— Кто-то наложил заклятье на это место, причем такое сильное, что никто не мог даже увидеть скрытые там слова.
— Но пятно есть даже на твоем списке. Как же писец, делавший копию, мог достаточно хорошо разглядеть его и точно переписать, а мы не могли?
— Многие писцы в те времена были неграмотны, — объяснил Белгарат. — Тебе вовсе не нужно уметь читать, чтобы копировать что-то. Все, что делали эти писцы, — так это тщательно перерисовывали буквы.
— Но эта — как ты ее назвал?
— Интердикция, то есть запрет. Это слово изобрел Белдин. Он иногда ужасно гордится собственным высокоумием.
— Эта интердикция заставила писцов нагромождать все слова друг на друга, даже если они не понимали, что все эти слова значат?
Белгарат кашлянул и опять задумался.
— Кто бы такое ни сотворил — он очень силен и совсем неощутим. Я и не подозревал, что кто-то тайно воздействует на мой рассудок.
— Когда это произошло?
— Наверное, впервые, когда Мринский пророк произносил слова вслух.
— А будет ли действовать интердикция после того, как человек, установивший ее, умрет?
— Нет.
— Значит…
— Правильно. Он по-прежнему где-то здесь.
— Может быть, это Зандрамас, чье имя мы теперь так часто слышим?
— Вполне возможно. — Белгарат взял лист со скопированным Гарионом текстом. — Теперь я и при обычном свете все вижу, — сказал он. — Очевидно, стоит только кому-нибудь нарушить интердикцию, и она теряет свою силу. — Он еще раз внимательно прочел написанное на пергаменте. — Это и в самом деле очень важно, Гарион.
— Я был совершенно уверен, что так и есть. Хотя все равно ничего не понимаю. Первая часть довольно простая — это там, где говорится, как Шар станет красным и Дитя Тьмы будет названо по имени. Похоже, мне пора пускаться в очередное путешествие.
— И довольно долгое, если все верно.
— А что означает следующая часть?
— Ну, насколько я понял, этот твой путь, куда бы он ни вел, уже начался, и начался он с рождением Гэрана. — Старик нахмурился. — Мне не нравится отрывок, где говорится, что лишь слепой выбор решит исход. Это заставляет меня волноваться.
— А кто это Возлюбленный и Вечный?
— Я, видимо. Гарион посмотрел на него. Белгарат пожал плечами.
— Можно счесть это хвастовством, — признал он, — но некоторые и впрямь зовут меня «вечный человек», а когда Учитель дал мне новое имя, он прибавил слог «Бел» к моему старому. В древнем языке «Бел» означало «возлюбленный». — Он улыбнулся немного грустно. — Учитель умел проникать в слова.
— А что это за тайны, о которых там говорится?
— Тоже старинное слово. В стародавние времена говорили «тайны» вместо «пророчества». А так как некоторые из них крайне загадочны, это недалеко от истины.
— Эй! Гарион! Белгарат! — послышалось снаружи.
— Кто это? — спросил Белгарат. — Ты говорил кому-нибудь, что идешь сюда?
— Нет, — нахмурился Гарион. — Никому не говорил. — Он подошел к окну и выглянул вниз.
Высокий алгариец с ястребиным лицом и развевающейся длинной черной прядью сидел верхом на взмыленной, изможденной лошади.
— Хеттар! — позвал Гарион. — Что случилось?
— Впусти меня, Гарион, — ответил Хеттар. — Мне надо поговорить с тобой.
К Гариону присоединился Белгарат.
— Дверь на другой стороне башни! — крикнул он. — Я открою ее тебе. Осторожнее на пятой ступеньке, — предупредил он, видя, что Хеттар пошел ко входу, — она качается.
— Когда ты ее починишь, дедушка? — спросил Гарион.
— Да вот все как-то недосуг. Ястребиное лицо Хеттара, поднявшегося в круглую комнату на верху башни, было мрачным.
— Что произошло, Хеттар? — спросил Гарион. — Я никогда не видел, чтобы ты приезжал верхом в эти края.
Хеттар глубоко вздохнул.
— Тебе надо немедленно возвращаться в Риву, Гарион, — сказал он.
— Там что-то случилось? — От неведомой тревоги у Гариона сжалось сердце. Хеттар вздохнул.
— Мне очень неприятно приносить тебе дурные вести, но Сенедра просила разыскать тебя как можно скорее. Ты сейчас же должен ехать в Риву.
Гарион застыл — в его мозгу пронеслась сразу дюжина страшных предположений.
— Почему? — тихо спросил он, боясь услышать ответ.
— Мне очень жаль, Гарион, я даже не могу сказать, как мне жаль, но Бренд убит…
Часть третья
АЛОРИЯ
Глава 17
Лейтенант Бледик был одним из тех рассудительных сендарийских офицеров, которые относятся ко всему очень серьезно. Он прибыл в гостиницу «Лев» в портовом городе Камааре точно в назначенное время, и хозяин гостиницы проводил его вверх по лестнице. Комнаты, которые занимал Гарион вместе со своими спутниками, были просторны и хорошо обставлены. Отодвинув зеленую штору, Гарион смотрел в окно, выходившее на гавань, словно через немалое количество миль разделявшей их морской воды можно было увидеть, что происходит в Риве.
— Вы посылали за мной, ваше величество? — с почтительным поклоном спросил Бледик.
— А, лейтенант, входите, — сказал, поворачиваясь, Гарион. — У меня срочное сообщение к королю Фулраху. Скажите, как быстро вы сможете добраться до Сендарии?
Лейтенант задумался. Судя по спокойному, рассудительному выражению его лица, этот молодой человек все всегда тщательно взвешивал и обдумывал. Бледик поправил воротник своей алой формы.
— Если я отправлюсь прямо сейчас и буду менять лошадей на каждом постоялом дворе, то смогу быть во дворце уже завтра во второй половине дня.
— Хорошо, — сказал Гарион. Он вручил молодому офицеру свернутое и запечатанное письмо к сендарийскому монарху. — Когда предстанете перед королем Фулрахом, сообщите ему, что я отправил господина Хеттара Алгарийского ко всем королям Алории передать им, что я собираю Алорийский Совет в Риве, и мне бы хотелось, чтобы он тоже был.
— Да, ваше величество.
— И скажите ему, что Бренд — ривский сенешаль — убит.
Глаза Бледика расширились, он побледнел..
— Кто это сделал?
— Я пока еще ничего не знаю, но, как только нам удастся нанять корабль, мы отправимся на Остров.
— Гарион, дорогой, — сказала Полгара из своего кресла у окна. — Ты все сказал в письме. У лейтенанта впереди долгий путь, а ты его задерживаешь.
— Ты, пожалуй, права, тетушка Пол, — признал Гарион. Он снова повернулся к Бледику. — Вам понадобятся деньги или что-нибудь еще? — спросил он.
— Нет, ваше величество.
— Тогда пора в путь.
— Я выезжаю немедленно, ваше величество. — Лейтенант отсалютовал и вышел.
Гарион принялся ходить взад-вперед, утаптывая дорогой маллорейский ковер, а Полгара, одетая в простое голубое дорожное платье, продолжала чинить тунику Эрранда, и иголка в ее руке ловко укладывала стежок за стежком.
— Как ты можешь быть так спокойна? — спросил у нее Гарион.
— Вовсе нет, мой дорогой, — ответила она. — Поэтому я и села за шитье.
— Что их задерживает? — ворчал он.
— Нанять корабль не так просто, Гарион. Это не то что купить буханку хлеба.
— Кому понадобилось нападать на Бренда? — негодующе спросил Гарион.
Он не переставал задавать себе этот вопрос в течение недели, прошедшей с тех пор, как они покинули Долину Алдура. Большой грустный сенешаль был предан Гариону и Ривскому трону. Насколько знал Гарион, личных врагов у Бренда не было.
— Это — первое, что мы должны выяснить, вернувшись в Риву, — сказала Полгара. — А сейчас, будь добр, постарайся успокоиться. Оттого, что ты ходишь туда-сюда, ничего не проясняется, наоборот, ты только сбиваешь меня с толку.
Белгарат, Дарник и Эрранд вернулись уже под вечер и привели с собой высокого седого риванца; его одежда пахла соленой водой и смолой, выдавая в нем моряка.
— Это капитан Яндра, — представил его Белгарат. — Он согласился перевезти нас на Остров.
— Спасибо, капитан, — сказал Гарион.
— Рад служить вам, ваше величество, — ответил Яндра с неловким поклоном.
— Вы недавно прибыли из Ривы? — спросила его Полгара.
— Вчера вечером, госпожа.
— Знаете ли вы что-нибудь о том, что там случилось?
— В гавани немного узнаешь, госпожа. Люди из цитадели весьма скрытны, не обижайтесь, ваше величество. По городу ходят самые разные слухи, хотя многие из них явно нелепы. Все, что я могу сказать наверняка, — сенешаль был атакован и убит группой черекцев.
— Черекцев?! — воскликнул Гарион.
— В этом все сходятся, ваше величество. Некоторые говорят, что все нападавшие были убиты. Другие говорят, что кто-то выжил. Я не уверен, но, по-моему, похоронили шестерых.
— Хорошо! — проворчал Белгарат.
— Нет, если принять во внимание, что их могло быть всего шестеро, папа, — сказала ему Полгара. — Нам нужны ответы, а не трупы.
— M-м, извините меня, ваше величество, — сказал Яндра немного смущенно. — Может, мне не следует этого говорить, но, согласно некоторым городским слухам, эти черекцы приехали по какому-то официальному делу из Вал-Алорна и посланы были королем Анхегом.
— Анхегом? Не может быть!
— Так говорят, ваше величество. Я сам не особо в это верю, но, наверное, вам бы не хотелось, чтобы этот слух начал широко расходиться. Сенешаля очень любили во всей Риве, и многие уже сейчас принялись чистить свои мечи, если вы понимаете, о чем я.
— Думаю, надо как можно скорее ехать домой, — сказал Гарион. — Сколько времени потребует дорога в Риву?
Капитан подумал.
— Мой корабль не так быстр, как военный корабль черекцев, — произнес он, словно оправдываясь. — Примерно три дня, если погода не изменится. Мы могли бы выйти с утренним приливом.
— Так тому и быть, — решил Гарион.
Стояло позднее лето, и погода над Морем Ветров была ясной и солнечной. Корабль Яндры уверенно вспахивал искрящиеся под солнцем волны, кренясь под свежим ветром. Большую часть пути Гарион провел, мрачно шагая взад-вперед по палубе. Когда на третий день пути из Камаара низко над горизонтом появился скрытый в дымке силуэт Острова Ветров, Гарионом овладело отчаянное нетерпение. У него накопилось так много вопросов, на которые надо было найти ответ, так много незавершенных дел, что даже час, необходимый, чтобы достичь гавани, казался непростительно потерянным.
В полдень корабль Яндры обогнул мыс у входа в гавань и направился к каменным причалам у подножия города.
— Я пойду вперед, — сказал Гарион своим спутникам. — Догоняйте скорее. — И, пока матросы еще швартовали корабль, он выпрыгнул на покрытые соленой коркой камни набережной и почти бегом поспешил в цитадель.
У массивных дверей главного входа в цитадель его ждала Сенедра, одетая в траурное черное платье. Ее лицо было бледным, в глазах стояли слезы.
— Ох, Гарион! — вскрикнула она, когда он подошел к ней, обняла его и заплакала, прижавшись к его груди.
— Когда это случилось, Сенедра? — спросил он, обнимая ее. — Хеттар не слишком подробно рассказывал.
— Это произошло недели три назад, — всхлипнула она. — Бедный Бренд! Бедный Бренд, добрая душа!
— Ты не знаешь, где можно найти Кейла?
— Он работает за столом Бренда, — ответила она. — Боюсь, что с тех пор, как это случилось, он вряд ли спал достаточно хоть одну ночь.
— Скоро придут тетушка Пол и все остальные. А я пойду поговорю с Кейлом. Ты встретишь их?
— Конечно, дорогой, — ответила она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
— Поговорим потом, — сказал Гарион. — Сначала я должен выяснить, что случилось.
— Гарион, — мрачно сказала она, — это были черекцы.
— Да, я слышал, — ответил он, — и поэтому мне надо выяснить все как можно скорее.
В коридорах цитадели было странно тихо. Пока Гарион быстрым шагом шел к тем комнатам в западном крыле, где располагались канцелярии и административные службы, откуда Бренд управлял каждодневными делами королевства, слуги и служащие, встречавшиеся на пути, почтительно кланялись королю и уступали дорогу.
Кейл был одет в черное, а лицо его посерело от усталости и глубокого горя. Пачки бумаг, в строгом порядке разложенные на широком рабочем столе Бренда, однако, свидетельствовали, что несмотря ни на что Кейл исполнял не только свои обязанности, но и обязанности отца. Когда Гарион вошел, Кейл поднял взор и стал вставать из-за стола.
— Оставь, — сказал Гарион, — у нас слишком много дел, чтобы соблюдать формальности. — Он взглянул на своего усталого друга. — Мне очень жаль, Кейл, — печально сказал он. — Не могу даже сказать, как мне жаль.
— Благодарю вас, ваше величество.
Гарион опустился в кресло, стоявшее по другую сторону стола Кейла, и многодневная тревога и напряжение обернулись бесконечной усталостью, которая накрыла его, словно волна.
— Я так и не знаю никаких подробностей, — сказал он. — Ты можешь рассказать мне, что случилось? Кейл кивнул и откинулся в кресле.
— Это произошло около месяца назад, — начал он, — вскоре после того, как ты отправился в Драснию. Прибыла торговая миссия от короля Анхега. Все их верительные грамоты, казалось, были в полном порядке, но они как-то туманно высказывались по поводу цели своего визита. Мы с надлежащей любезностью приняли их, а они большую часть времени проводили в отведенных им апартаментах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— Но пятно есть даже на твоем списке. Как же писец, делавший копию, мог достаточно хорошо разглядеть его и точно переписать, а мы не могли?
— Многие писцы в те времена были неграмотны, — объяснил Белгарат. — Тебе вовсе не нужно уметь читать, чтобы копировать что-то. Все, что делали эти писцы, — так это тщательно перерисовывали буквы.
— Но эта — как ты ее назвал?
— Интердикция, то есть запрет. Это слово изобрел Белдин. Он иногда ужасно гордится собственным высокоумием.
— Эта интердикция заставила писцов нагромождать все слова друг на друга, даже если они не понимали, что все эти слова значат?
Белгарат кашлянул и опять задумался.
— Кто бы такое ни сотворил — он очень силен и совсем неощутим. Я и не подозревал, что кто-то тайно воздействует на мой рассудок.
— Когда это произошло?
— Наверное, впервые, когда Мринский пророк произносил слова вслух.
— А будет ли действовать интердикция после того, как человек, установивший ее, умрет?
— Нет.
— Значит…
— Правильно. Он по-прежнему где-то здесь.
— Может быть, это Зандрамас, чье имя мы теперь так часто слышим?
— Вполне возможно. — Белгарат взял лист со скопированным Гарионом текстом. — Теперь я и при обычном свете все вижу, — сказал он. — Очевидно, стоит только кому-нибудь нарушить интердикцию, и она теряет свою силу. — Он еще раз внимательно прочел написанное на пергаменте. — Это и в самом деле очень важно, Гарион.
— Я был совершенно уверен, что так и есть. Хотя все равно ничего не понимаю. Первая часть довольно простая — это там, где говорится, как Шар станет красным и Дитя Тьмы будет названо по имени. Похоже, мне пора пускаться в очередное путешествие.
— И довольно долгое, если все верно.
— А что означает следующая часть?
— Ну, насколько я понял, этот твой путь, куда бы он ни вел, уже начался, и начался он с рождением Гэрана. — Старик нахмурился. — Мне не нравится отрывок, где говорится, что лишь слепой выбор решит исход. Это заставляет меня волноваться.
— А кто это Возлюбленный и Вечный?
— Я, видимо. Гарион посмотрел на него. Белгарат пожал плечами.
— Можно счесть это хвастовством, — признал он, — но некоторые и впрямь зовут меня «вечный человек», а когда Учитель дал мне новое имя, он прибавил слог «Бел» к моему старому. В древнем языке «Бел» означало «возлюбленный». — Он улыбнулся немного грустно. — Учитель умел проникать в слова.
— А что это за тайны, о которых там говорится?
— Тоже старинное слово. В стародавние времена говорили «тайны» вместо «пророчества». А так как некоторые из них крайне загадочны, это недалеко от истины.
— Эй! Гарион! Белгарат! — послышалось снаружи.
— Кто это? — спросил Белгарат. — Ты говорил кому-нибудь, что идешь сюда?
— Нет, — нахмурился Гарион. — Никому не говорил. — Он подошел к окну и выглянул вниз.
Высокий алгариец с ястребиным лицом и развевающейся длинной черной прядью сидел верхом на взмыленной, изможденной лошади.
— Хеттар! — позвал Гарион. — Что случилось?
— Впусти меня, Гарион, — ответил Хеттар. — Мне надо поговорить с тобой.
К Гариону присоединился Белгарат.
— Дверь на другой стороне башни! — крикнул он. — Я открою ее тебе. Осторожнее на пятой ступеньке, — предупредил он, видя, что Хеттар пошел ко входу, — она качается.
— Когда ты ее починишь, дедушка? — спросил Гарион.
— Да вот все как-то недосуг. Ястребиное лицо Хеттара, поднявшегося в круглую комнату на верху башни, было мрачным.
— Что произошло, Хеттар? — спросил Гарион. — Я никогда не видел, чтобы ты приезжал верхом в эти края.
Хеттар глубоко вздохнул.
— Тебе надо немедленно возвращаться в Риву, Гарион, — сказал он.
— Там что-то случилось? — От неведомой тревоги у Гариона сжалось сердце. Хеттар вздохнул.
— Мне очень неприятно приносить тебе дурные вести, но Сенедра просила разыскать тебя как можно скорее. Ты сейчас же должен ехать в Риву.
Гарион застыл — в его мозгу пронеслась сразу дюжина страшных предположений.
— Почему? — тихо спросил он, боясь услышать ответ.
— Мне очень жаль, Гарион, я даже не могу сказать, как мне жаль, но Бренд убит…
Часть третья
АЛОРИЯ
Глава 17
Лейтенант Бледик был одним из тех рассудительных сендарийских офицеров, которые относятся ко всему очень серьезно. Он прибыл в гостиницу «Лев» в портовом городе Камааре точно в назначенное время, и хозяин гостиницы проводил его вверх по лестнице. Комнаты, которые занимал Гарион вместе со своими спутниками, были просторны и хорошо обставлены. Отодвинув зеленую штору, Гарион смотрел в окно, выходившее на гавань, словно через немалое количество миль разделявшей их морской воды можно было увидеть, что происходит в Риве.
— Вы посылали за мной, ваше величество? — с почтительным поклоном спросил Бледик.
— А, лейтенант, входите, — сказал, поворачиваясь, Гарион. — У меня срочное сообщение к королю Фулраху. Скажите, как быстро вы сможете добраться до Сендарии?
Лейтенант задумался. Судя по спокойному, рассудительному выражению его лица, этот молодой человек все всегда тщательно взвешивал и обдумывал. Бледик поправил воротник своей алой формы.
— Если я отправлюсь прямо сейчас и буду менять лошадей на каждом постоялом дворе, то смогу быть во дворце уже завтра во второй половине дня.
— Хорошо, — сказал Гарион. Он вручил молодому офицеру свернутое и запечатанное письмо к сендарийскому монарху. — Когда предстанете перед королем Фулрахом, сообщите ему, что я отправил господина Хеттара Алгарийского ко всем королям Алории передать им, что я собираю Алорийский Совет в Риве, и мне бы хотелось, чтобы он тоже был.
— Да, ваше величество.
— И скажите ему, что Бренд — ривский сенешаль — убит.
Глаза Бледика расширились, он побледнел..
— Кто это сделал?
— Я пока еще ничего не знаю, но, как только нам удастся нанять корабль, мы отправимся на Остров.
— Гарион, дорогой, — сказала Полгара из своего кресла у окна. — Ты все сказал в письме. У лейтенанта впереди долгий путь, а ты его задерживаешь.
— Ты, пожалуй, права, тетушка Пол, — признал Гарион. Он снова повернулся к Бледику. — Вам понадобятся деньги или что-нибудь еще? — спросил он.
— Нет, ваше величество.
— Тогда пора в путь.
— Я выезжаю немедленно, ваше величество. — Лейтенант отсалютовал и вышел.
Гарион принялся ходить взад-вперед, утаптывая дорогой маллорейский ковер, а Полгара, одетая в простое голубое дорожное платье, продолжала чинить тунику Эрранда, и иголка в ее руке ловко укладывала стежок за стежком.
— Как ты можешь быть так спокойна? — спросил у нее Гарион.
— Вовсе нет, мой дорогой, — ответила она. — Поэтому я и села за шитье.
— Что их задерживает? — ворчал он.
— Нанять корабль не так просто, Гарион. Это не то что купить буханку хлеба.
— Кому понадобилось нападать на Бренда? — негодующе спросил Гарион.
Он не переставал задавать себе этот вопрос в течение недели, прошедшей с тех пор, как они покинули Долину Алдура. Большой грустный сенешаль был предан Гариону и Ривскому трону. Насколько знал Гарион, личных врагов у Бренда не было.
— Это — первое, что мы должны выяснить, вернувшись в Риву, — сказала Полгара. — А сейчас, будь добр, постарайся успокоиться. Оттого, что ты ходишь туда-сюда, ничего не проясняется, наоборот, ты только сбиваешь меня с толку.
Белгарат, Дарник и Эрранд вернулись уже под вечер и привели с собой высокого седого риванца; его одежда пахла соленой водой и смолой, выдавая в нем моряка.
— Это капитан Яндра, — представил его Белгарат. — Он согласился перевезти нас на Остров.
— Спасибо, капитан, — сказал Гарион.
— Рад служить вам, ваше величество, — ответил Яндра с неловким поклоном.
— Вы недавно прибыли из Ривы? — спросила его Полгара.
— Вчера вечером, госпожа.
— Знаете ли вы что-нибудь о том, что там случилось?
— В гавани немного узнаешь, госпожа. Люди из цитадели весьма скрытны, не обижайтесь, ваше величество. По городу ходят самые разные слухи, хотя многие из них явно нелепы. Все, что я могу сказать наверняка, — сенешаль был атакован и убит группой черекцев.
— Черекцев?! — воскликнул Гарион.
— В этом все сходятся, ваше величество. Некоторые говорят, что все нападавшие были убиты. Другие говорят, что кто-то выжил. Я не уверен, но, по-моему, похоронили шестерых.
— Хорошо! — проворчал Белгарат.
— Нет, если принять во внимание, что их могло быть всего шестеро, папа, — сказала ему Полгара. — Нам нужны ответы, а не трупы.
— M-м, извините меня, ваше величество, — сказал Яндра немного смущенно. — Может, мне не следует этого говорить, но, согласно некоторым городским слухам, эти черекцы приехали по какому-то официальному делу из Вал-Алорна и посланы были королем Анхегом.
— Анхегом? Не может быть!
— Так говорят, ваше величество. Я сам не особо в это верю, но, наверное, вам бы не хотелось, чтобы этот слух начал широко расходиться. Сенешаля очень любили во всей Риве, и многие уже сейчас принялись чистить свои мечи, если вы понимаете, о чем я.
— Думаю, надо как можно скорее ехать домой, — сказал Гарион. — Сколько времени потребует дорога в Риву?
Капитан подумал.
— Мой корабль не так быстр, как военный корабль черекцев, — произнес он, словно оправдываясь. — Примерно три дня, если погода не изменится. Мы могли бы выйти с утренним приливом.
— Так тому и быть, — решил Гарион.
Стояло позднее лето, и погода над Морем Ветров была ясной и солнечной. Корабль Яндры уверенно вспахивал искрящиеся под солнцем волны, кренясь под свежим ветром. Большую часть пути Гарион провел, мрачно шагая взад-вперед по палубе. Когда на третий день пути из Камаара низко над горизонтом появился скрытый в дымке силуэт Острова Ветров, Гарионом овладело отчаянное нетерпение. У него накопилось так много вопросов, на которые надо было найти ответ, так много незавершенных дел, что даже час, необходимый, чтобы достичь гавани, казался непростительно потерянным.
В полдень корабль Яндры обогнул мыс у входа в гавань и направился к каменным причалам у подножия города.
— Я пойду вперед, — сказал Гарион своим спутникам. — Догоняйте скорее. — И, пока матросы еще швартовали корабль, он выпрыгнул на покрытые соленой коркой камни набережной и почти бегом поспешил в цитадель.
У массивных дверей главного входа в цитадель его ждала Сенедра, одетая в траурное черное платье. Ее лицо было бледным, в глазах стояли слезы.
— Ох, Гарион! — вскрикнула она, когда он подошел к ней, обняла его и заплакала, прижавшись к его груди.
— Когда это случилось, Сенедра? — спросил он, обнимая ее. — Хеттар не слишком подробно рассказывал.
— Это произошло недели три назад, — всхлипнула она. — Бедный Бренд! Бедный Бренд, добрая душа!
— Ты не знаешь, где можно найти Кейла?
— Он работает за столом Бренда, — ответила она. — Боюсь, что с тех пор, как это случилось, он вряд ли спал достаточно хоть одну ночь.
— Скоро придут тетушка Пол и все остальные. А я пойду поговорю с Кейлом. Ты встретишь их?
— Конечно, дорогой, — ответила она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
— Поговорим потом, — сказал Гарион. — Сначала я должен выяснить, что случилось.
— Гарион, — мрачно сказала она, — это были черекцы.
— Да, я слышал, — ответил он, — и поэтому мне надо выяснить все как можно скорее.
В коридорах цитадели было странно тихо. Пока Гарион быстрым шагом шел к тем комнатам в западном крыле, где располагались канцелярии и административные службы, откуда Бренд управлял каждодневными делами королевства, слуги и служащие, встречавшиеся на пути, почтительно кланялись королю и уступали дорогу.
Кейл был одет в черное, а лицо его посерело от усталости и глубокого горя. Пачки бумаг, в строгом порядке разложенные на широком рабочем столе Бренда, однако, свидетельствовали, что несмотря ни на что Кейл исполнял не только свои обязанности, но и обязанности отца. Когда Гарион вошел, Кейл поднял взор и стал вставать из-за стола.
— Оставь, — сказал Гарион, — у нас слишком много дел, чтобы соблюдать формальности. — Он взглянул на своего усталого друга. — Мне очень жаль, Кейл, — печально сказал он. — Не могу даже сказать, как мне жаль.
— Благодарю вас, ваше величество.
Гарион опустился в кресло, стоявшее по другую сторону стола Кейла, и многодневная тревога и напряжение обернулись бесконечной усталостью, которая накрыла его, словно волна.
— Я так и не знаю никаких подробностей, — сказал он. — Ты можешь рассказать мне, что случилось? Кейл кивнул и откинулся в кресле.
— Это произошло около месяца назад, — начал он, — вскоре после того, как ты отправился в Драснию. Прибыла торговая миссия от короля Анхега. Все их верительные грамоты, казалось, были в полном порядке, но они как-то туманно высказывались по поводу цели своего визита. Мы с надлежащей любезностью приняли их, а они большую часть времени проводили в отведенных им апартаментах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57