На самое дно он положил бинокль, потом серебряный портсигар и нож с серебряной рукоятью – эти две вещицы он приметил в ящике стола и вынул, когда Ли отвернулась.
– Хочешь узнать, почему меня сделали майором, а не посадили развлекать офицеров в бордель? – Она пожала плечами. – Сюда попасть не так просто. Ты должен пройти испытания, продемонстрировать, что можешь не дрогнув перерезать человеку горло. Но главное – принять участие в успешной операции. Мне повезло, я справилась.
– Каково было испытание?
– Ты точно это хочешь знать?
– Я любопытен.
– Ничего особенного. Нас было двадцать пять человек «красных». Мы окружили сорок отставших от своих вояк «синих». Мы перебили офицеров, а рядовых всех до одного взяли в плен. Я лично прикончила троих. Одному осколком стекла перерезала горло.
«Теперь у меня точно на нее не встанет», – подумал Ланьер.
– Потом?
– Потом четверо парней из личной охраны императора меня оттрахали по очереди.
– А потом?
Виктор перестал складывать вещи. Сердце сильно забилось. И еще – он почувствовал возбуждение.
«Ну вот, приехали, я становлюсь садистом», – констатировал он.
– Потом я прикончила всех четверых. Меня судил трибунал.
– И?
– И я рассказала, как по очереди пришила «героев». Обстоятельно, со всеми подробностями. Не забыла упомянуть, что отрезала каждому член и запихала в рот. Меня оправдали и дали чин лейтенанта. Больше ко мне не приставали. И даже со мной не флиртовали.
Как портальщик он оценил ее умение подавать материал нейтрально. То есть Ланьер не мог сказать, врет она или говорит правду.
– Колоссально, – Виктор отвернулся.
– Э, парень, похоже, тебе понравился мой рассказ. Какая часть впечатлила больше: первая или вторая?
– Они обе отвратительны.
– Неужели? – Она рассмеялась. – Хочешь еще подробности?
Она сбросила одежду мгновенно, как змея свою шкуру, и упала на кровать навзничь, раскинув руки и ноги.
– Ты – не раздевайся, – велела она.
«Весь рассказ выдуман от начала и до конца, – вынес свой вердикт портальщик. – Элементарная провокация».
5
– Поторопись! У нас на сборы осталось десять минут. Сложил вещмешок?
– Кажется, да.
– Теперь раздевайся.
– Что? Но ты же велела... Хочешь еще раз?
– Речь уже не о том! Раздевайся до трусов и майки. В таком виде сядешь в вездеход.
– Я же замерзну!
– Конечно. Придется немного померзнуть.
– Хотя бы штаны мне оставишь?
– Ладно, брюки твои. И только. Свитер, теплое белье, комбинезон, носки, ботинки, шапку, все давай сюда в мешок. Ну вот, молодец. А ты как думаешь, под каким соусом мы тебя вывезем из лабиринта? Правильно, милый, как арестанта, подлежащего ликвидации. Так мы и тебя провезем, и сами минуем два КПП с одной-единственной бумажкой, подписанной Салливаном. Иначе придется идти к Луису и просить у него пропуск. Внутренний голос мне подсказывает, что начальник канцелярии пропуск не подпишет.
– Подлежащего ликвидации... – повторил ее слова Виктор. – Ты что, расстреливаешь пленников? Сама?
– Нет, я не расстреливаю. Только вывожу наружу.
– И то хорошо.
– Так, синяк у тебя есть на морде, это хорошо. Давай я тебе еще кровь намалюю. – Ли достала тюбик и облила голову чем-то густым и липким. – Теперь наручники. – На запястьях щелкнули браслеты. Ключ Ли положила Ланьеру в карман брюк. – Ну все, ты готов к ликвидации.
6
У Салливана был личный джип. Но в этот раз они взяли другую машину: Ли перевесила личный значок Салливана на похищенный вездеход герцога. Охрана не будет спрашивать, почему начальник тюрьмы сменил одну машину на другую. Это охраны не касается. Ланьер изображал несчастного, приговоренного к смерти, а Салливан и Ли везли его на расправу.
Салливан сидел за рулем, рядом помещался полуодетый Ланьер со скованными руками. На заднем сиденье развалилась Ли. Под ногами у нее лежали мешки с амуницией и продуктами. Первый пост пропустил «экзекуторов» и их жертву беспрепятственно.
– А где расстрельная команда? Разве она не полагается? – поинтересовалась «жертва».
– Мы не расстреливаем, ты что, так и не понял? – сказала Ли. – Завозим в мортал, оставляем человека без одежды и еды. Приговоренный умирает сам. В Валгалле говорят: его забрал мортал.
– Как гуманно! – съязвил Ланьер.
– По отношению к нам – да, – совершенно серьезно отвечала Ли, – Мы не видим, как человек умирает.
– О, да! Психику работников концлагерей тщательно берегут, – согласился Ланьер.
На втором посту их остановили. Охранник что-то шепнул Салливану и попросил выйти из машины.
– Я сейчас! – обернулся к майорше начальник тюрьмы.
В следующий миг он исчез за металлической дверью караульни. Вслед за ним ушел и охранник.
– Мне это не нравится, – сказал Ланьер, не оборачиваясь. – Не стоило посылать Салли.
– Конечно, стоило! – хмыкнула Ли. – Его расколют мгновенно. Но, пока он будет колоться, мы удерем. – Похоже, мысль, что она так ловко подставила начальника тюрьмы, привела Бернхард в восторг.
Она собиралась перебраться на переднее сиденье, но не успела: из-за стальной двери выскочил Генрих. Увидев его, Ли схватилась за кобуру. Но Генрих выстрелил первым. Ли так и осталась сидеть – упасть ей помешали мешки. Виктор нащупал в кармане ключи от наручников, но освободиться не успел – Генрих уже подбежал к вездеходу, вынул из рук Ли пистолет и заткнул себе за пояс.
Что за черт?! Опять этот тип взял верх, и опять Ланьер его пленник, связанный и беспомощный. Виктор прекратил попытки освободиться. Генрих уселся на место водителя.
Машина беспрепятственно въехала в мортал.
– Не д-д-думал, что в-в-вновь увидимся, – проговорил Ланьер. От холода у него прыгали губы. Ключ от наручников был у него уже в ладони, но наручники надо было еще открыть.
– Решили удрать, господин самозванец?
– Салли нас выдал?
– Я с ним даже не разговаривал. Как только увидел тебя, все сразу и понял. А ты надеялся, что этот придурок заговорит мне зубы? Как бы не так!
– Салливан мертв?
– Ну, зачем же сразу и мертв. Он еще пригодится императору.
– Ты на нашей стороне, Генрих? Против Валгаллы? – изумился Ланьер.
– Не угадал. Все проще. Я облажался и должен теперь свою ошибку исправить. Почему ты не сказал сразу, что ты не герцог? А?!
– Ты бы меня убил.
– Не знаю, – Генрих передернул плечами. – Может, и нет. Зачем мне тебя убивать? Отпустил бы – и все.
– К-как ты догадался?
– Очень просто. Пришло известие, что Бурлакова прикончил двойник герцога. Двойник. Как только это слово произнесли, меня будто молнией пронзило. А что, если ты – двойник, а тот – настоящий? Уж больно странно ты себя вел для герцога и так легко попался в ловушку – меня это с самого начала смущало. Я решил проверить. Зашел к тебе, намекнул про колпак... ты сразу поплыл. И про рану свою забыл. Или ты даже не знаешь, что герцог был серьезно ранен на настоящей войне?
– А ты откуда про это знаешь?
– Знает все Луис. Он рассказывал – я запомнил.
– Помоги нам бежать.
– Помочь? «Нам» – это кому? Тебе и этой девке? Нет, мой друг. Я помогаю только себе. Вы сбежали, побег вам устроил Салливан. И он мною связан и обезоружен. Тепленький. Я ему не завидую. Император ошибок не прощает. Никому.
– Она м-мертва? – спросил Виктор, не поворачивая головы.
– Нет. Скоро очнется. Я стрелял в режиме парализатора.
– Император рано или поздно узнает, что в плену у него был не герцог. Б-бежим вместе.
– Кто ты?
– Портальщик. Внешне похож на герцога.
– Я примерно так и подумал... Да, точно, я же слышал, как ты говорил императору про сеть. Как тебя сразу не раскусили? Ты будто околдовал всех. Внушил, что ты и есть герцог. Портальщики – они же все вруны и гипнотизеры.
– Как ты объяснишь наш побег, Генрих? Тебе придется рассказать правду. Лучше бежим. Послушай, зачем тебе служить императору? Это же царство мертвых – неужели ты не видишь? Здесь все пропитано запахом склепа.
– Валгаллу я не предам.
Генрих остановил машину, пинком вытолкнул Виктора из вездехода. Потом вытащил Ли и швырнул на землю.
– Прощай, приятель!
– Что ты делаешь? Ты что, хочешь нас здесь бросить?
– Именно! – Генрих захлопнул дверцу и развернул вездеход.
– Стой! – Виктор попытался подняться. Со второй попытки вскочил на ноги, но при этом выронил из пальцев ключ. – На этом вездеходе мы прорвемся через мортал! Неужели ты всю жизнь хочешь провести здесь?
– Счастливо оставаться! Надеюсь, больше не встретимся.
Вездеход рванулся с места так, что сразу поднялся вверх на полметра.
– Стой! Сволочь! Извращенец! – орал Виктор вслед Генриху. – Ты проиграешь! Все равно проиграешь! Поверь мне! Я знаю!
Генрих уже не мог его слышать, но Виктор все равно орал, пока во рту не пересохло. Почти сразу захотелось пить. Но этот мерзавец не оставил им с Ли ни капли воды. Виктор принялся искать оброненный ключ. Ну, вот он! Теперь открыть наручники, и он свободен... свободен? Как же! Свободен умереть.
Ли все так же лежала неподвижно, раскинув руки. Виктор вспомнил Валюшку. Все повторяется: мортал, женщина и гонки со смертью. Виктор перетащил ее с обочины на дорогу, ударил довольно сильно по щеке.
– Вставай, красотка. Хватит притворяться. Заниматься любовью я с тобой не собираюсь.
Ли села, обхватила голову руками.
– Какая сволочь... – только и успела сказать.
Света не стало. Ни света. Ни тьмы. Серая хмарь. Небытие. А потом – ослепление. Вспышка. Не перед глазами – в мозгу. И ураган. Он несся слева и справа от них. Воздух кипел, все вокруг распадалось, будто картинка на старом мониторе подернулась рябью пикселей.
Смерч пронесся, унося с собой листву и хвою. Воздух застыл, заледенел. Деревья стояли по-прежнему, только уже мертвые – серые, покрытые трещинами, ни хвои, ни коры. Виктор видел такое однажды – в том месте, где Валюша чуть не умерла. То есть в ловушке. Повсюду слышался стук – падали мертвые ветви. Виктор глянул вперед. Похоже, смерч пришел со стороны Валгаллы. Налетел, уперся в вездеход. Чудесная машина герцога, окованная серебром, разрезала смерч на две части. За кузовом лежал конус нетронутой земли. Он охватывал дорогу и часть придорожья, медленно расширяясь. Деревья возле дороги стояли живые. И в этот узкий клин на счастье попали Виктор и Ли.
– Что это было? – спросил Виктор одними губами.
– Мортал сдвинулся, – так же шепотом отвечала Ли, будто боялась потревожить мертвый лес. – Я слышала, такое случается.
– А я не слышал.
– Что теперь?
Виктор не ответил, он смотрел на остановившийся вездеход. Судя по всему, Генрих пытался ехать дальше, но машина не желала ни на сантиметр сдвинуться в сторону Валгаллы. Генрих дал задний ход. Тут же по обеим сторонам дороги заклубились серые смерчи, качнулись деревья.
Виктор и Ли бросились на дорогу ничком. Вездеход почти сразу остановился, следом прекратилось и беснование мортала.
Ланьер поднялся и протянул руку Ли. Но девушка одним прыжком вскочила на ноги сама, без его помощи.
– Пошли к вездеходу, – предложила Ли. – Там наши вещи.
– И главное, м-моя одежда... – кажется, только теперь Виктор вспомнил про холод. – Но там этот психованный Генрих. Как с ним справиться?
– У меня есть нож, я могу его метнуть, – сказала Ли.
– Может быть, все же уговорим парня уйти с нами?
– Хорошо, скажи ему: нам всем конец. А потом я его убью.
Они сделали несколько шагов в сторону вездехода. Дверца отворилась.
– Стой! Не вылезай! – закричал Виктор. – Генрих, не вылезай! Сиди! Мы сейчас!
Но поверить в добрые намерения тех, кого он собирался бросить в мортале, Генрих не мог. Он выпрыгнул из кабины – прямо в ловушку, в серый мертвый лес. Потому что рядом с кабиной ловушки встали вплотную, и лишь за кузовом след стал немного расширяться.
Генрих двинулся на бывших своих пленников, держа в дрожащей руке пистолет, и лицо его менялось на глазах: щеки вваливались, лоб бороздили морщины, тонкими бледными червями сползали по груди завитки растущей на глазах бороды. Он что-то пытался сказать, но не мог – из одряхлевших десен вываливались зубы. Рука дрожала все сильнее. Генрих нажал на спусковой крючок. Раздался лишь сухой треск.
– Скорее! – крикнул ему Виктор. – Скорее! Беги!
Поздно.
Рядом с кузовом вездехода завалился набок глубокий старик. Веки его смежились. Лиловые губы дрогнули и застыли. Пистолет выпал из трясущихся рук. Глаза закатились, Генрих умер.
– Надо было выползать через кузов. Там сзади дверь есть, – сказал Виктор, глядя на своего похитителя, чью жизнь до дна выпил мортал.
– Эта? – Ли распахнула дверцу.
– Она.
Ли забралась в кузов, стала выбрасывать на дорогу мешки с вещами и одежду.
– Разве мы не поедем в вездеходе? – спросил Виктор.
Он зачем-то наклонился и пощупал пульс на шее Генриха. Пульса не было.
– Ты что, не понял? Видел, как бесился мортал, когда машина дала задний ход? Вездеход трогать нельзя. Он якорем держит мортал. Двинем его, ловушки тут же поедут, – сказала Ли.
– Ты что-то понимаешь в этом?
– Я прослушала курс лекций в Сорбонне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Хочешь узнать, почему меня сделали майором, а не посадили развлекать офицеров в бордель? – Она пожала плечами. – Сюда попасть не так просто. Ты должен пройти испытания, продемонстрировать, что можешь не дрогнув перерезать человеку горло. Но главное – принять участие в успешной операции. Мне повезло, я справилась.
– Каково было испытание?
– Ты точно это хочешь знать?
– Я любопытен.
– Ничего особенного. Нас было двадцать пять человек «красных». Мы окружили сорок отставших от своих вояк «синих». Мы перебили офицеров, а рядовых всех до одного взяли в плен. Я лично прикончила троих. Одному осколком стекла перерезала горло.
«Теперь у меня точно на нее не встанет», – подумал Ланьер.
– Потом?
– Потом четверо парней из личной охраны императора меня оттрахали по очереди.
– А потом?
Виктор перестал складывать вещи. Сердце сильно забилось. И еще – он почувствовал возбуждение.
«Ну вот, приехали, я становлюсь садистом», – констатировал он.
– Потом я прикончила всех четверых. Меня судил трибунал.
– И?
– И я рассказала, как по очереди пришила «героев». Обстоятельно, со всеми подробностями. Не забыла упомянуть, что отрезала каждому член и запихала в рот. Меня оправдали и дали чин лейтенанта. Больше ко мне не приставали. И даже со мной не флиртовали.
Как портальщик он оценил ее умение подавать материал нейтрально. То есть Ланьер не мог сказать, врет она или говорит правду.
– Колоссально, – Виктор отвернулся.
– Э, парень, похоже, тебе понравился мой рассказ. Какая часть впечатлила больше: первая или вторая?
– Они обе отвратительны.
– Неужели? – Она рассмеялась. – Хочешь еще подробности?
Она сбросила одежду мгновенно, как змея свою шкуру, и упала на кровать навзничь, раскинув руки и ноги.
– Ты – не раздевайся, – велела она.
«Весь рассказ выдуман от начала и до конца, – вынес свой вердикт портальщик. – Элементарная провокация».
5
– Поторопись! У нас на сборы осталось десять минут. Сложил вещмешок?
– Кажется, да.
– Теперь раздевайся.
– Что? Но ты же велела... Хочешь еще раз?
– Речь уже не о том! Раздевайся до трусов и майки. В таком виде сядешь в вездеход.
– Я же замерзну!
– Конечно. Придется немного померзнуть.
– Хотя бы штаны мне оставишь?
– Ладно, брюки твои. И только. Свитер, теплое белье, комбинезон, носки, ботинки, шапку, все давай сюда в мешок. Ну вот, молодец. А ты как думаешь, под каким соусом мы тебя вывезем из лабиринта? Правильно, милый, как арестанта, подлежащего ликвидации. Так мы и тебя провезем, и сами минуем два КПП с одной-единственной бумажкой, подписанной Салливаном. Иначе придется идти к Луису и просить у него пропуск. Внутренний голос мне подсказывает, что начальник канцелярии пропуск не подпишет.
– Подлежащего ликвидации... – повторил ее слова Виктор. – Ты что, расстреливаешь пленников? Сама?
– Нет, я не расстреливаю. Только вывожу наружу.
– И то хорошо.
– Так, синяк у тебя есть на морде, это хорошо. Давай я тебе еще кровь намалюю. – Ли достала тюбик и облила голову чем-то густым и липким. – Теперь наручники. – На запястьях щелкнули браслеты. Ключ Ли положила Ланьеру в карман брюк. – Ну все, ты готов к ликвидации.
6
У Салливана был личный джип. Но в этот раз они взяли другую машину: Ли перевесила личный значок Салливана на похищенный вездеход герцога. Охрана не будет спрашивать, почему начальник тюрьмы сменил одну машину на другую. Это охраны не касается. Ланьер изображал несчастного, приговоренного к смерти, а Салливан и Ли везли его на расправу.
Салливан сидел за рулем, рядом помещался полуодетый Ланьер со скованными руками. На заднем сиденье развалилась Ли. Под ногами у нее лежали мешки с амуницией и продуктами. Первый пост пропустил «экзекуторов» и их жертву беспрепятственно.
– А где расстрельная команда? Разве она не полагается? – поинтересовалась «жертва».
– Мы не расстреливаем, ты что, так и не понял? – сказала Ли. – Завозим в мортал, оставляем человека без одежды и еды. Приговоренный умирает сам. В Валгалле говорят: его забрал мортал.
– Как гуманно! – съязвил Ланьер.
– По отношению к нам – да, – совершенно серьезно отвечала Ли, – Мы не видим, как человек умирает.
– О, да! Психику работников концлагерей тщательно берегут, – согласился Ланьер.
На втором посту их остановили. Охранник что-то шепнул Салливану и попросил выйти из машины.
– Я сейчас! – обернулся к майорше начальник тюрьмы.
В следующий миг он исчез за металлической дверью караульни. Вслед за ним ушел и охранник.
– Мне это не нравится, – сказал Ланьер, не оборачиваясь. – Не стоило посылать Салли.
– Конечно, стоило! – хмыкнула Ли. – Его расколют мгновенно. Но, пока он будет колоться, мы удерем. – Похоже, мысль, что она так ловко подставила начальника тюрьмы, привела Бернхард в восторг.
Она собиралась перебраться на переднее сиденье, но не успела: из-за стальной двери выскочил Генрих. Увидев его, Ли схватилась за кобуру. Но Генрих выстрелил первым. Ли так и осталась сидеть – упасть ей помешали мешки. Виктор нащупал в кармане ключи от наручников, но освободиться не успел – Генрих уже подбежал к вездеходу, вынул из рук Ли пистолет и заткнул себе за пояс.
Что за черт?! Опять этот тип взял верх, и опять Ланьер его пленник, связанный и беспомощный. Виктор прекратил попытки освободиться. Генрих уселся на место водителя.
Машина беспрепятственно въехала в мортал.
– Не д-д-думал, что в-в-вновь увидимся, – проговорил Ланьер. От холода у него прыгали губы. Ключ от наручников был у него уже в ладони, но наручники надо было еще открыть.
– Решили удрать, господин самозванец?
– Салли нас выдал?
– Я с ним даже не разговаривал. Как только увидел тебя, все сразу и понял. А ты надеялся, что этот придурок заговорит мне зубы? Как бы не так!
– Салливан мертв?
– Ну, зачем же сразу и мертв. Он еще пригодится императору.
– Ты на нашей стороне, Генрих? Против Валгаллы? – изумился Ланьер.
– Не угадал. Все проще. Я облажался и должен теперь свою ошибку исправить. Почему ты не сказал сразу, что ты не герцог? А?!
– Ты бы меня убил.
– Не знаю, – Генрих передернул плечами. – Может, и нет. Зачем мне тебя убивать? Отпустил бы – и все.
– К-как ты догадался?
– Очень просто. Пришло известие, что Бурлакова прикончил двойник герцога. Двойник. Как только это слово произнесли, меня будто молнией пронзило. А что, если ты – двойник, а тот – настоящий? Уж больно странно ты себя вел для герцога и так легко попался в ловушку – меня это с самого начала смущало. Я решил проверить. Зашел к тебе, намекнул про колпак... ты сразу поплыл. И про рану свою забыл. Или ты даже не знаешь, что герцог был серьезно ранен на настоящей войне?
– А ты откуда про это знаешь?
– Знает все Луис. Он рассказывал – я запомнил.
– Помоги нам бежать.
– Помочь? «Нам» – это кому? Тебе и этой девке? Нет, мой друг. Я помогаю только себе. Вы сбежали, побег вам устроил Салливан. И он мною связан и обезоружен. Тепленький. Я ему не завидую. Император ошибок не прощает. Никому.
– Она м-мертва? – спросил Виктор, не поворачивая головы.
– Нет. Скоро очнется. Я стрелял в режиме парализатора.
– Император рано или поздно узнает, что в плену у него был не герцог. Б-бежим вместе.
– Кто ты?
– Портальщик. Внешне похож на герцога.
– Я примерно так и подумал... Да, точно, я же слышал, как ты говорил императору про сеть. Как тебя сразу не раскусили? Ты будто околдовал всех. Внушил, что ты и есть герцог. Портальщики – они же все вруны и гипнотизеры.
– Как ты объяснишь наш побег, Генрих? Тебе придется рассказать правду. Лучше бежим. Послушай, зачем тебе служить императору? Это же царство мертвых – неужели ты не видишь? Здесь все пропитано запахом склепа.
– Валгаллу я не предам.
Генрих остановил машину, пинком вытолкнул Виктора из вездехода. Потом вытащил Ли и швырнул на землю.
– Прощай, приятель!
– Что ты делаешь? Ты что, хочешь нас здесь бросить?
– Именно! – Генрих захлопнул дверцу и развернул вездеход.
– Стой! – Виктор попытался подняться. Со второй попытки вскочил на ноги, но при этом выронил из пальцев ключ. – На этом вездеходе мы прорвемся через мортал! Неужели ты всю жизнь хочешь провести здесь?
– Счастливо оставаться! Надеюсь, больше не встретимся.
Вездеход рванулся с места так, что сразу поднялся вверх на полметра.
– Стой! Сволочь! Извращенец! – орал Виктор вслед Генриху. – Ты проиграешь! Все равно проиграешь! Поверь мне! Я знаю!
Генрих уже не мог его слышать, но Виктор все равно орал, пока во рту не пересохло. Почти сразу захотелось пить. Но этот мерзавец не оставил им с Ли ни капли воды. Виктор принялся искать оброненный ключ. Ну, вот он! Теперь открыть наручники, и он свободен... свободен? Как же! Свободен умереть.
Ли все так же лежала неподвижно, раскинув руки. Виктор вспомнил Валюшку. Все повторяется: мортал, женщина и гонки со смертью. Виктор перетащил ее с обочины на дорогу, ударил довольно сильно по щеке.
– Вставай, красотка. Хватит притворяться. Заниматься любовью я с тобой не собираюсь.
Ли села, обхватила голову руками.
– Какая сволочь... – только и успела сказать.
Света не стало. Ни света. Ни тьмы. Серая хмарь. Небытие. А потом – ослепление. Вспышка. Не перед глазами – в мозгу. И ураган. Он несся слева и справа от них. Воздух кипел, все вокруг распадалось, будто картинка на старом мониторе подернулась рябью пикселей.
Смерч пронесся, унося с собой листву и хвою. Воздух застыл, заледенел. Деревья стояли по-прежнему, только уже мертвые – серые, покрытые трещинами, ни хвои, ни коры. Виктор видел такое однажды – в том месте, где Валюша чуть не умерла. То есть в ловушке. Повсюду слышался стук – падали мертвые ветви. Виктор глянул вперед. Похоже, смерч пришел со стороны Валгаллы. Налетел, уперся в вездеход. Чудесная машина герцога, окованная серебром, разрезала смерч на две части. За кузовом лежал конус нетронутой земли. Он охватывал дорогу и часть придорожья, медленно расширяясь. Деревья возле дороги стояли живые. И в этот узкий клин на счастье попали Виктор и Ли.
– Что это было? – спросил Виктор одними губами.
– Мортал сдвинулся, – так же шепотом отвечала Ли, будто боялась потревожить мертвый лес. – Я слышала, такое случается.
– А я не слышал.
– Что теперь?
Виктор не ответил, он смотрел на остановившийся вездеход. Судя по всему, Генрих пытался ехать дальше, но машина не желала ни на сантиметр сдвинуться в сторону Валгаллы. Генрих дал задний ход. Тут же по обеим сторонам дороги заклубились серые смерчи, качнулись деревья.
Виктор и Ли бросились на дорогу ничком. Вездеход почти сразу остановился, следом прекратилось и беснование мортала.
Ланьер поднялся и протянул руку Ли. Но девушка одним прыжком вскочила на ноги сама, без его помощи.
– Пошли к вездеходу, – предложила Ли. – Там наши вещи.
– И главное, м-моя одежда... – кажется, только теперь Виктор вспомнил про холод. – Но там этот психованный Генрих. Как с ним справиться?
– У меня есть нож, я могу его метнуть, – сказала Ли.
– Может быть, все же уговорим парня уйти с нами?
– Хорошо, скажи ему: нам всем конец. А потом я его убью.
Они сделали несколько шагов в сторону вездехода. Дверца отворилась.
– Стой! Не вылезай! – закричал Виктор. – Генрих, не вылезай! Сиди! Мы сейчас!
Но поверить в добрые намерения тех, кого он собирался бросить в мортале, Генрих не мог. Он выпрыгнул из кабины – прямо в ловушку, в серый мертвый лес. Потому что рядом с кабиной ловушки встали вплотную, и лишь за кузовом след стал немного расширяться.
Генрих двинулся на бывших своих пленников, держа в дрожащей руке пистолет, и лицо его менялось на глазах: щеки вваливались, лоб бороздили морщины, тонкими бледными червями сползали по груди завитки растущей на глазах бороды. Он что-то пытался сказать, но не мог – из одряхлевших десен вываливались зубы. Рука дрожала все сильнее. Генрих нажал на спусковой крючок. Раздался лишь сухой треск.
– Скорее! – крикнул ему Виктор. – Скорее! Беги!
Поздно.
Рядом с кузовом вездехода завалился набок глубокий старик. Веки его смежились. Лиловые губы дрогнули и застыли. Пистолет выпал из трясущихся рук. Глаза закатились, Генрих умер.
– Надо было выползать через кузов. Там сзади дверь есть, – сказал Виктор, глядя на своего похитителя, чью жизнь до дна выпил мортал.
– Эта? – Ли распахнула дверцу.
– Она.
Ли забралась в кузов, стала выбрасывать на дорогу мешки с вещами и одежду.
– Разве мы не поедем в вездеходе? – спросил Виктор.
Он зачем-то наклонился и пощупал пульс на шее Генриха. Пульса не было.
– Ты что, не понял? Видел, как бесился мортал, когда машина дала задний ход? Вездеход трогать нельзя. Он якорем держит мортал. Двинем его, ловушки тут же поедут, – сказала Ли.
– Ты что-то понимаешь в этом?
– Я прослушала курс лекций в Сорбонне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51