Это своего рода бунтарь, причем бунтарь
нечаянный, так как, выступая против бога, задумывал не революционный бунт,
а мелкую фронду. Он слаб и зависим. Даже помощников своих он поначалу
вербует не самостоятельно. Их подбрасывает хозяин, очищающий небеса от
всякого рода ангельского хлама. По своим возможностям Дьявол много слабее
верховного бога и существует он лишь по милости последнего, как своего
рода пугало для неразумных людей. Спарринг-партнер, превращающий обрыдлое
существование в некое подобие захватывающей игры. По сути своей это
"патрон" зла ближе к человеку, нежели к богу, в нем слишком много земного,
физического, в то время как бог неопределенное космическое начало, дух.
Этим лишний раз подчеркивается, что аура доброты исходит от бога и его
верных слуг, а зло - от человека, неверующего в этого бога или
преступающего заповеди, данные им. Пусть даже этот человек - ангел во
плоти, но если он не верует, от него исходит зло. Человечество объявлено
изначально порочным. В то же время у него отнимается всякая инициатива на
добро, так как оно исходит лишь от бога.
Иное дело Зороастризм, единственная из мировых религий, уравнявшая
добро и зло. Ариман равен своему доброму брату во зле. Он располагает
армией, лично сотворенной. И роль его чрезвычайно велика. Ариман
освобождает человека от первородного греха. Ведь все монорелигии
утверждают, что люди греховны уже самим фактом появления на свет. Тем
самым человек ставится в пренеприятное положение. Он вынужден вечно
оправдываться перед богом, замаливать несуществующие грехи. Бог хорош,
человек плох. Как удобно быть хорошим. Как ужасно быть плохим. Зороастризм
поступает намного порядочней. Согласно ему человек изначально подобен
чистому листу бумаги, на котором Ахурамазда и Ариман выводят свои
письмена. Создается некий паритет добра и зла, привнесенный свыше. На
человеке нет первородного греха, ему не в чем оправдываться. Но зато в
будущем он не сможет свалить ответственность за всю грязь своей души на
Дьявола, посетившего его в материнском лоне. Ведь каким стать - добрым или
злым - зависело лишь от него. Он может служить добру и прославлять
Ахурамазду, или же его злые дела будут петь гимн Ариману. Божественный
близнец отдает человеческую судьбу в руки человека. Бери ее и крои, как
подскажет тебе твоя совесть. И в зависимости от итогов жизни твоей и будет
тебе награда - либо небесные сады Ахурамазды, либо вечная мука в черной
обители Аримана. Человек собственными руками творит линию своей жизни. И
если ее пергамент исписали письмена Аримана, то в этом вина данного
человека, а не первородного греха, за который несет ответственность все
человечество. И невозможно пожаловаться на судьбу, ведь ты сам творец ее.
Вольно или невольно зороастризм становит человека на грань творца. Об
этом не говорится прямо. Формально человек зависит от божества, фактически
он вправе творить собственную судьбу деяниями и помыслами, раскрашивая
пергамент души черными или белыми письменами. Рок не довлеет над
человеком. Он хозяин собственной судьбы и вправе распоряжаться ею как
угодно. Выбор человека не зависит от божественной воли. В этом величайшая
заслуга зороастризма!
Несколько слов о том, как сосуществуют Ариман и Ахурамазда. Между
братьями, как и положено в подобной ситуации, идет вечная борьба, верх в
которой не в силах одержать ни один, ни другой. Парадоксально, верховные
боги монорелигий, собственноручно сотворившие противовес в лице злобных
сил, подчеркнуто уважительно, даже с определенной долей подобострастия
относятся к своим противникам. Еще бы! Как иначе удержать в узде склонных
к греху людей, как не пугая их байками о Дьяволе и прочих князьях тьмы, и
посмертных мучениях в аду. Ахурамазда, для которого зло - равная половина
мира, до неприличия пренебрежителен к воинству Аримана.
Вернемся к тому, о чем уже немного говорили. Как связан зороастризм с
прочими мессианскими религиями? Что у них общего? Каковы истоки этого
общего?
Сопоставляя авесту с Талмудом, Библией и Кораном можно сделать
однозначный вывод: очень многие положения зороастризма, такие как о
божественном суде, рае и аде, посмертном воздаянии и наказании,
воскресении, приходе мессии, последнем или страшном суде были
позаимствованы у зороастризма более поздними мессианскими вероучениями.
При этом данные положения были подвергнуты обработке, значительно
обеднившей их содержание.
Понятие о божественном суде над человеком присутствует в подавляющем
большинстве религий. Есть оно и у зороастрийцев. После смерти - она,
кстати, представлялась последователям Заратустры в облике отвратительной
трупной мухи, прилетающей с севера - каждый должен пройти через высший
суд, определяющий посмертный удел усопшего. Покинувшая тело душа идет по
небесному мосту возмездия Чинквате, а бог справедливости Рашну выносит
свой приговор. Если добрые дела и помыслы умершего превосходят число злых,
то мост будет широк и крепок, и прекрасная женщина возьмет праведника за
руку и введет его в Огороженный сад ("пара-дайз"). Если же человек при
жизни служил Ариману, то мост станет тоньше лезвия меча и душа с воем
провалится в бездну царства Аримана, где ее ожидают ужасные муки. Чем не
мусульманский высший суд, где праведника проводят через мост гурии? И не
христианское чистилище, где вместо моста возмездия ждет бдительный цербер
апостол Петр!
Рай зороастрийцев по восточному поэтичен. Это не джанна мусульман -
"Но не даровано это никому, кроме тех, которые терпели..."; он не обещает
молочных и винных рек, и ласок вечно девственных гурий. Но это и не
христианский эдем с его унылым благочестием. Пара-дайз напоминает
сладостное воспоминание о Золотом Веке, где земли обильны, реки
полноводны, кони стремительны, стрелы не знают промаха, а человек -
страданий и боли. Это сказочный сон счастья и изобилия, столь нечастых для
кочевника-ария при жизни. Пара-дайз - сильных людей, охотников,
скотоводов, воинов - служителей добра. Право попасть сюда завоевывается
мечом и луком, но не смирением. Это рай воинов, Валгалла степных викингов.
Правда, кроме пара-дайза есть еще и ад, где души поддавшихся Ариману
претерпевают великие муки. Но этому аду далеко от иудаистского шеола,
мусульманского джаханнама или христианского ада, карающих грешные души с
поистине садистским сладострастием. "...Были там некоторые, подвешенные за
язык... И озеро было там какое-то, полное пылающей грязи; там находились
люди, извращавшие справедливость. ...Рядом опять были женщины и мужчины,
кусавшие губы. То были те, кто хулил и поносил путь праведный. ...Другие
женщины и мужчины, сбрасываемые с огромной скалы, падали вниз, а
приставленные к ним вновь гнали их и заставляли подняться наверх на скалу,
и они вновь низвергались вниз; и они не получали передышки в этом мучении.
...другие женщины и мужчины, которых жгли, мучили и жарили; то были
оставившие путь бога". Это провидческое видение будущей инквизиции есть не
что иное, как отрывок из Апокалипсиса, приписываемого традицией апостолу
Петру, преемнику Христа, звавшего к смирению и прощению.
Важнейшей частью любой мессианской религии является положение о
сотере [сотер - спаситель (греч.)]. Зороастризм - не исключение. В Авесте
прямо указывается, что наступит день, когда к людям придет
спаситель-саошьянт, сын Заратустры. В другом случае утверждается, что
саошьянтов будет трое. Этот день будет днем последнего суда и души
праведников вновь обретут телесную оболочку, чтобы жить вечно в
"Разделении", этом земном пара-дайзе, а души грешников погибнут вместе с
Ариманом.
Человечество должно быть готово к приходу мессии. Ему надлежит
очиститься, ибо наступление "Разделения" возможно лишь при условии, что
души подавляющего большинства людей преисполнены добра. Таким образом,
зороастризм рассматривает проблему воскресения совершенно в ином ракурсе -
в день прихода мессии зороастриец ответственен не только перед собой, но и
перед прочими единоверцами. Ничего подобного в остальных мессианских
религиях нет.
Учение о мессии было наиболее полно перенято иудаизмом и, позднее,
иудохристианством. При этом оно потеряло свою логическую стройность и
приобрело фанатическое исступление, свойственное иудейским сектам.
Иудаистская традиция донесла сведения о многих самозваных мессиях, таких
как Христос, Бар-Кохба. Сами того не сознавая, они пытались играть роль
Саошьянта. Более того, порой они даже привлекали зороастрийского сотера в
свидетели своего мессианского предназначения. Так в Евангелии от Матфея
описывается как к младенцу Иисусу пришли три волхва с востока "и падши
поклонились Ему; и, открывши сокровища свои, принесли ему дары: золото,
ладан и смирну". (Мат.2.11). Кто они, эти загадочные волшебники? Ответ
однозначен - упоминание о волхвах есть не что иное, как
полубессознательное желание признать великое предназначение иудейского
мессии посредством преклонения пред ним трех Саошьянта. Сыновья Заратустры
исполнили свое предназначение высших свидетелей и "отошли в страну свою".
(Мат.2.12).
Проделанный выше сравнительный анализ позволяет прийти к вполне
определенному выводу. Иудаизм, христианство, ислам теряют облик
самостоятельно сформировавшихся мессианских религий и предстают пред нами
в виде искаженной компиляции зороастризма.
Прежде всего это касается иудаизма, который - и это убедительно
доказано - испытал ощутимое влияние зороастризма, привнесенного через
возвращающихся на родину после вавилонского пленения [после взятия
Иерусалима вавилонским царем Навуходоносором II евреи были насильственно
переселены в Вавилонию (586 г. до н.э.); вернулись обратно по разрешению
персидского царя Кира II (539 г. до. н.э.)] иудеев. Недаром одно из самых
влиятельных иудаистских течений именовалось фарисейским (фарси - парсы).
Через веру Иегову зороастрийские постулаты перешли в христианство,
которое с исторической точки зрения является не чем иным, как иудаистской
ересью, попыткой реанимировать и привнести в мир зашедший в тупик
национальной ограниченности иудаизм.
Ислам, будущий могильщик зороастризма, не признаваясь себе в этом,
также немало воспринял от учения Заратустры.
Иранский пророк создал веру сильных людей. Он обращал свои проповеди
к полудиким степнякам-ариям, чья потенциальная мощь еще только начинала
зарождаться. Они еще не были в состоянии тягаться со своими более
могущественными соседями, но Заратустра понимал, что недалек тот день,
когда арии вырвутся с иранских нагорий на плодородные равнины Междуречья и
далее - к морю. Он понимал, что им предстоит борьба с сильными
противниками, превосходящими кочевников в материальной культуре и воинском
умении. А значит, принести победу могли лишь сильная вера, что
сцементирует банды степняков в могучую, не знающую пощады орду.
Требовалась монолитная вера, способная убедить человека, что добро,
составляющее суть его существования, достигается исключительно силой, что,
сокрушая враждебные племена, он приближает желанную эпоху "Разделения".
Мы почитаем Силу,
Довольство, Мощь, Победу,
И Власть, и Хварно чтим...
(Яшт 1,22)
[Хварно - божественная субстанция, обладание
которой дает счастье и могущество]
Не идолам слабым и лживым, карающим и утешающим поклоняется
зороастриец, а Силе и от нее исходящим; при том Силе не тупой и жестокой,
подобной тем, что сплачивала орды варваров, а силе, основанной на разуме.
Недаром одно из двадцати имен Заратустры - Разум.
И потому любимейшие божества зороастрийцев, исключая Ахурамазду, -
"победоносный и мощный" Митра, бог солнца, и бог войны и победы
Веретрагна. Вот какими предстают они в Авесте.
Взывают к Митре ратники,
Склонившись к конским гривам,
Прося себе здоровья,
Коням в упряжках силу.
Прося способность видеть
Врагов издалека
И чтобы побеждать им
Врагов одним ударом,
Всех недругов враждебных
И каждого врага.
(Яшт 10,11)
Мы почитаем Митру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
нечаянный, так как, выступая против бога, задумывал не революционный бунт,
а мелкую фронду. Он слаб и зависим. Даже помощников своих он поначалу
вербует не самостоятельно. Их подбрасывает хозяин, очищающий небеса от
всякого рода ангельского хлама. По своим возможностям Дьявол много слабее
верховного бога и существует он лишь по милости последнего, как своего
рода пугало для неразумных людей. Спарринг-партнер, превращающий обрыдлое
существование в некое подобие захватывающей игры. По сути своей это
"патрон" зла ближе к человеку, нежели к богу, в нем слишком много земного,
физического, в то время как бог неопределенное космическое начало, дух.
Этим лишний раз подчеркивается, что аура доброты исходит от бога и его
верных слуг, а зло - от человека, неверующего в этого бога или
преступающего заповеди, данные им. Пусть даже этот человек - ангел во
плоти, но если он не верует, от него исходит зло. Человечество объявлено
изначально порочным. В то же время у него отнимается всякая инициатива на
добро, так как оно исходит лишь от бога.
Иное дело Зороастризм, единственная из мировых религий, уравнявшая
добро и зло. Ариман равен своему доброму брату во зле. Он располагает
армией, лично сотворенной. И роль его чрезвычайно велика. Ариман
освобождает человека от первородного греха. Ведь все монорелигии
утверждают, что люди греховны уже самим фактом появления на свет. Тем
самым человек ставится в пренеприятное положение. Он вынужден вечно
оправдываться перед богом, замаливать несуществующие грехи. Бог хорош,
человек плох. Как удобно быть хорошим. Как ужасно быть плохим. Зороастризм
поступает намного порядочней. Согласно ему человек изначально подобен
чистому листу бумаги, на котором Ахурамазда и Ариман выводят свои
письмена. Создается некий паритет добра и зла, привнесенный свыше. На
человеке нет первородного греха, ему не в чем оправдываться. Но зато в
будущем он не сможет свалить ответственность за всю грязь своей души на
Дьявола, посетившего его в материнском лоне. Ведь каким стать - добрым или
злым - зависело лишь от него. Он может служить добру и прославлять
Ахурамазду, или же его злые дела будут петь гимн Ариману. Божественный
близнец отдает человеческую судьбу в руки человека. Бери ее и крои, как
подскажет тебе твоя совесть. И в зависимости от итогов жизни твоей и будет
тебе награда - либо небесные сады Ахурамазды, либо вечная мука в черной
обители Аримана. Человек собственными руками творит линию своей жизни. И
если ее пергамент исписали письмена Аримана, то в этом вина данного
человека, а не первородного греха, за который несет ответственность все
человечество. И невозможно пожаловаться на судьбу, ведь ты сам творец ее.
Вольно или невольно зороастризм становит человека на грань творца. Об
этом не говорится прямо. Формально человек зависит от божества, фактически
он вправе творить собственную судьбу деяниями и помыслами, раскрашивая
пергамент души черными или белыми письменами. Рок не довлеет над
человеком. Он хозяин собственной судьбы и вправе распоряжаться ею как
угодно. Выбор человека не зависит от божественной воли. В этом величайшая
заслуга зороастризма!
Несколько слов о том, как сосуществуют Ариман и Ахурамазда. Между
братьями, как и положено в подобной ситуации, идет вечная борьба, верх в
которой не в силах одержать ни один, ни другой. Парадоксально, верховные
боги монорелигий, собственноручно сотворившие противовес в лице злобных
сил, подчеркнуто уважительно, даже с определенной долей подобострастия
относятся к своим противникам. Еще бы! Как иначе удержать в узде склонных
к греху людей, как не пугая их байками о Дьяволе и прочих князьях тьмы, и
посмертных мучениях в аду. Ахурамазда, для которого зло - равная половина
мира, до неприличия пренебрежителен к воинству Аримана.
Вернемся к тому, о чем уже немного говорили. Как связан зороастризм с
прочими мессианскими религиями? Что у них общего? Каковы истоки этого
общего?
Сопоставляя авесту с Талмудом, Библией и Кораном можно сделать
однозначный вывод: очень многие положения зороастризма, такие как о
божественном суде, рае и аде, посмертном воздаянии и наказании,
воскресении, приходе мессии, последнем или страшном суде были
позаимствованы у зороастризма более поздними мессианскими вероучениями.
При этом данные положения были подвергнуты обработке, значительно
обеднившей их содержание.
Понятие о божественном суде над человеком присутствует в подавляющем
большинстве религий. Есть оно и у зороастрийцев. После смерти - она,
кстати, представлялась последователям Заратустры в облике отвратительной
трупной мухи, прилетающей с севера - каждый должен пройти через высший
суд, определяющий посмертный удел усопшего. Покинувшая тело душа идет по
небесному мосту возмездия Чинквате, а бог справедливости Рашну выносит
свой приговор. Если добрые дела и помыслы умершего превосходят число злых,
то мост будет широк и крепок, и прекрасная женщина возьмет праведника за
руку и введет его в Огороженный сад ("пара-дайз"). Если же человек при
жизни служил Ариману, то мост станет тоньше лезвия меча и душа с воем
провалится в бездну царства Аримана, где ее ожидают ужасные муки. Чем не
мусульманский высший суд, где праведника проводят через мост гурии? И не
христианское чистилище, где вместо моста возмездия ждет бдительный цербер
апостол Петр!
Рай зороастрийцев по восточному поэтичен. Это не джанна мусульман -
"Но не даровано это никому, кроме тех, которые терпели..."; он не обещает
молочных и винных рек, и ласок вечно девственных гурий. Но это и не
христианский эдем с его унылым благочестием. Пара-дайз напоминает
сладостное воспоминание о Золотом Веке, где земли обильны, реки
полноводны, кони стремительны, стрелы не знают промаха, а человек -
страданий и боли. Это сказочный сон счастья и изобилия, столь нечастых для
кочевника-ария при жизни. Пара-дайз - сильных людей, охотников,
скотоводов, воинов - служителей добра. Право попасть сюда завоевывается
мечом и луком, но не смирением. Это рай воинов, Валгалла степных викингов.
Правда, кроме пара-дайза есть еще и ад, где души поддавшихся Ариману
претерпевают великие муки. Но этому аду далеко от иудаистского шеола,
мусульманского джаханнама или христианского ада, карающих грешные души с
поистине садистским сладострастием. "...Были там некоторые, подвешенные за
язык... И озеро было там какое-то, полное пылающей грязи; там находились
люди, извращавшие справедливость. ...Рядом опять были женщины и мужчины,
кусавшие губы. То были те, кто хулил и поносил путь праведный. ...Другие
женщины и мужчины, сбрасываемые с огромной скалы, падали вниз, а
приставленные к ним вновь гнали их и заставляли подняться наверх на скалу,
и они вновь низвергались вниз; и они не получали передышки в этом мучении.
...другие женщины и мужчины, которых жгли, мучили и жарили; то были
оставившие путь бога". Это провидческое видение будущей инквизиции есть не
что иное, как отрывок из Апокалипсиса, приписываемого традицией апостолу
Петру, преемнику Христа, звавшего к смирению и прощению.
Важнейшей частью любой мессианской религии является положение о
сотере [сотер - спаситель (греч.)]. Зороастризм - не исключение. В Авесте
прямо указывается, что наступит день, когда к людям придет
спаситель-саошьянт, сын Заратустры. В другом случае утверждается, что
саошьянтов будет трое. Этот день будет днем последнего суда и души
праведников вновь обретут телесную оболочку, чтобы жить вечно в
"Разделении", этом земном пара-дайзе, а души грешников погибнут вместе с
Ариманом.
Человечество должно быть готово к приходу мессии. Ему надлежит
очиститься, ибо наступление "Разделения" возможно лишь при условии, что
души подавляющего большинства людей преисполнены добра. Таким образом,
зороастризм рассматривает проблему воскресения совершенно в ином ракурсе -
в день прихода мессии зороастриец ответственен не только перед собой, но и
перед прочими единоверцами. Ничего подобного в остальных мессианских
религиях нет.
Учение о мессии было наиболее полно перенято иудаизмом и, позднее,
иудохристианством. При этом оно потеряло свою логическую стройность и
приобрело фанатическое исступление, свойственное иудейским сектам.
Иудаистская традиция донесла сведения о многих самозваных мессиях, таких
как Христос, Бар-Кохба. Сами того не сознавая, они пытались играть роль
Саошьянта. Более того, порой они даже привлекали зороастрийского сотера в
свидетели своего мессианского предназначения. Так в Евангелии от Матфея
описывается как к младенцу Иисусу пришли три волхва с востока "и падши
поклонились Ему; и, открывши сокровища свои, принесли ему дары: золото,
ладан и смирну". (Мат.2.11). Кто они, эти загадочные волшебники? Ответ
однозначен - упоминание о волхвах есть не что иное, как
полубессознательное желание признать великое предназначение иудейского
мессии посредством преклонения пред ним трех Саошьянта. Сыновья Заратустры
исполнили свое предназначение высших свидетелей и "отошли в страну свою".
(Мат.2.12).
Проделанный выше сравнительный анализ позволяет прийти к вполне
определенному выводу. Иудаизм, христианство, ислам теряют облик
самостоятельно сформировавшихся мессианских религий и предстают пред нами
в виде искаженной компиляции зороастризма.
Прежде всего это касается иудаизма, который - и это убедительно
доказано - испытал ощутимое влияние зороастризма, привнесенного через
возвращающихся на родину после вавилонского пленения [после взятия
Иерусалима вавилонским царем Навуходоносором II евреи были насильственно
переселены в Вавилонию (586 г. до н.э.); вернулись обратно по разрешению
персидского царя Кира II (539 г. до. н.э.)] иудеев. Недаром одно из самых
влиятельных иудаистских течений именовалось фарисейским (фарси - парсы).
Через веру Иегову зороастрийские постулаты перешли в христианство,
которое с исторической точки зрения является не чем иным, как иудаистской
ересью, попыткой реанимировать и привнести в мир зашедший в тупик
национальной ограниченности иудаизм.
Ислам, будущий могильщик зороастризма, не признаваясь себе в этом,
также немало воспринял от учения Заратустры.
Иранский пророк создал веру сильных людей. Он обращал свои проповеди
к полудиким степнякам-ариям, чья потенциальная мощь еще только начинала
зарождаться. Они еще не были в состоянии тягаться со своими более
могущественными соседями, но Заратустра понимал, что недалек тот день,
когда арии вырвутся с иранских нагорий на плодородные равнины Междуречья и
далее - к морю. Он понимал, что им предстоит борьба с сильными
противниками, превосходящими кочевников в материальной культуре и воинском
умении. А значит, принести победу могли лишь сильная вера, что
сцементирует банды степняков в могучую, не знающую пощады орду.
Требовалась монолитная вера, способная убедить человека, что добро,
составляющее суть его существования, достигается исключительно силой, что,
сокрушая враждебные племена, он приближает желанную эпоху "Разделения".
Мы почитаем Силу,
Довольство, Мощь, Победу,
И Власть, и Хварно чтим...
(Яшт 1,22)
[Хварно - божественная субстанция, обладание
которой дает счастье и могущество]
Не идолам слабым и лживым, карающим и утешающим поклоняется
зороастриец, а Силе и от нее исходящим; при том Силе не тупой и жестокой,
подобной тем, что сплачивала орды варваров, а силе, основанной на разуме.
Недаром одно из двадцати имен Заратустры - Разум.
И потому любимейшие божества зороастрийцев, исключая Ахурамазду, -
"победоносный и мощный" Митра, бог солнца, и бог войны и победы
Веретрагна. Вот какими предстают они в Авесте.
Взывают к Митре ратники,
Склонившись к конским гривам,
Прося себе здоровья,
Коням в упряжках силу.
Прося способность видеть
Врагов издалека
И чтобы побеждать им
Врагов одним ударом,
Всех недругов враждебных
И каждого врага.
(Яшт 10,11)
Мы почитаем Митру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178