Дома ярко сверкали в кристально-прозрачном воздухе.
Тропинка вилась серпантином, пока не уперлась в дыру в горе.
- Идемте, - пригласил нас Форман. - Сначала туннель, потом ступеньки. - Он вошел в пещеру.
- Откуда он черпает свою энергию? - спросил я Лиз.
- Он создает ее сам.
Схватив за руку, Лиз увлекла меня в темноту. Пройти часть пути помогли перила.
На какое-то время я абсолютно ослеп.
Лиз. остановила меня, прижалась и нашла своими губами мои. Ее поцелуи были быстрыми и страстными.
- Для чего это? - задохнулся я.
- Чтобы не забывал.
- Забывал что?
- Как сильно я тебя люблю.
- А как сильно ты меня любишь?
- Увидишь.
Когда мы вышли из туннеля, Форман поджидал нас.
- Смотрите, - показал он.
Мы стояли на нижней площадке бетонной лестницы. В ней было по меньшей мере тысяча ступенек. Во всяком случае, мне так показалось.
- Хотите отдышаться перед подъемом?
- Э…
- Как у вас с сердцем?
- Я еще молод.
- Вы не будете им, когда подниметесь на вершину. Пойдемте. - Он бодро зашагал вверх.
И оказался прав. На вершине я стал на тысячу лет старше.
- Раньше здесь находился флотский наблюдательный пункт, - сказал Форман. - Ему больше ста лет. Сейчас осталась метеостанция. И место для пикников.
Через четырехуровневый бетонный бункер мы выбрались на подвесной мостик…
- Ой! - выдохнул я.
- Вы находитесь на высоте двести тридцать три метра над уровнем моря, - сообщил Форман - Не похоже, что это вас волнует.
Мостик огибал выступ скалы и заканчивался еще одним пролетом. На самом верху стояла маленькая бетонная фигурка человека, расположенная слишком высоко и слишком неустойчиво.
- Я… э… Думаю, лучше мне зайти внутрь… И смотреть оттуда.
- Хорошо, - согласился Форман и пошел вверх. Лиз поднялась следом за ним.
Ни один из них даже не оглянулся.
Проклятье!
Я ведь и не подозревал, что страдаю боязнью высоты.
Закрыв глаза, я стал подниматься по ступенькам и не открывал их, пока не достиг вершины.
Они ждали меня.
Расстелили одеяло. Лиз быстро накрыла на стол. Форман открыл бутылку шампанского. Пробка выстрелила в сторону Вайкики и, описав высокую дугу, полетела в зеленые заросли двумястами сорока метрами ниже.
- Отличный выстрел, - прокомментировал я. Форман вручил мне стакан. Налил себе и Лиз.
- Ты когда-нибудь был здесь?
- Э… нет.
- Потому мы и привели тебя сюда. Когда я был в твоем возрасте, ступенек и перил здесь было значительно меньше. Этот последний пролет, например, был тогда скалистым склоном. Забраться наверх было немного посложнее.
Я оглянулся и вздрогнул.
- Давайте немного посмотрим, - предложил Форман.
- Мне кажется, отсюда можно видеть почти весь Оаху.
- Ну, пожалуй. Смотрите, - показал он. - Вон государственная птичка Гавайев.
- Все, что я вижу, - это старый тихоход «747».
- Точно. Мы собрали все, что способно летать. Они проводят на земле столько времени, сколько необходимо для заправки и погрузки. Мы принимаем самолеты каждые тридцать секунд. Воздушные мосты соединяют нас с Сиэтлом, Портлендом, Сан-Франциско, Лос-Анджелесом и Сан-Диего. Мы перевозим столько жизненно важных органов из больного раком тела Соединенных Штатов, сколько можем. А также копируем хранилища памяти в Нью-Йорке, Денвере и Вашингтоне.
Если вы посмотрите туда, - показал Форман, - то увидите, где заложены три новых искусственных острова. На будущий год появится цепочка из них длиной десять миль. Пока существует океанское течение, у нас будет электричество. А пока будет электричество, мы сможем выращивать новые морские купола и острова. Также закладывается плавучая взлетно-посадочная полоса для челночных операций, но это - на Мауи.
- Как к этому относятся местные? - спросил я.
- Одни негодуют, другие приветствуют. - Форман пожал плечами. - Никому не хочется жить в лагере беженцев, а штат имеет хорошие шансы превратиться именно в него. Мы стараемся, чтобы как можно больше людей перебралось в Австралию и Новую Зеландию, но многие не хотят уезжать так далеко. Ты бы захотел?
- Я вообще не хочу отдавать Соединенные Штаты хторранам. Но отсюда мы можем отвоевать их обратно.
- Угу. - Форман намазал паштет на печенье и положил в рот. - Так как насчет тебя?
- Что насчет меня?
- Что ты собираешься делать?
- Разве мы уже не говорили на эту тему?
- Да, и. возможно, поговорим еще. Ответ мог измениться. Что ты собираешься делать, Джим?
- Вы знаете мой выбор. Я ненавижу червей. Я хочу их уничтожать.
- Ну? И что?
- Что вы имеете в виду под «ну и что»?
- Я не говорил «ну и что?». Я сказал: «Ну? И что?» Это два разных предложения. Ну? Что дальше?
- Не пойму я.
- Хотеть уничтожать червей - далеко не все, Джим. Есть еще кое-что. Если бы ты хотел только убивать, и ничего больше, то этой беседы не было бы. Ты стал бы просто машиной для уничтожения. Мы бросали бы тебя на хторран, и ты убивал бы их. Но правда заключается в том, что ты больше не хочешь убивать, не так ли? У тебя возникли весьма серьезные вопросы по поводу того, что же в действительности происходит, верно? И стремление получить ответы гораздо сильнее желания просто убивать. Правильно?
То, что он говорил, было правдой.
- Правильно, - согласился я.
Форман снова наполнил мой стакан шампанским. Налил и Лиз. Она слушала нас, не произнося ни слова. Форман спросил: - Кто ты?
- Я - Джеймс Эдвард Маккарти.
- Нет, ты не Маккарти. Это лишь имя, которым ты пользуешься для обозначения своего тела.
- Хорошо, тогда я и есть это тело.
- Нет, тело - просто тело, которым ты пользуешься.
- Ладно, пусть я буду тем, кто пользуется этим телом.
- Ну? Кто это? Кто ты такой?
- Я - человек!
- Да ну? А что такое человек? Я остановился.
- Не понимаю, что вы хотите услышать?
- Я хочу знать, кто ты, Джим.
- Ладно, ни один из моих ответов не был достаточно хорош для вас.
- Ни один из твоих ответов не говорит, кто ты в действительности. Ты все время говоришь, что ты - твое имя, или твое тело, или твой биологический вид. Ты и в самом деле только это?
Я немного подумал, не понимая, куда он клонит. Потом ответил: - Я не знаю.
- Вот это верно. Не знаешь. Ты не знаешь, кто ты на самом деле. И даже не знаешь, что ты этого не знаешь.
- Я не знаю, - повторил я. - Этот разговор… какой-то глупый. Не могу понять, о чем мы вообще говорим. Все напоминает головоломку.
- Это и есть головоломка, Джим. Для этого Господь и дал тебе голову. Ты не можешь играть в футбол без мяча, и в интеллектуальные игры нельзя играть без головы. Это все, на что она годится. Теперь разреши задать тебе следующий вопрос. Теперь, когда ты знаешь, что не знаешь, кто ты, что ты собираешься предпринять?
- Не знаю.
- Нет, знаешь.
- Нет, не знаю.
- Продолжая утверждать это, ты по-прежнему остаешься в неведении. Это сковывает тебя. Заставляет избегать ответственности.
- Хорошо. Я думаю, мне полагается заявить, что следующий мой шаг - выяснить, кто я такой на самом деле. Вот только не знаю, как это сделать.
- Я спрашиваю не об этом. Вопрос звучал по-другому. Ты когда-нибудь замечал, что большинство людей никогда не отвечают на вопрос, который им задали, пускаясь вместо этого в объяснения, почему они не отвечают?
- К чему все это?
- Лиз попросила включить тебя в следующий набор на модулирующую тренировку. Мне интересно, хочешь ли ты этого сам. Хочешь?
- Не знаю. Форман улыбнулся.
- Спасибо за откровенность. Цель тренировки - показать тебе твои операционные модусы, чтобы ты мог распознавать их и преодолевать.
- Не могли бы вы перевести это на нормальный язык?
- Все очень просто, Джим, правда. - Он почесал ухо. - Позволь объяснить это на примере. Ты знаешь, как удивить рыбу?
- А? Нет! А как удивить рыбу?
- Ты очень осторожно подходишь к аквариуму, хватаешь рыбу за хвост и поднимаешь в воздух, не очень высоко, но так, чтобы она увидела поверхность воды. Тут нужно быть очень внимательным, и если ты не упустишь момент, то заметишь, как у рыбы появится очень удивленное выражение.
- Угу.
Интересно, может ли он говорить без иронии?
- Потом делай что хочешь, только не пускай ее в аквариум с рыбами, которые не испытали того же самого.
- Почему?
- Почему? Да потому, что бедная рыбка покажется им сумасшедшей. Она будет плавать и приставать к другим рыбам, говоря им: «Это - вода! Мы плаваем в воде!» А те будут стараться не смотреть ей в глаза и, отплывая в угол, говорить: «Бедняжка, она всегда была такой здравомыслящей, пока не начала толковать о какой-то воде». Вот так работает и наша тренировка.
Мы хватаем тебя за хвост, выдергиваем из воды, а потом бросаем обратно. Знаешь, почему? Потому что нельзя держать рыбу без воды. Она умрет. Тренировка не подразумевает, что ты не сможешь потом плавать, Просто она позволит тебе видеть ту воду, в которой ты плаваешь. Это и есть так называемое операционное состояние, или модус. Тренировка поможет определить твои модусы. Сейчас ты не осознаешь большую их часть, поэтому они управляют тобой. Если ты познаешь их, то сможешь преодолевать и в большей степени отвечать за результаты своих действий в этом мире.
Тренировка касается взаимоотношений человека с его собственной жизнью. Она учит высовываться на поверхность на достаточный срок, чтобы увидеть, в какой воде ты плаваешь. Находясь в ней, ты ее не видишь. Тренировка открывает нам нашу естественную способность совершать громадные прорывы. А большинство людей так и остаются под водой, Джим. Это возможность научиться летать.
- Это мало что говорит мне.
- Я знаю. Ответ тебя не удовлетворил. Но если бы ты его знал, то и нужды спрашивать не было бы. Я могу объяснять это целый день, и ты все равно не поймешь. - Он улыбнулся. - Что бы ты предпочел: самостоятельно натереть тело Лиз взбитыми сливками или выслушивать объяснения, как это надо делать?
- Я понял. Между объяснением и собственным опытом есть разница. Мы проходили это в школе.
- Да.
- Я… я не думаю, что готов к этому.
- Конечно не готов. Никто не готов. И тем не менее хочешь попробовать?
Я задумался, не зная, что ответить. Ощущение было такое, будто мне снова приставили ко рту пистолет. Выбирай: жизнь или смерть?
Но… я любил Лиз. И должен был сделать для нее что-нибудь. Я посмотрел на нее. Она в ответ успокаивающе улыбнулась. Я решился: - Да.
- Нет, так не пойдет. - Форман взглянул на Лиз. - Еще рано, моя дорогая. Он не готов.
Она кивнула: - Я вижу.
- О чем вы?
- Ты хочешь сделать это для Лиз, но я пока не знаю, хочешь ли ты это сделать для самого себя.
На вершину Даймонд-Хед налетел порыв холодного бриза. Запахло морем. Я передернул плечами.
- Вы правы. Для себя - не хочу. Форман кивнул.
- Ну и не делай. Никто тебя не заставляет.
- Да, конечно…
Он посмотрел на меня и поднял бровь. Я взглянул на Лиз.
- Прости меня, милая. Но я теперь не вполне человек. Есть вещи, о которых ты не знаешь. И никто не знает. Похоже, мне нельзя доверять.
- Почему?
- Потому что я ненормальный. Сумасшедший. Контуженый. Я сам не знаю, когда это началось. Может быть, у ренегатов, а может, в Семье. Вы знаете, что я расстрелял их?
Форман кивнул. Лиз тоже. Форман сказал: - Должно быть, это было невероятно трудно.
- Это было… легко. Мне понравилось. И… - У меня сжало горло. - Я испугался себя, Я любил их. Они были хорошими людьми. Были. Они изливали свою любовь на всех и вся. В буквальном смысле. Они даже нашли способ уживаться с червями. Они нашли ответ. Я боюсь, что Деландро и в самом деле оказался прав. Они и были будущим. Их путь мог стать единственно возможным путем для человека выжить на одной и той же планете с хторра-нами. Но, понимаете, это тоже не тот ответ. Он для меня неприемлем. Я совсем запутался. Единственная вещь, на которую я оказался способен, это ярость.
Я посмотрел на Лиз.
- Я люблю тебя, но с моей стороны нечестно позволять тебе любить меня. Ты заслуживаешь кого-нибудь получше. Бывают моменты, когда мне кажется, что я знаю степень своего безумия и могу контролировать себя. Но я не способен больше справляться с собой. Это как в том старом изречении Соломона Краткого: «Что нас сводит с ума - так это психопатическое стремление к здравомыслию».
Форман засмеялся. Лиз тоже.
- А? Что я такого сказал? - Я удивленно взглянул на них.
- Нет, все нормально, - Форман поднял руку. - Только ты кое-чего не знаешь. Кто такой, по-твоему, Соломон Краткий?
- Никогда над этим не задумывался. Наверное, просто какой-нибудь старый циничный ублюдок, который каждый день запускает в компьютерную сеть свои идиотские афоризмы.
Лиз хихикнула. Форман сказал: - Значит, циничный, да? Что ж, с этим я спорить не буду, но, насколько мне известно, мои родители состояли в законном браке.
- А? - И тут меня словно ударило. - Вы и есть Соломон Краткий?
Форман улыбнулся: - Ты и половины не знаешь, Джим.
- Ну и дела-а! - протянул я, не зная, что еще сказать. - Так это вас все цитируют?
- В том-то и дело, - сказал Форман. - Я никогда не говорил, что не приношу никакой пользы. Но сейчас мы беседуем о тебе, а не обо мне. Мы говорим о модулирующей тренировке.
Я посмотрел на остроконечные зеленые холмы Гавайев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75