Выглядел он все так же ужасно: небритый, непричесанный, в грязной одежде.
«Типа меня», – подумал Олтон и поскреб щетину на подбородке.
Лэндрю поднялся и похлопал племянника по плечу.
– Я тоже уверен, что скоро мы получим ответы на свои вопросы. Твоя настойчивость наполняет мое сердце гордостью за всех Д'Йеров!
И он медленно, тяжело ступая, побрел прочь. Олтон снова остался один на один с чертовым проломом в Стене. Как бы ему хотелось оправдать дядины надежды! Он верил, что когда-нибудь это произойдет, но сейчас сомнения охватили его с новой силой. А почему, собственно, он придает такое значение мифическим Голосам? Если даже допустить, что он войдет в контакт со Стеной, где гарантия, что он сумеет починить ее?
Подул легкий ветерок и отогнал наползавший туман обратно к Блэквейлу. Может, требуется посмотреть на дело совсем с другой стороны? Попробовать что-то совершенно иное…
Лестница, по которой солдаты поднимались на Стену для периодических наблюдений за лесом, валялась неподалеку. В последнее время, особенно после нападения авиана, находилось немного желающих на подобные обзорные экскурсии. Однако сержант Акстон все же умудрялся находить «добровольцев» для этого дела, а несколько раз ему приходилось и самому подниматься наверх.
Олтон поднял лестницу и прислонил ее к стене. Сержант наблюдал за ним с интересом. Спросил:
– Решили понаблюдать?
– Да. Хочу посмотреть с другой позиции. Может, появятся новые идеи, – Олтон приладил лестницу в месте, где проводились ремонтные работы.
– Надеюсь, вы не собираетесь подниматься в одиночку? – спросил Акстон.
– Я на такое и не рассчитывал, – проворчал Всадник. На самом деле, подумал он, сержант не такой уж плохой парень – несмотря на первое впечатление. Обычно он старался держаться в сторонке и не мешать его работе.
Не мешкая, Олтон поднялся по лестнице. Его одолевало нетерпение: а ну, как и впрямь появятся новые мысли? Олтон перебрался со ступеньки на каменные глыбы, в точности подогнанные к расщелине в стене. Они были достаточно широкие и удобные для того, чтобы на них стоять.
По обе стороны от разлома шел защитный магический барьер. Он имитировал вид, крепость и текстуру исправного участка стены. Олтон прикоснулся к камню. Даже зная о различии, он не сумел его почувствовать.
Он подвинулся, чтобы сержант Акстон смог присоединиться к нему. Тот держал наготове арбалет.
Олтон напряженно вглядывался в клубящийся туманом темный массив Блэквейлского леса, но рассмотреть сумел немногое. Черные ветви деревьев по-змеиному изгибались и переплетались, образовывая плотную сеть. С них свисали длинные клочья бурого мха. Где-то вдалеке ухала и гоготала непонятная тварь. Но растительность не подступала вплотную к Стене, ее отделяло несколько ярдов голой земли везде, за исключением участка разлома. Здесь же мох наползал прямо на свежую каменную кладку, придавая ей грязный, болезненный вид.
Олтон разглядывал зловещий лес, и ему казалось, что тот, в свою очередь, наблюдает за ним – с напряженным вниманием и… и любопытством.
Он потряс головой, чтобы отогнать наваждение – вот фантазия разыгралась! – но ощущение не пропадало. Неужели там, в лесу скрывался некий разум? А может быть, и душа?
Он обернулся к своему спутнику, чтобы поинтересоваться его мнением, но в этот момент приклад арбалета Акстона метнулся к его голове, и Олтон полетел со Стены за край обитаемого мира.
* * *
Уэсли Акстон глядел вниз на безжизненное тело Олтона Д'Йера. Оно лежало у самого основания Стены. При известной доле везения, подумал сержант, бедолага должен был сломать себе шею. «Надеюсь, так и произошло». Честно говоря, беспечный аристократ здорово облегчил ему задачу, взгромоздившись на Стену. Именно такую возможность и поджидал Уэсли.
С одной стороны, он испытывал некоторое сожаление: этот Олтон был совсем неплохим парнем. Но, подходя к делу глобально, следует признать – он представлял угрозу. О да! Он-то видел, как прикосновение молодого Д'Йера будило дремавшую магию Стены. Уж поверьте, если кто и мог заделать пролом, так это он! Допустить подобное Акстон никак не мог.
И вот теперь он стоял на Стене, разглядывал распростертое тело и размышлял, что же делать дальше. Внезапно из Леса донеслось какое-то шуршание, будто гигантская змея прокладывала себе путь сквозь траву и прошлогодние листья. Заинтригованный сержант прищурился. Это оказалась не змея, а черная гибкая ветвь. Она метнулась к Олтону Д'Йеру, на секунду замерла, словно оценивая размеры жертвы, а затем живо обвилась вокруг его лодыжек. Еще мгновение – и Лес с головокружительной скоростью утащил Олтона Д'Йера под свою сень.
Акстон почувствовал, как болезненный спазм сжимает его желудок… хотя он не мог не понимать, что такой поворот ему здорово на руку.
«Большая удача», – с тяжелым сердцем подумал сержант.
Он был на стороне Блэквейла, но такая демонстрация чуждого сознания совершенно очевидно нервировала его.
Тут Акстон сообразил, что время течет быстро, в любую минуту кто-нибудь может заявиться сюда и удивиться его долгому молчаливому стоянию на Стене.
– На помощь! – завопил он, повернувшись в сторону лагеря. – Скорее сюда! Лес похитил лорда Олтона!
Солдаты на вахте услышали его крик и переполошились. Он скажет им, что черная плеть стрелой вылетела из Леса и схватила лорда Олтона. Чем ближе к правде, тем легче ему поверят слушатели.
Солдаты уже бежали к пролому в Стене, когда Акстон внезапно заметил, что на основании его лука остались следы крови. Он чертыхнулся и попытался стереть их рукой.
«Проклятье!»
Теперь кровь размазалась поверх татуировки на его ладони. Тем временем первый из солдат уже карабкался по лестнице. Сержант поспешно вытер руку о штаны, надеясь, что следов на черной ткани не останется.
Пендрик
Как бы далеко ни уезжал Пендрик от лагеря и возвышавшейся над ним Стены, как бы ни пытался занять свои мысли чем-нибудь посторонним, голоса преследовали его. Они пели свою песню, убеждали и настаивали, пытались командовать им, Пендриком… Юноша не понимал, что происходит. Доведенный до крайности, изнуренный постоянно звучащими голосами, он находил лишь одно объяснение: проклятый Олтон разбудил злую магию Блэквейлского леса.
Уже вечерело, когда Пендрик незаметно для себя повернул жеребца обратно и медленно, как бы желая отсрочить возвращение домой, поехал в сторону лагеря. Он уже заметил, что, хотя голоса назойливо звучали в любой точке леса, хуже всего приходилось рядом со Стеной. Казалось, они против воли притягивают его туда.
Пендрик попробовал сфокусироваться на лесных звуках: вот далекий ритмичный стук дятла, а здесь потрескивает кустарник – видно, пробирается какой-то некрупный зверь, ну и, конечно, стук копыт его гунтера. Все сопровождалось неумолчным птичьим хором и жужжанием насекомых.
На какое-то мгновение юноше показалось, что его уловка сработает – голоса вроде бы примолкли… Но тут они завопили с новой силой, и этот звук отозвался болью в его бедной голове. Чертов ор забивал тихий естественный лесной фон, заглушал его собственные мысли. Голоса побеждали все! Пендрик повалился на землю, зажал уши руками. Убедившись, что это мало помогает, он приподнялся на колени и стал в ярости крушить мелкие и крупные ветки на обвалившемся дереве. Он закричал, и в этом крике излил всю свою беспомощную злость, Странное дело, его голос слился с другими голосами, растворился в них – так что Пендрик и сам не смог отличить свой собственный стон.
Тогда он умолк и сидел, уронив руки, тяжело дыша от напряжения. Похоже, там, у Стены, что-то стряслось… Надо поехать посмотреть. Оглянувшись, юноша обнаружил, что его жеребец ускакал прочь, напуганный приступом бешенства хозяина. Пендрик тяжело поднялся и побрел через лес к лагерю.
По дороге он обнаружил своего коня: тот мирно стоял у тропинки и обгладывал ветви деревьев. Юноша осторожно приблизился, ласково уговаривая напуганное животное, и, наконец, смог поймать поводья. Рывком вскочив в седло, Пендрик хлестнул коня и рванул с места в галоп.
Небо уже потемнело, когда они добрались до поляны, на которой раскинулся сторожевой лагерь. Тут было светло как днем: повсюду пылали костры, вдоль дорожки, ведущей к пролому в Стене, горели факелы и фонари. Пендрик направил жеребца вперед, у того уже пот катился по бокам, а на губах пузырилась кровавая пена. Да Пендрик, не задумываясь, убил бы его, чтобы поскорее добраться до Стены. Животное шло утомленной рысцой. Приблизившись к пролому, парень спрыгнул на землю, а поводья попросту бросил. Его нимало не заботило, что случится с конем – ускачет он прочь или попросту сдохнет.
Наверху Стены стояли двое солдат и глядели во все глаза в Лес. Другие собрались вокруг его отца – Лэндрю Д'Йера, который что-то взволнованно говорил офицерам. Пендрик протиснулся поближе к нему.
– Капрал, немедленно отправляйтесь с новостями к лорду Д'Йеру, – говорил Лэндрю солдату в их фамильном мундире – золото с голубым.
– Есть, милорд.
– Сержант, вы как единственный свидетель происшествия скачите к королю, чтобы известить его о случившемся.
– Да, милорд.
Фамилия сержанта была Акстон, если Пендрик правильно помнил. Оба, и капрал, и сержант, бегом отправились выполнять приказы старого Д'Йера.
– Что случилось? – спросил Пендрик. Лэндрю обернулся, наконец-то заметив сына.
– Блэквейл похитил твоего кузена, – ответил он.
Из горла Пендрика вырвалось непроизвольное, истерическое хихиканье.
– Зло забирает зло!
Отец наотмашь хлестнул его по лицу – будто белая молния разорвалась. Больно! Но зато от пощечины прояснилось в голове, и Пендрик почувствовал себя лучше. Он почти желал, чтоб отец снова ударил его.
– Не забывай, о ком ты говоришь! – прорычал Лэндрю. – Это твоя собственная кровь и плоть!
Стоявшие вокруг солдаты невольно отшатнулись.
– Он, по крайней мере, попытался хоть что-то сделать со Стеной, – продолжал старый Д'Йер. – И стал жертвой своей попытки.
И он махнул рукой, отворачиваясь от сына.
– Милорд, – раздался крик сверху, – там что-то происходит. Я не знаю…
В этот момент из-за Стены раздались человеческие вопли, в них звучал такой неподдельный ужас, что все замерли в шоке.
– Кто-то идет! – доложил постовой. Он с товарищем бросился навстречу поднимавшемуся по лестнице человеку, чтобы помочь.
Затаив дыхание, Пендрик ждал. Мужчина, спускавшийся к ним со Стены, не был его кузеном – это оказался один из солдат, откомандированных на поиски.
– Что стряслось, Мэндри? – строго спросил офицер. – Где остальные?
По щекам солдата катились слезы.
– Она разверзлась… – И он бессильно повалился на землю, прислонившись спиной к Стене. Офицер присел рядом с ним на корточки.
– О чем ты говоришь? Что разверзлось? И где остальные солдаты? – спрашивал он.
– Земля… земля открылась и поглотила их. Я тоже почти попался, насилу успел убежать. До меня долетали их крики… из-под земли. Я оглянулся, а там одни только холмики – на том месте, где они стояли… как на кладбище. А потом Каррис – я видел его лицо среди мха – закричал… «Помоги, – просил он. – Она сейчас меня проглотит!» И затем он ушел под землю. Я пытался отрыть его, но земля… она начала проваливаться под моими ногами. И я побежал.
По толпе солдат пронесся ропот и горестные крики.
– Тихо! – крикнул Лэндрю. Лицо его окаменело, Пендрик видел: отец принял решение. Он обернулся к слуге и скомандовал: – Подай мой меч. Я сам отправлюсь туда!
Не слушая возражений офицеров, он принялся карабкаться по лестнице. Пендрик глядел на него и боролся с новым приступом хохота, который клокотал у него в груди.
Если ни отец, ни Олтон не вернутся с той стороны, то у него, у Пендрика, появится отличный шанс – ведь он следующий в нисходящей линии наследников Д'Йерской провинции. Эта мысль здорово рассмешила его.
Блэквейл
Сознание едва заметно колебалось в моховой подстилке под человеческим телом. Оно пыталось вобрать в себя его вес, его контуры… Впитывало кровь, вытекающую из раны на голове. Сознание просочилось в разум человека, но обнаружило там лишь черную пустоту и, обескураженное, отхлынуло обратно в спасительный мох.
Судя по всему, мужчина был еще жив. Почему же тогда Хранители пришли в такое неистовство, завопили в гневе? Их не столько напугало пробуждение Сознания, сколько взволновало присутствие этого человека в Лесу. Они даже не желали отвлекаться на попытки загнать Сознание обратно в сон.
Интересно… Почему же так расстроило Хранителей появление одного-единственного человека? Чем он так важен для них? Как сложно во всем разобраться, когда разум этого мужчины пребывает во тьме.
Целое полчище рыжих лесных муравьев покидало кучу земли и лесного мусора, где располагалось их гнездо. Привлеченные человеческим запахом, они выстраивались ровными шеренгами и направлялись к бесчувственному телу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
«Типа меня», – подумал Олтон и поскреб щетину на подбородке.
Лэндрю поднялся и похлопал племянника по плечу.
– Я тоже уверен, что скоро мы получим ответы на свои вопросы. Твоя настойчивость наполняет мое сердце гордостью за всех Д'Йеров!
И он медленно, тяжело ступая, побрел прочь. Олтон снова остался один на один с чертовым проломом в Стене. Как бы ему хотелось оправдать дядины надежды! Он верил, что когда-нибудь это произойдет, но сейчас сомнения охватили его с новой силой. А почему, собственно, он придает такое значение мифическим Голосам? Если даже допустить, что он войдет в контакт со Стеной, где гарантия, что он сумеет починить ее?
Подул легкий ветерок и отогнал наползавший туман обратно к Блэквейлу. Может, требуется посмотреть на дело совсем с другой стороны? Попробовать что-то совершенно иное…
Лестница, по которой солдаты поднимались на Стену для периодических наблюдений за лесом, валялась неподалеку. В последнее время, особенно после нападения авиана, находилось немного желающих на подобные обзорные экскурсии. Однако сержант Акстон все же умудрялся находить «добровольцев» для этого дела, а несколько раз ему приходилось и самому подниматься наверх.
Олтон поднял лестницу и прислонил ее к стене. Сержант наблюдал за ним с интересом. Спросил:
– Решили понаблюдать?
– Да. Хочу посмотреть с другой позиции. Может, появятся новые идеи, – Олтон приладил лестницу в месте, где проводились ремонтные работы.
– Надеюсь, вы не собираетесь подниматься в одиночку? – спросил Акстон.
– Я на такое и не рассчитывал, – проворчал Всадник. На самом деле, подумал он, сержант не такой уж плохой парень – несмотря на первое впечатление. Обычно он старался держаться в сторонке и не мешать его работе.
Не мешкая, Олтон поднялся по лестнице. Его одолевало нетерпение: а ну, как и впрямь появятся новые мысли? Олтон перебрался со ступеньки на каменные глыбы, в точности подогнанные к расщелине в стене. Они были достаточно широкие и удобные для того, чтобы на них стоять.
По обе стороны от разлома шел защитный магический барьер. Он имитировал вид, крепость и текстуру исправного участка стены. Олтон прикоснулся к камню. Даже зная о различии, он не сумел его почувствовать.
Он подвинулся, чтобы сержант Акстон смог присоединиться к нему. Тот держал наготове арбалет.
Олтон напряженно вглядывался в клубящийся туманом темный массив Блэквейлского леса, но рассмотреть сумел немногое. Черные ветви деревьев по-змеиному изгибались и переплетались, образовывая плотную сеть. С них свисали длинные клочья бурого мха. Где-то вдалеке ухала и гоготала непонятная тварь. Но растительность не подступала вплотную к Стене, ее отделяло несколько ярдов голой земли везде, за исключением участка разлома. Здесь же мох наползал прямо на свежую каменную кладку, придавая ей грязный, болезненный вид.
Олтон разглядывал зловещий лес, и ему казалось, что тот, в свою очередь, наблюдает за ним – с напряженным вниманием и… и любопытством.
Он потряс головой, чтобы отогнать наваждение – вот фантазия разыгралась! – но ощущение не пропадало. Неужели там, в лесу скрывался некий разум? А может быть, и душа?
Он обернулся к своему спутнику, чтобы поинтересоваться его мнением, но в этот момент приклад арбалета Акстона метнулся к его голове, и Олтон полетел со Стены за край обитаемого мира.
* * *
Уэсли Акстон глядел вниз на безжизненное тело Олтона Д'Йера. Оно лежало у самого основания Стены. При известной доле везения, подумал сержант, бедолага должен был сломать себе шею. «Надеюсь, так и произошло». Честно говоря, беспечный аристократ здорово облегчил ему задачу, взгромоздившись на Стену. Именно такую возможность и поджидал Уэсли.
С одной стороны, он испытывал некоторое сожаление: этот Олтон был совсем неплохим парнем. Но, подходя к делу глобально, следует признать – он представлял угрозу. О да! Он-то видел, как прикосновение молодого Д'Йера будило дремавшую магию Стены. Уж поверьте, если кто и мог заделать пролом, так это он! Допустить подобное Акстон никак не мог.
И вот теперь он стоял на Стене, разглядывал распростертое тело и размышлял, что же делать дальше. Внезапно из Леса донеслось какое-то шуршание, будто гигантская змея прокладывала себе путь сквозь траву и прошлогодние листья. Заинтригованный сержант прищурился. Это оказалась не змея, а черная гибкая ветвь. Она метнулась к Олтону Д'Йеру, на секунду замерла, словно оценивая размеры жертвы, а затем живо обвилась вокруг его лодыжек. Еще мгновение – и Лес с головокружительной скоростью утащил Олтона Д'Йера под свою сень.
Акстон почувствовал, как болезненный спазм сжимает его желудок… хотя он не мог не понимать, что такой поворот ему здорово на руку.
«Большая удача», – с тяжелым сердцем подумал сержант.
Он был на стороне Блэквейла, но такая демонстрация чуждого сознания совершенно очевидно нервировала его.
Тут Акстон сообразил, что время течет быстро, в любую минуту кто-нибудь может заявиться сюда и удивиться его долгому молчаливому стоянию на Стене.
– На помощь! – завопил он, повернувшись в сторону лагеря. – Скорее сюда! Лес похитил лорда Олтона!
Солдаты на вахте услышали его крик и переполошились. Он скажет им, что черная плеть стрелой вылетела из Леса и схватила лорда Олтона. Чем ближе к правде, тем легче ему поверят слушатели.
Солдаты уже бежали к пролому в Стене, когда Акстон внезапно заметил, что на основании его лука остались следы крови. Он чертыхнулся и попытался стереть их рукой.
«Проклятье!»
Теперь кровь размазалась поверх татуировки на его ладони. Тем временем первый из солдат уже карабкался по лестнице. Сержант поспешно вытер руку о штаны, надеясь, что следов на черной ткани не останется.
Пендрик
Как бы далеко ни уезжал Пендрик от лагеря и возвышавшейся над ним Стены, как бы ни пытался занять свои мысли чем-нибудь посторонним, голоса преследовали его. Они пели свою песню, убеждали и настаивали, пытались командовать им, Пендриком… Юноша не понимал, что происходит. Доведенный до крайности, изнуренный постоянно звучащими голосами, он находил лишь одно объяснение: проклятый Олтон разбудил злую магию Блэквейлского леса.
Уже вечерело, когда Пендрик незаметно для себя повернул жеребца обратно и медленно, как бы желая отсрочить возвращение домой, поехал в сторону лагеря. Он уже заметил, что, хотя голоса назойливо звучали в любой точке леса, хуже всего приходилось рядом со Стеной. Казалось, они против воли притягивают его туда.
Пендрик попробовал сфокусироваться на лесных звуках: вот далекий ритмичный стук дятла, а здесь потрескивает кустарник – видно, пробирается какой-то некрупный зверь, ну и, конечно, стук копыт его гунтера. Все сопровождалось неумолчным птичьим хором и жужжанием насекомых.
На какое-то мгновение юноше показалось, что его уловка сработает – голоса вроде бы примолкли… Но тут они завопили с новой силой, и этот звук отозвался болью в его бедной голове. Чертов ор забивал тихий естественный лесной фон, заглушал его собственные мысли. Голоса побеждали все! Пендрик повалился на землю, зажал уши руками. Убедившись, что это мало помогает, он приподнялся на колени и стал в ярости крушить мелкие и крупные ветки на обвалившемся дереве. Он закричал, и в этом крике излил всю свою беспомощную злость, Странное дело, его голос слился с другими голосами, растворился в них – так что Пендрик и сам не смог отличить свой собственный стон.
Тогда он умолк и сидел, уронив руки, тяжело дыша от напряжения. Похоже, там, у Стены, что-то стряслось… Надо поехать посмотреть. Оглянувшись, юноша обнаружил, что его жеребец ускакал прочь, напуганный приступом бешенства хозяина. Пендрик тяжело поднялся и побрел через лес к лагерю.
По дороге он обнаружил своего коня: тот мирно стоял у тропинки и обгладывал ветви деревьев. Юноша осторожно приблизился, ласково уговаривая напуганное животное, и, наконец, смог поймать поводья. Рывком вскочив в седло, Пендрик хлестнул коня и рванул с места в галоп.
Небо уже потемнело, когда они добрались до поляны, на которой раскинулся сторожевой лагерь. Тут было светло как днем: повсюду пылали костры, вдоль дорожки, ведущей к пролому в Стене, горели факелы и фонари. Пендрик направил жеребца вперед, у того уже пот катился по бокам, а на губах пузырилась кровавая пена. Да Пендрик, не задумываясь, убил бы его, чтобы поскорее добраться до Стены. Животное шло утомленной рысцой. Приблизившись к пролому, парень спрыгнул на землю, а поводья попросту бросил. Его нимало не заботило, что случится с конем – ускачет он прочь или попросту сдохнет.
Наверху Стены стояли двое солдат и глядели во все глаза в Лес. Другие собрались вокруг его отца – Лэндрю Д'Йера, который что-то взволнованно говорил офицерам. Пендрик протиснулся поближе к нему.
– Капрал, немедленно отправляйтесь с новостями к лорду Д'Йеру, – говорил Лэндрю солдату в их фамильном мундире – золото с голубым.
– Есть, милорд.
– Сержант, вы как единственный свидетель происшествия скачите к королю, чтобы известить его о случившемся.
– Да, милорд.
Фамилия сержанта была Акстон, если Пендрик правильно помнил. Оба, и капрал, и сержант, бегом отправились выполнять приказы старого Д'Йера.
– Что случилось? – спросил Пендрик. Лэндрю обернулся, наконец-то заметив сына.
– Блэквейл похитил твоего кузена, – ответил он.
Из горла Пендрика вырвалось непроизвольное, истерическое хихиканье.
– Зло забирает зло!
Отец наотмашь хлестнул его по лицу – будто белая молния разорвалась. Больно! Но зато от пощечины прояснилось в голове, и Пендрик почувствовал себя лучше. Он почти желал, чтоб отец снова ударил его.
– Не забывай, о ком ты говоришь! – прорычал Лэндрю. – Это твоя собственная кровь и плоть!
Стоявшие вокруг солдаты невольно отшатнулись.
– Он, по крайней мере, попытался хоть что-то сделать со Стеной, – продолжал старый Д'Йер. – И стал жертвой своей попытки.
И он махнул рукой, отворачиваясь от сына.
– Милорд, – раздался крик сверху, – там что-то происходит. Я не знаю…
В этот момент из-за Стены раздались человеческие вопли, в них звучал такой неподдельный ужас, что все замерли в шоке.
– Кто-то идет! – доложил постовой. Он с товарищем бросился навстречу поднимавшемуся по лестнице человеку, чтобы помочь.
Затаив дыхание, Пендрик ждал. Мужчина, спускавшийся к ним со Стены, не был его кузеном – это оказался один из солдат, откомандированных на поиски.
– Что стряслось, Мэндри? – строго спросил офицер. – Где остальные?
По щекам солдата катились слезы.
– Она разверзлась… – И он бессильно повалился на землю, прислонившись спиной к Стене. Офицер присел рядом с ним на корточки.
– О чем ты говоришь? Что разверзлось? И где остальные солдаты? – спрашивал он.
– Земля… земля открылась и поглотила их. Я тоже почти попался, насилу успел убежать. До меня долетали их крики… из-под земли. Я оглянулся, а там одни только холмики – на том месте, где они стояли… как на кладбище. А потом Каррис – я видел его лицо среди мха – закричал… «Помоги, – просил он. – Она сейчас меня проглотит!» И затем он ушел под землю. Я пытался отрыть его, но земля… она начала проваливаться под моими ногами. И я побежал.
По толпе солдат пронесся ропот и горестные крики.
– Тихо! – крикнул Лэндрю. Лицо его окаменело, Пендрик видел: отец принял решение. Он обернулся к слуге и скомандовал: – Подай мой меч. Я сам отправлюсь туда!
Не слушая возражений офицеров, он принялся карабкаться по лестнице. Пендрик глядел на него и боролся с новым приступом хохота, который клокотал у него в груди.
Если ни отец, ни Олтон не вернутся с той стороны, то у него, у Пендрика, появится отличный шанс – ведь он следующий в нисходящей линии наследников Д'Йерской провинции. Эта мысль здорово рассмешила его.
Блэквейл
Сознание едва заметно колебалось в моховой подстилке под человеческим телом. Оно пыталось вобрать в себя его вес, его контуры… Впитывало кровь, вытекающую из раны на голове. Сознание просочилось в разум человека, но обнаружило там лишь черную пустоту и, обескураженное, отхлынуло обратно в спасительный мох.
Судя по всему, мужчина был еще жив. Почему же тогда Хранители пришли в такое неистовство, завопили в гневе? Их не столько напугало пробуждение Сознания, сколько взволновало присутствие этого человека в Лесу. Они даже не желали отвлекаться на попытки загнать Сознание обратно в сон.
Интересно… Почему же так расстроило Хранителей появление одного-единственного человека? Чем он так важен для них? Как сложно во всем разобраться, когда разум этого мужчины пребывает во тьме.
Целое полчище рыжих лесных муравьев покидало кучу земли и лесного мусора, где располагалось их гнездо. Привлеченные человеческим запахом, они выстраивались ровными шеренгами и направлялись к бесчувственному телу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89