На мифизическом плане у них есть свой мир, подобный Лоноту. Но он устроен совершенно иначе.
- А как?
- Не знаю. Рунархи от нас сильно отличаются.
- А Морское Око? Что я видел в нем?
- Пять планет, пять людей... Человек из мира бунтарей, монахиня, умирающий отшельник. Парадоксальный медитатор, искалеченная огнём женщина. Андрей, я теряюсь в догадках. Видишь ли, пока мы разговаривали, я отдал кое-какие распоряжения. Наши аналитики возьмутся за эту проблему. Если найдём ответ, мы тебе сообщим.
- Ну а звери? - наконец спросил я.
- Звери? Какие звери?
- Ну звери... чудовища...
Мне стало нехорошо. Я вдруг понял, что ни словом не обмолвился о бестиарии короля Белэйна. И о мантикоре тоже. Из моего рассказа получалось, что Итер подстерёг нас в подземелье и затеял поединок. Всё, что касалось краба и последнего удара шпагой, я передал верно. Но потом... потом...
- Зверь... - теряя силы, пробормотал я. - Он... был... шип…
Странная апатия навалилась на меня. Я отвернулся от собеседника, уткнулся носом в колени. Спать... Спать хочется.
- Эй, парень, - встревожился Визионер. Он рывком перевернул меня на спину, встряхнул. - А ну проснись! Смотреть на меня! Глаза открыть!
Дальнейшее я помню смутно. Мир плыл вокруг меня, скручиваясь в весёлую цветную карусель. Монотонно бубнил Визионер, я что-то отвечал ему. Затылок ломило. Кошачье мяуканье застряло в голове, словно пук соломы. Кажется, я кому-то обещал, что не выдам...
Мембрана двери лопнула, и в лазарет мягкой походкой вошла мантикора. Она запрыгнула на кровать, потопталась в ногах и улеглась, не забыв спрятать жало под крыло. Зловеще наращивая темп, запикал эскулап. Зверь лениво поднялся, зевнул и неторопливо двинулся в путь. Прошёл по животу, по груди и замер, жалобно глядя мне в глаза.
- Мяу.
- Ты зачем... - прохрипел я. - Слезь!..
Воздух с трудом проникал в лёгкие. Казалось, на меня положили шкаф - таким тяжёлым было тело зверя. Я выгнулся дугой, сбрасывая гостя с кровати.
- Скорее!.. - шелестели бесплотные голоса. - Усильте поток. Он уходит.
Мантикора рухнула на пол; тело её вытянулось, покрываясь алым шёлком. Итер пытался встать, но распоротая рука мешала ему. Что-то он такое говорил... Что-то жестокое, опасное. Иртанетта?.. Белэйн?..
- Борись, - из неведомой дали донёсся голос Визионера. - Вспоминай, парень. Один раз ты его победил!
- Да... - прошептал я. - Да! Крабик...
- Что он сказал тебе тогда?.. Что?..
- Он... сказал... забыл... забыть...
- Говори! Говори!
Мягкое алое сияние накатило, вымывая из меня дурноту и боль. Я вспомнил всё: усмешку умирающего Итера, его последнюю фразу... Заклятие... Почему Грааль и плащ Итера - одного цвета?..
Слова рвались из горла с трудом, пробиваясь сквозь немеющие губы:
- Итера... убила... мантикора...
Радужный вихрь замедлился. Красный рыцарь таял, оплывая, словно целлофан в огне. Звон в ушах стихал, краски становились ярче, чётче, насыщенней.
- Итер... он поймал мантикору! - захлебываясь, объявил я. - А когда мантикора его... он приказал...
- Помедленнее. Спокойнее, срединник!
Глава 5. ВОПРОС, О КОТОРОМ Я ЗАБЫЛ
Бок ожгло болью. Лезвие скользнуло по завязкам кошеля, и коробочка с крабом покатилась по камням.
- Хм... Интересно. - Красный рыцарь нагнулся за ней, и тут я атаковал. Итер отбил удар не глядя. Затем схватил мой клинок за лезвие и дёрнул. - Спокойней, парень. Дыши ровнее!
От неожиданности я едва не выпустил шпагу. Итер держал клинок голой рукой! И не резался! Поймав мой удивлённый взгляд, рыцарь улыбнулся:
- Достойный противник для отщепенца, правда? - Он неуклюже подобрал коробочку. - Хотел бы я знать, парень, кто ты на самом деле.
Крабик-бретёр заверещал, захлопал створками. Метнулась клешня, и рука, державшая мой клинок, намокла в крови. Итер заорал, разжимая пальцы. Я не глядя рубанул его по лицу и бросился бежать. Тоненько вскрикнула Иртанетта.
Нельзя мне было оглядываться... А я оглянулся. Вид Итера был ужасен. Пол-лица в крови, в разрубленной глазнице мелькает что-то белое. От этого зрелища я сбился с шага и врезался в клетку с мантикорой.
Дверца распахнулась. Меня отшвырнуло в сторону.
Радостно взвыв, тварь вырвалась на волю. Не знаю, как Итер умудрился её поймать - в скорости он безнадёжно проигрывал мантикоре. Миг я смотрел на визжащий клубок рыжего и красного, а затем подступила тошнота. Я прислонился к углу клетки, и меня вырвало. Торжествующий рев зверя бился в ушах.
Бой кончился почти мгновенно. Следовало уносить ноги, пока мантикора не нашла другую жертву. Но где же она?
Я лихорадочно осмотрелся. Зверь сидел в двух шагах от меня, сосредоточенно вылизывая лапу. Сердце бултыхнулось в груди и замерло. Мантикора прекратила своё занятие и посмотрела на меня. Глаза у нее оказались неожиданно голубые, как у сиамца. Выражение на морде скорее подошло бы голодному помоечному котёнку, которому показали кусочек колбасы.
- Мяу... - жалобно сказал котёнок. Подбежал, задрав хвост трубой, и принялся тереться об мои колени. Онемелыми пальцами я почесал его за ушком.
- Адвей... - Я оглянулся и заметил Иртанетту. Лицо принцессы было белым, как бумага. Девчонка едва стояла на ногах, держась за решётку. - Адвей, эти звери не приручаются! - В её глазах мелькнуло восхищение, смешанное с ужасом: - Как ты сумел?!
- Не знаю... - Мой взгляд упал на бесформенную кучу, бывшую некогда Красным рыцарем. Меня вновь замутило: - Пойдём... пойдём отсюда, Иришка...
Не оглядываясь, мы бросились прочь от мертвеца. Мантикора мчалась рядом с нами, временами подпрыгивая и молотя крыльями. Я словно попал в свои ночные кошмары. Люди Итера разбежались сразу же, едва поняли, что их хозяин мёртв.
- Адвей... что ты сделал... с Красным рыцарем?.. - задыхаясь на бегу, спросила Иртанетта.
- Крабик! - выкрикнул я в ответ. - Он... снял неуязвимость... понимаешь?..
Тропинка резко нырнула в тоннель. Мы оказались в темноте: фонарь Иришка забыла возле клеток. Минуту или больше мы мчались наугад, ориентируясь лишь на сопение мантикоры. У этих зверей хорошо развито ночное зрение. Без неё мы бы наверняка заблудились.
Наконец тьма отступила. Потянуло сыростью; где-то шумела вода.
- Подземная река... - Иришка нащупала моё запястье и крепко сжала: - Мы почти на месте.
С этого момента мы шли медленней, внимательно смотря под ноги. В тоннеле горели факелы: Анфортас или Маллет позаботились о нас. Вскоре шум течения стал громче. Мы вышли на берег реки.
Король-Рыбак сидел на камне, задумчиво глядя в воду. У берега покачивалась на привязи лодка. Завидев Анфортаса, мантикора зашипела, выгибая спину. Я ухватил зверя за загривок:
- Свои, Симба!
Сам не знаю, почему назвалось именно это имя - такое домашнее, уютное. Пренебрежительно фыркнув, котёнок отошёл в сторону и уселся на камни, обвив кольчатым хвостом лапы. Теперь он действительно выглядел самым настоящим Симбой.
Из-за валунов показалось бледное лицо Маллета.
- Ваше Высочество! - В глазах следопыта сквозило безумие. Он смотрел то на Иришку, то на меня, то на мантикору, то снова на Иришку. - Ваше Высочество, что случилось? Отчего вы не пошли условленным маршрутом? Откуда здесь зверь?
Принцесса принялась бессвязно оправдываться.
- Мы попали в засаду, - помог я ей. - Красный рыцарь подстерег нас в бестиарии. Он споил Биггля и сломал клетку мантикоры.
Мои объяснения лишь ухудшили ситуацию. Маллет недоумённо вскинул брови:
- А что вы делали в бестиарии? Госпожа! Отец дал вам ясное задание, а вы...
- Ладно, Маллет, - оборвал его Король-Рыбак, - хватит. Итер не станет ждать, пока ты прочтёшь нотацию. - Он кивнул в сторону лодки: - Адвей, садись. Время дорого.
- Но Красный рыцарь мертв! - Я почти кричал. Как всегда, взрослые пропустили мои слова мимо ушей. Маллет проверил тоннель, которым мы вышли к реке, а затем вернулся и стал возле принцессы в позе верного стража. Арбалет в его руке едва заметно подрагивал.
Делать нечего. Я пожал плечами и направился к лодке. Чтобы не расплакаться, Иришка закусила губу. Когда я проходил мимо Анфортаса, он придержал меня за плечо.
- Попрощайся с девчонкой, дубина, - шепнул Король-рыбак. - Видишь, у нее глаза на мокром месте? - И легонько подтолкнул меня к принцессе.
Я застыл перед Иришкой, словно истукан. Буркнул, глядя в пол:
- Ириш... Счастливо тебе...
Иртанетта обняла меня, уткнувшись носом в плечо:
- Адвей... ты возвращайся, пожалуйста! - Она прерывисто всхлипнула: - Я... я буду ждать...
Робкий поцелуй в щёку. Вкус соли на губах. Вот и всё.

* * *
Лодка мчалась, рассекая смоляную гладь. Вёсел ей не требовалось. Мы с мантикорой сидели на носу, вглядываясь во тьму тоннеля. Анфортас дремал на корме. Время от времени Симба бил лапой по воде, и тогда Король-рыбак приоткрывал один глаз.
Мантикора охотилась. Вряд ли свет фонаря привлекал водных тварей: рыбины подземной реки слепы. Скорее, они собирались на звук.
- Эге, - сказал Анфортас, когда котёнок выхватил из реки очередную рыбину. - Да твой зверек из нашего братства, из рыбаков. Вот бы кого мне в друзья! Что скажешь, Адвей?
Симба оглянулся на короля и демонстративно зевнул. Затем улёгся у моих ног и принялся жрать пойманную рыбину. Безглазая тварь жалобно пищала и отбивалась рудиментарными лапками.
- Он не принадлежит мне, - отозвался я. - Как я могу распоряжаться его судьбой?
- Это правильно. Он тебе не служит, ты - ему. А путь общий.
- Ваше Величество... Можно задать вопрос?
- Можно, Адвей.
- Ваше Величество, о каком пророчестве вы говорили Маллету? Ну... когда мы впервые встретились. У кого ни спрошу, все молчат. Иришка чуть-чуть рассказала, но и то не всё.
Анфортас усмехнулся:
- Видишь ли, дружочек... Каждому из нас принадлежит лишь часть правды. Я расскажу то, что утаила Иртанетта.
...Несчастье произошло шесть лет назад. Случилось это, когда Итер впервые приехал в Лонот. Вёл он себя нагло и требовал слишком многого. Притязания незнакомца казались рыцарям Белэйна смехотворными. Гостивший при дворе двоюродный брат принцессы принял вызов. Итер убил мальчишку на глазах Иртанетты. Легко, играючи, - и с тех пор принцесса изменилась. Она перестала смеяться. Что бы ни происходило, взгляд её оставался неизменно серьёзен.
Белэйн отчаялся помочь дочери. Целители пожимали плечами: девочка ничем не была больна. Впустую пропадали усилия шутов и скоморохов. Им не удалось вызвать на губах принцессы даже тени улыбки. Так продолжалось до тех пор, пока Тильский узурпатор не прислал в помощь лонотцам своего шарлатана. Шарлатан осмотрел девочку и выдал пророчество. Болезнь пройдёт, сказал он, когда принцесса встретится с величайшим воином страны.
Лонотцы воспрянули духом. В столицу потянулись люди меча. Их паломничество не принесло пользы: Иртанетта оставалась всё так же печальна. Красный Итер бахвалился, что он и есть тот самый рыцарь из пророчества, но проверять побоялся. Как и все честолюбцы, он страшился неудач.
- Так что же получается, - не выдержал я, перебивая рассказ, - великий воин из легенды - это я? Но я не умею сражаться.
- Ты победил Итера. Принцесса впервые рассмеялась, увидев тебя. Даже если ты никогда больше не поднимешь оружия, твоя сила больше не нуждается в доказательствах. Именно поэтому ты следуешь за мной.
Больше я ни о чём расспрашивать не стал. Сытая мантикора дремала, привалившись к моему колену. Впереди забрезжил свет: подземная река выходила на поверхность.
- Эй, причаливай! - зычно крикнул Король-Рыбак неведомо кому. Лодка послушно рыскнула в сторону берега. Шла она мягко, не обращая внимания на волны. Мне стало интересно: почему Анфортас рыбачит с обычного ялика? Привык, наверное. Да и бесчестно это, в благородном спорте пользоваться волшебством.
- Пойдём, - бросил Анфортас, когда мы выбрались на берег. - Замок недалеко, там уж нас встретят.
О лодке он словно бы забыл, да она и не нуждалась в его попечении: развернулась и уплыла неведомо куда. Мы отправились к виднеющемуся среди деревьев замку.
Хаос, царивший в землях Короля-Рыбака, ничем не напоминал красоту и ухоженность Лонота. Деревья росли скрюченными и больными. На листве, словно оплывшие плевки, белела парша. Жесткая трава иод ногами, казалось, так и росла засохшей. На дорожку уселась больная колченогая ворона. Злобно скосившись на мантикору, птица отчаянно заорала. Лес отозвался разноголосым граем, криками, щебетом.
- Вот я и дома, - отметил Анфортас. - Скоро нас встретят.
Король-Рыбак не соврал: навстречу нам двигалась процессия. Одевались слуги Грааля ярко; по их виду нельзя было сказать, что они в чём-либо терпят нужду, и всё же... Ощущалось в их облике нечто болезненное. Пропорции чуть искажены, цвета - неестественны, да и двигаются они с пугающей грацией призраков.
- Приветствуем тебя, господин Вторых, - склонился перед Королём-Рыбаком тонкогубый юноша с взлохмаченными волосами.
- Ладно, ладно, шут, - ворчливо отозвался Анфортас. - Уймись. Я привёл того, кто, возможно, станет первым.
- Он уже спрашивает? - загалдели встречающие. - Мы дождались?
- Надеюсь, да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54