- В голосе Балинора слышалась
тревога. - Как мы можем убедить их в существовании опасности? Здесь так
много лет не было войн, что теперь никто не хочет верить, что приближается
новая битва.
- Ты же сам знаешь, не в этом дело, - ворчливо прервал его Гендель. -
Просто они считают, что им незачем вмешиваться. В самом деле, ведь границу
защищают гномы, не говоря уже о городах Каллахорна и Граничном Легионе. До
этого дня мы прекрасно справлялись - почему же мы не справимся на этот
раз? Бедные дурни...
Он медленно замолк, покончив и со своей речью, и с едой, чувствуя
усталость после долгой дороги домой. Он провел в пути почти три недели,
дошел до южных городов, но все оказалось напрасным. Он был жестоко
разочарован.
- Я не понимаю, что происходит, - сухо заявил Шеа.
- Ну значит, не один я такой, - угрюмо ответил Гендель. - Я пойду
вздремну пару недель. Увидимся.
Он резко поднялся и, не прощаясь, покинул зал собраний, устало
опустив широкие плечи. Трое людей безмолвно смотрели ему вслед, не отрывая
глаз от его удаляющегося силуэта, пока он не скрылся из вида. Затем Шеа
вопросительно взглянул на Балинора.
- Это самодовольство старо как мир, Шеа. - Высокий воин глубоко
вздохнул и потянулся, поднимаясь. - Возможно, мы стоим на пороге
величайшей войны за последнюю тысячу лет, но никто не желает это признать.
Все катится по одной и той же колее - пусть кто-нибудь посторожит
городские ворота, а остальные могут обо всем забыть и расходиться по
домам. Это входит в привычку - надеяться, что несколько человек смогут
защитить всех. Но однажды нескольких человек окажется слишком мало, и враг
войдет в город прямо через открытые ворота...
- Неужели действительно будет война? - с затаенным страхом спросил
Флик.
- Вот именно в этом и весь вопрос, - медленно ответил Балинор. - И
единственного, кто мог бы дать на него ответ, нет среди нас... слишком
долго нет.
Взволнованные появлением Мениона, живого и невредимого, юноши на
время позабыли про Алланона, из-за которого они, собственно, и оказались в
Анаре. В их мыслях с новой силой начали вспыхивать уже привычные вопросы,
но за последние несколько недель юноши свыклись с отсутствием ответов на
них, и на этот раз вновь неохотно отмели свои сомнения. Балинор махнул им
рукой, подходя к открытой двери, и они быстро двинулись за ним.
- Не обращайте внимания на Генделя, - на ходу заверил он их. - Он со
всеми так себя держит, но лучшего друга вам нигде не найти. Он много лет и
оружием, и умом сражался с карликами на границе верхнего Анара, защищал
свой народ и тех самодовольных южан, что так быстро забыли, чем обязаны
охраняющим границу гномам. Любой из карликов и по сей день отдал бы правую
руку, лишь бы добраться до Генделя, можете мне поверить.
Шеа с Фликом молчали, пристыженные тем, что люди их расы оказались
столь равнодушны к чужой беде, но понимая, что они и сами ничего не знали
о положении в Анаре, пока не услышали рассказ Балинора. Мысль о новой
вражде между расами беспокоила их, вызывая в памяти уроки истории о
древних войнах рас и страшной ненависти тех мрачных лет. Возможность
третьей войны рас внушала ужас.
- Почему бы вам не вернуться в сад? - предложил им принц Каллахорна.
- Я пошлю вам весточку, как только узнаю что-то новое о состоянии Мениона.
Понимая, что выбора у них нет, братья неохотно согласились. Вечером,
прежде чем отправиться спать, они попробовали заглянуть в комнату, где
лежал Менион, но стоявший у дверей гном сообщил, что их друг спит и его
нельзя беспокоить.
Но на следующий день горец проснулся, и взволнованные юноши смогли
навестить его. Даже хмурый Флик нехотя улыбнулся, увидев его живым и
невредимым, хотя и мрачно заявил при этом, что еще много дней назад
предсказал все их несчастья, как только они решили идти через Черные Дубы.
Менион с Шеа дружно посмеялись над мрачным настроением Флика, но спор
затевать не стали. Шеа рассказал, как гном Гендель принес Мениона в
Кулхейвен, а затем принялся описывать свое с Фликом таинственное
перемещение вдоль течения Серебряной реки. Менион был поражен их странным
путешествием и не смог дать ему никакого разумного объяснения. Шеа же
намеренно воздерживался от всяких упоминаний о Короле Серебряной реки,
прекрасно понимая, как отреагирует горец на любое его предположение,
связанное со старыми легендами.
В тот же день, ближе к вечеру, до них дошли известия о возвращении
Алланона. Шеа с Фликом как раз собирались покинуть свою комнату и пойти
навестить Мениона, когда до них донеслись взволнованные крики гномов,
бегущих мимо их открытых окон к залу собраний, где уже начала собираться
толпа. Не успели удивленные юноши выйти на улицу, как их окружили четверо
гномов-стражников, и они начали торопливо проталкиваться сквозь бурлящие
толпы, прошли через раскрытые двери зала собраний в маленькую смежную
комнатку, где им было велено оставаться. Гномы без единого слова вышли,
закрыв за собой дверь, задвинули засовы и встали на карауле снаружи.
Комната оказалась ярко освещенной, в ней стояло несколько длинных столов и
скамей, на которые ошеломленные юноши молча уселись. Окна в комнате были
закрыты, и Шеа, не вставая с места, видел, что ставни, как и дверь,
заперты на засов. Из зала собраний до них доносился чей-то рокочущий бас.
Спустя несколько минут дверь в комнату отворилась, и двое стражников
торопливо ввели Мениона, раскрасневшегося и, как обычно, самоуверенного.
Оставшись с ними наедине, горец объяснил, что за ним тоже пришли и без
объяснений отвели сюда. Судя по обрывкам услышанных по пути разговоров,
гномы Кулхейвена, а возможно, и всего Анара, начинали готовиться к войне.
Каковы бы ни были новости, принесенные Алланоном, они повергли все
поселение гномов в суету и беспорядок. Ему показалось, что краем глаза он
через открытые двери зала собраний заметил фигуру Балинора, стоящего на
возвышении перед зданием, но стражники быстро провели его мимо, и он
остался в неуверенности.
Звуки голосов, доносящихся из-за соседней двери, вдруг превратились в
оглушительный рев, и все трое в ожидании замолчали. Тянулись секунды,
крики и шум гремели в большом зале и выплескивались на улицы, где их
подхватывали толпы собравшихся там гномов. Громогласный рев достиг своего
пика, дверь в их комнату внезапно распахнулась, и на пороге возникла
темная властная фигура Алланона.
Он быстро подошел к юношам, пожал им руки и поздравил с благополучным
прибытием в Анар. Он носил тот же костюм, что и в день их первой встречи с
Фликом; его худое лицо полускрывал опущенный капюшон, весь его мрачный вид
предвещал беду. Он торжественно представился Мениону и встал во главе
стола, предложив им садиться. За ним в комнату прошли Балинор и множество
гномов, очевидно, управляющих делами поселения; среди них оказался и
ворчливый Гендель. Всю эту процессию замыкали две стройные, почти
незаметные фигуры в странных лесных плащах свободного покроя, молча
занявшие места во главе стола, рядом с Алланоном. Шеа, сидевший за другим
концом стола, отчетливо разглядел их и вскоре решил, что это эльфы с
далекого Запада. От людей их отличали необычно тонкие черты лица, резко
вздернутые брови и странные заостренные уши. Шеа отвел от них взгляд и
заметил, что Флик и Менион с любопытством смотрят на него, очевидно,
заметив его несомненное сходство с удивительными гостями. Никто из них
раньше не видел эльфов, и хотя они и знали, что Шеа наполовину эльф, и
слышали описания эльфийского народа, никому из них раньше не доводилось
сравнить Шеа с истинными эльфами.
- Друзья мои. - Низкий голос Алланона легко перекрыл тихое
перешептывание за столом, и он властно распрямился во весь свой
семифутовый рост. В комнате мгновенно воцарилась тишина, и все лица
повернулись в его сторону. - Друзья мои, сейчас я должен сообщить вам то,
чего не говорил еще никому. Все мы понесли тяжелейшую утрату.
Он помолчал и по очереди обвел взглядом их взволнованные лица.
- Паранор пал. Охотничья дивизия карликов под командованием
Повелителя Колдунов захватила Меч Шаннары!
Пару секунд в комнате стояла мертвая тишина, затем все гномы с
яростными криками повскакивали на ноги. Балинор быстро поднялся, призывая
к спокойствию. Шеа с Фликом ошеломленно уставились друг на друга.
Казалось, только Мениона сообщение ничуть не взволновало, и он продолжал
пристально изучать темную фигуру во главе стола.
- Паранор был взят изнутри, - продолжал Алланон, как только за столом
восстановилось некое подобие порядка. - О судьбе тех, кто защищал Крепость
и Меч, можете меня не спрашивать. Я слышал, что казнены все до последнего
человека. Как это произошло, никто точно не знает.
- Вы были там? - вдруг спросил Шеа и тут же осознал, насколько глупо
звучит его вопрос.
- Я столь поспешно покинул твой дом в Доле именно потому, что получил
известие о готовящемся нападении на Паранор. Я прибыл туда слишком поздно,
чтобы хоть чем-то помочь его защитникам, и сам с трудом сумел остаться
незамеченным. В этом одна из причин, почему я так поздно пришел в
Кулхейвен.
- Но если Паранор пал, а Меч захвачен... - Вопросительный шепот Флика
зловеще замолк на полуслове.
- То что нам теперь делать? - жестко закончил за него Алланон. - Вот
в этом и заключается наша проблема, которую мы незамедлительно должны
решить - для этого я и собрал этот Совет.
Внезапно Алланон покинул свое место во главе длинного стола и
двинулся вдоль него, остановившись точно за спиной у Шеа. Он положил свою
длинную руку на его худое плечо и повернулся к своим затихшим слушателям.
- Меч Шаннары не имеет силы в руках Повелителя Колдунов. Его может
поднять лишь сын дома Джерле Шаннары - лишь это удерживало силы зла от
немедленного выступления. Вместо этого враг планомерно выслеживал и
уничтожал всех членов этого Дома, по очереди, одного за другим, даже тех,
кого я пытался защитить - всех, кого я сумел разыскать. Сейчас все они
мертвы - все, кроме одного, и этот один - это юный Шеа. Шеа лишь
наполовину эльф, но он является прямым потомком великого короля, многие
годы назад владевшего Мечом. Теперь он должен вновь поднять его.
Шеа хотел было рвануться к двери, но сильная рука сдавила его плечо.
В отчаянии он взглянул на Флика и увидел свой страх, отраженный в глазах
брата. Менион даже не пошевелился, но было видно, что это сухое заявление
потрясло и его. Алланон ожидал от Шеа больше, чем имел право требовать от
любого из живущих.
- Ну что ж, кажется, мы немного удивили нашего юного друга. - Алланон
коротко рассмеялся. - Не отчаивайся, Шеа. Все не так плохо, как могло тебе
сейчас показаться. - Он резко повернулся, прошел на свое место во главе
стола и встал лицом к собравшимся.
- Мы обязаны вернуть Меч любой ценой. У нас нет другого выхода. Если
нам не удастся выполнить это, то весь мир будет ввергнут в величайшую
войну за всю его историю, сравнимую лишь с Великими Войнами, уничтожившими
две тысячи лет назад почти все живое на Земле. Меч жизненно необходим нам.
Без него нам придется полагаться лишь на собственную силу и доблесть - и в
этой битве железа и мускулов с обеих сторон погибнут неисчислимые тысячи.
Средоточием зла является Повелитель Колдунов, а его не уничтожить без
помощи Меча и храбрости нескольких человек, среди которых и те, кто сейчас
сидит в этой комнате.
Он снова помолчал, оценивая действие своих слов. В абсолютной тишине
он с сомнением взглянул на безмолвные и угрюмые лица, обращенные к нему.
Внезапно на дальнем конце стола поднялся Менион Лих и взглянул в лицо
гиганту.
- Значит, вы предлагаете нам отправиться за Мечом - в Паранор.
Алланон медленно кивнул, на его тонких губах заиграла бледная улыбка,
он ожидал реакции изумленных слушателей. Его глубоко посаженные глаза под
высоким лбом мрачно заблестели, внимательно оглядывая окружающие его лица.
Менион медленно сел, на его лице было написано полное неверие в эти планы,
и Алланон продолжил.
- Меч все еще находится в Параноре; можно предположить, что там он и
останется. Ни Брона, ни Носители Черепа не в силах перенести талисман
оттуда - само его существование угрожает их дальнейшему пребыванию в мире
смертных. Любой контакт с ним, длящийся более нескольких мгновений,
причиняет мучительную боль. Это значит, что если они и предпримут попытку
переправить Меч на север, в королевство Черепа, то только прибегнув к
помощи карликов, все еще удерживающих Паранор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
тревога. - Как мы можем убедить их в существовании опасности? Здесь так
много лет не было войн, что теперь никто не хочет верить, что приближается
новая битва.
- Ты же сам знаешь, не в этом дело, - ворчливо прервал его Гендель. -
Просто они считают, что им незачем вмешиваться. В самом деле, ведь границу
защищают гномы, не говоря уже о городах Каллахорна и Граничном Легионе. До
этого дня мы прекрасно справлялись - почему же мы не справимся на этот
раз? Бедные дурни...
Он медленно замолк, покончив и со своей речью, и с едой, чувствуя
усталость после долгой дороги домой. Он провел в пути почти три недели,
дошел до южных городов, но все оказалось напрасным. Он был жестоко
разочарован.
- Я не понимаю, что происходит, - сухо заявил Шеа.
- Ну значит, не один я такой, - угрюмо ответил Гендель. - Я пойду
вздремну пару недель. Увидимся.
Он резко поднялся и, не прощаясь, покинул зал собраний, устало
опустив широкие плечи. Трое людей безмолвно смотрели ему вслед, не отрывая
глаз от его удаляющегося силуэта, пока он не скрылся из вида. Затем Шеа
вопросительно взглянул на Балинора.
- Это самодовольство старо как мир, Шеа. - Высокий воин глубоко
вздохнул и потянулся, поднимаясь. - Возможно, мы стоим на пороге
величайшей войны за последнюю тысячу лет, но никто не желает это признать.
Все катится по одной и той же колее - пусть кто-нибудь посторожит
городские ворота, а остальные могут обо всем забыть и расходиться по
домам. Это входит в привычку - надеяться, что несколько человек смогут
защитить всех. Но однажды нескольких человек окажется слишком мало, и враг
войдет в город прямо через открытые ворота...
- Неужели действительно будет война? - с затаенным страхом спросил
Флик.
- Вот именно в этом и весь вопрос, - медленно ответил Балинор. - И
единственного, кто мог бы дать на него ответ, нет среди нас... слишком
долго нет.
Взволнованные появлением Мениона, живого и невредимого, юноши на
время позабыли про Алланона, из-за которого они, собственно, и оказались в
Анаре. В их мыслях с новой силой начали вспыхивать уже привычные вопросы,
но за последние несколько недель юноши свыклись с отсутствием ответов на
них, и на этот раз вновь неохотно отмели свои сомнения. Балинор махнул им
рукой, подходя к открытой двери, и они быстро двинулись за ним.
- Не обращайте внимания на Генделя, - на ходу заверил он их. - Он со
всеми так себя держит, но лучшего друга вам нигде не найти. Он много лет и
оружием, и умом сражался с карликами на границе верхнего Анара, защищал
свой народ и тех самодовольных южан, что так быстро забыли, чем обязаны
охраняющим границу гномам. Любой из карликов и по сей день отдал бы правую
руку, лишь бы добраться до Генделя, можете мне поверить.
Шеа с Фликом молчали, пристыженные тем, что люди их расы оказались
столь равнодушны к чужой беде, но понимая, что они и сами ничего не знали
о положении в Анаре, пока не услышали рассказ Балинора. Мысль о новой
вражде между расами беспокоила их, вызывая в памяти уроки истории о
древних войнах рас и страшной ненависти тех мрачных лет. Возможность
третьей войны рас внушала ужас.
- Почему бы вам не вернуться в сад? - предложил им принц Каллахорна.
- Я пошлю вам весточку, как только узнаю что-то новое о состоянии Мениона.
Понимая, что выбора у них нет, братья неохотно согласились. Вечером,
прежде чем отправиться спать, они попробовали заглянуть в комнату, где
лежал Менион, но стоявший у дверей гном сообщил, что их друг спит и его
нельзя беспокоить.
Но на следующий день горец проснулся, и взволнованные юноши смогли
навестить его. Даже хмурый Флик нехотя улыбнулся, увидев его живым и
невредимым, хотя и мрачно заявил при этом, что еще много дней назад
предсказал все их несчастья, как только они решили идти через Черные Дубы.
Менион с Шеа дружно посмеялись над мрачным настроением Флика, но спор
затевать не стали. Шеа рассказал, как гном Гендель принес Мениона в
Кулхейвен, а затем принялся описывать свое с Фликом таинственное
перемещение вдоль течения Серебряной реки. Менион был поражен их странным
путешествием и не смог дать ему никакого разумного объяснения. Шеа же
намеренно воздерживался от всяких упоминаний о Короле Серебряной реки,
прекрасно понимая, как отреагирует горец на любое его предположение,
связанное со старыми легендами.
В тот же день, ближе к вечеру, до них дошли известия о возвращении
Алланона. Шеа с Фликом как раз собирались покинуть свою комнату и пойти
навестить Мениона, когда до них донеслись взволнованные крики гномов,
бегущих мимо их открытых окон к залу собраний, где уже начала собираться
толпа. Не успели удивленные юноши выйти на улицу, как их окружили четверо
гномов-стражников, и они начали торопливо проталкиваться сквозь бурлящие
толпы, прошли через раскрытые двери зала собраний в маленькую смежную
комнатку, где им было велено оставаться. Гномы без единого слова вышли,
закрыв за собой дверь, задвинули засовы и встали на карауле снаружи.
Комната оказалась ярко освещенной, в ней стояло несколько длинных столов и
скамей, на которые ошеломленные юноши молча уселись. Окна в комнате были
закрыты, и Шеа, не вставая с места, видел, что ставни, как и дверь,
заперты на засов. Из зала собраний до них доносился чей-то рокочущий бас.
Спустя несколько минут дверь в комнату отворилась, и двое стражников
торопливо ввели Мениона, раскрасневшегося и, как обычно, самоуверенного.
Оставшись с ними наедине, горец объяснил, что за ним тоже пришли и без
объяснений отвели сюда. Судя по обрывкам услышанных по пути разговоров,
гномы Кулхейвена, а возможно, и всего Анара, начинали готовиться к войне.
Каковы бы ни были новости, принесенные Алланоном, они повергли все
поселение гномов в суету и беспорядок. Ему показалось, что краем глаза он
через открытые двери зала собраний заметил фигуру Балинора, стоящего на
возвышении перед зданием, но стражники быстро провели его мимо, и он
остался в неуверенности.
Звуки голосов, доносящихся из-за соседней двери, вдруг превратились в
оглушительный рев, и все трое в ожидании замолчали. Тянулись секунды,
крики и шум гремели в большом зале и выплескивались на улицы, где их
подхватывали толпы собравшихся там гномов. Громогласный рев достиг своего
пика, дверь в их комнату внезапно распахнулась, и на пороге возникла
темная властная фигура Алланона.
Он быстро подошел к юношам, пожал им руки и поздравил с благополучным
прибытием в Анар. Он носил тот же костюм, что и в день их первой встречи с
Фликом; его худое лицо полускрывал опущенный капюшон, весь его мрачный вид
предвещал беду. Он торжественно представился Мениону и встал во главе
стола, предложив им садиться. За ним в комнату прошли Балинор и множество
гномов, очевидно, управляющих делами поселения; среди них оказался и
ворчливый Гендель. Всю эту процессию замыкали две стройные, почти
незаметные фигуры в странных лесных плащах свободного покроя, молча
занявшие места во главе стола, рядом с Алланоном. Шеа, сидевший за другим
концом стола, отчетливо разглядел их и вскоре решил, что это эльфы с
далекого Запада. От людей их отличали необычно тонкие черты лица, резко
вздернутые брови и странные заостренные уши. Шеа отвел от них взгляд и
заметил, что Флик и Менион с любопытством смотрят на него, очевидно,
заметив его несомненное сходство с удивительными гостями. Никто из них
раньше не видел эльфов, и хотя они и знали, что Шеа наполовину эльф, и
слышали описания эльфийского народа, никому из них раньше не доводилось
сравнить Шеа с истинными эльфами.
- Друзья мои. - Низкий голос Алланона легко перекрыл тихое
перешептывание за столом, и он властно распрямился во весь свой
семифутовый рост. В комнате мгновенно воцарилась тишина, и все лица
повернулись в его сторону. - Друзья мои, сейчас я должен сообщить вам то,
чего не говорил еще никому. Все мы понесли тяжелейшую утрату.
Он помолчал и по очереди обвел взглядом их взволнованные лица.
- Паранор пал. Охотничья дивизия карликов под командованием
Повелителя Колдунов захватила Меч Шаннары!
Пару секунд в комнате стояла мертвая тишина, затем все гномы с
яростными криками повскакивали на ноги. Балинор быстро поднялся, призывая
к спокойствию. Шеа с Фликом ошеломленно уставились друг на друга.
Казалось, только Мениона сообщение ничуть не взволновало, и он продолжал
пристально изучать темную фигуру во главе стола.
- Паранор был взят изнутри, - продолжал Алланон, как только за столом
восстановилось некое подобие порядка. - О судьбе тех, кто защищал Крепость
и Меч, можете меня не спрашивать. Я слышал, что казнены все до последнего
человека. Как это произошло, никто точно не знает.
- Вы были там? - вдруг спросил Шеа и тут же осознал, насколько глупо
звучит его вопрос.
- Я столь поспешно покинул твой дом в Доле именно потому, что получил
известие о готовящемся нападении на Паранор. Я прибыл туда слишком поздно,
чтобы хоть чем-то помочь его защитникам, и сам с трудом сумел остаться
незамеченным. В этом одна из причин, почему я так поздно пришел в
Кулхейвен.
- Но если Паранор пал, а Меч захвачен... - Вопросительный шепот Флика
зловеще замолк на полуслове.
- То что нам теперь делать? - жестко закончил за него Алланон. - Вот
в этом и заключается наша проблема, которую мы незамедлительно должны
решить - для этого я и собрал этот Совет.
Внезапно Алланон покинул свое место во главе длинного стола и
двинулся вдоль него, остановившись точно за спиной у Шеа. Он положил свою
длинную руку на его худое плечо и повернулся к своим затихшим слушателям.
- Меч Шаннары не имеет силы в руках Повелителя Колдунов. Его может
поднять лишь сын дома Джерле Шаннары - лишь это удерживало силы зла от
немедленного выступления. Вместо этого враг планомерно выслеживал и
уничтожал всех членов этого Дома, по очереди, одного за другим, даже тех,
кого я пытался защитить - всех, кого я сумел разыскать. Сейчас все они
мертвы - все, кроме одного, и этот один - это юный Шеа. Шеа лишь
наполовину эльф, но он является прямым потомком великого короля, многие
годы назад владевшего Мечом. Теперь он должен вновь поднять его.
Шеа хотел было рвануться к двери, но сильная рука сдавила его плечо.
В отчаянии он взглянул на Флика и увидел свой страх, отраженный в глазах
брата. Менион даже не пошевелился, но было видно, что это сухое заявление
потрясло и его. Алланон ожидал от Шеа больше, чем имел право требовать от
любого из живущих.
- Ну что ж, кажется, мы немного удивили нашего юного друга. - Алланон
коротко рассмеялся. - Не отчаивайся, Шеа. Все не так плохо, как могло тебе
сейчас показаться. - Он резко повернулся, прошел на свое место во главе
стола и встал лицом к собравшимся.
- Мы обязаны вернуть Меч любой ценой. У нас нет другого выхода. Если
нам не удастся выполнить это, то весь мир будет ввергнут в величайшую
войну за всю его историю, сравнимую лишь с Великими Войнами, уничтожившими
две тысячи лет назад почти все живое на Земле. Меч жизненно необходим нам.
Без него нам придется полагаться лишь на собственную силу и доблесть - и в
этой битве железа и мускулов с обеих сторон погибнут неисчислимые тысячи.
Средоточием зла является Повелитель Колдунов, а его не уничтожить без
помощи Меча и храбрости нескольких человек, среди которых и те, кто сейчас
сидит в этой комнате.
Он снова помолчал, оценивая действие своих слов. В абсолютной тишине
он с сомнением взглянул на безмолвные и угрюмые лица, обращенные к нему.
Внезапно на дальнем конце стола поднялся Менион Лих и взглянул в лицо
гиганту.
- Значит, вы предлагаете нам отправиться за Мечом - в Паранор.
Алланон медленно кивнул, на его тонких губах заиграла бледная улыбка,
он ожидал реакции изумленных слушателей. Его глубоко посаженные глаза под
высоким лбом мрачно заблестели, внимательно оглядывая окружающие его лица.
Менион медленно сел, на его лице было написано полное неверие в эти планы,
и Алланон продолжил.
- Меч все еще находится в Параноре; можно предположить, что там он и
останется. Ни Брона, ни Носители Черепа не в силах перенести талисман
оттуда - само его существование угрожает их дальнейшему пребыванию в мире
смертных. Любой контакт с ним, длящийся более нескольких мгновений,
причиняет мучительную боль. Это значит, что если они и предпримут попытку
переправить Меч на север, в королевство Черепа, то только прибегнув к
помощи карликов, все еще удерживающих Паранор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102