С другой стороны, его никогда ранее не обвиняли в убийстве, а
убийство было излюбленной ситуацией для Джорджа Старка.
- Даже предположив, что мы ушли в час, и все гости к этому времени
уже разошлись, - продолжил Тад, - и предположив далее, что я вскочил в
машину за минуту - нет, секунду - когда они все скрылись за холмом, и
понесся как сумасшедший недоносок в Кастл Рок, я бы попал туда никак на
ранее четырех тридцати или пяти часов утра. На запад не ведет ни одна
магистраль, вы же знаете.
Один из полисменов начал: - А эта женщина Арсено утверждает, что было
около четверти первого, когда она увидела...
- Нам не надо сейчас это обсуждать, - быстро перебил его шериф.
Лиз издала не очень вежливый, предостерегающий звук, и Уэнди
воззрилась на мать с комическим недоумением. На другой руке Лиз Уильям
прекратил свои извивающиеся упражнения и замер в восхищении от собственных
пальцев на руке. Она сказала Таду: - Там было полно еще народу в час.
Полно.
Затем она накинулась на шерифа Алана Пэнборна - действительно и
всерьез взялась за него.
- Что здесь не так, шериф? Почему вы с бычьей настойчивой тупостью
пытаетесь повесить все это на моего мужа? Разве вы настолько глупы? Или
ленивы? Или вы настолько плохой человек? Вы никогда не были раньше похожи
на таких людей, но нынешнее ваше поведение заставляет меня сильно
удивляться. Очень и очень сильно. Может быть, вы играли в лотерею. Не так
ли? И вы вытащили номер с его именем из... шляпы?
Алан возразил не очень уверенно и в явном смущении от ее напора -
Миссис Бомонт...
- Боюсь, что у меня здесь есть преимущество, шериф, - сказал Тад. -
Вы думаете, что я убил Хомера Гамаша.
- Мистер Бомонт, вас не обвиняют в этом...
- Нет. Но вы так думаете, ведь так?
Щеки Пэнборна покраснели, и лицо его налилось кровью, однако он не
обнаруживал ни тени замешательства или неуверенности, заметил про себя
Тад.
- Да, сэр, - сказал шериф. - Я так действительно думаю. Несмотря на
все то, что сказали вы и ваша жена.
Этот ответ озадачил Тада. Что же, во имя Бога, могло произойти с этим
человеком (который, как сказала уже Лиз, никак не был безнадежно тупым),
чтобы быть столь уверенным в своем предположении? Так чертовски уверенным?
Тад ощутил холодок, бегущий по его спине... и затем случилась
странная вещь. Призрачный звук заполнил его мозг - не голову, а именно
мозг - на какую-то секунду. Это был тот самый звук, который почти свел его
с ума около тридцати лет тому назад, и с тех пор он не слышал его. Это
было пищание сотен, может быть, тысяч мелких птиц.
Он положил руку на голову, коснулся маленького шрама на лбу, и дрожь
снова охватила его, на этот раз сильнее, заставляя его нервы вибрировать
как проволоку. Сочини мне алиби, Джордж, - подумал он. - Меня здесь
затягивают все туже, поэтому сочини мне алиби.
- Тад? - спросила Лиз. - Ты в порядке?
- Хмм? - он огляделся кругом и посмотрел на нее.
- Ты бледен.
- Все нормально, - ответил он, и сказал правду. Звук ушел. Если
вообще он был здесь.
Он повернулся к Пэнборну.
- Как я уже заметил, шериф, у меня есть некоторое преимущество в этом
деле. Вы думаете, это я убил Хомера. Я, однако, знаю, что это был не я.
Кроме как в книгах, я никогда никого не убивал.
- Мистер Бомонт...
- Я понимаю ваше рвение. Он был симпатичным стариком с заботливой
женой, хорошим чувством юмора и с одной только рукой. Я также потрясен
этим. Я сделаю все, чтобы помочь вам, но вам пора бросить эти полицейские
тайны и сказать мне, почему вы находитесь именно здесь, что же, в конце
концов, привело вас ко мне, а не куда-нибудь еще. Я просто недоумеваю.
Алан смотрел на Тада очень долго и, наконец, сказал:
- Все во мне говорит, что я слышу правду.
- Слава Богу, - сказала Лиз. - Наконец-то, этот человек нам поверил.
- Если все это так, - продолжал Алан, глядя только на Тада, - я лично
отыщу в A.S.R. и I. этого человека, который выкрутил это удостоверение
личности из металлической пластины и содрал с него всю оболочку.
- А что такое "A.S." и как там дальше? - спросила Лиз.
"Записи и идентификация преступлений с оружием", - пояснил один из
полисменов. - В Вашингтоне.
- Я никогда не слыхивал, чтобы кто-то выкручивал удостоверение
личности, - продолжал Алан тем же медленным голосом.
- Они тоже говорят, что впервые с этим сталкиваются, но... если ваша
вечеринка подтверждается, то я действительно оказываюсь в чертовски
неловком положении.
- Не смогли бы вы сказать нам, что же все-таки случилось? - спросил
Тад.
Алан вздохнул.
- Мы и так далеко зашли, почему бы и нет? По правде говоря, не столь
уж важно, когда точно ушли последние гости с этой вечеринки. Если вы там
находились в полночь и есть свидетели, подтверждающие этот факт...
- Их будет, по крайней мере, двадцать пять, - сказала Лиз.
- ...Тогда вы вне подозрений. Соединив показания дамы с фермы,
которые она уже дала нашему патрульному, и медицинское заключение
экспертов, мы почти можем быть уверены, что Хомера убили между часом и
тремя в ночь на первое июня. Его забили насмерть его же протезом.
- Святой Боже, - прошептала Лиз. - И вы думали, что Тад...
- Пикап Хомера был найден через двое суток на парковочной стоянке
около закусочной на участке I-95 в Коннектикуте, совсем близко от границы
штата Нью-Йорк.
Алан сделал паузу. - Там было полным-полно отпечатком пальцев, мистер
Бомонт. Большинство относились к Хомеру, но были и отпечатки преступника.
Некоторые просто отличные для идентификации личности. А один прямо-таки
как слепок с пальца поскольку этот негодяй вытащил жвачку изо рта и
придавил ее к приборной доске автомобиля. Она там и присохла. Но самый
лучший отпечаток был на зеркальце заднего обзора. Он смотрелся прямо как
цветной оттиск в картотеке уголовного розыска. Только вместо краски здесь
была кровь.
- Тогда почему же все-таки Тад? - Требование объясниться звучало в
голосе Лиз все более настойчиво. - Была ли эта вечеринка или нет, как вы
могли подумать, что Тад...
Шериф посмотрел на нее и сказал:
- Когда служащие A.S.R. и I. ввели эти отпечатки в их компьютеры,
машины выдали информацию о вашем муже. Если быть точным, они выдали
отпечатки пальцев вашего мужа.
Какой-то момент Тад и Лиз могли только молча смотреть друг на друга,
оцепенев от неожиданности. Затем Лиз сказала:
- Это была ошибка. Несомненно, люди, работающие с этими вещами, могут
совершать ошибки, время от времени.
- Да, но они редко ошибаются столь сильно. Конечно же, есть свои
трудности и неточности в сфере идентификации людей по отпечаткам пальцев.
согласен. Любитель детективов, выросший на чтении и просмотре фильмов типа
"Барнаби Джонс" думает, что дактилоскопия - это точная наука, но это не
так. Однако компьютеризация позволяет восстанавливать и сопоставлять
огромные массивы информации при сопоставлении отпечатков, и в этом случае
мы имели чрезвычайно четкие оттиски пальцев. Когда я говорю, что это были
следы пальцев вашего мужа, я отвечаю за свои слова. Я видел оттиски с
компьютера и эти отпечатки. Эта пара не просто очень схожа.
Он повернулся к Таду и пристально посмотрел на него своими голубыми
холодными глазами.
- Эта пара абсолютно идентична.
Лиз застыла с открытым ртом, а сидящий на руках матери Уильям начал
плакать, и вскоре к нему присоединилась Уэнди.

Глава 8. ПЭНБОРН НАНОСИТ ВИЗИТ
1
Когда дверной колокольчик зазвонил в четверть восьмого в тот же
вечер, дверь снова пошла открывать Лиз. Она уже успела уложить Уильяма в
постель, а Тад все еще занимался этой тяжелой работой с Уэнди. Все книги
утверждают, что родительское искусство не имеет какой-то зависимости от
пола родителя, но Лиз сильно сомневалась в истинности этих утверждений.
Тад очень старался, делая все тщательно и ревностно, но был слишком
медлителен. Когда он ухаживал за ней и даже в церкви во время их свадебной
церемонии, Тад не производил такого впечатления, но когда пришло время
ежедневного укладывания близнецов в постель...
Уильям был вымыт, переодет во все чистое, упакован в зеленый спальный
мешок и восседал в кровати. Тад тем временем пытался завернуть Уэнди в
пеленки (и Лиз заметила, что ему не удалось смыть все мыло с волос Уэнди,
но после недолгих сомнений она решила, что день уже кончается, и она это
сможет лучше сделать завтра, ничего не говоря мужу).
Лиз прошла через гостиную к наружной двери и выглянула в боковое
окошко. Она увидела шерифа Пэнборна. На этот раз он был один, но это мало
ее успокоило.
Она повернула голову назад и позвала мужа: - Он вернулся! - В ее
голосе ясно слышались ноты тревоги.
Последовала долгая пауза, и наконец Тад появился у двери проема из
дальнего конца дома. Он был босиком, в джинсах и в белой тенниске.
- Кто? - спросил он странно тихим голосом.
- Пэнборн, - сказала она. - Тад, ты в порядке? - На руках у него
сидела Уэнди, закутанная в пеленку, но ее руки были свободны, и девчушка
водила ими по лицу Тада... За то короткое время, когда Лиз оглядывала
мужа, она вдруг ощутила, что далеко не все у него в порядке.
- Я о'кей. Впустим его. Я сейчас одену ее. - И прежде чем Лиз
ответила, он быстро вышел с ребенком на руках.
Между тем шериф Алан Пэнборн по-прежнему терпеливо стоял на
ступеньках снаружи дома. Он заметил, как выглядывала Лиз из окошка и не
стал больше звонить. У него был вид человека, любящего носить шляпу для
того, чтобы можно было ее подержать в руках и даже иногда помять немного.
Медленно и совсем без приветственной улыбки она сняла дверную цепочку
и впустила шерифа в дом.
Уэнди была возбуждена и полна веселья, что делало ее
трудноуправляемой. Таду удалось, наконец, засунуть ее ноги в спальный
мешок, после чего он перешел к рукам. Она старательно отбивалась и
ухитрилась схватить его за нос, весьма больно и очень крепко. Он взвыл от
боли вместо обычного смеха, что вызвало огромное изумление Уэнди,
вытаращившейся на отца со столика для пеленания. Он взялся, наконец, за
молнию, шедшую с низа левой ноги до самой горловины спального костюма,
затем вдруг остановился и вытянул свои руки. Они дрожали. Это было мелкое
подрагивание, но оно было.
На что ты уставился? Или ты опять ощущаешь вину?
Нет, не вину. Он почти желал бы ее чувствовать. Дело было в другом,
он получил еще один удар сегодня, в день, когда этих ударов было слишком
много для него.
Первый нанесла полиция со своим странным предположением н еще более
странной уверенностью. Затем этот странный пронзительный свистящий звук.
Он не знал, что это такое, но был уверен, что уже был знаком с этими
звуками ранее.
После ужина это снова повторилось.
Он поднялся в тот вечер в кабинет проверить свои записи для новой
книги "Золотая собака". И вдруг, когда он склонился над листом рукописи,
чтобы внести небольшие исправления, звук заполнил его голову. Тысячи птиц,
пищащие и чирикающие одновременно, и у него возникло четкое представление
о тех, кто именно этим занимается.
Воробьи.
Тысячи и тысячи воробьев, облепившие крыши и телефонные провода, как
это делают полевые воробьи ранней весной, в марте, пока еще лежит
последний снег на земле в грязных маленьких желобках и канавках.
- Ох, снова пришла эта проклятая головная боль, - подумал он в
отчаянии,и тот голос, которым была произнесена эта мысль, голос
испуганного до смерти мальчика, был тем отпечатком, который давно хранился
в памяти Тада. Ужас сдавил его горло и, казалось, медленно сжимал его
виски ледяными руками.
- Это опухоль? Она снова появилась? Вдруг она на этот раз
злокачественная?
Призрачные звуки - голоса птиц - вдруг стали затихать, почти угасли.
К ним примешивались тонкие звуки взмахов крыльев. Теперь он смог увидеть
их взлетающими, всех сразу. Тысячи мелких птиц, закрывающих белое весеннее
небо.
- "Хотят лететь назад на север", - услышал он свои же собственные
слова, произнесенные медленным, гортанным голосом, голосом, совсем ему не
принадлежащим.
И вдруг, совсем неожиданно, видение и звуки этих птиц ушли из его
головы. Был снова 1988, а не 1960 год, и он находился в кабинете. Он был
взрослым мужчиной, с женой, двумя детьми и пишущей машинкой "Ремингтон".
Он глубоко вздохнул. Не было этой страшной головной боли. Ни тогда,
ни сейчас. Он чувствовал себя превосходно. Исключая...
Исключая лишь то, что взглянув на лист рукописи снова, он заметил,
что успел написать там кое-что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73