- Мы ничего не могли с ними поделать, а тут еще и пес залаял.
- Так вы что, их оставили?
- Тогда там еще кто-нибудь остался бы, - сердито отвечал Шишак. - Там кошки.
- Тем более, почему вы их бросили?
- Потому что мы никак не могли заставить их двинуться с места. Это было опасно, даже когда пес спал.
- Он на привязи?
- Да. Но неужто ты думаешь, что у кого-нибудь хватит духу усидеть в двух шагах от разъяренного пса?
- Нет, конечно нет, - ответил Орех. - Ты и так совершил невозможное, Шишак. Мне уже рассказали, что ты отколотил кошку, и она даже вернуться не посмела. А теперь скажи, как, по-твоему, ты с Черничкой, Дубком и Плющиком сможете довести до дома этих двоих? Боюсь, к утру вы и так уже еле-еле успеете. Они быстро бегать не умеют, и надо набраться терпения. Одуванчик, пойдешь со мной?
- Куда это, Орех-рах?
- Забрать тех двоих, - сказал Орех. - Ты из нас самый быстрый, и для тебя это не так опасно. Ну как? А вам, дорогие вы мои, хватит тут болтаться. Увидимся утром.
И прежде, чем Шишак успел слово сказать, Орех исчез в тени под вязами. Одуванчик остался стоять на месте, неуверенно глядя на Шишака.
- Собираешься выполнять, что тебе велено, или нет? - спросил Шишак.
- А ты? - отозвался Одуванчик.
Одного мгновения хватило Шишаку, чтобы понять: скажи он «нет», и все развалится. Он не мог повести еще раз всех на ферму, бросить тоже не мог. Шишак что-то пробормотал насчет «чересчур умного, эмблерного Ореха», толкнул Дубка, который уже пристроился закусить возле куста осота, и повел свою пятерку вниз по склону. Одуванчик, оставшись в одиночестве, кинулся догонять Ореха.
Возле амбара он услышал, как посредине двора разговаривают Орех и Соломка. Ручные кролики сидели на том же месте. Собака вернулась в будку. Ее не было видно, но Одуванчик слышал, что она все равно не спит. Осторожно он вышел из тени амбара и приблизился к Ореху.
- А мы тут болтаем с Соломкой, - сказал Орех. - Я ей как раз говорил, что идти совсем недалеко. Ты не мог бы проскочить через двор и сказать это Лаврику?
Говорил он почти весело, но Одуванчик сразу увидел и расширившиеся от страха глаза, и чуть заметно дрожавшие лапки. Он и сам почувствовал, что в воздухе что-то изменилось - словно где-то неподалеку включили свет. И что-то загудело. Одуванчик поискал глазами кошек - обе они сидели возле дома, совсем рядом. Наверняка Шишак отбил у них охоту подходить близко, но и уйти они не уйдут. Бросив еще один взгляд через двор, Одуванчик затрясся от страха.
- Орех! - прошептал он. - Кошки! Фрит небесный, почему у них светятся глаза? Смотри, какие зеленые!
Орех вскинул голову, и Одуванчик отскочил в неподдельном ужасе, потому что и у Ореха глаза в темноте вдруг замерцали глубоким красным цветом. В ту же минуту жужжание стало громче, заглушив шорох ночного ветра в вершинах вязовых крон. И кроликов пригвоздила к месту неожиданная, ослепительная вспышка света, обрушившегося на них подобно грому. Они оцепенели. Собака гавкнула и замолчала. Одуванчик хотел было бежать, но не мог двинуться с места. Ему показалось, чудовищное сияние пронизывает его насквозь.
С лужайки выкатил автомобиль. Он проехал под вязами и остановился.
- Глядика-ка, кролики Люси сбежали!
- А! Надо поймать их! Фары не выключай! Звук человеческих голосов, долетевший откуда-то из-за полыхающих огней, привел Ореха в чувство. Глаза ничего не видели, но он все же смекнул, что ничего страшного не произошло. Нос и уши не подвели. Орех прикрыл глаза и тотчас сообразил, где находится.
- Одуванчик! Соломка! Закройте глаза и бегите, - приказал он. И через мгновение нос уже уловил запах прохладных, влажных, покрытых лишайником подпорок амбара. Он прополз между ними. Рядом пыхтел Одуванчик. Чуть дальше - Соломка. Снаружи прошаркали башмаки и остановились совсем рядом.
- Они тут! Обходи кругом!
- Да не уйдут они далеко!
- Держи-держи! Орех подполз к Соломке.
- Боюсь, Лаврика придется оставить. Давай за мной.
Кролики выползли из-под амбара и бросились врассыпную. За спиной раздавались человеческие голоса. В траве позади машины было темно, но повсюду повис запах выхлопного газа, враждебный, удушливый, страшный. Соломка снова остановилась, и они никак не могли заставить ее двинуться с места.
- Может, бросим ее, Орех-рах? - спросил Одуванчик. - В конце концов, ей-то люди не сделают ничего худого. Просто поймают и вернут в клетку.
- Я согласился бы, если бы это был кролик, - сказал Орех. - Но она - крольчиха. Мы за ней и пришли.
В эту секунду они почуяли запах горящих белых палочек и услышали шаги возвращающихся во двор людей. Возле машины шаги замерли, и кролики услышали стук металла о металл. От стука Соломка словно проснулась.
- Я не хочу в клетку, - сказала она.
- Ты уверена? - спросил Одуванчик.
- Да. Я пойду с вами.
Одуванчик стремглав понесся в сторону изгороди. И, лишь продравшись сквозь кусты и спрыгнув в канаву, он сообразил, что побежал в противоположную сторону. Канава была здесь какая-то странная. Хотя на первый взгляд ему показалось, что волноваться не с чего - она вела вниз, а значит, к дому. Поджидая Ореха, он потихоньку двинулся вперед.
Орех подождал, пока Одуванчик, а за ним Соломка заберутся в укрытие, и тоже выскочил на лужайку. За спиной он слышал возню людей возле «храдады» и уже добежал до кустов, когда темноту рассек луч фонаря и ярко осветил его белый хвостик.
- Гляди-ка, дикий!
- А! Наши-то небось далеко не ушли. Дай фонарь. Надо тут еще посмотреть.
В канаве, под кустом куманики, Орех увидел Одуванчика и Соломку.
- Бегите быстрей, - сказал он» - Люди вот-вот будут здесь.
- По канаве не пройти, Орех, - сказал Одуванчик. - Она засыпана.
Орех принюхался. Дальше, за куманикой, канаву перегородила груда мусора, сорняков и земли. Придется вылезать. А люди уже стоят совсем рядом, и луч фонаря выхватывает из темноты куманичные плети почти над самыми головами. Когда до них оставалось всего несколько ярдов, и от шагов посыпалась со стенок земля, Орех обернулся к Одуванчику.
- Слушай, - сказал он, - я сейчас выскочу и побегу через поле к следующей канаве, так чтобы они меня заметили. Они направят луч на меня. А вы тем временем бегите по лугу к сараю с брюквой. Там спрячетесь и дождетесь меня. Ну, готовы?
Времени на споры не было. И мгновение спустя Орех выскочил прямо под ноги людям и опрометью бросился в поле.
- Вот он!
- Не потеряй! Да держи ты фонарь!
Одуванчик с Соломкой выбрались наверх и побежали по лугу. Орех, освещенный лучом фонаря, уже почти добежал до второй канавы, как вдруг его что-то сильно ударило в заднюю ногу и весь бок обожгло страшной болью. Через секунду до слуха долетел звук выстрела. Кувыркаясь, рухнул он в заросшую крапивой канаву, и на память пришел запах фасолевого поля и вечернее небо. Это был промах - он не заметил, что люди взяли ружье.
Орех полз в крапиве, волоча заднюю ногу. Через несколько минут он попадет в луч фонаря и его поймают. Орех ковылял вдоль стенки канавы и чувствовал, как из раны льет кровь. Неожиданно нос уловил движение воздуха, запах сырости, гнили, и Орех услышал гулкий, отдающийся в пустоте эхом звук. Он оказался рядом с просевшим после дождей пластом земли. Это был ровный холодный тоннель, поуже кроличьего хода, но все же достаточно широкий, чтобы туда пролез кролик. Прижав уши, втянув живот, Орех забрался внутрь влажного коридора, пропахав носом полоску в грязи, и замер, услышав, как сверху затопали башмаки.
- Да не видать, Джон, тут он или нег.
- Должен быть. Вот она, кровь-то, гляди.
- Ну и что. Он, может, уже удрал. Потерял ты его.
- В крапиве он.
- Ну и гляди в крапиве.
- Да нет, нету.
- Не гоняться же за этим паршивцем всю ночь. Надо было своих ловить. И стрелял ты зря. Распугал небось, а теперь иди, поймай. Этого утром подберешь, если не сбежал.
Голоса стихли, но Орех лежал неподвижно в шелестящей прохладе тоннеля. Ему стало все безразлично, и он погрузился в сонное, тупое оцепенение, в котором оставалась лишь судорожная боль. Через некоторое время струйка крови вытекла из тоннеля и закапала по твердой стенке глухой канавы.
* * *
В сарае на соломе Шишак прижался к боку Чернички и, услышав в двухстах ярдах звук выстрела, подпрыгнул на месте. С трудом удержавшись, чтобы не кинуться куда глаза глядят, он обернулся к остальным.
- Стоять! - тотчас крикнул он. - И куда это вы собрались, хотел бы я знать? Здесь нор нет.
- Подальше от выстрелов, - откликнулся Черничка, с побелевшими от ужаса глазами.
- Ждать! - приказал, прислушиваясь, Шишак. - Они бегут вниз. Вы что, не слышите?
- Я слышу только двоих, - после короткого молчания отозвался Черничка. - И один из них, кажется, очень устал.
Кролики переглянулись и затаились. Вскоре Шишак вновь поднялся.
- Всем оставаться здесь, - прошипел он. - А я за ними.
Неподалеку от сарая он нашел Одуванчика, который подталкивал выбившуюся из сил и хромавшую Соломку.
- Быстро в сарай, - сказал Шишак - И ради Фрита, где Орех?
- Его убил человек, - ответил Одуванчик.
В соломе их ждали. Одуванчик опередил все расспросы.
- Ореха убили, - сказал он. - Сначала они поймали Лаврика и сунули в клетку. Потом пошли к нам. Мы сидели втроем в перекрытой канаве. И Орех сам выскочил им навстречу, чтобы отвлечь внимание и дать нам время удрать. А мы не заметили у них ружья.
- Ты уверен, что его убили? - спросил Плющик.
- Этого я не видел, но они были почти совсем рядом.
- Надо подождать, - сказал Шишак.
Они ждали долго. Потом Шишак и Черничка осторожно выбрались из сарая. Они отыскали канаву, где были следы башмаков и крови, и вернулись назад.
Ведя трех усталых ручных кроликов, назад они добирались два долгих часа. Все были подавлены и измотаны. Добравшись, наконец, до подножия холма, Шишак приказал Черничке, Дубку и Плющику бежать вперед. Они добрались до леса с первыми лучами солнца и увидели, как кто-то тропится им навстречу. Это был Пятик. Черничка остановился, подождал Плющика и Дубка.
- Пятик, - сказал он. - Плохо дело. Орех…
- Я знаю, - ответил Пятик. - Я уже знаю.
- Откуда тебе знать? - поразился Черничка.
- Я видел, как вы выскочили из травы, - тихо отозвался Пятик. - Позади вас было только четверо - они в крови и хромают. Я подбежал поближе, но там никого больше нет.
Он замолчал, посмотрел вниз, словно все искал глазами окровавленного кролика, исчезнувшего в предрассветных сумерках. Черничка молчал, и Пятик наконец спросил:
- Ты знаешь, как это случилось?
Черничка рассказал, что знал, и Пятик отвернулся и ушел в опустевшую нору. Через некоторое время Шишак привел новичков и велел всем собраться в «Улье». Пятик не вышел.
Новичков приняли мрачно. Даже Колокольчик не нашел ни единого ободряющего словечка. Безутешный Одуванчик думал только о том, что мог бы остановить Ореха, не позволить ему выскочить из канавы. Встреча закончилась в мертвенной тишине, и все с тяжелым сердцем отправились в «силфли».
Тем же утром, позднее, вернулся Падуб. Из трех его спутников целым и невредимым пришел только Серебряный. У Алтейки была ранена мордочка, а Земляничка дрожал и, кажется, заболел от переутомления. Никого они не привели.
26.
СОН ПЯТИКА
Это было страшное путешествие. Вслед за шаманом он брел по темным лесам, по высоким отрогам гор… и достиг, наконец, входа под землю. Теперь начиналась самая трудная часть пути. Перед ним разверзлись подземные бездны.
Джозеф Кэмпбелл, цитата из книги Уно Харва «Тысячеликий герой»

Весь день Пятик пролежал в норе. Снаружи ярко и горячо пылал полдень, Солнце быстро высушило легкий туман и росу на траве, и зяблики замолчали еще рано утром. Воздух дрожал над зелеными далями. На дорожке, которая шла мимо нор, яркие лучи света - бледного, будто ненастоящего - дробились на искорки в невысокой ровной траве. Издалека под слепящим солнцем буковые деревья на обрыве казались огромной, густой, непроницаемой тенью. Из всех звуков сюда доносился лишь треск кузнечиков, а из запахов - аромат чабреца.
Пятик в норе спал тяжелым сном и вдруг проснулся, когда испарилась последняя капля влаги. С потолка на него упала горстка пыли, и он, стряхнув ее вместе с остатками сна, еще ничего не соображая, кинулся вон, но тут же вернулся обратно. Ночью он вскакивал, даже во сне не забывая о своем горе, и перед глазами его все маячила тень хромого кролика, исчезнувшего на холме при первых лучах утреннего солнца. Где этот кролик? Куда подевался? Пятик брел вслед за ним по извилистым тропкам собственного воображения, по холодному, влажному от росы склону, по укрытым утренним туманом полям долины.
Туман опустился на Пятика, когда он добрался до кустов крапивы и чертополоха. Тень хромого кролика исчезла. Испуганный, Пятик остался один-одинешенек среди звуков и запахов поля, на котором родился. Летние сорняки исчезли. Пятик сидел под голым мартовским ясенем и цветущим терновником. Он перескочил через ручей и побежал вверх по зеленому лугу туда, где они с Орехом наткнулись на доску с объявлением. На месте ли доска?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63