Он, Лупо, знал не меньше дюжины способов свалить эту штуку. Неужто Симон думает, что не найдется сумасшедшего, готового убить тысячи, чтобы добраться до одного? Он бы сам не задумался так сделать.
- Слабое место, - сказал он. - Вот куда Валерена ударит, если ее разведка такая, как должна быть.
- Она не такая, - сказала Вторая. - У Валерены нет того, что для этого нужно. Она ленива.
- Это есть. Не люблю я Герату Трегессерскую.
- Это потому, что она не в твоей власти.
- Да.
Герата была замечательна своей огромностью. Ни Высший, ни Верхний Города не могли вместить всех, кому полагалось там жить. Когда был расчищен центр Нижнего Города под основание Пилона, Верхний Город просочился вниз и занял площадь вокруг. Теперь социальный градиент падал вниз от Пилона до Черного Кольца, потом рос опять. В тридцати километрах оттуда росли оседлавшие холм дворцы новых суперклассов, на шаг возвысившихся над шушерой Высшего Города.
Самый большой из них, феерическая крепость, оседлавшая край обрыва, откуда открывался вид на природный абсурд нагромождений разлома Фуэрогоменга, принадлежал Валерене Трегессер.
Отдел Безопасности, которым командовал Лупо, занимал десять уровней Пилона, захватывая и Высший Город. Лупо не любил этого сооружения, но жил в нем, когда бывал дома.
В секторе неба между дном Верхнего Города и слоновой костью облицовки Пилона толклись воздушные лодки. Мошки, подумал Лупо. Смертоносные мошки. Он смотрел на каждую из них, наполовину ожидая самоубийственной атаки. Такое случалось. Пилон на километр вверх был покрыт языками черной копоти.
- Если волнуешься, вызови службу наблюдения, - предложила Вторая. - Спроси, что у них есть.
- Мне с ними не связаться, не назвав себя. А мне сейчас не полагается быть на Приме.
- Мы в графике. Нетерпение - это на тебя не похоже, - заметила Четвертая.
Верно. Обычно у него было терпение паука.
- Это все из-за этого места. Это волчья яма.
- Валерена его, может быть, снесет, если унаследует.
- Если унаследует. Когда я говорю с Симоном о наследнике, он колеблется. У него свои соображения. А у меня - свои.
Дубли посмотрели на него.
- У Блаженного есть то, что нужно, чтобы властвовать.
- Валерена о нем не беспокоится.
- У нее самомнение истинного Трегессера. Учитывая ее горизонтальный стиль жизни, сомнительно, чтобы она могла вообразить, будто хоть какой-то мужчина представляет для нее опасность.
- А что она построит на месте Пилона? - спросила Четвертая.
- Что-нибудь столь же смехотворное, как замок, только в сто раз больше.
Лупо глянул на Пилон. Если бы желание могло свергнуть Симона, он бы сейчас преодолевал звуковой барьер.
Вернулся Третий:
- Он приближается.
- Пусть его перевезут. Я хочу, чтобы вояджер ушел раньше, чем Валерена даже подумает установить наблюдение.
***
Колокол в подвале был точно такой же, как и отбывший. Идентификационные метки и серийные номера были продублированы. Сидящее внутри создание было изувечено по образу и подобию Симона Трегессера.
Лупо смотрел, как дубли загружают колокол. И поморщился. Симон любил быть умнее других. Не перехитрит ли он сам себя, притворившись, что его дубль возвращается, а на самом деле оставив дубля на месте?
Может быть. Чертовски может быть.
Нужно было выполнить кое-какие проверки. Лупо напомнил об этом Третьему и Четвертой, сделав предложения. Они отведут вояджер обратно в космос. Он и Вторая останутся.
У него были идентификационные коды, которые мог использовать он и его семья. Они принадлежали людям, которые прибывали и исчезали таинственно, без очевидного смысла.
Когда лихтер поднялся, Лупо сделал вызов. Они со Второй превратились в мужчину и женщину, которые в Горате были ходячим скандалом. Они притворялись мужем и женой, но все знали, что это брат и сестра.
Это давало людям возможность отвлечься от собственных темных грехов.
На Приму Трегессера обрушилось цунами света.
- Корабль-Страж! - Лупо от души выругался. - Что за черт?
Трудно было придумать более неудачное место и время.
Глава 24
Лупо Первый встретил Третьего на пути в ангар. - Симон не сделал подмены, - сказал Третий. - Он притворяется собственным дублем.
Первый глянул на Четвертую. Она кивнула и сообщила остальное:
- С Паутины сошел Страж, пока мы были на переходе от Примы-ЗЕ.
- Ну сплошь одни радостные вести. Который?
- «Аджатрикс-6». Занял позицию подальше от движения и там и повис. Никаких сигналов не подает.
- Что это может значить? - спросил Третий. - Что-то просочилось?
- Не похоже. Да все равно с этим ничего не сделать. Пусть висит. Этого мы знаем. Давайте перевозить Симона. И следите за ним, пока мы не узнаем его игру.
Появился колокол Симона, и загремел его голос:
- А, Лупо Провик, старый сукин сын! Я ж не видел твоей морды с тех пор, как мой старший брат тебя сюда переволок!
Не так, но Первый не стал корректировать представление Симона о действительности. Симон вошел в роль. Среди своих дубль Симона выдавал острое восприятие реальности, притворяясь, что он больше чем просто полезный фантом.
- Значит, это и есть убежище на дне космоса. Хочу видеть тут все закоулки и щели.
- Я это организую. Только сейчас мы должны доставить тебя туда, где можно будет устроить спектакль. Чтобы у местного персонала волосы на голове зашевелились.
- Это если у них есть волосы. Кстати, твои люди тебе сказали, что около Примы сошел с Паутины какой-то чертов Страж? Что там творится вокруг?
Когда с Паутины сходил корабль, окрестное пространство перестраивалось для его восприятия. При сходе тревеллера выделялась энергия в диапазоне от радиоволн до видимого света. Для Стража вспышка белого света - это был лишь длинноволновый край спектра.
- Ты была внутри короны? - спросил Первый. Четвертая кивнула.
- Данные есть?
- Мало.
Первый хмыкнул. Вот это и называется невезением. В этом месте не оказалось ни одного исследовательского корабля.
***
Симон Трегессер плыл через огромную камеру, ощущая самодовольство. В конце концов он выполнил собственную хитрость. Подключив колокол к системам центра, он вплыл внутрь проверить Чужака.
Проклятая тварь, казалось, находится в коме. Ответа от нее добиться было невозможно. Что за чертовщина с ней случилась?
Показания приборов регистрировали наличие биологической активности. Тело было на месте. Отсутствовали разумы. Если то, чем оно думает, можно назвать разумами. Если оно вообще думает.
Ну и черт с ней, с этой тварью. Он и без нее знает, что происходит. Каждый уходящий с П. Джексоники тревеллер был приманкой для любого Стража. И ясно было, что скоро какой-нибудь припрется, вынюхивая след.
Что ж, время пришло.
Он направил колокол вниз и стал играть с громами, молниями и иллюзиями. Несколько неуклюже. Потом позвал Ноя.
Тот появился, лавируя между молниями, и спикировал на свой насест.
- Да, господин? Вы плохо себя чувствовали, господин? Безумный смех Симона Трегессера отразился от стен камеры. Но в этом безумии улавливалась крупица расчета.
- Скажем так, что я на данный момент отложил Великую Миссию. Чтобы привести в чувство моих возлюбленных отпрысков.
Симон сосредоточил все внимание на Ное, выискивая малейшие признаки предательства.
Список преступлений Симона был бесконечен. Но глупости в нем не значилось.
Ноя какое-то время не было. Вернувшись, он поступал чуть-чуть странно. Лупо советовал никому не доверять тайну подмены. Значит, Лупо знает про Ноя. И что? Лупо вообще все на свете знает. Он сделал знание своей профессией.
Несколько вопросов задано в Пилоне. Достаточно странностей вокруг полета Ноя на Приму, чтобы подозрения превратились в подсознательную уверенность. Чтобы возникла мысль загнать в угол Валерену с ее двойной игрой. Объяснить этой суке, что она играет с большими мальчиками.
Ной маскировался хорошо, но недостаточно хорошо. Его выдала его реакция.
Трегессер сразу понял, как Валерена до него добралась. Купила его женщинами. Он, Симон, не придавал достаточного значения похоти своего биоробота.
Второй раз он не сделает той же ошибки.
Очень осторожно Симон подвел Ноя к подозрению, что тот имеет дело с дублем своего хозяина, быстро подмененного, когда Провик унюхал намерения Валерены. И потом отослал биоробота с каким-то рутинным заданием.
Лупо Первый закрыл коммуникатор, отдал его начальнику штаба и пошел к себе. Семья уже собралась.
- Симон только что приказал мне подготовить вояджер к путешествию на Приму.
- Биоробот будет на нем? - спросила Шестая. - И будет думать, что подмену уже совершили?
- Если мы собираемся обратно, - заметил Третий, - то лучше нам подумать об этом Страже. Черта с два можно будет проскользнуть незамеченными.
- Эту работу я оставлю тебе, - ответил Первый. - А заодно подумай, не слишком ли хитрым оказался Симон.
***
Лупо Первый изучал голокарту космоса Канона, когда в центральный сектор Главного Штаба вплыл Симон. Карта плавала между потолком и полом и была похожа на гигантскую фасолину пятидесяти метров в длину, тридцати трех в ширину и двадцати четырех в высоту. В ней было представлено больше трех миллионов звезд и космических объектов. По прикосновению их можно было добавлять, удалять и менять масштаб.
Первый возвращал карту в прошлое по сотне тысяч лет в минуту. При этом отображал только несколько прядей. Не поворачиваясь, он спросил:
- Что бывает, когда естественное движение звезд перемещает якорные точки так, что соединяющие их пряди соприкасаются?
- Не знаю, Лупо.
- Примерно через шесть лет можем узнать. Прядь, соединяющая Б. Шеллику и Б. Филипию пересечется с прядью, соединяющей Н. Нуттику и Б. Белнапию. Первое такое соударение с момента выхода человечества на Паутину.
- Б. Белнапия? У нас там были какие-то интересы?
- И сейчас есть довольно серьезные. Шейговая древесина.
- Зачем тебе эта игра?
- Знание; Знание - сила, Симон. Мощь.
- Мощь - это огневая мощь. Я эту штуку построил, чтобы ты мог следить за Стражами, а не в игрушки играть.
- Как ты думаешь, у них такое есть?
- У них есть лучше. Они уже целую вечность рыщут по Паутине. А ты явно знаешь, что я - не дубль Симона Трегессера.
- Знаю.
- Это значит, ты догадался, что я задумал. Ты знаешь про моего биоробота.
- Да.
- Есть что-нибудь, чего ты не знаешь, Лупо?
- Я не знаю, что будет, если столкнутся две пряди. Я не знаю, откуда берутся у прядей свободные концы. Я не знаю, как возникла Паутина. Я много чего не знаю.
- Вояджер готов?
- Да.
- Там будет еще один пассажир. Но это ты тоже знал.
- Я это предвидел.
- Черт тебя побери! Я должен был бы плюнуть и бросить весь этот бардак на тебя. К черту Валерену и директорат. Пусть жуют дерьмо. Пусть бы за это взялся кто-то, кто сможет держать чудовище в узде.
Лупо вернулся к картинке, с которой работал.
- Я бы не принял Кресла, Симон.
- Не принял бы? Хладнокровный ты сукин сын. Ты его просто не хочешь. Может быть, поэтому я тебе верю. Только я адски хотел бы знать, чего же ты хочешь.
- Я хочу знать, откуда взялась Паутина. Я хочу знать, как возникают новые пряди и почему вдруг восстанавливаются старые, распушенные. За мою жизнь это было три раза. Никто ничего не знает, кроме того, что так бывает.
- Целеустремленный ты мой. Собери экипаж. Когда я буду готов, я тебе скажу.
Первый еще полминуты поиграл с картой, а потом глянул на удаляющийся колокол. Пора обновлять информацию.
Глава 25
А. Саарика, Дж. М. Ледетика, С. Фритсия. В каждой системе гарнизон Канона сначала изолировал инфекцию, а затем искоренил. Фагоциты за работой. Военачальник был приятно удивлен. Он был невысокого мнения о войсках или офицерах Канона.
А его собственные мотивы и компетенция попали под огонь критики. Обожествленные влезали повсюду самым противным образом, придираясь и строя догадки.
Слишком долго «Джемина-7» не ведала оживления. Все они теперь хотели каждый свой кусок. Славы, работы, ответственности. И каждый хотел кусок больше, чем у соседа.
Еще были осложнения с его предшественницей. Обожествленная Макарска Виз обижалась, что ее лишили давней и принадлежавшей ей по праву добычи. И уж если ей не дали вырвать сердце квая, ее устроит сердце Ханавера Стрейта. Пока что она могла досаждать лишь по мелочам, на которые можно наплевать. И все равно он был рад, что он Диктат. Эта почетная должность давала ему власть заткнуть рот Обожествленной.
«Джемина-7» сошла с Паутины возле планеты Дома Горио М. Анстии-3.
В каюте Военачальника загудел клочок воздуха, отвлекая его внимание.
- А, черт!
- Мне уйти, господин?
Голос биоробота был звоном серебряных колокольчиков.
- Нет.
Слишком поздно останавливаться. Теперь он вынужден был довести это до конца.
Для леди Миднайт тоже было слишком поздно. Ее уже терзал первый трепет удовольствия. Даже с мужчиной, который был ей противен, очень рано наступал момент, когда нельзя было остановиться до тех пор, пока судорожные, конвульсивные спазмы не погрузят ее в коматозное состояние удовлетворения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56