- И почему это звучит как оскорбление? - вопросил Гириак, удивляясь
тому, что ничуть не злится. Из всех людей, служивших под его началом,
Неклен был самым надежным. Умный, красноречивый, верный, он был отменным
лейтенантом.
- Да я и не хотел тебя оскорбить, - сказал Неклен. - Ты же сам
знаешь, что Карис - особенная. Она могла учуять неладное раньше, чем
дела пошли бы наперекосяк. И сразу все исправляла, да так, что никто и
не догадывался. Вот почему казалось, что при ней все идет гладко. Вы с
ней, капитан, отлично работали в паре. И все же признайся - без нее ты
уже не тот.
Гириак вздохнул.
- Если б я услышал это от кого-то другого, я бы его прикончил.
- У правды всегда горький вкус, - заметил Неклен. - Знаешь, я ведь
был при том, как Карис только начала свою военную карьеру. Наш отряд
нанялся на службу в один гарнизон. Вскоре после нашего прибытия город
осадили. Командовал тогда Бекель. Он был отменным командиром, но имел
один недостаток: слишком был умен.
- Разве это недостаток? - удивился Гириак.
- И очень опасный! Уж ты мне поверь, капитан. Человек должен знать
пределы своих возможностей - это учит его быть поскромнее. Бекель мог в
уме умножать числа, наизусть цитировал древние труды и изучил все
когда-либо применявшиеся стратегии. Только он не мог применить эти
знания на практике. Воображения не хватало, понимаешь? А выигрывает
битву именно воображение.
- И при чем же тут Карис? Неклен хихикнул.
- Она была любовницей Бекеля. Когда началась осада, как-то раз Бекель
появился на стенах вместе с ней. Враги рубили деревья. Бекель сказал
Карис, что они строят осадные башни. Нет, сказала она, здесь слишком
неровная местность. И правда, даже чудо не помогло бы протащить осадные
башни по тамошним буграм да оврагам. Катапульты, сказала Карис. Они
строят катапульты. Потом она приставила ладонь к глазам, оглядела
окрестности - и указала, где, по ее мнению, враг поставит катапульты и в
какую часть стены они будут нацелены. Мы сначала веселились, потом
начали злиться. Мол, кто она такая, эта девка? Понимаешь, о чем я,
капитан?
- Понимаю, - сказал Гириак.
- Ну вот, потом она спросила, почему мы не запасаем воду. Потому что,
ответил я, через город течет речка, и давно известно, что она никогда не
пересыхает. Еще как пересохнет, сказала Карис, если враг поставит
запруду вон за теми холмами. Через два дня именно так и случилось, и
вражеские катапульты стояли именно там, где показала Карис. С тех пор
Бекель всегда прислушивался к ее советам, а когда он погиб, мы вроде как
избрали ее своим командиром.
- К чему ты мне все это рассказываешь, старый друг?
- Я думаю, может, нам всем стоило бы отправиться в Прентуис и
разыскать Карис. Да и ты бы порадовался - ты же любишь ее.
Гириак резко поднялся на ноги.
- Скажи парням, что в Прентуисе Карис нет. Она повернула на запад, к
Кордуину. Она знала, что Сарино захочет ее смерти.
- Если ты это знал, почему послал погоню на юг? Гириак пожал плечами.
- Из любви или по глупости - сам выбирай.
- Верно и то, и другое, - невесело усмехнулся Неклен. - Кстати,
разведчики, которых ты послал на север, до сих пор не вернулись - а
должны были появиться еще вчера.
- Верно, нашли деревню, где полно сговорчивых молодок, - хмыкнул
Гириак.
- Возможно. Но ими командовал Мелл, а он человек трезвый и надежный.
На него можно положиться. Может быть, мимо нас проскользнули вражеские
наемники.
- Пошли конных на поиски, - приказал Гириак.
- Шлюхин сын! - прошипел Неклен. - Да ведь это же герцог!
Гириак стремительно обернулся - и увидел, что к стене шагает Сарино.
Его немытые волосы свисали липкими прядями, лицо заросло щетиной, глаза
лихорадочно блестели. Он торопливо, почти вприпрыжку взбежал по
ступенькам на стену. Неклен отдал честь, но герцог его словно и не
заметил.
- Враг приближается! - выпалил Сарино. - Собери своих солдат.
- Какой враг, государь?
- Нам нужно выстроить вдоль стен лучников - тысячи лучников. - Сарино
застыл и пристально, не моргая, глядел на север. - Приготовить котлы с
кипящим маслом. Лучших лучников... с самыми крепкими луками.
- Государь, - сказал Гириак, - у нас нет тысячи лучников. Кто этот
враг?
- Ставьте лучников здесь - именно здесь они начнут атаку. Скажи,
чтобы не стреляли, пока враги не подойдут поближе. У них очень толстая
кожа. Крепкие кости. Пошли ко мне Карис. Нам нужно составить план осады.
Гириак и Неклен переглянулись. Гириак шагнул к герцогу, крепко взял
его за плечо.
- Государь, когда ты в последний раз спал?
- Спал? Мне некогда спать. Понимаешь, они уже близко. Я вернул их. Но
я не хотел этого, Гириак! Не хотел!
- Присядь, государь, - сказал Неклен и, взяв герцога за руку, подвел
его к каменной скамье. Сарино сел, но тут же обернулся и снова уставился
на север.
- Они появятся здесь завтра, на рассвете, - бормотал он. - Я совершил
чудовищную ошибку. И ничего не могу исправить. Ну да лучники помогут.
Поставь на стены лучников.
- Непременно, государь, - мягко сказал Гириак. - Но прежде позволь
мне отвести тебя во дворец. Тебе нужен отдых.
Он свел разом обмякшего герцога со стены и усадил его на спину своего
коня. Помахав Неклену, Гириак повел коня на поводу по безлюдным улицам.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Сарино, весь дрожа, лежал ничком на кровати, и тело его сотрясали
судорожные рыдания. Он не плакал с тех пор, как был ребенком, но теперь
вся его выдержка рухнула, точно карточный домик. Клеа, которая так
любила его, убита, принесена им в жертву ради того, чтобы овладеть силой
Жемчужины. Эльдеры, которые никогда не желали зла человеческой расе,
сгинули бесследно. И вот в довершение всего бесславный итог его безумных
деяний - возвращение даротов. Сарино лежал на широкой кровати, прижимая
к груди Эльдерскую Жемчужину.
- Вернись ко мне, старик! - молил он. - Ради всего святого, вернись!
Обессиленный, он забылся глубоким мучительным сном, и в этом сне раз
за разом видел, как убивали его мать, как умирал отец, задушенный змеей
в его горле. Хуже всего, однако, был кошмар, в котором Сарино увидел
себя таким, каким он стал - надменным честолюбцем, который вверг весь
мир в войну. И ради чего? Чтобы обеспечить себе, Сарино, почетное место
в истории человечества?
Он проснулся и обнаружил, что лежит не на кровати, а посреди зеленого
луга, напоенного ароматом весенних цветов. Безумие, порожденное
усталостью и бессонными ночами, минуло, и Сарино снова стал самим собой.
Рядом с ним сидел серебристо-седой старец-эльдер, и его большие темные
глаза светились печалью.
- Почему я здесь? - спросил Сарино.
- Ив самом деле - почему? - отозвался призрак.
- Я не знал, что дароты вернутся. Я ни в чем не виноват.
- Я ни в чем и не виню тебя, человек. Ты был предостережен - но не
пожелал внять этому предостережению. Кто станет тебя винить? Ты прилежно
изучал историю. Тебе известно, что эльдеры никогда не лгут.
- Но я же ничего не знал! Если б ты сразу сказал мне о даротах, я бы
остановился.
- В самом деле? Сарино смолк.
- Куда вы ушли? - наконец спросил он.
- А ты как думаешь? Эльдеры заключены в Жемчужину и в ее недрах, не
старясь ни на минуту, ожидают Дня Пробуждения. Именно так мы поступили и
с даротами. Ты разрушил оковы, которые держали их в плену, но лишь один
человек из всех, живущих на земле, может освободить эльдеров.
- Умоляю тебя, скажи, что мне делать? Дай мне совет! Эльдер покачал
головой.
- Мне нечего посоветовать тебе, Сарино. Завтра Моргаллис будет
уничтожен. Ничто не спасет ни тебя, ни тысячи жителей, которые еще
остались в городе. Гибель и разрушение ждут всех вас, я скорблю о тебе и
о всех твоих подданных. А теперь - уходи и больше не возвращайся.
С этими словами эльдер повелительно взмахнул рукой. Сарино ощутил
толчок, словно упал с небольшой высоты, - и проснулся снова, уже в
собственной кровати. Было темно и холодно. Дрожа всем телом, он заполз
под одеяла.
Так Сарино лежал с полчаса, но когда небо на востоке начало светлеть,
он встал, отбросил одеяла и поспешил в свой кабинет. Из большого
кувшина, который стоял на полке у окна, он извлек дюжину стеклянных
шариков и сложил их в холщовую сумку. Повесив сумку на плечо, Сарино
спустился в огромный погреб, располагавшийся прямо под парадным залом.
Там стояли сотни бочек - в одних хранилось масло для светильников, в
других - коньяк и крепленое вино. Один за другим Сарино разложил десять
стеклянных шариков между бочками с маслом. Покончив с этим, он открыл
краны. Стоков в погребе не было, и масло медленно расползалось по
каменному полу.
Поднявшись наверх, Сарино покинул дворец и по пустынным улицам
побежал к северной стене.
Там был Гириак, и с ним около сорока лучников и примерно двести
солдат. Сарино взбежал на стену.
- Они уже здесь? - спросил он.
- Скоро будут, - ответил Гириак. - Наш разведчик сообщил, что их
тысячи. Они не люди, Сарино.
Герцог не обратил внимания на эту фамильярность.
- Это дароты, - сказал он. Солдаты, окружившие их, зашептались.
- Мы не сможем удержать город, - продолжал Сарино, обращаясь к
Гириаку. - Моргаллис обречен. Отзови своих людей со стен, собери как
можно больше горожан - и постарайтесь добраться до Прентиуса. И не
медлите!
- А что будешь делать ты? - спросил Гириак.
- Я останусь здесь и поговорю с даротами. Быть может, мне удастся
договориться с ними.
- Я и мои люди у тебя на службе. Если ты захочешь, чтобы мы остались
и приняли бой, - так и будет.
Сарино усмехнулся и похлопал воина по плечу.
- Ты хороший парень, Гириак. Все вы хорошие парни. А теперь уходите -
и постарайтесь выжить!
Одно лишь мгновение Гириак молчал, затем круто повернулся к своим
солдатам.
- Слышали, что сказал герцог? Пошли!
Не скрывая радости, солдаты покинули стены, и Сарино остался один.
Небо уже совсем посветлело, ночные звезды таяли. Над восточными
горами занималась заря, заливая весь город золотистым светом. Сидя на
стене, Сарино оглянулся на Моргал - лис. Веками с любовью и заботой
возводился этот город. Его город. И он сам, своими руками погубил его.
Он надеялся, что Гириак сумеет спасти большинство горожан, но в душе
знал, что эта надежда несбыточна. Те, кто остался в Моргаллисе, стерпели
и тяготы войны, и толчки, от которых рушились стены. Нет, они не покинут
свои дома. Немногие счастливцы погибнут под мечами даротов. Молодых
ожидает иной, страшный удел.
Сарино был один, вокруг - куда ни глянь - ни живой души. И вдруг он
осознал, что всегда был одинок. Этот краткий миг затишья перед бурей был
словно иллюстрацией ко всей его жизни. Мальчик, отвергнутый тем, кого он
считал отцом, превратился в мужчину - несовершенного, ущербного, -
который чуждался и отвергал всех прочих.
И, увы, полного жалости к самому себе...
Солнце поднялось выше, округа пробуждалась. Сарино, ожидая даротов,
глядел на опушку дальнего леса. Ребенком он подолгу бродил в этом лесу,
охотясь на голубей и кроликов. На прогалине, почти в самом сердце леса,
он играл в могучего героя - сражался с придуманными врагами, защищая
свой народ.
Теперь эта игра воплотилась в жизнь, вот только в отличие от своих
детских фантазий сейчас он обречен потерпеть поражение.
Из леса выехали даротские всадники. Ровными шеренгами, по полсотни в
каждом ряду, они медленно приближались к городским воротам. Взобравшись
на зубец стены, Сарино сверху разглядывал всадников. Гигантские
чудовища, словно вышедшие из самых страшных кошмаров человечества, они
двигались вперед молча, совершенно бесшумно. За ними из леса хлынули
тысячи пеших даротов. Не было ни боевых кличей, ни барабанов - только
мерный топот множества сапог, ни разу не выбившийся из ритма.
- Что вам здесь надо? - крикнул Сарино, когда первая шеренга
всадников подъехала к стене.
Дароты ничего не ответили. Сорок пехотинцев вытащили вперед окованный
бронзой таран и установили его перед городскими воротами. С
оглушительным грохотом таран ударил в ворота. Сарино услышал треск
лопнувшего дерева и ощутил, как стена под его ногами дрогнула. Тогда он
швырнул вниз стеклянный шарик, и тот разбился о таран. Жидкое пламя
хлынуло наружу, полыхнуло, мгновенно охватив нескольких даротов. Доспехи
их раскалились докрасна. Дароты отпрянули, тщетно пытаясь сбить с себя
огонь, одежда на них пылала. Никто из сородичей не бросился к ним на
помощь. Они метались, объятые пламенем, словно живые факелы, и один за
другим падали замертво.
Еще сорок даротов молча двинулись к еще дымящемуся тарану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55