Повернув к ней голову, Арни сказал глухим голосом:
- Я не понимаю, почему этот ребенок никогда не смеется.
Внезапно мальчик произнес:
- Габл, габл.
- Да, - сказал Арни с огорчением. - Правда. Это лучший способ связи с
тобой. - Габл, габл. - Затем он повернулся к Джеку. - Ты установил
прекрасный контакт с ним, как я понимаю.
Джек ничего не ответил. Он выглядел хмурым и обеспокоенным.
- Я вижу, что потребуется немного больше времени, - сказал Арни, -
чтобы установить речевое общение с ним. Верно? Очень жаль, но мы не будем
продолжать. Я не собираюсь больше возиться с ребенком.
- Я тоже не вижу причин, зачем это нужно, - подавленно сказал Джек.
- Да, - решил Арни. - Значит, так. Это конец твоей работы.
- Но Джека еще можно использовать для... - вмешалась Дорин.
- Ах да, конечно, - спохватился Арни. - Так или иначе, мне нужен
искусный механик. У нас тысяча единиц различного оборудования, которое
ломается каждый божий день. Хочу сказать, что теперь ты будешь заниматься
ремонтом всей этой техники здесь. Ребенка отошли обратно в лагерь. AM-WEB.
Да, кооперативным домам всегда давали странные названия, вроде этого.
Кооперативное движение вторгнется на Марс! Огромное хозяйство. Дорого же
они заплатят за землю этим грабителям. Передай от меня своему отцу, что он
очень ловкий мошенник.
- Мы можем пожать друг другу руки в честь нашего дальнейшего
сотрудничества, Арни? - спросил механик.
- Конечно, Джек! - Арни протянул ему руку, и они, пристально глядя в
глаза друг другу, обменялись долгим и крепким рукопожатием.
- Я рассчитываю еще не раз воспользоваться твоим мастерством, Джек.
Между нами - не конец, а только начало. - Выпустив руку Болена из своей,
он ушел в кухню, чтобы в одиночестве обдумать события.
Через некоторое время в кухню вошла Дорин.
- Ужасные новости для тебя, правда? - сказала она, обвивая его
руками.
- Очень плохие, - сказал Арни. - Худшие из всех, которые мне довелось
услышать в последнее время. Но я справлюсь. Я не боюсь кооперативов.
Левистоун. Гидротехники появились здесь первыми и не собираются никому
уступать. Если бы я догадался начать проект с мальчуганом Стинера раньше,
то стал бы действовать по-другому. Уверен, что Джек здесь ни при чем. - Но
в глубине души он все же говорил себе: "Ты работал против меня, Джек. Все
время. Ты работал на своего отца. С самого начала. С того самого дня, как
я вызвал тебя в первый раз".
Арни вернулся в гостиную. Мрачный Джек молча крутил ручки
магнитофона.
- Не расстраивайся так сильно, - сказал ему Арни.
- Спасибо, - ответил Джек. Его глаза были пусты. - Я чувствую, что
здорово подвел тебя.
- Да нет же, - уверял Арни. - Ты не подвел меня, Джек. Никто не
виноват в том, что случилось.
Игнорируя взрослых, Манфред Стинер продолжал усердно клеить.
Во время полета к дому из горного района, где они побывали с отцом,
Джек мысленно задавал себе вопросы: "Нужно ли показать рисунок мальчика
Арни? Должен ли я захватить его с собой в Левистоун? Но этого так мало...
и к тому же совершенно не похоже на то, что от меня ожидают".
В глубине души он понимал, что в любом случае уже ночью рисунок
следует показать Арни.
- Очень мрачное место, - сказал отец, кивая на пустыню, медленно
проплывавшую внизу. - Люди так нуждаются в ремонтниках - тебе следует
гордиться своей профессией. - В действительности его внимание полностью
захватили карты. Он говорил машинально, чтобы просто поддержать беседу.
Щелкнув выключателем радиопередатчика, Джек начал вызывать Левистоун.
- Извини, папа, мне нужно срочно переговорить со своим боссом.
Шумы радио привлекли внимание Манфреда. Прервав свое рисование, он
поднял голову.
- Я возьму тебя с собой, - сказал ему Джек.
Наконец связь установилась.
- Привет, Джек, - раздался громкий голос Арни. - Я как раз пытаюсь с
тобой связаться. Можешь ты...
- Мне необходимо увидеться с тобой сегодня вечером, - перебил Джек.
- А не раньше? Как насчет того, чтобы встретиться сразу после
полудня?
- Боюсь, раньше позднего вечера я не смогу, - сказал Джек. - Пока...
- он слегка замялся, - мне нечего сказать тебе раньше вечера.
"Когда я окажусь рядом с Арни, - подумал Джек, - он вытянет из меня
всю информацию о кооперативном проекте ООН. Я лучше дождусь, пока папа
зарегистрирует свою заявку, и после уже не будет иметь никакого значения,
если Арни узнает об этом".
- Хорошо, встретимся вечером, - согласился Арни. - Буду с нетерпением
ждать, Джек. Уверен, что ты принесешь мне важные новости.
Джек поблагодарил, попрощался и выключил передатчик.
- Твой босс говорит как джентльмен, - сказал отец, когда связь
закончилась. - Он определенно уважает тебя. Полагаю, что ты со своими
способностями имеешь большое значение для его организации.
Джек молчал. Он чувствовал себя виноватым.
- Нарисуй картинку, - попросил он. - Что произойдет сегодня вечером
между мной и мистером Коттом? - Джек взял у мальчика лист, на котором тот
рисовал, и дал чистый. - Ну, Манфред? Ты можешь заглянуть в сегодняшнюю
ночь? Ты, я, мистер Котт в его квартире.
Мальчик схватил голубой карандаш и начал рисовать. Джек управлял
вертолетом и одновременно следил за рукой ребенка.
Манфред рисовал с большим старанием. Сначала Джек ничего не мог
разобрать. А затем понял, что мальчик рисовал сцену. Двое мужчин. Один
ударил другого в глаз.
Внезапно Манфред закатился долгим истерическим смехом и крепко сжал
рисунок.
Похолодев внутри, Джек перенес свое внимание на приборы. Он
почувствовал знакомую испарину - проклятый пот беспокойства. Так вот как
это произойдет! - подумал он. - Драка между мной и Арни! А ты, возможно,
будешь ее свидетелем... Или, по крайней мере, узнаешь о ней однажды.
- Джек, - сказал Лео, - не отвезешь ли ты меня в юридическую
компанию? Хочу зарегистрировать свои бумаги. Отправимся прямо туда, не
заезжая домой. Должен признаться - я беспокоюсь. Чутье подсказывает, что
какие-нибудь местные дельцы могут помешать, мне нельзя быть слишком
беспечным.
- Я могу повторить только одно: то, чем ты занимаешься, - аморально.
- Позволь мне самому разобраться с нравственным аспектом моей работы,
- резко сказал отец. - Это мой бизнес, Джек. Я не собираюсь ничего в нем
менять.
- Барышник, - пробурчал Джек.
- Не буду препираться с тобой, - отрезал отец. - Это не твое дело. Но
если ты не хочешь мне помочь после того, как я преодолел миллионы миль
труднейшего пути, то, думаю, лучше мне для передвижения воспользоваться
общественным транспортом. - Его тон оставался ровным, но он покраснел от
негодования.
- Я отвезу тебя, - сказал Джек.
- Лучше высади меня, я не хочу подвергаться осуждению, - ответил
отец.
Джек промолчал. Он развернул вертолет на юг и полетел в Пакс-Гроув,
штаб-квартиру ООН на Марсе.
Тем временем голубым карандашом Манфред дорисовал второго человека,
которого ударили в глаз. Как видел Джек, этот мужчина, умирая, лежал на
полу. "Это я? - мысленно спрашивал он. - Или Арни?"
Мертвые кости под кожей мистера Котта были блестящими и влажными.
Мешок костей, грязных и одновременно влажно блестевших. Прозрачный череп
поглощал зелень, которая внутри него мгновенно превращалась в прах.
Джек Болен тоже представлял собой мешок, наполненный всеразрушающим
габбишем. Внешняя оболочка обманчиво хорошо выглядела и приятно пахла. Он
видел, как она склонилась над мисс Андертон, желанной, в высшей степени.
Неживая человекоподобная структура изливала свою влажную, липкую похоть на
девушку и мертвящие, сумасшедшие слова срывались с губ.
- Я люблю Моцарта, - сказал мистер Котт. - Давайте послушаем эту
запись. - Он повертел ручками усилителя. - Дирижирует Бруно Вальтер.
Огромная редкость времен золотого века грамзаписи.
Отвратительные вопли и визги, похожие на предсмертные вскрики,
раздались из громкоговорителя. Мистер Котт выключил магнитофон.
- Извините, - пробормотал он.
Очнувшись от резких звуков, Джек Болен вдохнул запах женщины, сидящей
рядом с ним, увидел блестящую испарину на ее верхней губе, из-за губной
помады похожий на разрез рот. Ему захотелось до крови укусить ее губы.
Появилось мучительное желание схватить девушку за груди, и вдруг он
почувствовал, что уже держит их в руках. Он стал ласкать их и ему стало
весело.
- Какой отвратительный вой! Мог бы и пожалеть нас, Арни. Твое чувство
юмора...
- Случайность, - ответил Арни. Он полез за другой записью.
Протянув руку, Джек Болен коснулся женского лона. Под юбкой не было
белья. Он гладил ей бедра, а она, раздвинув ноги, уперлась в него коленями
и прогнула спину. "Я не могу ждать, пока мы выберемся отсюда и останемся
одни, - подумал Джек. - Господи, как я хочу почувствовать ее тело не через
одежду!" Он судорожно схватил руками ее лодыжку и она застонала от боли,
вымученно улыбнувшись.
- Послушай, Джек! - сказал Арни, оборачиваясь к ним. - Конечно,
извини... - его фраза оборвалась на полуслове. Остального Джек не слышал.
Сидевшая рядом женщина что-то говорила ему. Она торопливо шептала: "Я не
могу больше ждать." Ее дыхание стало свистящим и частым, лицо
приблизилось, огромные немигающие глаза как будто сверлили его. Никто из
них не замечал Арни. В комнате стояла полная тишина.
Арни сказал что-то важное? Потянувшись, Джек взял стакан, но тот был
пуст.
- У нас не осталось водки, - сказал он, стукнув стаканом по
кафельному столику.
- Ради Бога, Джек, - сказал Арни, - я хочу услышать, как идут дела.
Можешь мне сообщить что-нибудь по этому поводу?..
Продолжая что-то говорить, он вышел из гостиной в кухню, и его голос
стал неразборчивым. Женщина с податливым ртом по-прежнему пристально
смотрела на Джека... Кажется, он крепко прижал ее у себе, так, что она
едва дышала. "Нужно выбраться отсюда в какое-нибудь другое место, где мы
будем одни, - думал Джек. А затем он обнаружил, что они остались одни в
комнате. Арни вышел и не мог их увидеть. Арни беседовал в кухне со
служителем-бликманом. Итак, они остались совершенно одни.
- Не здесь, - прошептала Дорин. Ее тело трепетало и не
сопротивлялось, когда он крепко обнял ее за талию, она хотела того же. Ее
охватила страсть. - Да, - прошептала она. - Только поторопись. - Ногти
девушки впились в его плечи, вздрагивая и постанывая, она зажмурилась. -
Моя юбка расстегивается сбоку, - тихо сказала она.
Низко над ней склонившись, он увидел, что ее томная, увядающая
красота исчезла. Желтые трещины прорезали ее испорченные зубы,
проваливающиеся в десна, которые были зеленые и сухие. Она кашлянула и
обдала его лицо большим количеством затхлой пыли. "Габлер-Разрушитель
проник в нее", - подумал Джек, прежде чем овладеть ею. Итак, он позволил
девушке умереть! Она легла на спину, ее переломанные кости издавали сухие
щелкающие звуки.
Ее глаза стали прозрачными и темными, какое-то густо покрытое
волосками насекомое, пытаясь выкарабкаться из глазницы, осторожно трогало
усиками жесткие, похожие на мех ресницы. Крошечный, размером с булавочную
головку глазок то появлялся, то исчезал, насекомое извивалось, глядело
сквозь хрусталик мертвого глаза туда-сюда, на него, Джека. Было совершенно
невозможно определить, кто оно или что оно, насекомое не могло до конца
разрушить оболочку глаза и выбраться наружу.
Как спелые дождевики, ее груди треснули и выпустили целое облако
спор, он почувствовал запах плесени возраст Габлера, который давно проник
в ее внутренности и теперь пытался выбраться наружу.
Дернулся мертвый рот, а потом со дна глубокой трубки, заменившей
горло, послышалось сиплое шипение: "Ты был дос-с-статочно быс-с-стрым",
после чего голова отвалилась окончательно, обнажая белый заостренный,
похожий на сухую палку конец шейного выступа.
Джек выпустил ее из рук и она совершенно рассыпалась в маленькую,
высохшую, почти плоскую кучку прозрачных, невесомых, как змеиная кожа,
покровов, которые он отмел от себя рукой. И в то же время, к своему
удивлению, он услышал ее голос, доносившийся из кухни.
- Арни, думаю, мне пора домой. Я не могу долго выносить общество
Манфреда, он непрерывно мельтешит перед глазами, бегает вокруг и не сидит
на месте.
Повернув голову, Джек увидел через дверной проем Дорин и Арни,
стоящих очень близко друг к другу. Она целовала его в ухо.
- Спокойной ночи, дорогой.
- Как-то я читал о ребенке, воображавшего себя машиной... - сказал
Арни.
Дверь в кухню захлопнулась, и Джек больше не мог видеть их и слышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40