— Кажется, температура поднялась, — пробормотал Цвикк, выпрямляясь.
Суонг взглянул на часы:
— Через двадцать минут сделаю укол.
— А ты не пробовал снять лихорадку, ну… вашим восточным способом?
Суонг смущённо улыбнулся:
— Моё биополе сейчас очень плохое… После вчера… Надо немного ждать… Мы не можем лечить так в каждый момент.
— А твой товарищ не умеет?
— Он не умеет. Он простой человек…
Цезарь шевельнулся и что-то пробормотал. Цвикк и Суонг наклонились к нему.
— …Райя, Райя, — шептал Цезарь, стуча зубами. — Ну что же ты, Райя? А, доктор Хионг… Я понял… Ты тоже послушай, Райя… Они… посетили Землю двадцать тысяч лет назад… Ты запомнила… двадцать тысяч лет, Райя… Затем Атлантида… затем… — Голос его снова прервался.
— Бредит, — со вздохом сказал Цвикк.
По губам Суонга скользнула улыбка, но глаза остались насторожёнными. Он прислушивался несколько мгновений, потом выпрямился и, отойдя к столу, принялся готовить шприц.
Около полуночи Цвикк задремал в кресле перед включёнными экранами аппаратной. Ему приснился Стив, с которым они беседовали о росте цен на алмазы. Поэтому Цвикк не очень удивился, когда разомкнул веки и увидел Стива в соседнем кресле. Сон продолжался — это было ясно. Цвикк снова закрыл глаза, предвкушая продолжение интересной беседы.
— Пусть поспит ещё, — сказал кто-то рядом. — Не спал двое суток.
— Конечно, — послышался голос Стива, — у нас есть время: ультиматум предъявим на рассвете…
«Дурацкий сон, — рассуждал сам с собою Цвикк, — надо бы всё-таки проснуться». Мысль о каком-то «ультиматуме» тревожила… Цвикк сделал над собой усилие и разомкнул веки. Стив по-прежнему сидел рядом, а ещё в аппаратной, кроме дежурного, оказались Тибб, Тео и Корт.
— Не пойму, — пробормотал Цвикк, протирая глаза, — сплю ещё или уже нет?..
— Ну, раз сомневаетесь, тогда просыпайтесь, — сказал Стив.
— До чего приятное пробуждение, — объявил Цвикк, крепко пожимая руку Стива, — с благополучным прибытием всех вас. Значит, за этим вы, мистер Линстер, отлучались… в зону.
— Вечером мы приняли радио для вас из Сан-Паулу, — сказал Тибб. — Это была весть от Стива, но не все было ясно — я решил не беспокоить вас попусту, Мигуэль, а для проверки слетал в Лондон.
— Все обошлось благополучно? — поинтересовался Цвикк.
— На этот раз не совсем… Завтра в лондонских газетах появятся сообщения об НЛО над Англией.
— Как раз к приезду мистера Пэнки. — Цвикк покачал головой.
— И вероятно, к большому удовольствию мистера Сэмюэла Бриджмена из Интерпола, — добавил Стив, — в конце прошлой недели в Лондоне ограблены несколько банков.
— Мне послышалось, вы говорили о каком-то ультиматуме? — Цвикк вопросительно взглянул на Стива.
— Вашему обидчику, которого вы нежно лелеете двое суток. Собственно, даже и не ему, а его сброду, которому гарантируем жизнь при одном-единственном условии — если доставят своего фюрера живым или мёртвым.
— Думаете, получится? — Цвикк тяжело вздохнул.
— А вот увидите.
— Там у них три наших девушки из обслуживающего персонала…
— Предупредим, в случае чего — за каждую расстреляем десятерых.
— Боюсь, вы не знаете эту публику, — возразил Цвикк.
— Говорю так, потому что знаю.
— Ладно, — махнул рукой Цвикк. — Что вам надо для обеспечения операции?
— Ваше согласие, Мигуэль, пар двадцать чёрных дамских чулок и как можно больше красного перца.
— Гм… А согласие босса?
— Ему необходим полный покой. Не будем его тревожить. Тем более, что к утру я хотел бы все завершить.
— Ну-ну… Попахивает фантастикой…
— Соглашайтесь, Мигуэль, — сказал Тибб. — Я тоже за… Это не фантастика.
— Если так, ладно, — Цвикк почесал за ухом, — тогда и я поступаю под ваше командование, но я хотел бы всё-таки понять…
— Поймёте, — перебил Стив, — сейчас начинаем подготовку: сообщите всем вашим, что руководит операцией «папа Лука». Во главе передовых групп станут мои ребята. Мы успели перебросить сюда кое-кого… В передовых группах всем натянуть на лица чёрные чулки. Нам сюда тоже несколько штук. Весь перец, который найдётся, в распоряжение Тео.
— Перец понятно, — пробормотал Цвикк, — старый индейский способ… А вот чулки?
— Инсценируем захват полигона ещё одной группой террористов, — объявил Стив. — Вместо масок — чулки. Я, правда, не имел удовольствия встречаться с Гербертом Люцем, но он-то меня может знать… Вы, Мигуэль, и Филипп Корт сыграете роль заложников… Сейчас два часа ночи… В пять утра начнём стрельбу в воздух. В пять десять вызову отсюда Люца к переговорному экрану. Тибб, ты будешь в УЛАКе над коттеджем, а Густавино ровно в пять утра пусть что-нибудь сделает с их самолётом на Центральном аэродроме — чтобы ни при каких обстоятельствах не взлетел.
— Самолёт-то не очень уродуйте, — попросил Цвикк, — самолёт-то ведь наш…
— Предупрежу Густавино. — Тибб встал. — Что ещё?
— Ещё? — Стив на мгновение задумался. — Ещё связь — © на должна быть непрерывной.
— Будет, — сказал Тибб и вышел.
К пяти утра все было готово. Вокруг коттеджа и вертолётной площадки установили мощные громкоговорители. В кустах сложили штабели и пирамиды горючих материалов; тут же стояли наготове бидоны с бензином, лежали мешки и связки красного перца. Чуть дальше поблёскивали лопасти больших вентиляторов. Лица людей, притаившихся на передовых постах, были неразличимы под чулочными масками. Шелест дождя, почти не прекращавшегося всю ночь, облегчил подготовку операции.
Без пяти пять Стив, Паоло и Санчо — в чёрных масках — заняли места перед экранами аппаратной центра связи. За ними, привязанные к креслам, восседали Цвикк и Филипп Корт. На лбу и щеке Корта красной помадой были нарисованы царапины, а вокруг правого глаза Цвикка тушью для ресниц изображён синяк.
Ровно в пять издали донеслась беспорядочная стрельба. Она не прекращалась несколько минут, и Цвикк, беспокойно шевельнувшись в своём кресле, сказал:
— Начали наши, но уже отвечают люди Люца. Они-то не станут палить в воздух…
— Молчите, — предупредил Стив, и в то же мгновение экран перед ним осветился. Изображение на экране ещё не обрело резкости, как послышался хриплый, лающий голос Полшера:
— Эй вы там, черт вас побери, почему стрельба?.. Мы же договорились по-джентльменски…
Полшер умолк, видимо разглядев на своём экране лицо в чёрной маске.
— Привет, — сказал Стив и тоже замолчал, потому что лицо, прорезавшееся на экране, показалось ему странно знакомым.
— Что за маскарад? — не очень уверенно продолжал Полшер, видимо различив за спиной Стива Цвикка и Корта, привязанных к креслам. — Эй, мистер Цвикк, это вы там у стены? В чем ещё дело?
— Да, это я, — отозвался Цвикк, — а в чём дело, пока не знаю. Его спросите. — Цвикк дёрнул головой. — А может, вы с ним заодно?
«Молодец, — подумал Стив, — вошёл в роль. Но где я всё-таки видел эту образину? Шрам по диагонали через всю физиономию. Цезарь упоминал о шраме. Значит, это сам Люц, но я определённо видел его где-то… Это было давно… Где же и когда?»
— Ты кто такой? — снова нарушил молчание Полшер. — Или опять трюк босса?
— Это я должен тебя спросить, кто ты и как тут очутился. Мы не рассчитывали на конкурентов, — отпарировал Стив, — так что давай представляйся. Вроде бы, я тебя где-то встречал, а вот где, не припомню.
— А ты кто такой?
— Изволь, могу сказать. Папа Лука. Слыхал?
— Папа Лука? — нахмурился Полшер. — Не знаю…
— Врёшь, не можешь не знать.
— Ты мне не нужен, — объявил Полшер. — Я хочу говорить с боссом.
— С каким ещё боссом?
— С Цезарем Фигуранкайном.
— Не выйдет. Они все, — Стив кивнул на сидящих позади Цвикка и Корта, — мои заложники.
— Иди к черту, — довольно миролюбиво сказал Полшер, — ты влез не в свой курятник. Но если не ошибаюсь, мы договоримся. Ты не останешься внакладе, хоть и очутился тут не вовремя. Уступи мне Цезаря Фигуранкайна. Только его одного, и я не стану тебе мешать.
— А ты и не сможешь помешать, — жёстко отрезал Стив. — Я вспомнил наконец, где тебя видел… В Акапулько, сразу после убийства Кеннеди и гибели Фигуранкайна-старшего. Только тогда тебя звали иначе… Ты мало переменился за эти десять лет.
Полшер словно бы сжался на экране, и в его глазах появилось что-то похожее на сомнение.
— В Акапулько? — повторил он. — Кто же ты тогда? Может, стянешь свой чулок?
— Придёт время — стяну, — пообещал Стив, — а теперь слушай, Герберт Люц или как там тебя… Ты мне нужен больше, чем они все, вместе взятые. — Стив снова кивнул на Цвик-ка и Корта. — Поэтому, если не боишься, приходи сюда, но один. Мои люди пропустят тебя. Поговорим, как мужчина с мужчиной…
— И не подумаю. — Полшер усмехнулся, однако глаза его тревожно забегали. — Приходи ты ко мне, если не боишься…
— О’кей, — сказал Стив и выключил переговорный экран. — Включай теперь громкоговоритель, Паоло, — распорядился он. — Поговорю с его сбродом. И пусть начинают окуривание…
Около восьми утра операция подошла к концу. Двое наёмников, не переставая кашлять, вынырнули из облаков буроватого дыма, который окутывал коттедж. В руках у них были белые флаги. Они подошли к вертолётной площадке, швырнули на землю оружие и понуро отошли в сторону. За ними ещё двое вывели связанного Полшера и передали его людям в чёрных масках. Потом вереницей потянулись остальные, складывали оружие на ещё не просохшую после дождя землю и молча отходили на указанные места.
Карлос вышел последним. Надрываясь от кашля, он сказал человеку, принимавшему капитуляцию:
— Там лежит ещё один наш — последний… Он мёртв… Его кокнул шеф… перед этим… — Карлос указал на сложенное на земле оружие. — А бабы заперты в ванной на втором этаже… идите выпустите, не то задохнутся…
Тео — принимал капитуляцию он — приказал гасить костры, в которые ещё сыпали перец, и послал двоих из своей группы освободить женщин.
Коммандос, захватившие аэродром, сдались раньше, сразу после того, как УЛАК—пять, мелькнув над посадочной полосой, обрубил хвост самолёта.
После капитуляции отряда Полшера возле кровати Цезаря состоялось короткое совещание.
— Его людей предлагаю рассредоточить по нашим подразделениям, и пусть пока работают, — сказал Цвикк, — под контролем, конечно… Эти ребята умеют многое, а у нас с квалифицированными работниками туго.
— И предупредить: в случае попытки побега — смерть, — добавил Цезарь.
— Предупредим, — кивнул Цвикк, — но пути через гилею отсюда нет… Они это должны понимать.
— Не исключено, что через некоторое время я предложу кое-кому из них перейти ко мне, — сказал Стив. — После соответствующей проверки… Среди этого сброда не все подонки.
— Большинство — ребята молодые, — заметил Цвикк, раскуривая сигару. — Конечно, все они прошли изрядную «обкатку», но не надо забывать, что стать наёмниками и террористами их заставила прежде всего нужда… В первую очередь это относится к латиноамериканцам, которых тут не меньше половины.
— Мигуэль прав, — очень серьёзно подтвердил Тибб.
— А знаете, что ещё свидетельствует в их пользу? — прищурился Стив. — То, что вняли доводам рассудка и сдались без кровопускания…
— Доводы были увесистые, — усмехнулся Цвикк. — Хотя признаюсь: я ведь не очень верил в успех вашего обращения.
— Поэтому к горячим словам пришлось добавить ещё более горячего перца.
— Откуда вам известен этот способ? — поинтересовался Цвикк.
— Дым с перцем? В Юго-Восточной Азии им пользуются с незапамятных времён… А мексиканцы, например, выкуривали так жандармов во всех революциях.
— Способ более гуманный, чем слезоточивые и прочие газы, которыми разгоняют безработных, — Цвикк затянулся и выпустил кольцо голубоватого дыма. — О, простите, патрон, — спохватился он, — я тут задымил возле вас, как угольный паровоз. Слава создателю, — добавил он, тщательно гася сигару в пепельнице, — что вся эта рискованная операция, которая могла стать очень кровавой, пока обошлась в две человеческие жизни. И обе на совести Полшера…
— Третьей станет его собственная, — объявил Цезарь, приподнимая голову с подушки. — Я считаю, что его следует без промедления расстрелять.
— Позвольте мне не принимать участия в дальнейшем обсуждении, — тихо сказал Тибб, поднимаясь с кресла. — Я должен вернуться в зону…
— Хотелось бы знать твоё суждение о судьбе этого человека. — Цезарь испытующе взглянул на Тибба.
— У меня… его нет. В мире не существует ничего ценнее жизни…
— Люц — преступник, на совести которого жизнь многих людей. Даже здесь, в последние два дня…
— Знаю, — Тибб предостерегающе поднял руку, — все знаю, Цезарь. Но… решайте сами. Без меня.
— Пусть будет по-твоему. — Цезарь опустил голову на подушку. — Ступай.
— У него своя философия, — заметил Цвикк после того, как дверь за Тиббом закрылась. — Однако, прежде чем решать, надо бы поговорить с Полшером.
— Совершенно необходимо, — согласился Стив. — Я, например, хочу спросить, за что он получал деньги по распискам, которые хранились в сейфе твоего лондонского банка, Цезарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71