Он повернулся к остальным. — Как выяснилось, Анхег действительно написал это письмо.
Король Анхег вскочил на ноги — лицо его было искажено гневом.
Белгарат вытянул руку, восстанавливая порядок.
— Но, — продолжал он, — Анхег писал совсем не то, о чем говорится в письме. — Он положил лист пергамента на стол. — Взгляните, — пригласил он их.
Гарион посмотрел на письмо и увидел красные буквы, проступившие под теми словами, которые возлагали ответственность за смерть Бренда на короля Анхега.
— Что это, Белгарат? — спросил Фулрах.
— На самом деле это письмо графу Мэлоргу, — ответил старик. — В нем Анхег сообщает о своем решении поднять налоги на промысел сельди.
— Это письмо я написал четыре года назад, — сказал Анхег озадаченно.
— Совершенно верно, — подтвердил Белгарат. — А если мне не изменяет память, граф Мэлорг умер прошлой весной?
— Да, — подтвердил Анхег. — Я был на похоронах.
— Скорее всего после его смерти кто-то добрался до его бумаг и стянул письмо. Потом они взяли на себя труд отбелить буквы настоящего письма, оставив, конечно, подпись, чтобы написать другое, которое представляло так называемую делегацию.
— Почему же мы раньше этого не видели? — спросил Бэрак.
— Мне пришлось немного повозиться с этим замечательным в своем роде документом, — признался старик.
— Волшебство?
— Нет. Честно говоря, я воспользовался раствором кое-каких солей. Волшебство, восстановив старый текст, могло уничтожить новый, а нам понадобятся оба — для свидетельства.
Лицо Бэрака выражало некоторое разочарование.
— Волшебство — не единственный способ делать дела, Бэрак.
— А как ты догадался? — спросил старика Гарион. — О том, что там был другой текст?
— Отбеливатель, которым пользовались эти мошенники, оставляет на пергаменте специфический, очень тонкий запах. — Волшебник скривил лицо в гримасе отвращения. — Но только сегодня утром я понял, что это за запах. — Он повернулся к Анхегу. — Прости, что мне понадобилось так много времени, чтобы восстановить твою честь. — сказал он.
— Не страшно, Белгарат, — радостно воскликнул Анхег. — Зато у меня появилась возможность выяснить, кто мои истинные друзья.
Кейл поднялся, на лице его сменяли одна другую самые разные эмоции. Он подошел к креслу Анхега и встал на одно колено.
— Простите, ваше величество, — проговорил он. — Я должен признаться, что подозревал вас.
— Конечно, я прощаю тебя, — неожиданно рассмеялся Анхег. — Зубы Белара! — сказал он. — Когда я прочел это письмо, я и сам начал себя подозревать. Поднимись с коленей, юноша. Всегда стой на ногах — даже если ошибся.
— Кейл, — отдал приказ Гарион, — ты позаботишься о том, чтобы новость об этом открытии получила как можно более широкое распространение. Скажи людям в городе, чтобы прекратили точить мечи.
— Уже иду, ваше величество.
— Но загадка остается, — заметил граф Зилайн. — Мы знаем, что король Анхег не виноват, но кто же тогда виноват?
— Мы уже начали расследование, — заявил Лелдорин. — У нас есть список людей, у которых могли быть причины ненавидеть Бренда.
— Я думаю, вы взяли неверный след, — возразила королева Поренн. — Убийство ривского сенешаля — это одно, но попытка бросить подозрение на Анхега — совсем другое.
— Я не совсем тебя понял, Поренн, — признался Анхег.
— Если бы у тебя был очень близкий друг, а ведь у тебя есть такие друзья, верно? И если бы твой друг был к тому же значительным человеком в твоем правительстве, а король другой страны его бы убил, что бы ты сделал?
— Мои военные корабли пришли бы со следующим приливом, — ответил он.
— Вот именно. Убийство Бренда вовсе не обязательно было вызвано личной враждой. Скорее всего это попытка развязать войну между Ривой и Череком.
Анхег заморгал.
— Поренн, ты необыкновенная женщина.
— Что ты, Анхег, спасибо тебе. Открылась дверь, и вошли Шелк и Дротик.
— Наш светлейший принц Хелдар желает сообщить нечто очень интересное, — объявил Дротик.
Шелк сделал шаг вперед и величественно поклонился.
— Ваши величества, — сказал он, — и дорогие друзья. Я не могу сказать, насколько мое дело соотносится с текущим вопросом, но думаю, оно должно быть вам представлено.
— Тебе случалось замечать, как даже небольшой успех делает некоторых людей невообразимо напыщенными? — спросил Бэрак у Хеттара.
— Случалось, — мягко согласился Хеттар. Шелк обвел друзей горделивым взглядом.
— Ну вот, — продолжал он уже менее официально, — последние несколько месяцев я провел в городе Реоне, на восточной границе старой доброй Драснии. Очень интересный город этот Реон. Очень живописный — особенно сейчас, когда там вдвое нарастили крепостные стены.
— Хелдар, — сказала королева Поренн, нетерпеливо барабаня пальцами по подлокотнику кресла, — не тяни, а рассказывай, в чем дело.
— Ну конечно, тетушка, дорогая, — насмешливо ответил он. — Реон всегда был укрепленным городом, главным образом потому, что рядом граница с Надраком. А народ там живет до того консервативный, что многие до сих пор не пользуются огнем. Это благодатная почва для насаждения Медвежьего культа. После покушения на Сенедру прошлым летом я решил пробраться туда, чтобы немножко пошпионить.
— Честно сказано, — заметил Бэрак.
— Такое у меня сейчас время, — пожал плечами Шелк. — Радуйтесь, пока есть возможность, потому что мне начинает надоедать. Так вот, кажется, у Медвежьего культа появился новый глава — человек по имени Ульфгар. После того как в Тул-Марду мургский топор опустился на спину Гродега, культ потерпел поражение. А потом ниоткуда появляется этот Ульфгар и начинает все сначала. Этот человек — прирожденный оратор, он может буквально заболтать вас до смерти. Как вам известно, до сих пор руководство культом находилось в руках священников и до сих пор центр его был в Череке.
— Расскажи мне что-нибудь новенькое, — мрачно проворчал Анхег.
— Ульфгар не является священником Белара, — продолжал Шелк, — а своей столицей он сделал Реон, в восточной Драснии.
— Хелдар, ну, пожалуйста, ближе к делу, — сказала Поренн.
— Я подхожу к нему, ваше величество, — заверил он ее. — Последние несколько месяцев наш друг Ульфгар потихоньку собирает войска. Приверженцы культа приплывают из Алгарии и проникают в Реон со всей Драснии. Город буквально набит вооруженными людьми. Могу предположить, что сейчас у Ульфгара армия, которая превосходит по численности все драснийские силы. — Он посмотрел на юного короля Хеву. — Извини, кузен, но похоже, твоя армия сейчас лишь вторая.
— Я исправлю это, если понадобится, — твердо ответил Хева.
— Ты растишь замечательного мальчика, тетушка, — поздравил Шелк Поренн.
— Хелдар, — едко сказала она, — ты напрашиваешься, чтобы мы тебя вздернули на дыбу и вытрясли наконец все новости.
— Ой, тетушка, дорогая, какие ужасы ты говоришь! Этот таинственный Ульфгар вернул к жизни многие древние ритуалы и церемонии — и среди них, если можно так выразиться, постоянное поддержание родственного духа. По его приказу каждый приверженец культа в Алории имеет особую метку, выжженную на подошве правой ноги. Так что, вполне вероятно, если вы видите хромающего человека, он может оказаться новопосвященным в Медвежий культ.
Бэрак поморщился.
— Это же очень больно, — сказал он.
— Свою метку они носят с гордостью, — сообщил ему Шелк, — по крайней мере после того, как раны заживут.
— Что она изображает? — спросил Хо-Хэг.
— Символическое обозначение медвежьей лапы, — пояснил Шелк. — По форме она напоминает букву «U» с парой отметин у открытого конца, подразумевающих когти.
— После того как Хелдар мне все рассказал, — подхватил Дротик, — мы нанесли короткий визит к лежащему без сознания убийце. Его правая ступня заклеймена этим знаком.
— Так что теперь все ясно, — сказал Хеттар.
— Верно, — согласился Белгарат.
— Судари, — заговорил Мандореллен, недоумевающе хмурясь, — мне всегда было говорено, что цель сего туманного религиозного учения есть воссоединение Алории, титанической империи Севера, процветавшей под правлением мудрого короля Черека Медвежьи Плечи, могущественнейшего правителя древности.
— Это все, конечно, так и есть, — сказал ему Белгарат, — но если этот Ульфгар преуспел в натравливании Ривы и Черека друг на друга, ему будет нетрудно опрокинуть Драснию, да и Алгарию тоже. Если Анхег и Гарион займутся уничтожением друг друга, он с легкостью приберет к рукам оба их королевства. Вот и получится объединенная Алория.
— Новая стратегия культа кажется очень простой и очень сложной одновременно, — заключил генерал Брендиг, — и похоже на то, что новые действия не заставят себя ждать.
— Особенно если принять во внимание флот, который его люди строят в Ярвиксхольме, — прибавил Анхег.
— Это точно, — сказала Полгара. — Что же мы будем делать, отец?
— Я думаю, нам нельзя мешкать, — ответил Белгарат. — Этот парень, Ульфгар, хочет восстановить Алорию и поставить себя преемником Медвежьих Плеч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57