— Сенедра! — вскрикнул Гарион и бросился в ванну, держа меч над головой.
Женщина в накидке скользнула по нему недобрым взглядом и скрылась, обдав разъяренного короля вихрем брызг.
Хрупкое тело Сенедры безвольно всплыло и теперь слегка покачивалось на воде лицом вниз. С криком отчаяния Гарион выронил меч и, стоя по пояс в воде, протянул руки к всплывшему на поверхность телу.
Заревев от ярости, Бренд кинулся вокруг ванны по выложенной плиткой дорожке с мечом в руке вслед за высокой женщиной, метнувшейся в узкую дверь на противоположной стороне, но Шелк уже опередил его, выхватив длинный кинжал и бросившись за женщиной.
Гарион поднял на руки тело жены и, прижав его к себе, вынес из ванны. Он с ужасом почувствовал, что она не дышит.
— Что же делать? — в отчаянии воскликнул он. — Тетушка Пол, что же делать?
Но тетушка Пол была далеко. Он положил Сенедру на мраморные плитки на краю ванны. Она была неподвижна и бездыханна, а лицо ее — ужасающего сине-серого цвета.
— Помогите кто-нибудь! — вскричал Гарион, обхватив руками безжизненное тело и крепко прижимая его к себе.
Что-то резко стукнуло его в грудь, и он с надеждой вгляделся в застывшее лицо жены, пытаясь найти в нем какие-нибудь признаки жизни. Но Сенедра не шевелилась, и ее маленькое тело оставалось бездыханным. Он снова прижал ее к себе.
Гарион снова почувствовал резкий толчок, похожий на стук собственного сердца. Он отстранил от себя Сенедру, ища полными слез глазами, откуда мог исходить этот странный, отрывистый толчок. Мерцающий свет факела, продетого в железное кольцо на мраморной стене бани, сверкнул на блестящей поверхности серебряного амулета у нее на шее. Может ли быть, что?.. Он протянул к амулету дрожащую руку и почувствовал на кончиках пальцев резкое покалывание. Он в испуге отдернул руку. Потом зажал амулет в ладони. Он ощутил, как у него в руке прерывисто бьется серебряное сердце.
— Сенедра! — вырвалось у него. — Ты должна очнуться. Не умирай, пожалуйста, Сенедра! — Но жена его не подавала никаких признаков жизни. Гарион продолжал держать амулет в руке. — Тетушка Пол, — воскликнул он, — что же делать?
— Гарион? — донесся до него издалека удивленный голос Полгары.
— Тетушка Пол, — простонал он, — помоги мне.
— Что такое? Что случилось?
— Сенедра. Она… Ее утопили! — И когда он произнес это вслух, смысл сказанного поразил его и он зарыдал.
— Прекрати! — Голос Полгары прозвучал как удар хлыста. — Где? — спросила она. — Когда это случилось?
— Здесь, в банях. Она не дышит, тетушка Пол. Она, наверное, умерла.
— Прекрати хныкать, Гарион! — Она словно ударила его по лицу. — Сколько времени она не дышит?
— Несколько минут… не знаю.
— Нельзя терять времени. Ты вытащил ее из воды?
— Да, но она не дышит, и лицо ее серое, как пепел.
— Слушай внимательно. Тебе нужно удалить ей воду из легких. Положи ее лицом вниз и надави на спину. Постарайся делать это с частотой нормального дыхания, но не дави слишком сильно, чтобы не повредить ребенка.
— Но…
— Делай как я говорю, Гарион.
Он перевернул тело жены и начал осторожно надавливать ей на ребра. Он поразился, сколько воды вылилось у нее изо рта, но Сенедра оставалась неподвижной.
Гарион снова взял в руку амулет.
— Ничего не произошло, тетушка Пол.
— Не останавливайся!
Он снова надавил ей на ребра. Он уже готов был опустить руки, но тут Сенедра кашлянула, и Гарион едва снова не разрыдался — на этот раз от радости и облегчения. Он продолжал надавливать ей на спину. Она снова закашляла, а потом тихонько застонала. Гарион положил руку на амулет.
— Она стонет, тетушка Пол! Она жива!
— Прекрасно. Теперь можешь перестать. Так что случилось?
— Какая-то женщина попыталась ее убить. Шелк и Бренд кинулись за ней в погоню. Последовало долгое молчание.
— Понятно, — произнесла наконец Полгара. — Теперь слушай внимательно, Гарион. У Сенедры теперь очень ослаблены легкие. Главная опасность, которая ей грозит, — это закупорка вен и лихорадка. Ей нужны тепло и покой. От этого зависит ее жизнь и жизнь младенца. Как только дыхание окрепнет, уложи бедняжку в постель. Я буду у вас, как только смогу.
Гарион заметался, хватая все попадавшиеся ему под руку полотенца и халаты, чтобы соорудить временное ложе для Сенедры. Когда он закончил и накрыл жену своим плащом, вернулся Шелк и следом за ним, тяжело дыша, вошел Бренд.
— С ней все в порядке? — обеспокоенно спросил великан сенешаль.
— Думаю, да, — ответил Гарион. — Она снова дышит. А женщина скрылась?
— Не совсем так, — ответил Шелк. — Она побежала наверх, пока не оказалась у самой стены. Когда она добралась туда, я почти уже нагнал ее. Убийца увидела, что ей не уйти, и бросилась вниз.
Гарион почувствовал облегчение.
— Хорошо, — сказал он. — Она поплатилась за свое злодейство.
— Вовсе не хорошо. Нам надо было ее допросить. А теперь мы никогда не узнаем, кто ее подослал.
— Я об этом не подумал.
Бренд печально наклонился над безжизненным телом своей племянницы.
— Бедная моя Арелл, — произнес он полным слез голосом. Опустившись рядом с ней на колени, он взялся за торчащий у нее из спины кинжал. — Даже смертью своей она защитила свою королеву. — В его словах прозвучала гордость.
Гарион поглядел на него.
— Кинжал застрял, — объяснил Бренд, дергая за рукоять. — Эта женщина не смогла его вытащить. Поэтому она пыталась утопить Сенедру. Если бы она смогла воспользоваться кинжалом, мы бы не успели.
— Я выясню, кто в ответе за это, — процедил Гарион. — И прикажу живьем содрать с него кожу.
— Содрать кожу — это хорошо, — согласился Шелк. — А еще можно заживо сварить в кипящем масле. Самый эффективный способ борьбы с коридорными убийцами.
— Гарион, — тихо проговорила Сенедра, и Гарион сразу же забыл все свои мысли о мщении. Прижимая жену к себе, он расслышал обращенные к Бренду слова Шелка.
— После того как подберут то, что осталось от этой гадины, — деловым тоном произнес Шелк, — пускай мне принесут ее одежду.
— Одежду?
— Да. Ее одежда расскажет нам то, чего уже никогда не скажет эта женщина. Ты не представляешь, как много всего можно узнать по тому, во что человек одет. Нам надо выяснить, кто за этим стоял, а эта мертвая женщина — единственное, что у нас есть. Я хочу знать, кто она и откуда. Чем быстрее я это сделаю, тем быстрее мы сможем начать кипятить масло.
— Масло?
— Я хочу сварить в нем того, кто это затеял, — казнь его будет медленной и мучительной.
Глава 14
Полгара прибыла в тот же день. Никто не осмелился спросить ее, как она преодолела сотни миль разделявшего их пространства за считанные часы. На лице часового, несшего дозор на крепостной стене (он же и проводил волшебницу в королевские покои), застыло какое-то дикое выражение, словно он увидел нечто такое, о чем предпочел бы не рассказывать.
Ко времени появления Полгары Гарион был занят дискуссией с одним из придворных лекарей о пользе кровопускании; их разговор дошел как раз до той точки, когда Гарион, выхватив меч, загородил дорогу оторопевшему эскулапу, который приближался к кровати больной с ланцетом в руке.
— Если вы только попробуете этим открыть моей жене вены, — твердо заявил молодой король, — тогда ваши вены я открою мечом.
— Ну, все, — решительно вмешалась Полгара, — хватит, Гарион. — Она сняла плащ и повесила его на спинку стула.
— Тетушка Пол! — радостно воскликнул Гарион.
А она уже повернулась к четырем лекарям, суетившимся у постели маленькой королевы.
— Благодарю вас за усердие, господа, — сказала она. — Если вы мне понадобитесь, я пошлю за вами. — Своим тоном она явно дала понять, что более в них не нуждается, и четверка тихо удалилась.
— Госпожа Полгара, — тихо позвала с постели Сенедра.
Полгара повернулась к ней.
— Да, милая, — сказала она, беря ее маленькую ладошку. — Как ты себя чувствуешь?
— У меня боль в груди и страшная слабость во всем теле.
— Поставить тебя на ноги — минутное дело, дорогая, — заверила ее Полгара. Она окинула постель критическим взглядом. — Гарион, — сказала она, — нам понадобится больше подушек. Мне нужно приподнять ее, чтобы она сидела.
Гарион быстро прошел к двери, ведущей в наружный коридор.
— Да, ваше величество? — произнес часовой, как только Гарион открыл дверь.
— Не принесешь ли ты мне с дюжину подушек?
— Конечно, ваше величество. — И часовой бегом бросился по коридору.
— Хотя, пожалуй, лучше две дюжины, — крикнул ему вслед Гарион. Затем он вернулся в спальню.
— Я хочу сказать, госпожа Полгара, — слабым голосом говорила в это время Сенедра, — если придется делать выбор, тогда спасите моего ребенка. Обо мне не думайте.
— Ясно, — мрачно ответила Полгара. — А теперь немедленно забудь про всю эту чушь. Сенедра с удивлением посмотрела на нее.
— Меня всегда тошнило от мелодрамы. Легкий румянец появился на щеках Сенедры.
— Очень хороший признак, — подбодрила ее Полгара. — Если можешь краснеть, значит, ты на пути к полному выздоровлению и уже способна правильно относиться к простейшим вещам.
— Каким?..
— Ты ведь поняла, что твое последнее заявление — потрясающая глупость. Твой ребенок чувствует себя прекрасно, Сенедра. В самом деле, ему гораздо лучше, чем тебе. Сейчас, например, он спит.
Глаза Сенедры стали большими. А руки она положила себе на живот, словно защищая его.
— Вы его видите? — недоверчиво спросила она.
— Видеть — немного не то слово, моя милая, — ответила Полгара, смешивая в стакане два порошка. — Я знаю, что он делает, о чем думает. — Она подлила воды в стакан, и его содержимое сразу же забулькало и задымилось. — Ну вот, — произнесла она, вручая стакан своей пациентке. — Выпей это. — Она повернулась к Гариону: — Разведи огонь пожарче, мой дорогой. В конце концов, на дворе осень, и нам совсем не нужно, чтобы наша голубка простудилась.
Поздно вечером Гарион пришел к Бренду и Шелку, которые к тому времени тщательно осмотрели растерзанное тело несостоявшейся убийцы королевы и ее одежду.
— Нашли что-нибудь? — спросил Гарион, входя в комнату.
— Мы узнали, что она из Вал-Алорна, — ответил Бренд своим зычным голосом. — Лет тридцати пяти; зарабатывать на кусок хлеба ей не приходилось. Или, если быть точнее, она никогда не занималась тяжелой работой — на руках у нее нет мозолей.
— Не так уж и много, — заметил Гарион.
— Это только начало, — сказал ему Шелк, внимательно рассматривая подрубочный шов на кромке окровавленного платья.
— Какие-то намеки на Медвежий культ, да?
— Не обязательно, — ответил Шелк, откладывая платье и беря льняную сорочку. — Когда пытаешься сохранить в тайне, кто ты такой, нанимаешь убийцу из другой страны. Хотя, конечно, для приверженцев культа такие рассуждения сложноваты. — Он нахмурился. — Ну где же я видел такой шов? — пробормотал он, разглядывая белье мертвой женщины.
— Я очень сожалею о смерти Арелл, — сказал Гарион Бренду. — Мы все были к ней очень привязаны.
— В нашей семье считается почетным погибнуть, защищая своего господина, Белгарион, — тихо ответил ему Бренд. — Она очень любила Сенедру.
Гарион снова повернулся к Шелку.
— Что мы будем делать? — настойчиво спросил он. — Если мы не узнаем, кто за этим стоял, весьма вероятно, что он попробует нанести удар еще раз.
— Очень на это надеюсь, — ответил Шелк.
— Что?
— Тогда нам не придется тратить много времени на поиски живых организаторов этого преступления. От мертвого много не добьешься.
— Жаль, что мы действовали так неосторожно, когда искореняли Медвежий культ в Тул-Марду, — сказал Бренд.
— Я бы не стал цепляться за мысль, будто именно Медвежий культ в ответе за то, что произошло, — заметил на это Шелк. — Есть и другие варианты.
— Кому бы еще понадобилось нападать на Сенедру? — спросил Гарион.
Шелк потянулся в кресле, задумчиво поскреб щеку, наморщил лоб.
— Возможно, и не на Сенедру, — пробормотал он.
— Что?
— Видишь ли, вполне вероятно, что была сделана попытка добраться до ребенка, которого она носит. В этом мире могут найтись люди, которые не хотят видеть твоего наследника на троне Ривы.
— Кто?
— На память тут же приходят твои друзья гролимы, — ответил Шелк, — или потомственные отравители найсанцы, да и кое-кто из толнедрийцев. Пока не выяснятся подробности этого дела, я бы не стал придерживаться какой-то определенной версии. — Он поднял окровавленное белье. — Начну с этого. Завтра утром хочу отнести его в город и показать всем портным и белошвейкам, кого встречу по дороге. Может, смогу что-то узнать про ткань, да и стежок вдоль кромки необычный. Если мне кто-нибудь скажет что-то определенное об этом, мы получим зацепку, с которой уже можно будет поработать.
Бренд внимательно посмотрел на застывшее, накрытое одеялом тело женщины, которая пыталась убить Сенедру.
— Если она проникла в цитадель через какие-то! ворота, — решил он, — то наверняка проходила мимо часового и должна была придумать какой-нибудь предлог, чтобы войти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57