— Понимаю. — Она кивнула. — Краденые драгоценности?
— Послушай, — возмутился Стив. — Сколько времени ты собираешься меня дурачить?
— И не думаю. Ты меня разыгрываешь.
— Я — тебя?
— Конечно. И это становится скучным.
— Отлично! Оставим дядю Хоакина в покое.
— И краденые драгоценности тоже?
— Их тоже. Что мы будем делать теперь?
— Мне надо ехать на телевидение.
— Уже сейчас? — разочарованно протянул Стив.
— Я и так опаздываю.
— И не увижу тебя больше?
— Наверно, нет, хотя, — она на мгновение задумалась, — хочешь, провожу тебя?
— Конечно, — кивнул Стив, чувствуя, что его сомнения снова возвращаются.
— Когда твой рейс?
Стив сказал.
— Значит, приеду к десяти вечера. Буду ждать в регистрационном зале «Панам». Чао!
— Подожди. Оставь хотя бы твой телефон.
— Потом, — крикнула она, убегая. — Я приду обязательно. Чао!
Мысль о подозрительном дяде Хоакине из Лондонского телевидения не покидала Стива всю вторую половину дня. Неужели только совпадение? Или вечерняя встреча с Инге Рюйе в аэропорту Хитроу обернётся новым приключением?.. Может быть, всё-таки следовало изъять свёрток из банковского сейфа и захватить с собой? В обоих случаях риск был велик, и Стив решил оставить драгоценности в сейфе. В конце концов, должно же быть у него какое-то обеспечение… Или его невидимая охрана потеряла его след? Пи в Тунисе, ни в Лондоне он не улавливал признаков её существования. Раньше они чем-то себя выдавали. Не могли же они превратиться в настоящих невидимок.
Продолжая сомневаться, Стив покинул вечером «Савой» и, взяв такси, направился в Хитроу. Световое табло над входом показывало двадцать один час сорок минут, когда Стив входил в зал регистрации пассажиров панамериканских трансконтинентальных авиалиний. Инге нигде не было видно. У Стива мелькнула мысль, что вместо неё может появиться «дядя Хоакин». В напряжённом ожидании он присел у стойки бара. Время шло, но никто не появлялся. Стив начал сожалеть, что не записал днём телефона Инге. Эта девушка, несмотря на краткость их знакомства, оставила ощутимый след в его памяти.
Неужели она так и не появится? «Дядя Хоакин» снова отошёл на второй план, и Стив желал теперь только одного — чтобы Инге выполнила своё обещание. И она всё-таки пришла, когда до посадки оставались уже считанные минуты.
— Искала тебе прощальный сувенир, Стив, поэтому задержалась, — объявила она, подбегая. — Вот держи. — Она протянула ему прямоугольный свёрток в целлофане.
— Что это?
— Не бойся. Не краденые драгоценности. Это книга.
— Книга?
— Да. Последнее итальянское издание каталога с описанием произведений искусства, похищенных из национальных музеев, частных собраний и галерей Италии. Том четвёртый.
— Гм… Спасибо… Даже не предполагал, что такие каталоги существуют…
— Не выдумывай. Бизнес на краденых редкостях — и подобная неосведомлённость!
Стив развёл руками:
— Всю жизнь учусь… Кстати, а мой портрет ты мне оставишь?
— Нет. Останется у меня на память… о нашей встрече.
— Тогда пришли мне свой… автопортрет.
— Куда?
— Можно в Мексику. Город Гвадалахара.
— Но ты говорил, что летишь в Бразилию.
— Сейчас да, потом к себе — в Гвадалахару.
— Ты там постоянно живёшь?
— Пока там. Вот возьми адрес.
Стив протянул ей визитную карточку.
— Ого, — воскликнула Инге, — с золотым обрезом! И действительно бизнесмен, и даже, ой-ой, вице-президент какой-то компании. И член наблюдательного совета, и ещё кто-то там… Подумать только!.. А как же со спекуляцией крадеными драгоценностями?
Стив подмигнул с таинственным видом:
— Ну, это в подтексте…
Служащая авиакомпании пригласила пассажиров бразильского рейса пройти в самолёт. В зале началось движение.
— Увы, мне пора, — сказал Стив.
— Запишешь мой адрес и телефон? — Инге испытующе взглянула на него.
— Разумеется. Вот моя записная книжка — впиши сама.
— Она же совсем пустая, — заметила Инге, отыскивая страницу с буквой «Р».
— Там все записи сделаны невидимыми чернилами, — заверил Стив.
— Но я буду писать обычным фломастером?
— Конечно. И запиши лучше на «И». Предпочитаю помнить своих знакомых по именам.
— Ну вот и всё, — сказала Инге, отдавая ему записную книжку. — И не забудь мой сувенир.
— Не забуду. Мой пришлю тебе из Бразилии.
— Пришли мне маленькую пушистую обезьянку.
— Думаю, это будет довольно сложно. Лучше я подарю её тебе, когда приедешь в Мексику.
— А я приеду туда?
— Если захочешь…
— Я уже хочу, — шепнула она. — Иди лее! Ты остался последним.
— До свидания, Инге. Спасибо за сувенир. Можно поцеловать тебя?
— Конечно.
Стив думал, что Инге подставит щеку, но она потянулась к нему губами. Лёгкое прикосновение её нежных губ Стив увёз с собой как самое светлое воспоминание о двух днях, проведённых в британской столице.
Мерно гудят мощные турбины. Чуть вибрирует пол, застланный пушистым ковром. В салоне первого класса полумрак. Большинство пассажиров дремлют в своих креслах. За окном чернота ночного неба и густая россыпь звёзд. Если взглянуть назад, виден массивный край скошенного крыла и зелёный мигающий глаз над ним. Уже час, как стартовали из Рабата. Начался девятичасовой прыжок через Экваториальную Атлантику.
Стиву не спится. Предыдущие три часа полёта, пока «боинг» пожирал пространство от Лондона до Рабата и внизу проплывали огни французских и испанских городов, Стив листал книгу, подаренную Инге. Каталог оказался занятным. Он заключал кучу сведений о множестве украденных, похищенных, исчезнувших картин, статуи, старинных книг, украшении, камей, драгоценностей, церковной утвари. Не один новый музей можно было бы создать, если собрать воедино всё, что перечислялось в каталоге. Среди нескольких тысяч произведений искусства всех эпох, ставших добычей гангстеров за последние пять лет, были полотна Веласкеса, Перуд-жино, Гирландайо, Пикассо, Ренуара, античные скульптуры, старинные камеи, изделия из серебра, золота, драгоценных камней — дело рук знаменитых ювелиров эпохи Возрождения. Большинство их не были найдены и числились «утраченными». Внимательно изучив раздел, посвящённый ювелирным изделиям, Стив не обнаружил там предметов из свёртка, который лежал теперь в сейфе лондонского банка. «Значит, попадут в следующий том», — решил Стив, захлопывая книгу, когда «боинг» пошёл на снижение над африканской землёй.
Аэропорт Рабата встретил духотой и сыростью. Блестел мокрый после недавнего дождя бетон; пряно пахли цветущие магнолии. Воздух был неподвижен, лишь изредка со стороны близкого океана доносились слабые вздохи влажного ночного ветра.
Побродив по небольшому аэровокзалу и купив свежие газеты, Стив заказал в баре бутылку кока-колы. Присев за свободным столиком, он медленно потягивал ледяной напиток через соломинку. На первой полосе одной из французских газет его внимание привлекла странная фотография: чешуя городских крыш, острые шпили соборов, и над ними в небе два тёмных линзовидных тела, перепоясанных рядами светящихся точек. Надпись над фотографией, набранная крупным шрифтом, гласила: «„Летающие блюдца“ над Бордо! Паника в городе! Космические братья пли советские ракеты?» Текст внизу, как и всегда в подобных случаях, не содержал ничего конкретного. В нем было множество восклицательных и вопросительных знаков, ссылки на очевидцев, преимущественно пенсионеров, крайне расплывчатый комментарий директора местной обсерватории.
Стив усмехнулся: «Эпидемия „летающих блюдец“ достигла берегов Франции. Удивительно кстати!.. Интересно, что скажет по этому поводу Цезарь?»
Перечитав сообщение ещё раз, Стив подумал, что в качестве информации для отдела происшествий все можно было бы выразить одной фразой: «Вчера перед закатом некоторые жители Бордо наблюдали в небе два загадочных пятна, которые затем исчезли».
Снова фантомы? Но если это действительно лишь фантомы, почему люди так упорно верят в них? Что поддерживает веру? Начиная с первых послевоенных лет, газеты разных стран время от времени публиковали сенсационные сообщения о летающих дисках, «блюдцах», «тарелках» и прочей летающей кухонной утвари. Встречей с таинственными объектами пытались даже объяснить гибель и аварии самолётов. Потом хлынул поток популярных статей и книг, в которых немногие факты перемешивались со множеством слухов и домыслов, и все это, обильно сдобренное бесстыдным враньём, преподносилось читателям, алчущим «необычайного», в качестве последних откровений с порога неведомого.
В годы работы журналистом в Лос-Анджелесе Стив хорошо усвоил несложную технологию изготовления подобных «сенсаций». Старик разрешал иногда угощать читателей воскресных выпусков «Калифорния таймс» этой щекочущей нервы стряпнёй. По заданию Старика Стиву пришлось несколько раз уточнять «сообщения очевидцев» из разных мест. При тщательной проверке все сведения о загадочных летающих объектах становились, мягко говоря, сомнительными.
Даже и после того, как специальная комиссия, созданная при президенте Эйзенхауэре, сделала официальное заявление, в котором немногие подтвердившиеся наблюдения объяснялись как атмосферные явления, поток сообщений о полётах «летающих тарелок» и «блюдец» не прекратился. Особенно много их стало с конца пятидесятых годов.
Цезарь видел единственное разумное объяснение этого феномена в том, что человечество, ступив в октябре 1957 года на порог Космоса, больше не могло примириться с мыслью о своем одиночестве в бесконечных пространствах Вселенной. Подсознательное устремление навстречу воображаемым «братьям по разуму» воплотилось в фантом «летающих блюдец». Сам Цезарь, впрочем, склонен верить в существование таких «братьев»…
В шестидесятых годах «блюдца» стали всеобщей манией в большинстве развитых стран, да и не только в развитых… Поэтому мысль Цезаря воспользоваться этой манией была гениальна и в то же время проста, как все по-настоящему гениальное. Однако для её реализации потребовалось несколько лет. Только теперь в девственных пущах Амазонии на самом севере Бразилии — на их бразильском полигоне — все было готово для первых экспериментов. Именно поэтому сегодняшние сенсационные сообщения из Бордо придутся очень кстати. Они подогреют энтузиазм сторонников внеземного происхождения «блюдец», хотя Стив ни минуты не сомневался, что сообщения эти появились именно теперь неспроста и нацелены совсем на другое…
Министры стран Атлантического пакта вскоре должны собраться на очередной раунд по поводу увеличения военных расходов. Поскольку «блюдца» над Бордо — явление загадочное, они в равной степени могут оказаться и планетолётами космических братьев, и новыми советскими аппаратами… Второе предположение свидетельствовало бы, что Запад сильно отстал от русских. Увесистый аргумент для всех, кому не очень улыбается дальнейший рост отчислений на военные нужды!
Объявили посадку на бразильский рейс. Стив сунул газеты в карман куртки и вышел в душную марокканскую ночь. В сотне метрах от аэровокзала поблёскивало длинное тело «боинга», ярко освещённое прожекторами. Издали корпус самолёта напоминал красивую хищную рыбу, готовую к броску. Поднимаясь по трапу, Стив оглянулся. За приземистыми зданиями аэровокзала на фоне зарева огней Рабата неподвижно застыли силуэты пальм. Стиву показалось, что ночной аромат магнолий стал ещё приторней.
Теперь в самолёте, стремительно пожирающем пространство на высоте одиннадцати километров над Экваториальной Атлантикой, Стив снова обратился мыслями в прошлое. Собственно, идея обыграть эпидемию «блюдец» возникла у Цезаря ещё задолго до их первой совместной поездки на африканский полигон…
Было это на Цейлоне, в Канди, где Цезарь приобрёл обветшалый дворец одного из местных аристократов и занялся его перестройкой. Художественный вкус и фантазия Райи вместе с деньгами Цезаря должны были создать тут нечто небывалое — уголок земного рая на уровне кондиций и комфорта двадцать первого века. Будущее чудо называлось «Парадиз XXI». В обрамлении сказочно прекрасных окрестностей Канди — этой жемчужины Серендипа — острова чудес, как называли в древности Цейлон, «Парадиз XXI» должен был стать чудом в квадрате. Правда, чудо было ещё в проектах; Цезарь и Райя, вместе с немногочисленной службой, ютились в одном из боковых флигелей, где отвели комнату и Стиву, только что прилетевшему из Мехико.
Как-то вечером, рассматривая эскизы оформления комнат дворца, Цезарь сказал Райе:
— Традиционные башни-пагоды по углам южного фасада мне решительно не нравятся. Почему бы не заменить их чем-нибудь современным? «Летающими блюдцами», например…
Райя рассмеялась, откинув назад красивую голову:
— Как ты думаешь совместить «инопланетные» мотивы со староиндийской архитектурой северного фасада?
— А никак. Пусть фасады будут совершенно разные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71