Смотревшие на меня окна представляли собой черные прямоугольники - поляризованное стекло делало их совершенно непрозрачными. Вероятно, это создавало у работавших за ними офицеров впечатление уединенности и защищенности от посторонних глаз. Безликие люди за безликими окнами, с горечью подумал я. Люди без лиц у власти, не желавшие брать на себя никакой ответственности за использование этой власти. Делающие свою ежедневную работу и не знавшие, скорее всего, даже не желавшие знать, чем эта работа может обернуться. Ведь именно поэтому бюрократия неискоренима, мало того, она процветает. Именно поэтому людям типа Аарона Валаама Дар Мопина и удается захватывать власть...
Внезапно по совершенно необъяснимой причине мой разум словно оцепенел. Аарон Валаам Дар Мопин. Валаам Дар Мопин... Валаам...
Я не мог объяснить, откуда пришла эта идея, ворвавшись вихрем в мой разум, причем в абсолютно завершённом виде. Очевидно, мое подсознание уже давно ее сформировало и использовало имя лишь в качестве детонатора, а может быть, это был хрестоматийный пример божественного озарения. В любом случае, это выглядело так, словно в моем разуме взорвалась звезда, освещая все, что раньше окутывала тьма непонимания или неизвестности. И в этом свете я увидел ответ.
...Или, по крайней мере, возможный ответ. Несколько секунд я стоял у окна, где меня и настигла эта мысль, будучи полностью погруженным в эту идею, пытаясь обнаружить в ней какие-то огрехи и дыры. Но даже если таковые и имелись, я их не видел - необходимо было действовать, причём - действовать решительно. Потом мои глаза снова обрели способность сфокусироваться на том, что меня окружало, и, в конце концов, я остановился перед монитором, по которому только что общался с лордом Келси-Рамосом.
Мне показалось, что миновала вечность, пока я получил ответ на свой вызов.
- Лорд Келси-Рамос ещё здесь? - быстро спросил я. Охранник вздрогнул, но затем, видимо, понял, что заключенные, которые настоятельно требуют общения с такими людьми, как лорд, должны и могут рассчитывать, по крайней мере, на формально-вежливое к себе отношение.
- Подожди минуту, я проверю, - буркнул он.
- Мне необходимо немедленно переговорить с ним, - настаивал я, видя, что его взгляд уже прикован к другому дисплею.
- Ладно, сейчас посмотрим, захочет ли он с тобой говорить... Рейнст? А ну-ка, крикни того парня, который только что был у нас на экране. Посмотришь? Передай, что его вызывает Бенедар.
Облизав пересохшие губы, я попытался привести в порядок свои мысли. Какая черная ирония судьбы! Последний всплеск ненависти Айкмана... Теперь все начинало выглядеть так, что он своим жестом окажется в состоянии наделать куда больше бед, чем я или он могли предположить.
Примерно через минуту лицо оператора исчезло с экрана, и передо мной снова был лорд Келси-Рамос.
- Слушаю, Джилид. Что у тебя стряслось?
- Я должен выйти отсюда. - Мой голос слегка дрожал от переживаемых эмоций, несмотря на все мои попытки взять себя в руки. - Сию минуту. Это очень срочно и очень важно.
Он нахмурился.
- Ведь я только что объяснил тебе, что это займет время, - напомнил он.
Я закусил губу, вдруг вспомнив, что кому-нибудь из охраны не стоит никакого труда прослушать наш разговор... и моя идея вполне бы подошла под статью о государственной измене.
- Я помню, сэр, - ответил я, отчаянно роясь в закоулках своей памяти, в надежде выскрести оттуда хоть какую-нибудь фразу или словечко, принятые к употреблению между нами, сделать хоть какой-то намек, подать такую реплику, чтобы он понял меня, а охранники и сотрудники Службы безопасности - нет... и вот уже во второй раз наитие не подвело меня.
- Всё дело в этой комнатенке, в этом помещении. Оно такое маленькое, крошечное и пустое. Сначала я думал, что оно поможет мне сосредоточиться, но вот, не могу.
Его брови изумленно поднялись, потом лицо вдруг прорезали складки напряжённости.
- Понимаю, - осторожно ответил он, метнув быстрый взгляд куда-то в сторону, вероятно, туда, где находился охранник. - Да, понимаю, как это для тебя трудно, ведь в «Карильоне» ты привык к роскоши. И уж, конечно, к уединенности.
- Именно так, сэр, - кивнул я, почувствовав проблеск надежды. Теперь он был со мной, понимал меня, он понял, что я сказал, и чего не смог сказать. Да, за восемь лет совместной работы я сумел изучить этого человека, а теперь впервые убеждался и в том, что и он успел изучить и понять меня. - Кроме того, меня просто мутит от бесцельного времяпрепровождения, - добавил я. - Ведь впереди ещё так много работы!
Его глаза неотрывно смотрели на меня.
- Мне знакомо это чувство, - сказал он. - Я немедленно переговорю и с адмиралом Фрейтагом, и с коммодором Йошидой. Посмотрим, можно ли тебя куда-нибудь перевести... переподчинить кому-нибудь, чтобы ты был поближе к дому.
Поближе к дому. На Солитэре это могло означать одно - «Вожак».
- Мне бы очень хотелось этого, сэр. - На сей раз мне не пришлось кривить душой и говорить полунамеками. - Да, можно переговорить и с губернатором Рыбаковой - думаю, она ещё в долгу перед нами.
- Я займусь этим, - согласился он. Посмотрим, что можно будет сделать. - Его взгляд стал еще более пристальным. - Ты уверен, что это тебе поможет? - осведомился он преувеличенно будничным тоном.
Я судорожно глотнул. Разве можно быть уверенным в том, что это послужит решением проблемы с чужими звездолётами?
- Нет, у меня нет полной уверенности, - вынужден был признать я. - Но верю, что попытаться стоит.
Он кивнул.
- Хорошо. Держись, и я за тобой приеду.
- Спасибо вам, сэр, - проговорил я. Напряжённая улыбка чуть осветила его лицо.
- Я сделаю все, что смогу, - сказал он, и в его тоне я услышал обещание, распространявшееся не только на сложившуюся ситуацию. Он дал мне понять, что моя идея, пусть даже имевшая самый минимальный шанс на успешное осуществление, - и его идея тоже, и он останется со мной до самого конца.
- Спасибо вам, сэр, - повторил я, видя, как его лицо постепенно исчезает с экрана. Тяжело вздохнув, я снова отправился к окну, пытаясь унять бушевавшие во мне эмоции. Конечно, мой план не избавил пришельцев от угрозы, но он давал хоть какую-то надежду. И, вдобавок к плану, я обрел надёжного союзника.
Оставалось лишь надеяться, что его энтузиазм не иссякнет и тогда, когда он в деталях ознакомится с моими соображениями... и узнает, чего будет стоить их воплощение в жизнь.
ГЛАВА 33
Три недели. Двадцать один день.
Эта цифра нависла надо мной, как символ какой-то неясной угрозы, ее присутствие заливало чёрным ядом все, что могло бы служить прелюдией к любой из тех мыслей, которые донимали меня и днём и ночью.
Я видел это число на каменных стенах моей камеры и запертой двери, в них воплотилось безумное напоминание о моей совершенной беспомощности.
И каждое утро она измывалась надо мной, уменьшаясь на единицу. Существует очень много цитат, в которых в той или иной связи упоминается долготерпение, не меньшее количество посвящено вере и надежде. В течение тех невыразимо долгих часов я без конца обращался к ним, пытаясь обрести то, что способно было вытащить меня из пропасти отчаяния и не дать закрутить меня вихрю безудержного гнева.
Помогло это лишь отчасти. Я пытался убедить себя в том, что поступаю правильно, что делаю добро, что без этих притчей и изречений я просто впаду в прострацию, сойду с ума. Но где-то на задворках моего сознания маячила и иная возможность: всё дело в том, что пастырь Эдамс был прав, утверждая, что я слишком запутался в водовороте светского мира для того, чтобы суметь обрести успокоение и силу в сфере духовной. Мысль эта была пугающей и изнуряющей, как бывает предчувствие некоего ночного кошмара, который с безумным постоянством посещает нас по ночам.
Но, наконец, когда мне уже казалось, что больше не смогу выдержать ни дня вынужденного одиночества и постоянного отдыха, в полдень четвёртого по счету дня мою камеру открыли и под охраной препроводили в космопорт «На краю радуги», а потом на борт «Вожака», ожидавшего меня.
- Я дергал за все верёвочки, концы которых смог обнаружить, - комментировал лорд Келси-Рамос, вручив мне дымящуюся чашку. - Включая и ту услугу, которую должна была нам губернаторша, - добавил он, - хотя не могу утверждать, что она, сломя голову, бросилась выполнять обещанное.
- Я очень это ценю, сэр, - ответил я, принимая кружку все еще дрожавшими пальцами. Тепло, исходившее от ее стенок, действовало на меня умиротворяюще, а запах напомнил дом и покой. Лучшего лекарства для меня было не найти, и стоило мне лишь отхлебнуть глоток этого целебного напитка, как все ужасы и сомнения, которые, казалось, источали стены моей тесной камеры, стали куда-то отступать.
- Я был очень рад, что сумел помочь, - сказал лорд Келси-Рамос, слегка нахмурившись и глядя мне в лицо. - Прости, что это заняло столько времени - если бы это произошло в Портславе, то мне хватило бы и получаса.
- Но и четыре дня - не такой уж долгий срок, сэр, - уверял его я, в тот момент мне даже казалось, что это так и было.
Но лорда Келси-Рамоса вряд ли можно было назвать наивным человеком.
- А вот мне кажется, что мы едва успели прибыть за тобой, - двусмысленно заявил он.
Я вздохнул и решил прекратить всякие попытки прикидываться наивным.
- Конечно, все это выглядит куда серьезнее, чем я мог ожидать, - признался я. - Намного тяжелее. Сама мысль о тех кораблях, которые стремглав несутся навстречу своей погибели, в то время, как я сижу в камере один и ничего не могу предпринять, чтобы их вызволить из беды... - я покачал головой и еще отхлёбнул из кружки.
- Гм, - пробурчал он. - Знаешь, я всегда считал, что та ваша хвалёная восприимчивость, которая отличает всех вас, религиозные натуры, иногда может быть и обузой. - Он надул губы. - Хотя, с другой стороны... Может быть, в этих переживаниях тебе просто помогли?
Я вздрогнул от подозрительности в его голосе и чувствах.
- Вы предполагаете, что Служба безопасности пошла на то, чтобы накачать меня наркотиками?
Вспышка изумления показала мне, что этого он как раз не предполагал.
- Я считаю, что теоретически это не стоит сбрасывать со счетов, - тем не менее согласился он. - Не думаю, чтобы адмирал Йошида зашел так далеко, чтобы вывести тебя из равновесия на эти две недели, которые предстояло еще провести в его застенках, но кое-кто из его излишне ретивых подчиненных вполне бы мог подумать над таким вариантом в качестве подарка ко дню рождения их обожаемого шефа.
Снова этот отвратительный ледяной комок в животе, и одновременно будто какая-то плотная пелена спала с моей памяти. Всеобщая подавленность и напряжение, которые Каландра ощутила еще тогда, в самый первый день на Солитэре. Конечно, это было то же самое ощущение, именно против него я сражался все эти четыре дня, против гипертрофированной формы его проявления. Это уже не могло быть просто объектом научного изучения, это являлось их оружием...
- Да, верно, - сказал я дрожащим голосом, - я действительно страдал от отвращения, досады, гнева, раздражения, и даже сейчас не могу отделить одно от другого. Верно, это были они. Некому, кроме них. Они меня атаковали. Они намеренно атаковали меня.
- Не забывай, - напомнил мне лорд Келси-Рамос, - после того, как они терпеливо водили нас всем скопом за нос, вряд ли можно ожидать, что кто-то их них станет помогать тому, кто изо всех сил старается расстроить их планы.
- В таком случае, они, скорее всего, должны решиться на некоторую перестройку своей работы, - процедил я сквозь зубы. Даже здесь ощущалось незримое давление на мое подсознание, походившее на тупую, ставшую почти привычной зубную боль. Но теперь я знал его источник, и не только его, но и цели гремучников. Лорд Келси-Рамос поднял брови.
- Ладно, поживем - увидим, - произнес он. - А теперь хотелось бы ознакомиться с твоим планом поближе.
Я набрал в лёгкие побольше воздуха, и моя злость на гремучников сменилась неуверенностью. И вдруг по какой-то противоестественной прихоти то, что еще минуту назад казалось блестящей идеей, померкло перед немигающим взглядом лорда Келси-Рамоса.
- Главное, - я решил начать с самой спорной и уязвимой части моего замысла, - мне понадобится снова переговорить с гремучниками, потому что без их содействия ничего не получится.
Лорд Келси-Рамос выпрямился в кресле, чувствовалось, что этот вариант не вызывает у него энтузиазма.
- Ты говоришь о тех самых гремучниках, которые на протяжении четырёх дней вели тебя к нервному срыву, не так ли? - вежливо осведомился он.
- Да, сэр, - кивнул я. - Но я собираюсь доказать им, что их план обречён на провал, и сотрудничество со мной - их единственный шанс уцелеть.
Он долго смотрел на меня в упор, оценивая свои силы и возможности перед лицом потенциальных препятствий на нашем пути. Я затаил дыхание, ожидая решения.
- Ладно, - наконец, произнес он. - Стало быть, тебе понадобится халлоа. Я сейчас дам знать капитану Бартоломи, чтобы он выяснил на Башне, когда есть окно для старта, и мы при первой возможности отправимся на Сполл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57