– Плясал голый на сундуке, – сказала Тая.
– Где охранники, те, что ездили в деревню с Хьюго? – спросил Виктор.
– Пятеро убежали, а троих мы связали, – похвастался сержант Топ. – Капитан живо сообразил, что к чему.
«А если Каланжо захочет стать во главе крепости?» – мелькнула мысль.
Ну и пусть, что в том плохого? Ничего, кроме хорошего. Пусть становится.
– Сколько всего охранников было у Хьюго?
– Человек десять, – предположил Топ.
– Двенадцать, – уточнил Каланжо. – Вместе с Лобовым.
– Значит, в замке их еще трое. Где-то прячутся. Ничего, справимся.
– Мне кажется, что искренне предан ему один только Лобов, – предположил Каланжо.
– Но служили все, – напомнил Ланьер.
– Думаю, эти трое заперлись в покоях Хьюго, – предположил Каланжо.
– Действуем так: Орловский и Тая пусть двери стерегут и наблюдают за двором, а мы идем в покои Хьюго. Если охранники сразу не бросят оружие – стрелять на поражение.
– Убивать? – переспросил Димаш.
– Всех, кто с оружием окажет сопротивление, – убивать. Кто без оружия – положить на пол. Кто готов сдаться – тоже. Я пойду впереди, – сказал Виктор. – Кто со мной?
– Я, – вызвался Димаш.
– И я! – заявил Топ.
– Остыньте! – осадил его Каланжо. – Я пойду с Ланьером, А вы, два охламона, сзади. Задницу нашу прикрывать.
– А я? – подал голос Раф.
– Ты в резерве.
– Когда доберемся до покоев генерала, выломаем дверь и бросим в спальню Хьюго гранату, – решил Виктор.
– Не получится. Может быть, у охранников из женщин кто-то в заложниках.
– Ладно, обойдемся без гранат.
– Надо взять взрывчатку – дверь там просто так не высадить, – сказал Каланжо.
– Ну что ж, вроде всем все ясно? – спросил Виктор. – Тогда пошли.
Неожиданно ему наперерез выскочила Несси, залилась лаем, принялась хватать зубами за штаны – зубами, которыми не могла никого укусить.
– Тише! – шикнул на нее Виктор. – Не надо так шуметь!
– Это вы кому? – удивился Димаш. – Мне?
Он как раз уронил сумку с запасными рожками.
– Призраку. Церберу этому местному. Несси.
Похоже, кроме Виктора, никто собаку не видел. А она продолжала прыгать, злобно скалиться и нападать – отнюдь не в штуку – не хотела, чтобы он куда-нибудь шел.
– Главное – скорость, – сказал Виктор. – Вперед!
Но он не успел сделать и шага, как дорогу ему заступил Бурлаков. Призрак вытянул руки, будто хотел упереться Ланьеру в грудь и остановить.
– Не надо! – выкрикнул призрак. – Не надо! Уходите из крепости! Сегодня же! Сейчас! Вы успеете! Езжайте к горам Недоступности!
Но Ланьер отмел предупреждение – желание поступить по-своему, без всяких указаний Судьбы, было непреодолимым. Вопреки всем советам он хотел одного – драться и, наконец, уничтожить Хьюго. И все, что тот сделал.

6
Оставив, как договаривались, Орловского и Таю внизу, остальные кинулись по лестнице наверх. Та тяжесть в теле, которую Виктор всегда ощущал, находясь в крепости, сделалась почти неподъемной. Каланжо на бегу дал очередь вверх. По каменным стенам зацокали пули. Виктор пригнулся, боясь рикошета.
– Убил? – крикнул сзади Димаш.
– Нет там никого, – отозвался Каланжо.
И верно, на площадке второго этажа не было охраны.
– Странно, – заметил Димаш. – Здесь Хьюго всегда часовых ставил.
– Раф! – повернулся к мальчишке Виктор. – Остаешься здесь. Лестницу охранять. Понял?
– Что тут не понимать? – Раф остановился.
Теперь уже вчетвером они побежали по коридору.
– Эй, кого там черт несет? – совсем не по-военному выкрикнул голос из темноты.
Луч вечного фонаря метнулся по стенам.
– Бросить оружие! – крикнул в ответ Каланжо и отскочил к стене.
Виктор тут же прижался к каменной кладке. Выступ несущей опоры скрывал его от охранника у дверей кабинета генерала. Тут же рядом в стену ударили пули, брызнули осколки камня.
– Это я, Каланжо! И со мной другие! – вновь подал голос капитан. – Хьюго – к черту! Мы захватили крепость! Слышишь? Брось оружие!
Охранник ответил новой очередью.
Виктор просунул руку под рубаху, рванул наклейку на обожженной груди. Боль была не очень сильной, но вполне достаточной, чтобы возникло знакомое чувство, – будто все вокруг плывет и пол уходит из-под ног. Виктор прыгнул вперед. Очутился рядом с охранником. Вплотную, сбоку от него, в упор дал короткую очередь. Человек повалился к его ногам. Кто это был? Кто-то из бессмертников? Из новичков? Лучше не думать.
Почти сразу рядом возник Каланжо, прилепил крошечную черную коробочку к двери, нажал кнопку, в темноте замигал огонек.
– «Поцелуй взломщика», – сообщил он и поволок Виктора назад, под прикрытие колонн. – Сейчас засос поставит.
Рвануло вроде как несильно, но дубовую дверь сорвало с петель и швырнуло внутрь кабинета. Клубы едкого синего дыма поплыли по коридору. Виктор вновь рванул к кабинету, споткнулся о тело убитого, подметки заскользили, он едва не упал.
Они влетели внутрь, держа автоматы наготове. В воздухе висело тусклое марево поднятой взрывом пыли. На столе горела лампа, окно было распахнуто, и кабинет пуст.
«Что-то не так!» – Виктор ощутил теперь это отчетливо. Заговорщики кинулись в спальню. Но и здесь никого не было – никого из охранников. Тот, у дверей, был единственным. Постель была смята. На кровати – пятна крови. Похоже, здесь недавно лежал раненый, но теперь ушел.
«Удрали через калитку?» – Никакого другого объяснения пока у Виктора не было.
– Черт! Где же они? – спросил Димаш и зачем-то заглянул под кровать.
Сержант Топ осмотрел шкаф. Пусто. Даже вещей никаких.
– Проверим другие комнаты, – предложил Виктор, хотя знал, что дело это бесполезное, – помощники Хьюго ускользнули.
Но может быть, так и лучше?
«Ну и что ты будешь делать? – спросил он себя с издевкой. И сам же ответил: – По-моему, ты хотел помыться».

7
Помыться, как планировали, не удалось: бани не топились. Войцех предложил сполоснуться в душевой госпиталя. Все, что удалось организовать, – это поплескаться под струями едва теплой воды.
Ланьер зашел на кухню. Без Светланы здесь было совсем по-другому: пахло чем-то горелым, в мойке грудой лежала грязная посуда. Каланжо уже организовал выдачу сухарей и мясных консервов из запасов Бурлакова. Мешки, привезенные из Картофельной деревни, перетащили в холодные кладовые. Виктор должен был признать, что у Каланжо все получалось отлично. У самого Ланьера вряд ли вышло бы и вполовину так ловко. Он мог бы руководить новостным порталом. Но в Диком мире подобные вещи пока не вошли в обиход.
«Начну-ка я издавать местную газету», – подумал Виктор.
Ланьер взял две банки консервов, термостакан с чаем, сухари и отправился в пустующую столовую. Уселся за общий стол. На возвышение не стал садиться. Может быть, потому, что там наверняка после смерти генерала трапезничал Хьюго.
– Не помешаю? – Раф уселся напротив него.
– Я и сам с тобой хотел поговорить. Правда, что герцог убил Бурлакова?
– Нет, – поспешно отозвался Раф.
– Тогда кто?
Раф засопел и наклонился над своим стаканом.
– Ты знаешь?
– Да, – едва слышно отозвался Раф.
– Кто? Хьюго?
– Нет. Хотя все свершилось в его пользу.
– Черт, я тебе не верю! Это сделал Хьюго! Только он! Больше некому! – вспылил Ланьер.
– Можешь считать, что так. Но он лично не убивал. Это совершенно точно, – Раф даже не повысил голос.
– Откуда ты знаешь?
– Я видел.
– Как?
– Я все видел и слышал, но меня никто не заметил.
– Ты прятался под крышей?
– Сидел на карнизе. Он узкий, этот карниз, но я могу по нему пройти. Никто не может. А я – пожалуйста.
– Зачем?
– Мне нравится ходить по карнизам. Ты ведь тоже наверняка в детстве...
Виктор вспомнил мелькнувшую тень на стекле во время своего разговора с Бурлаковым. Он тогда не подумал даже, что кто-то может забраться на этот карниз. Оказывается, – мог.
– Ты врешь. Ты забирался наверх и шел по карнизу до окна, чтобы подслушать, что говорится в кабинете Бурлакова. Ты кому-нибудь рассказывал то, что удавалось подслушать?
Раф не ответил.
– Кому рассказывал? Матери? Или отцу?
– Хьюго... – едва слышно отвечал Раф.
– Что?
– Хьюго поймал меня один раз и заставил рассказать, что я услышал. Я почему-то так перепугался, жутко... Как будто он меня раздавил. И я все ему выболтал. А потом Хьюго пригрозил, что всем расскажет – отцу, матери и Бурлакову, что я шпионю. Но если я буду ему передавать разговоры в кабинете, то он ничего никому не скажет.
– И ты согласился?
– А что мне было делать?
– Раф, ты что, не соображаешь?!
– Тебе легко говорить! – прошипел мальчишка. – Легко! А я бы умер, если бы отец узнал. Он такой... он страшно злопамятный. Он никому и никогда не прощает подлости.
Виктор едва не сказал вслух: «Как я», но сдержался.
– Мне кажется, он бы понял. – Хотя, говоря это, Виктор не был уверен в правильности своего утверждения.
– Вик, ты никогда не видел отца. Иначе ты бы так не говорил.
– Мне кажется, отец бы признал, что это было простое любопытство.
– Мои прогулки по карнизам? Ну... это он мог бы простить. А вот то, что я шпионил для Хьюго, – не простил бы никогда.
– Так что ты видел, сидя там, на карнизе?
– Герцог приехал в крепость, и они с Бурлаковым поссорились. Отец сказал, что он может, наконец, уничтожить Валгаллу, а Бурлаков заявил, что ты теперь в лапах императора и в этом случае погибнешь вместе со всеми. – Как ни странно, но в этих словах не было для Виктора ничего неожиданного: он уже и сам знал о странном плане Бурлакова.
– Как герцог собирался уничтожить Валгаллу?
– Этого я не знаю, – поспешно отвечал Раф. – Но если Валгалла исчезнет, мой отец станет главным в Диком мире.
Виктор пропустил последнее утверждение мимо ушей.
– Что было дальше?
– Отец дико закричал, хотел ударить Бурлакова, но тут в комнату вошла Светлана – принесла поднос с кофе. Ну, чтобы угостить герцога. Ланьер отшатнулся и выскочил из кабинета через окно... Знаешь, он умеет мгновенно перемещаться. В этот раз он одним прыжком оказался во дворе, потом забрался в свой замечательный кораблик и исчез.
– И бросил тебя?
– Он меня не видел.
Врет или правду говорит? Виктор не знал. В случае с Рафом эмпатия была бессильна. Раф – весь будто за глухой стеной – не достучаться.
– Дальше.
– Как только герцог исчез, в дверь вошел Лобов. У него был игломет.
– Лобов? Но он же всего лишь цепной пес. Исполнитель чужой воли!
– Значит – он исполнял. Окно было открыто, но генерал почему-то стоял и не двигался. Он как будто раздумывал: бежать или остаться.
– Генерал ничего не сказал? Может быть, что-нибудь крикнул?
– Ну да, крикнул. Одну-единственную странную фразу: «Почему не Хьюго?»
– «Почему не Хьюго?» – переспросил Виктор.
– Да. Я хорошо расслышал: окно ведь было открыто. Лобов ничего не ответил, поднял руку, чтобы выстрелить. И тут Светлана метнулась наперерез, пытаясь заслонить собой генерала. И заслонила, но только наполовину: часть игл все равно попала в него. Лобов швырнул игольник и убежал. Я спешно стал спускаться. Сначала не знал, что делать. Потом решил отыскать Каланжо и все ему рассказать. Но не успел: Хьюго уже арестовал капитана.
– Я почти уверен: Лобов убил по приказу Хьюго. Но тогда выходит, что начальник охраны притворяется, виня в смерти генерала герцога или меня... неважно. Одного из Ланьеров.
– Не знаю. Иногда мне кажется, что нормальный человек не может говорить такого, сначала надо спятить. А потом вдруг начинаю думать, что сам Хьюго в свои слова не верит ни единой минуты, а лишь изображает шизоида. Только я не могу понять, какова его цель.
– За что он убил Форака?
– За измену. Якобы. Тот попытался бежать. Но его поймали. Хьюго поставил его к стене, а сам долго расхаживал взад и вперед, объяснял, как он с самого начала догадался, что Форак заслан в крепость, и вот он, наконец, его уличил. Парень плакал и говорил, что он просто испугался, потому и убежал. Дальше я не видел...
«Или видел, но не хочет признаться», – решил Виктор.
– У меня для тебя поручение, Раф.
– Какое?
– Немедленно бери самый лучший вездеход, бери с собой сержанта Топа для охраны, и езжайте к картофельникам.
– Сейчас? На ночь глядя?
– Именно. Скажешь, что крепостью теперь управляет Каланжо.
– Что? А разве не ты?
– Каланжо, – повторил Виктор с нажимом. – Ты знаешь, где сейчас твой отец?
– Догадываюсь.
«Знает», – усмехнулся про себя Виктор.
– Сразу из Картофельной деревни поедешь к нему.
– Если главный в крепости Каланжо, тогда почему ты распоряжаешься? – спросил ехидно Раф.
– Потому что речь идет о нашем семейном деле.

8
Виктор проснулся оттого, что кто-то отчетливо назвал его по имени. Он проснулся и сел на кровати. Он ночевал в своей комнате – покои генерала оставались в эту ночь свободными.
В комнате была Валюшка. Призрак стоял на коленях подле кровати и шептал ему на ухо:
– Виктор Павлович, очнитесь!
– В чем дело?
– Опасность. Уходите. Через заднюю калитку. Скорее!
– Крепость?
– Вы в опасности! Бегите! – Она молитвенно сложила руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51