И тотчас возликовали Стражники, кинулись воспевать в песне возвращение Сознания: «Вернись к нам, древнее создание, вернись и спи в покойной тьме…»
Град стрел просвистел мимо авиана и по дуге ушел за Стену. Чудовище склонило голову и издало скрипучий крик, рассчитывая напугать людей.
«Безопасность , – твердило Сознание. – Ищи безопасность ».
Как раз в тот момент, когда авиан пролетал над проломом в Стене, его настиг новый залп. Острый наконечник вонзился ему в бок, разорвал мышцы и сухожилия, сокрушил кости и пробил легкие.
Авиан накренился и рухнул в лесную чащу, деревья со страшной скоростью ринулись ему навстречу. Они встретили его острыми ветвями, и костяк крыльев треснул. Незадачливый летун ударился об один сук, отлетел от другого и, наконец, грохнулся на кучу земли.
Там он и остался лежать – гибкая шея откинута, крылья взъерошены и вывернуты. В следующее мгновение глаза авиана закатились, и он испустил дух.
Сознание покинуло тело, просочилось наружу вместе с вытекающей кровью и впиталось темным мхом. Изнуренное одновременной борьбой с глупым авианом и Стражниками, оно уступило: опять соскользнуло в вековой сон. Но последней его мыслью было: «Так что же я такое? »
Дневник Адриакса эль Фекса
На практике оказалось, что подчинить местные кланы куда сложнее, чем мы предполагали изначально. Они не желают входить в состав нашей Империи и наотрез отказались поклоняться Единому Богу. Более того, они умудряются проникать в наши лагеря и красть припасы. Им кажется забавным проделывать это под носом у расы сверхлюдей.
Алессандрос весьма решительно отреагировал на подобное вероломство. Он провел карательный рейд в ближайшую деревню – дабы преподать урок всем смельчакам. Мы разрушили их языческий алтарь и заживо сожгли священнослужителя Луны. Затем напали с факелами на общинные дома, где в страхе укрылись дикари. Это была скверная работа, но необходимая.
Деревенские воины яростно сопротивлялись, но мы быстро справились с ними при помощи наших «машин смерти». Алессандрос весьма доволен результатами рейда. По его мнению, теперь другие деревни и вожди кланов уразумеют бессмысленность сопротивления.
Я же, со своей стороны, испытываю облегчение при мысли о том, что наши укрепления скоро будут почти завершены.
Урок фехтования
Капитан Мэпстоун обмакнула перо в чернильницу, но медлила поставить завершающую подпись на исписанных листках, лежащих перед ней.
– Ты ничего больше не хочешь добавить к отчету?
– Думаю, нет, – Кариган от души надеялась, что капитан не уловит нотки колебания в ее голосе.
– Я понимаю, тебе нелегко снова и снова переживать эти ужасные события, но поверь: король оценит твои усилия по составлению подробного и детального рапорта.
Кариган кивнула, не отрывая взгляда от своих рук, сложенных на коленях. Она уже трижды подвергалась допросу «с пристрастием», король и его ближайшие советники подробнейшим образом расспрашивали девушку о ходе экспедиции и ее бедственном конце. Она помнит, как стояла перед ними, а со всех сторон сыпались вопросы: «Почему вы считали поляну небезопасным местом?», «Где вы находились, когда разразилось сражение?», «Почему, вы думаете, эльец хотел с вами поговорить?», «Почему вы не присоединились к главной схватке, которая шла на поляне?»
Король как раз таки проявлял меньшую активность, чем его советники. Он спрашивал мягче, как бы сочувствуя Кариган. Больше помалкивал, чем говорил. Захарий внимательно вслушивался в то, что она говорила, правильнее даже сказать – напряженно вслушивался. Он сидел на троне, опустив подбородок на сцепленные пальцы, и не отрывал глаз от девушки. Казалось, таким образом он надеется больше выудить информации, чем просто допрашивая.
Каждая такая процедура занимала часы, но, увы, оставляла комиссию неудовлетворенной.
Сейчас Кариган сидела в комнате у капитана Мэпстоун и – в который раз – пробегала всю историю с самого начала. Капитан не то чтобы давила на нее… в конце концов, она ведь присутствовала на предшествующих беседах. Просто хотела еще раз проверить ход событий, представленный Кариган в ее письменном отчете.
Каждый раз девушке приходилось вновь и вновь переживать ту кошмарную ночь возле погребальной пирамиды. Перед ее глазами снова вставали жуткие образы разразившейся бойни. За ними неминуемо следовали сломанные запоры на погребальной плите и – самое страшное – призрак, наставивший на нее костлявый палец. В ушах стоял скрипучий голос: «Предательница!»
Кариган старалась подробнейшим образом отвечать на вопросы, но одну вещь она утаила даже от капитана, а именно – магические способности Всадника подвели ее во время схватки. Она и сама не знала, почему не стала – просто не могла – говорить об этом. Возможно, ей было стыдно, или же она надеялась, что со временем проблема решится сама собой, или же чувствовала себя слишком напуганной, чтобы признать вслух свою несостоятельность.
Помнится, было время, когда она даже желала, чтобы магические способности исчезли и она могла бы вернуться к обычной, размеренной жизни. Но вот теперь это случилось, и Кариган расстроилась. Что-то изменилось. Неважно, в ней самой причина или же что-то происходило в окружающем мире – в любом случае, это не сулило ничего хорошего.
Пока – до поры, до времени – девушка решила никому не рассказывать о своей неудаче. Зачем беспокоить других людей, если все само собой образуется, ведь так?
– Кариган?
Девушка тряхнула головой, отгоняя тягостные мысли:
– Нет, капитан, я действительно ничего больше не могу припомнить, – твердо сказала она, надеясь, что начальница расценит затянувшуюся паузу как ее попытку отыскать какие-то новые факты.
Удовлетворенная Мэпстоун кивнула и поставила свою подпись на рапорте. С легким чувством вины Кариган отметила, что капитан не воспользовалась магическими способностями на предмет проверки правдивости показаний. Она доверяла своим подчиненным.
Отложив ручку, она обернулась к девушке.
– Хочу сказать, – произнесла она, глядя в глаза Кариган, – что мы с королем гордимся твоим поведением во время экспедиции. Ты произвела сильное впечатление на майора Эверсона во время совместного возвращения домой, он даже предложил организовать твой переход в кавалерийскую гвардию.
На лице девушки отразилось столь явное неудовольствие, что капитан, рассеянно поглаживая темный шрам на своей щеке, сказала (впрочем, с легкими вопросительными интонациями):
– Я так понимаю, что тебя не заинтересовало его предложение.
– Если б это зависело от меня, – ответила Кариган, – то я предпочла бы вернуться к своему клану. Но не думаю, чтобы Зов позволил мне уйти… Так что переход в кавалерию даже не обсуждается.
На лице Мэпстоун отразилось явное облегчение – оказывается, она переживала! Рука соскользнула со шрама.
– Мне бы очень не хотелось терять тебя, – тихо сказала она. – Считаю, что из тебя получился замечательный Зеленый Всадник.
Кариган старалась не смотреть на капитана. Она снова бросила взгляд на свои руки, затем – на карту, расстеленную на капитанском столе (развернутые концы удерживались кружкой с остывшим чаем и краюхой хлеба), и, наконец, остановила его на книжных полках, висевших на дальней стене. Радость, смешанная с угрызениями совести, окрасила ее щеки в алый цвет. Радость – потому что Всадникам нечасто случалось выслушивать похвалу от своего капитана. Вина же проистекала из сознания, что она недостойна этой похвалы, ведь в душе Кариган так и не смирилась с необходимостью быть Зеленым Всадником.
– Ну что ж, – вздохнула Мэпстоун, – жизнь в королевстве продолжается. Соответственно то же самое можно сказать и о королевской корреспонденции. Посему я хотела бы, чтоб ты снова включилась в текущую работу… если, конечно, ты в состоянии. Для начала – никаких сложных, далеких поездок. Просто мелкие, краткосрочные поручения – чтобы снова войти в рабочий ритм. Что скажешь, Кариган?
– Я готова.
На самом деле, прошло уже две недели с момента ее возвращения, и девушка соскучилась по работе. К тому же излишек свободного времени порождал неизбежные мысли: об этой ужасной экспедиции… и о погибших Всадниках, которые являлись ее друзьями.
– Отлично, – улыбнулась капитан. – Я сообщу Маре. А сейчас ты свободна.
* * *
Кариган решила прогуляться в окрестностях замка, чтобы немного размяться после двухчасового разговора с капитаном Мэпстоун. Ветер раздувал ее распущенные волосы. Вечернее небо выглядело чистым, но на горизонте собирались облака, а разобравшийся ветер обещал изменение погоды к завтрашнему утру.
Девушка прошла мимо военной казармы к открытому манежу, где обычно занимались выездкой лошадей. Иногда здесь собиралось по нескольку дивизионов, чтобы соревноваться в верховой езде и приемах боя. Эти испытания проходили в дружественной, но весьма серьезной обстановке. Никому не хотелось проиграть или запятнать свою репутацию бесчестным поступком.
В настоящий момент здесь тренировались кавалеристы. Глядя на них, Кариган покачала головой. Да уж, хороша бы она была в темно-синем мундире и этом дурацком шлеме с красным плюмажем. Даже если б ей удалось освободиться от Зова Всадника, вряд ли она захочет служить в обществе надменных аристократов. Кариган насмотрелась на них во время возвращения экспедиции. Все вечера они проводили в теплых палатках, прихлебывая коньяк и гоняя туда-сюда слуг. И это в то время, как остатки злосчастной экспедиции леди Пенберн – среди них больше половины больных и раненых – спали снаружи на голой земле.
Нет, определенно она не смогла бы служить рядом с людьми, к которым не испытывала уважения.
Кариган пошла дальше, миновала конюшни, плац, на котором проходили парады, и хозяйственные склады. Во время пути слева от нее возвышался замок – высокий и величественный. Он был просто огромным, с обширными прилегающими землями, где в иные, более воинственные, времена размещались сотни и сотни солдат и прочих обитателей.
Хотя сейчас в окрестностях замка было вполне спокойно, девушка к своему удивлению обнаружила, что на удаленном участке, явно для этого не приспособленном, происходит поединок на мечах.
Оба соперника, вздымая фонтаны грязи и пыли, кружили на маленьком пятачке. Кариган еще больше изумилась, когда увидела, что в схватке используются не тренировочные деревянные мечи, а настоящие стальные клинки. Это зрелище настолько захватило ее, что девушка остановилась понаблюдать.
Одного из сражавшихся она узнала сразу. Это был Дрент, мастер боевых искусств. Его невозможно было ни с кем спутать: огромного роста массивный мужчина, чем-то напоминающий громита. Даже на таком расстоянии Кариган различала грубые черты его лица и коротко остриженные волосы. Одно только упоминание его имени вселяло страх в души самых дерзких курсантов королевской академии. Даже закончив обучение в этом заведении, мечники обязаны были продолжать систематические тренировки под руководством Дрента – если, конечно, желали служить в элитных подразделениях Клинков. Именно он производил окончательный отбор претендентов.
Манера боя у Дрента была столь же устрашающей, как и его внешность. Кажущаяся неповоротливость отнюдь не мешала ему молниеносно двигаться и наносить удары. Лезвия так и сверкали в вихре бесконечного «клиц-клац».
Его противнику – в черных штанах и белой, не стесняющей движения рубахе – приходилось творить воистину чудеса, чтобы не отставать от своего грозного учителя. Он сражался спиной к Кариган, и она молча восхищалась его грацией и маневренностью. Широкие плечи и сильные руки позволяли незнакомцу успешно отражать смертоносный натиск противника.
Но вот Дрент сделал обманный финт и провел удар под таким невообразимым углом, что девушка только диву далась. Меч вылетел из руки незадачливого ученика.
– Я, что, снова должен повторять с тобой азы? – заорал Дрент. – Сколько можно делать одни и те же ошибки!
Девушку покоробило подобное обращение. Она бы после такого «урока» испытывала единственное желание: заползти куда-нибудь подальше и молча зализывать раны – как физические, так и моральные. Но незнакомец безропотно (и, казалось, бесстрастно) выдержал и этот окрик, и последовавший за ним поток безжалостных упреков.
– Фастион, – промолвил Дрент, – мне нужна твоя помощь.
Кариган с удивлением увидела, как из тени стоявшего неподалеку клена возникла фигура одного из Клинков. Недаром говорят, что они славятся своим умением растворяться в окружающей обстановке. Этот, должно быть, являлся телохранителем незнакомца.
Дрент обменялся с Фастионом несколькими словами, которые девушка не разобрала. Затем грозный мастер неожиданно обернулся в ее сторону.
– Эй ты, иди сюда!
Услышать подобное от Дрента – все равно, что попасть под шальную молнию. Кариган ощутила желание усохнуть и спрятаться в собственных башмаках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89