Ночь проходила медленными минутами и нескончаемыми часами, и
маленький юноша пробирался через огромный лагерь, заслоняя лицо от света
костров, упорно двигался вперед, его глаза все время искали, всматривались
и всегда скользили дальше, мимо. С мучительной осторожностью он
прокладывал свой путь среди тысяч спящих, сгрудившихся вокруг костров,
зачастую преграждая ему путь, и каждый раз он думал, что вот сейчас его
заметят и убьют. Временами он был совершенно уверен, что его заметили, и
тогда его рука быстро и бесшумно ложилась на рукоять маленького
охотничьего ножа, а сердце замирало - он готовился драться за свободу
ценой жизни. Снова и снова в его сторону направлялись солдаты, словно
заранее зная о его хитрости, словно собираясь остановить его и сорвать
плащ. Но каждый раз они, не задерживаясь, молча проходили мимо, и Флик
снова оставался один, забытая фигура в тысячной толпе.
Несколько раз он приближался к тихо беседующим и смеющимся солдатам,
тесными кучками собравшимся вокруг костров, потирающим ладони и черпающим
от потрескивающего пламени то тепло, что грело их этой холодной ночью.
Дважды, а возможно, и трижды они кивали и махали руками, когда он проходил
мимо, опустив голову и закутавшись в плащ, и тогда ему приходилось делать
какие-то слабые жесты в ответ. Иногда ему казалось, что он допустил
ошибку, промолчал, когда должен был заговорить, зашел туда, куда заходить
запрещалось - но каждый раз, когда он шел дальше, жуткий момент
неуверенности проходил, и вскоре он снова оказывался в одиночестве.
Многие часы блуждал он по громадному лагерю, не находя никаких ключей
к местопребыванию Шеа, Эвентина или же Меча Шаннары. Близился рассвет, и
он начинал отчаиваться в своих поисках. Он обошел бесчисленные костры,
тлеющие и догорающие в рассеивающемся сумраке, видел море спящих солдат,
из которых некоторые лежали лицом к небу, некоторые закутались в одеяла, и
все были неизвестны ему. Повсюду стояли палатки, обозначенные знаменами
вражеских командиров, карликов и троллей, но перед ними не стояла стража,
а значит, в них не крылось ничего особо важного. Несколько палаток он
изучил особенно внимательно, в надежде хоть что-нибудь обнаружить, но
ничего не нашел.
Он прислушивался к обрывкам разговоров бодрствующих карликов и
троллей, стараясь не вести себя подозрительно и в то же время подходить
достаточно близко, чтобы разбирать их слова. Но язык троллей оказался ему
совершенно непонятен, а то немногое, что он разбирал в ломаной речи
карликов, было для него совершенно бесполезно. Казалось, никто здесь
ничего не знал ни про двух пропавших людей, ни про Меч - будто бы их
вообще не было в этом лагере. Флик начал подозревать, что Алланон сильно
ошибался в истолковании тех следов, по которым они шли последние несколько
дней.
Он с опаской взглянул на облачное ночное небо. Он не был уверен,
который теперь час, но знал, что в ближайшие часы наступит рассвет. На миг
он запаниковал, вдруг представив себе, что у него может не хватить времени
даже на обратный путь туда, где ждал его в укрытии Алланон. Но отбросив
свои страхи, он разумно рассудил, что в рассветной суете, пока
сворачивается громадный лагерь, он успеет быстро проскочить среди сонных
часовых и совершить короткую пробежку до склонов Зубов Дракона, прежде чем
на него упадут первые лучи солнца.
В темноте справа от него что-то вдруг задвигалось, и в круг света
тяжело вступили четверо массивных воинов-троллей, все в полном вооружении,
и, приглушенно переговариваясь, прошли мимо изумленного юноши.
Руководствуясь скорее чутьем, чем рассудком, Флик двинулся вслед за ними,
держась в нескольких ярдах позади, размышляя, куда это они могут
направляться ночью в полной боевой готовности. Они двигались под прямым
углом к тому маршруту, каким переодетый Флик углублялся в лагерь, и он
держался за ними в тени. Тролли уверенно шагали сквозь спящую армию.
Несколько раз они подходил к темным палаткам, и Флик каждый раз решал, что
именно сюда они и направлялись, но всякий раз они без промедления шли
дальше.
Юноша заметил, что в этой части лагеря обстановка резко изменяется.
Здесь стояло больше палаток, под высокими освещенными пологами некоторых
из них двигались темные силуэты. Здесь было меньше простых солдат, спавших
на сырой земле, но между ярко пылающими кострами, освещающими промежутки
между палатками, шагало больше часовых. Флику стало труднее оставаться в
тени; чтобы избежать расспросов и уменьшить возросший риск разоблачения,
он решил идти прямо за марширующими троллями, будто бы вместе с ними. Они
миновали множество часовых, коротко приветствовавших их и смотревших им
вслед, но никто не пытался задавать вопросы закутанному в плащ карлику,
семенящему вслед за их процессией.
Затем тролли внезапно свернули влево, и Флик машинально свернул вслед
за ними - и чуть не наткнулся на длинную широкую палатку, охраняемую
вооруженными троллями. Времени сворачивать назад или скрываться уже не
было, и когда процессия остановилась перед палаткой, перепуганный юноша
продолжал идти вперед, как ни в чем не бывало. Охранникам, очевидно, не
пришло в голову никаких подозрений, хотя все они бросили в его сторону
быстрые взгляды, но он прошагал мимо, кутаясь в плащ, и в следующий миг
оказался один, в черной тени.
Он резко остановился; по его телу под тяжелым одеянием струился пот,
а дыхание стало частым и тяжелым. У него была только секунда, чтобы
заглянуть за открытый полог освещенной палатки, между возвышающихся над
ним троллей-стражников с длинными железными пиками - только секунда, чтобы
увидеть скорчившееся чудовище с черными крыльями, стоящее внутри,
окруженное маленькими силуэтами троллей и карликов. Но он не мог
ошибиться, даже краем глаза увидев одно из этих смертоносных созданий, что
охотились за ним во всех четырех землях. Он ни с чем не мог спутать это
ощущение леденящего ужаса, пробежавшее по его телу, когда он, задыхаясь,
стоял в тени, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.
В этой надежно охраняемой палатке происходило что-то жизненно важное.
Возможно, там находились пропавшие люди и Меч, попавшие в руки слуг
Повелителя Колдунов. Это была жуткая мысль, и Флик понял, что должен
заглянуть внутрь. Время его истекало, везение истощилось. Одни охранники
уже служили достаточно серьезным препятствием для всякого, кто попытался
бы войти через открытый полог, а присутствие внутри Носителя Черепа делало
эту задачу самоубийственной. Флик присел во тьме между палатками на
корточки и безнадежно покачал головой. Невыполнимость задачи убивала
всякую надежду на успех, но что ему оставалось? Если он сейчас вернется к
Алланону, они не узнают ничего, чего не знали раньше, и все его опасные
ночные блуждания по вражескому лагерю пропадут зря.
Он в ожидании взглянул в ночное небо, словно там мог содержаться ключ
к решению его проблемы. Небо по-прежнему затягивал густой облачный покров,
зловеще нависая над мраком спящей земли и застилая луну и звезды. Ночь
близилась к концу. Флик встал и снова закутал в плащ свое замерзшее тело.
Кажется, судьба решила, что ему стоило пройти все эти мучительные мили
только для того, чтобы погибнуть, глупо рискуя, но от него сейчас зависела
жизнь Шеа - а возможно, и Алланона, и всех остальных. Он обязан узнать,
что происходит в этой палатке. Медленно, осторожно, он начал дюйм за
дюймом продвигаться вперед.

Рассвет настал быстро - тускло-серое просветление неба на востоке,
тяжелого от тумана и тишины. В землях ниже Стрелехейма, южнее
непроницаемой стены мрака, отмечающей владения Повелителя Колдунов, погода
не улучшалась. В небе неподвижно висели громадные грозовые тучи, подобно
зловещему савану укутывая остывающий труп земли. Вражеские часовые у
западного подножия Зубов Дракона прервали свою ночную вахту, чтобы
вернуться в пробуждающийся лагерь армии Севера. Алланон молча сидел в
своем укрытии на усеянном камнями склоне; длинный черный плащ, свободно
висящий на его худощавой фигуре, плохо защищал его как от морозного
рассветного воздуха, так и от мелкой измороси, быстро переходящей, однако,
в проливной дождь. Он провел здесь всю ночь, не смыкая глаз, высматривая
во мгле силуэт Флика, и по мере того, как небо на востоке светлело, а
вражеский лагерь пробуждался, надежды его таяли. Но все же он ждал,
несмотря ни на что, надеясь, что юноше каким-то образом удалось скрыть
свою личность, как-то удалось незамеченным проскользнуть в лагерь и найти
там своего пропавшего брата: короля эльфов и Меч, а затем как-то удалось
выбраться из лагеря прежде, чем солнечный свет залил землю.
Лагерь сворачивался, палатки разбирались и складывались, и громадная
армия строилась в колонны, покрывая просторы равнин гигантским черным
квадратом. Наконец боевая машина Повелителя Колдунов двинулась на юг, в
сторону Керна, и друид спустился с завала туда, где юноша легко мог его
увидеть, если находился где-то поблизости. Он не заметил ни движения, ни
шороха, только ветер шелестел на равнинах, и высокая темная фигура стояла
молча и неподвижно. Лишь глаза его выдавали ту горечь и боль, что пылали в
его душе.
Наконец друид повернулся на юг, готовый следовать параллельным курсом
за марширующей впереди армией. Его размашистые шаги стремительно пожирали
разделяющее их расстояние; ливень падал сплошной пеленой, а бескрайние
пустынные равнины быстро оставались позади.

Менион Лих подошел к извилистой реке Мермидон чуть к северу от
островного города Керн, лишь за несколько минут до рассвета. Алланон не
ошибался, предупреждая принца, что ему нелегко будет преодолеть вражеские
заслоны. Посты часовых оказались выставлены даже вне периметра обширного
лагеря на равнине, и тянулись от южной границы Зубов Дракона на запад,
вдоль Мермидона. Севернее этой линии все земли принадлежали Повелителю
Колдунов. Вражеские отряды беспрепятственно двигались вдоль южного
подножия рассекающих небо Зубов Дракона, охраняя те редкие проходы, что
лежали между этими неприступными вершинами. Балинору, Генделю и
братьям-эльфам удалось прорвать оборону одного из таких вражеских отрядов
на высокогорном перевале Кеннон. Менион же был лишен возможности укрыться
в горах, где можно было бы прятаться от северян. Расставшись с Алланоном и
Фликом, он был вынужден двигаться напрямик по огромной открытой равнине,
тянущейся на юг до самого Мермидона. Но у горца были два преимущества.
Небо оставалось затянуто облаками, и ночь была совершенно, непроницаемо
черной, сокращая поле зрения до нескольких ярдов. Что более важно, Менион
был одним из лучших охотников и следопытов на всем Юге. Он двигался через
черную пелену ночи беззвучно и с невероятной уверенностью, и только самое
чувствительное ухо могло уловить его шаги.
Таким образом, он молча расстался с двумя своими спутниками, все еще
злясь на Алланона за то, что тот вынудил его прервать поиски Шеа и
отправиться предупредить Балинора и народ Каллахорна о близящемся
вторжении. Ему было тяжело на душе, когда он думал о том, что оставил
Флика вдвоем с загадочным и непредсказуемым друидом. Он никогда не доверял
мистику до конца, помня, что тот упорно скрывает от них истину о Мече
Шаннары, зная, что Алланон предпочитает многое умалчивать и о себе. Слепо
веря друиду, они выполняли любой его приказ, во всех затруднительных
случаях безоговорочно полагаясь на него. Каждый раз он оказывался прав -
но все же они до сих пор не сумели добыть Меч, а кроме того, потеряли Шеа.
Теперь, помимо всего прочего, Мениону казалось, что армия Севера
беспрепятственно вторгнется на Юг. На ее пути стояло лишь пограничное
королевство Каллахорн, готовое отразить нападение. Но увидев подавляющую
мощь вражеского войска, Менион уже не представлял, за счет чего даже
легендарный Граничный Легион может надеяться выстоять против этой
сокрушительной силы. Здравый смысл подсказывал ему, что у них осталась
единственная надежда - задержать наступление врага до тех пор, пока на
помощь Граничному Легиону не подойдут армии эльфов и гномов, и тогда
нанести ответный удар. Он был убежден, что исчезнувший Меч для них
потерян, и что даже вновь найдя Шеа, они больше не получат возможность
завладеть таинственным оружием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102