Ему тоже улыбались, махали и кивали, только касаться не осмеливались. Кругом висел густой гул от множества голосов, точно все говорили одновременно, не слушая соседей, а лишь стараясь перекричать их. Беседовать в такой момент немыслимо, и разведчик принялся украдкой разглядывать новых соратников. Не так уж давно он покинул одну вольную ватагу, но здесь… все по-иному. Вовсе не видно женщин, зато часты голощекие юнцы и седые старцы. Добротные когда-то одежды превратились в рубища, что, впрочем, не особо заботило их хозяев. Бесхитростные, грубоватые лица, загорелые и чумазые, корявые крестьянские руки, и на пиру не выпускающие оружия. Верно, в своей суровой жизни они испытали мало радости и оттого купались сейчас в ней ровно дети. Глаза каждого светились искренним счастьем, и причина того не в кислом пиве или нежданно свалившемся с неба мясе. Просто на сей раз им повезло. Они, привыкшие неизменно платить кровавую дань смерти, зализывать раны и хоронить друзей, на сей раз обвели костлявую вокруг пальца. Подобный триумф не может длиться вечно, долю рано или поздно старуха получит, но тем серьезнее основание отпраздновать редкий победный миг. Так крохотный жаворонок самозабвенно кувыркается по весне в теплом воздухе, разливаясь восторженной песенкой. Прав ли он, упивающийся клокочущим в мире буйством жизни? Или прав взирающий с земли мудрец, что способен за птичьим щебетом расслышать отдаленную поступь неминучих морозов?…
Общий гвалт немного смолк, лишь когда с насиженного места в круг выпихнули Шургу. Пуще обычного охрипшим голосом ватажник принялся повествовать обо всех перипетиях долгого путешествия. Большинство, вероятно, уже кое-что прознало, однако напряженно внимало и сейчас, тем более в ход пошли занимательные подробности. Воспользовавшись сравнительным затишьем, Шагалан наклонился к сидевшему рядом другу:
– Так и не ответил, брат, что творится у нас… на той стороне?
– Отстань, – отмахнулся Кабо. – Дай послушать про великие подвиги.
– Да брось ты! – Шагалан толкнул его локтем. – Если желаешь, опишу тебе все позднее. И гораздо правдивее.
Кабо насмешливо сощурился:
– Хочешь сказать, этот твой приятель привирает?
– Ну почему же? Не привирает, а приукрашивает. Мастерит из тяжелых воспоминаний героическую легенду.
– Вот так, не подумавши, – фыркнул Кабо, – и ввалишься в какой-нибудь миф. Слепят из тебя, брат, сказочного богатыря и будут на сон грядущий детишкам…
Сзади донеслась короткая перебранка, незнакомый молодой парнишка высунулся из-за плеч:
– Господа уважаемые, – губы парня подрагивали от волнения и даже, чудилось, от некоторого испуга, – атаман приглашает к себе для важной беседы. Пожалуйста, ступайте со мной.
– Обоих приглашает? – чуть повел бровью Кабо, и гонец окончательно побледнел.
– Именно что обоих, сударь, – закивал он. – Точно так передать и наказали.
Друзья, переглянувшись, неспешно поднялись. Толпа грудилась у костра плотно стиснутой массой, но около них все это время упорно зияло пустое пространство, выражая то ли особое уважение, то ли опаску. Или то и другое разом? Словно в подтверждение, едва разведчики тронулись прочь от огня, в толпе как-то сам собой моментально образовался широкий и свободный проход. «Что же такого довелось являть Кабо, если бедняги робеют перед собственным спасителем? – отметил Шагалан. – Я-то вроде ничего не успел натворить, меня здесь пока воспринимают лишь как его соратника. Надо при случае расспросить подробнее».
Сегеш ждал неподалеку, в неприметном маленьком шалаше. К общему торжеству он так и не вышел, погруженный в неотложные дела. Кроме него в крохотном закутке находился один Джангес, который, откинувшись к стене, казалось, отдыхал от многотрудного разговора.
– Садитесь, друзья… – Атаман потеснился на лавке. – Постой при входе, Коули, – махнул парнишке-посыльному. – Посмотри, чтоб никто не вился поблизости, беседа серьезная. Шурга не закончил еще краснобайствовать? Ну и шут с ним, после услышит.
Джангес только на секунду приоткрыл глаз и снова окунулся в дремоту. Выдвинув свечу на середину доски, заменявшей столешницу, Сегеш оглядел лица юных гостей, взъерошил ладонью остатки волос:
– Я полагаю, что неплохо познакомился с тобой, Шагалан. А о тебе, Кабо, изрядно рассказал Джангес. Не люблю высоких слов, просто мы обоим вам обязаны жизнями. Можете отныне считать нас самыми преданными союзниками, которые, потребуется, пойдут на все… чтобы… В общем, вы поняли… – Старик помолчал, пожевал губами. – Короче, мы толком и не представляем, заинтересует ли вас это. Видимо, следовало бы дать время отдохнуть, опамятоваться, но… возникло тут любопытное сообщение…
– Сообщение? – переспросил Шагалан.
– Да. Ребята пусть и укрылись в этой дыре, кой-какие сношения с миром не прекращали. Регулярно рассылались связные к людям, оставшимся верными нам. И… оставшимся в живых. К сожалению, Джангес знал немногих, потому снаряжал и собственных лазутчиков. И как раз сегодня днем воротился такой…
– А кто же знал об остальных осведомителях, сир? – в задумчивости поинтересовался юноша.
– По преимуществу мы с Шургой.
– Хм, я-то полагал, имперские дознаватели вытянули из вас всю подноготную.
Старик откровенно смешался. Метнул быстрый взгляд на Джангеса, но тот по-прежнему хранил неподвижность.
– Обманывать не буду, братья, – вздохнул, промедлив, Сегеш. – Кое-кого пришлось отдать. И не упрекайте меня! – поднял он руку, хотя никто не издал ни звука. – Самому замаливать грех до конца дней… Безвыходное положение. Эти дознаватели… звери, но крепкие мастера в своем ремесле. Умеют причинить страдание ближнему… Я сделал все, что смог. Пожертвовал немногими, дабы сберечь большинство. Понимаю, жутковатый выбор, только как иначе?
– И что? Удалось сберечь?
– Да. – Сегеш вскинул голову. – Представьте себе, удалось. Я открыл наименее надежных, наименее осведомленных, и все получилось… Основная сеть, чаю, уцелела. Правда, вероятно, нам еще крупно повезло: супостаты сперва рвались уничтожить ватагу, допытывались о ее стоянках, а нашими прознатчиками интересовались мельком. Когда же уяснили, что ватага окончательно ускользнула от облавы… собирались, наверное, возобновить… беседы. От этого нас оградил ты, брат.
– А со стоянками? – продолжил Шагалан холодно. – Вы уверены, сир, что враги не нагрянут, например, сюда?
– Не должны. Я держался, сколько хватило воли, а потом с чистым сердцем выдал основные лагеря. За то время Джангес, как и условлено, оставил опасные места.
Одноглазый чуть заметно кивнул, показывая, что вовсе не дремлет.
– Это не помешало, помнится, мелонгам сесть ватаге на хвост, – буркнул Кабо.
– Там были совсем другие причины, ты в курсе. Ребята действительно попали в переплет, и тут бесценную помощь оказал ты, брат. Касаемо же дубравы и Мокрой Балки… Здесь даже не запасные лагеря, так, облюбованные на крайний случай прибежища. Я подозревал, куда поведет людей Джангес, но ничего не знал наверняка. Орать о таком искренне, когда висишь на дыбе, несравнимо легче.
– Ну, хорошо, – согласился Шагалан. – Итак, вы считаете, сир, что сеть осведомителей сохранилась?
– По большей части. Безусловно, все ее возможности, друзья, отныне в полном вашем распоряжении. А в качестве первого взноса пусть пойдет сегодняшнее известие.
– Мы внимательно слушаем.
Сегеш опять обвел взором собравшихся, потом негромко выдохнул:
– В Галагу прибыл Гонсет.
Джангес не шелохнулся, юноши же быстро переглянулись.
– Есть подробности? – сдерживая голос, спросил Кабо.
– Судя по всему, прибыл два дня назад. Тайно, без помпы и значительного эскорта. Обычно он так и путешествует.
– Тогда не приходило ли на ум… э… встретить его где-нибудь?
Сегеш улыбнулся:
– Прекрасно вас понимаю, молодые люди. Ишь, как встрепенулись! Мысль, что вас посещает, не нова, однако ни у кого пока ничего путного не получалось. Охрана-то с наместником ездит невеликая, да бойцы подобраны шибко умелые и свирепые. Десяток таких головорезов изничтожит всю мою ватагу, даже не вспотев. А их там вдвое. Ну, а самое сложное… Гонсет странствует редко и всегда непредсказуемо. День, дорога, цель поездки вряд ли кому заранее ведомы… кроме него, разумеется. Двадцать верховых, срывающихся среди ночи, – как отследишь? И с подставными лошадьми у них проблем нет.
– Зачем наместник отправился в путь нынче?
– Ну, братья! – развел руками атаман. – Вы слишком многого ожидаете от нашего прознатчика. Он лишь скромный слуга на забытом Богом постоялом дворе. Еще повезло, вообще хоть что-то сумел пронюхать. Отряд Гонсета завернул к ним на пару минут.
– Полагаете, господин Сегеш, Галага – его конечная цель?
– Наверняка. Это не только мои домыслы, но и результат разбора некоторых иных вестей.
– Из самой Галаги? – спросил Шагалан.
– У нас имеются друзья и там, если вы это хотели узнать.
– И чем же занимается наместник в городе?
– А ничем. Его никто не видел. Город растревожен, гарнизон на ногах, всюду охрана, патрули. Гуще всего – у тюремной башни, – добавил Сегеш со значением.
Юноша усмехнулся:
– Прибыл расследовать наш побег?
– Смахивает на то. По крайней мере, подобного веселья Галага года три точно не получала.
– Решил наказать местное начальство за головотяпство? Долго ж он тянул с карой.
– Гонсет умный человек, этого у него не отнимешь. Он никогда не торопится ни карать, ни жаловать. Изучил все чужими глазами, обдумал и явился теперь вершить суд.
– Собственной персоной? Похоже, вы, сир, были чрезвычайно важны для него.
– Может, я. А может, наместника заинтересовал несусветный по дерзости побег.
Шагалан враз посуровел:
– А вот этого бы не хотелось. Очень.
Они с Кабо уже откровенно повернулись друг к другу. Ни одного слова, никакой особой мимики, хотя создавалось впечатление, будто юноши каким-то образом обмениваются мыслями. Затем Шагалан все же заговорил:
– Надо использовать случай, брат. Неизвестно, сколько ждать следующего.
– Попробовать бы перехватить по дороге в столицу, – эхом отозвался Кабо.
Остальные присутствующие совсем затихли, ушли в тень, не рискуя встревать в напряженно-сухой диалог.
– Недостанет сил для перекрывания всех выездов. А для погони тем более.
– Лезть внутрь?
– Пожалуй. Тамошняя сумятица на руку.
– Город настороже.
– Ерунда, просочимся. Вдвоем?
Кабо кивнул, и друзья развернулись, возвращаясь в обычный мир.
– Благодарю за ценное известие, сир, – сказал Шагалан атаману. – Еще просьба: не могли бы ваши связи помочь проникнуть в Галагу?
Сегеш прокашлялся, точно у него пересохло в горле, почесал шею:
– Все-таки решились? Обратно в пекло? Безумный риск, будь кто другой на вашем месте – глупцом бы назвал. И просьба непроста… Ну да что-нибудь придумаем. Шургу с вами пошлю, он лучше кого бы то ни было сумеет снестись с нужными людьми. Дело-то больно заманчивое! Гонсет – паучище матерый, весь Гердонез, почитай, тенетами оплел, если такого выбить – вряд ли достойная замена сыщется. Самому Императору придется по сусекам скрести… М-да, без этой головы гердонезский гарнизон тупой култышкой…
– Когда подготовятся ваши люди? – нарушил Кабо грезы старика.
– Когда? Ну, к утру и снарядятся. Вы ведь не отправитесь на ночь глядя?
– В последнее время только так и странствовали, – сухо, в тон товарищу, заметил Шагалан. – До города неблизко, за день не добраться. Стоило бы выступить немедленно, хотя если Шурге нужно собираться… Да, довеском бы взять Йерса, помнится, он обещал вывести нас за стены Галаги неким тайным путем. Воспользоваться тогда не привелось, может, на сей раз удастся попасть внутрь. Если, конечно, сорванец не заливал.
– Кучу новых пикетов понатыкали с тех пор, – усомнился Кабо. – И разумно ли раздувать экспедицию? Маленькой группке прокрасться легче. Сколько еще человек будет с нами?
Атаман опять смутился, закашлялся. Едва ли он когда-либо попадал в неловкое положение так часто.
– Э… тут же, братья… Шурга, безусловно, пойдет. И парнишку забирайте… Но больше… Не могу я посылать никого… События впереди серьезные, каждый клинок…
– Веселые новости, – скривился Кабо. – Не вы ли, господин атаман, минуту назад витийствовали об огромной важности… гм… устранения Гонсета? Что же стряслось за минуту?
– Ничего не стряслось. – Сегеш опустил голову. – Дело другое есть.
– Столь лес важное?
– Ну… на судьбу Гердонеза, наверно, не повлияет… ощутимо… Однако заняться им надобно. И безотложно. Да и чем способны помочь мои люди… вам? Дойти дойдете, Шурга и Йерс ходы подскажут. А у нас… Дело… оно кровное.
– Вопросы чести? Месть? – фыркнул Кабо. – Только этого не хватало.
Шагалан произнес сдержаннее:
– О чем точно идет речь, сир?
Сегеш бросил быстрый взгляд на Джангеса, но тот остался безучастным.
– Вы знаете, как я с товарищами угодил в застенок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Общий гвалт немного смолк, лишь когда с насиженного места в круг выпихнули Шургу. Пуще обычного охрипшим голосом ватажник принялся повествовать обо всех перипетиях долгого путешествия. Большинство, вероятно, уже кое-что прознало, однако напряженно внимало и сейчас, тем более в ход пошли занимательные подробности. Воспользовавшись сравнительным затишьем, Шагалан наклонился к сидевшему рядом другу:
– Так и не ответил, брат, что творится у нас… на той стороне?
– Отстань, – отмахнулся Кабо. – Дай послушать про великие подвиги.
– Да брось ты! – Шагалан толкнул его локтем. – Если желаешь, опишу тебе все позднее. И гораздо правдивее.
Кабо насмешливо сощурился:
– Хочешь сказать, этот твой приятель привирает?
– Ну почему же? Не привирает, а приукрашивает. Мастерит из тяжелых воспоминаний героическую легенду.
– Вот так, не подумавши, – фыркнул Кабо, – и ввалишься в какой-нибудь миф. Слепят из тебя, брат, сказочного богатыря и будут на сон грядущий детишкам…
Сзади донеслась короткая перебранка, незнакомый молодой парнишка высунулся из-за плеч:
– Господа уважаемые, – губы парня подрагивали от волнения и даже, чудилось, от некоторого испуга, – атаман приглашает к себе для важной беседы. Пожалуйста, ступайте со мной.
– Обоих приглашает? – чуть повел бровью Кабо, и гонец окончательно побледнел.
– Именно что обоих, сударь, – закивал он. – Точно так передать и наказали.
Друзья, переглянувшись, неспешно поднялись. Толпа грудилась у костра плотно стиснутой массой, но около них все это время упорно зияло пустое пространство, выражая то ли особое уважение, то ли опаску. Или то и другое разом? Словно в подтверждение, едва разведчики тронулись прочь от огня, в толпе как-то сам собой моментально образовался широкий и свободный проход. «Что же такого довелось являть Кабо, если бедняги робеют перед собственным спасителем? – отметил Шагалан. – Я-то вроде ничего не успел натворить, меня здесь пока воспринимают лишь как его соратника. Надо при случае расспросить подробнее».
Сегеш ждал неподалеку, в неприметном маленьком шалаше. К общему торжеству он так и не вышел, погруженный в неотложные дела. Кроме него в крохотном закутке находился один Джангес, который, откинувшись к стене, казалось, отдыхал от многотрудного разговора.
– Садитесь, друзья… – Атаман потеснился на лавке. – Постой при входе, Коули, – махнул парнишке-посыльному. – Посмотри, чтоб никто не вился поблизости, беседа серьезная. Шурга не закончил еще краснобайствовать? Ну и шут с ним, после услышит.
Джангес только на секунду приоткрыл глаз и снова окунулся в дремоту. Выдвинув свечу на середину доски, заменявшей столешницу, Сегеш оглядел лица юных гостей, взъерошил ладонью остатки волос:
– Я полагаю, что неплохо познакомился с тобой, Шагалан. А о тебе, Кабо, изрядно рассказал Джангес. Не люблю высоких слов, просто мы обоим вам обязаны жизнями. Можете отныне считать нас самыми преданными союзниками, которые, потребуется, пойдут на все… чтобы… В общем, вы поняли… – Старик помолчал, пожевал губами. – Короче, мы толком и не представляем, заинтересует ли вас это. Видимо, следовало бы дать время отдохнуть, опамятоваться, но… возникло тут любопытное сообщение…
– Сообщение? – переспросил Шагалан.
– Да. Ребята пусть и укрылись в этой дыре, кой-какие сношения с миром не прекращали. Регулярно рассылались связные к людям, оставшимся верными нам. И… оставшимся в живых. К сожалению, Джангес знал немногих, потому снаряжал и собственных лазутчиков. И как раз сегодня днем воротился такой…
– А кто же знал об остальных осведомителях, сир? – в задумчивости поинтересовался юноша.
– По преимуществу мы с Шургой.
– Хм, я-то полагал, имперские дознаватели вытянули из вас всю подноготную.
Старик откровенно смешался. Метнул быстрый взгляд на Джангеса, но тот по-прежнему хранил неподвижность.
– Обманывать не буду, братья, – вздохнул, промедлив, Сегеш. – Кое-кого пришлось отдать. И не упрекайте меня! – поднял он руку, хотя никто не издал ни звука. – Самому замаливать грех до конца дней… Безвыходное положение. Эти дознаватели… звери, но крепкие мастера в своем ремесле. Умеют причинить страдание ближнему… Я сделал все, что смог. Пожертвовал немногими, дабы сберечь большинство. Понимаю, жутковатый выбор, только как иначе?
– И что? Удалось сберечь?
– Да. – Сегеш вскинул голову. – Представьте себе, удалось. Я открыл наименее надежных, наименее осведомленных, и все получилось… Основная сеть, чаю, уцелела. Правда, вероятно, нам еще крупно повезло: супостаты сперва рвались уничтожить ватагу, допытывались о ее стоянках, а нашими прознатчиками интересовались мельком. Когда же уяснили, что ватага окончательно ускользнула от облавы… собирались, наверное, возобновить… беседы. От этого нас оградил ты, брат.
– А со стоянками? – продолжил Шагалан холодно. – Вы уверены, сир, что враги не нагрянут, например, сюда?
– Не должны. Я держался, сколько хватило воли, а потом с чистым сердцем выдал основные лагеря. За то время Джангес, как и условлено, оставил опасные места.
Одноглазый чуть заметно кивнул, показывая, что вовсе не дремлет.
– Это не помешало, помнится, мелонгам сесть ватаге на хвост, – буркнул Кабо.
– Там были совсем другие причины, ты в курсе. Ребята действительно попали в переплет, и тут бесценную помощь оказал ты, брат. Касаемо же дубравы и Мокрой Балки… Здесь даже не запасные лагеря, так, облюбованные на крайний случай прибежища. Я подозревал, куда поведет людей Джангес, но ничего не знал наверняка. Орать о таком искренне, когда висишь на дыбе, несравнимо легче.
– Ну, хорошо, – согласился Шагалан. – Итак, вы считаете, сир, что сеть осведомителей сохранилась?
– По большей части. Безусловно, все ее возможности, друзья, отныне в полном вашем распоряжении. А в качестве первого взноса пусть пойдет сегодняшнее известие.
– Мы внимательно слушаем.
Сегеш опять обвел взором собравшихся, потом негромко выдохнул:
– В Галагу прибыл Гонсет.
Джангес не шелохнулся, юноши же быстро переглянулись.
– Есть подробности? – сдерживая голос, спросил Кабо.
– Судя по всему, прибыл два дня назад. Тайно, без помпы и значительного эскорта. Обычно он так и путешествует.
– Тогда не приходило ли на ум… э… встретить его где-нибудь?
Сегеш улыбнулся:
– Прекрасно вас понимаю, молодые люди. Ишь, как встрепенулись! Мысль, что вас посещает, не нова, однако ни у кого пока ничего путного не получалось. Охрана-то с наместником ездит невеликая, да бойцы подобраны шибко умелые и свирепые. Десяток таких головорезов изничтожит всю мою ватагу, даже не вспотев. А их там вдвое. Ну, а самое сложное… Гонсет странствует редко и всегда непредсказуемо. День, дорога, цель поездки вряд ли кому заранее ведомы… кроме него, разумеется. Двадцать верховых, срывающихся среди ночи, – как отследишь? И с подставными лошадьми у них проблем нет.
– Зачем наместник отправился в путь нынче?
– Ну, братья! – развел руками атаман. – Вы слишком многого ожидаете от нашего прознатчика. Он лишь скромный слуга на забытом Богом постоялом дворе. Еще повезло, вообще хоть что-то сумел пронюхать. Отряд Гонсета завернул к ним на пару минут.
– Полагаете, господин Сегеш, Галага – его конечная цель?
– Наверняка. Это не только мои домыслы, но и результат разбора некоторых иных вестей.
– Из самой Галаги? – спросил Шагалан.
– У нас имеются друзья и там, если вы это хотели узнать.
– И чем же занимается наместник в городе?
– А ничем. Его никто не видел. Город растревожен, гарнизон на ногах, всюду охрана, патрули. Гуще всего – у тюремной башни, – добавил Сегеш со значением.
Юноша усмехнулся:
– Прибыл расследовать наш побег?
– Смахивает на то. По крайней мере, подобного веселья Галага года три точно не получала.
– Решил наказать местное начальство за головотяпство? Долго ж он тянул с карой.
– Гонсет умный человек, этого у него не отнимешь. Он никогда не торопится ни карать, ни жаловать. Изучил все чужими глазами, обдумал и явился теперь вершить суд.
– Собственной персоной? Похоже, вы, сир, были чрезвычайно важны для него.
– Может, я. А может, наместника заинтересовал несусветный по дерзости побег.
Шагалан враз посуровел:
– А вот этого бы не хотелось. Очень.
Они с Кабо уже откровенно повернулись друг к другу. Ни одного слова, никакой особой мимики, хотя создавалось впечатление, будто юноши каким-то образом обмениваются мыслями. Затем Шагалан все же заговорил:
– Надо использовать случай, брат. Неизвестно, сколько ждать следующего.
– Попробовать бы перехватить по дороге в столицу, – эхом отозвался Кабо.
Остальные присутствующие совсем затихли, ушли в тень, не рискуя встревать в напряженно-сухой диалог.
– Недостанет сил для перекрывания всех выездов. А для погони тем более.
– Лезть внутрь?
– Пожалуй. Тамошняя сумятица на руку.
– Город настороже.
– Ерунда, просочимся. Вдвоем?
Кабо кивнул, и друзья развернулись, возвращаясь в обычный мир.
– Благодарю за ценное известие, сир, – сказал Шагалан атаману. – Еще просьба: не могли бы ваши связи помочь проникнуть в Галагу?
Сегеш прокашлялся, точно у него пересохло в горле, почесал шею:
– Все-таки решились? Обратно в пекло? Безумный риск, будь кто другой на вашем месте – глупцом бы назвал. И просьба непроста… Ну да что-нибудь придумаем. Шургу с вами пошлю, он лучше кого бы то ни было сумеет снестись с нужными людьми. Дело-то больно заманчивое! Гонсет – паучище матерый, весь Гердонез, почитай, тенетами оплел, если такого выбить – вряд ли достойная замена сыщется. Самому Императору придется по сусекам скрести… М-да, без этой головы гердонезский гарнизон тупой култышкой…
– Когда подготовятся ваши люди? – нарушил Кабо грезы старика.
– Когда? Ну, к утру и снарядятся. Вы ведь не отправитесь на ночь глядя?
– В последнее время только так и странствовали, – сухо, в тон товарищу, заметил Шагалан. – До города неблизко, за день не добраться. Стоило бы выступить немедленно, хотя если Шурге нужно собираться… Да, довеском бы взять Йерса, помнится, он обещал вывести нас за стены Галаги неким тайным путем. Воспользоваться тогда не привелось, может, на сей раз удастся попасть внутрь. Если, конечно, сорванец не заливал.
– Кучу новых пикетов понатыкали с тех пор, – усомнился Кабо. – И разумно ли раздувать экспедицию? Маленькой группке прокрасться легче. Сколько еще человек будет с нами?
Атаман опять смутился, закашлялся. Едва ли он когда-либо попадал в неловкое положение так часто.
– Э… тут же, братья… Шурга, безусловно, пойдет. И парнишку забирайте… Но больше… Не могу я посылать никого… События впереди серьезные, каждый клинок…
– Веселые новости, – скривился Кабо. – Не вы ли, господин атаман, минуту назад витийствовали об огромной важности… гм… устранения Гонсета? Что же стряслось за минуту?
– Ничего не стряслось. – Сегеш опустил голову. – Дело другое есть.
– Столь лес важное?
– Ну… на судьбу Гердонеза, наверно, не повлияет… ощутимо… Однако заняться им надобно. И безотложно. Да и чем способны помочь мои люди… вам? Дойти дойдете, Шурга и Йерс ходы подскажут. А у нас… Дело… оно кровное.
– Вопросы чести? Месть? – фыркнул Кабо. – Только этого не хватало.
Шагалан произнес сдержаннее:
– О чем точно идет речь, сир?
Сегеш бросил быстрый взгляд на Джангеса, но тот остался безучастным.
– Вы знаете, как я с товарищами угодил в застенок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74