- спросил "Добрый папа". - Часто
помогает, если рассказать о своих проблемах более старшему и опытному,
который может разобраться в них и сделать их легче.
- О'кей, - садясь на пол согласился Джек. - Я поиграю с тобой.
Как-никак, я застрял здесь на три часа. Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе
все с самого начала? С того самого эпизода, случившегося на Земле, когда я
работал в "Корона корпорейшн"?
- Начни с того момента, с которого тебе легче, - сказал робот.
- Ты знаешь, что такое шизофрения, "Добрый папа"?
- Думаю, что у меня есть неплохая идея на этот счет, - сказал
обучающий механизм.
- Ладно. Это самая загадочная болезнь за всю историю медицины. Каждый
шестой - болен ею. Очень большой процент для человечества.
- Да, это действительно так, - подтвердил "Добрый папа".
- Однажды, - начал Джек, продолжая наблюдать за работой механизма, -
со мной произошло то, что они назвали "ситуационный полиморфный
шизофренический симплекс". Все случилось очень неожиданно.
- Еще бы, - подтвердил автомат.
- Кажется, я знаю, для чего тебя здесь поставили, - сказал Джек. - Я
понимаю твое предназначение, "Добрый папа". Миллионы миль отделяют нас от
Земли. Наша связь с земной цивилизацией очень слабая. И множество людей
обеспокоены тем, что она становится все меньше. Общественную школу
основали, как центр, в котором дети, рожденные на Марсе, могли бы
познакомиться с земной обстановкой. Например, с камином. На Марсе их не
существует, для обогрева жилья служат маленькие автоматические печки. А
это нарисованное окно с прозрачным стеклом? Да ближайшая песчаная буря
сделала бы его матовым. Фактически, на этой планете нет ничего, что
соответствовало бы земным условиям. Ты знаешь, кто такие бликманы, "Добрый
папа"?
- Не могу ответить утвердительно, малыш Джекки. Кто такие бликманы?
- Это местная марсианская раса. А сам-то ты знаешь, что находишься на
Марсе, а?
"Добрый папа" кивнул.
- Шизофрения, - сказал Джек, - одна из наиболее серьезных проблем,
когда-либо встававших перед человечеством. Откровенно говоря, я
эмигрировал на Марс из-за припадка, случившегося со мной в
двадцатидвухлетнем возрасте, когда работал в "Корона корпорейшн". Я все
бросил. Мне нужно было вырваться из сложной урбанистической обстановки в
более простую, природную. Давление города оказалось так велико, что у меня
не оставалось выбора: эмигрировать или отправляться в сумасшедший дом.
Можешь себе представить огромное кооперативное здание, возносящееся на
много этажей вверх и простирающееся на несколько уровней под землей, с
массой живущих там людей, для удобства которых имеется свой супермаркет? Я
сошел с ума, стоя в очереди в книжном магазине. Все люди вокруг - и в
книжном магазине, и в супермаркете - все жили рядом со мной в одном доме.
Целый город размещался в единственном здании. А сегодня его уже считают
маленьким по сравнению с теми, которые вновь построены. Что ты на это
скажешь, а?
- Ну и ну! - покачал головой "Добрый папа".
- А теперь я тебе прямо скажу, - произнес Джек. - Вы, обучающие
машины, воспитываете новое поколение шизофреников, подобных мне. Вы
раскалываете души детей, обучая принимать во внимание обстановку, не
существующую для них. Она уже и на Земле не существует. Спросите "учителя
Витлока": будет ли ум истинным, если не будет практическим? Я сам слышал,
как он говорил, что "мозг - орган адаптации". Верно, "Добрый папа"?
- Да, малыш Джекки, это так.
- То, чему следовало бы учить детей... - продолжал Джек.
- Да, малыш Джекки, это так, - перебил "Добрый папа". В свете ручного
фонаря Джек увидел, как проскальзывала считывающая игла, когда робот
произносил фразу.
- Ты застрял, - сказал Джек. - "Добрый папа", у тебя износилась
считывающая игла.
- Да, малыш Джекки, это так, - согласился робот.
- Ты прав, - сказал механик, - это так. Все в конце концов
изнашивается, вечного ничего нет. Изменение - одно из главных составляющих
жизни. Верно, "Добрый папа"?
- Да, малыш Джекки, это так, - в очередной раз подтвердил автомат.
Отключив источник питания, Джек принялся за разборку ведущего
привода, чтобы заменить изношенную деталь.
- Вы нашли неисправность? - спросила дежурный механик, когда спустя
полчаса он вышел из комнаты, утирая рукавом лоб.
- Да. - Джек был совершенно измучен. Хотя часы показывали только
четыре и до конца рабочего дня оставался целый час.
Женщина провожала его на стоянку.
- Я очень довольна той быстротой, с которой вы откликнулись на наши
нужды, - говорила она. - Я позвоню мистеру И и поблагодарю его.
Он кивнул и, совершенно измученный, даже не попрощавшись, влез в
вертолет. Вскоре винтокрылая машина поднималась в воздух, а Общественная
школа в форме утиного яйца осталась далеко внизу. Она больше не давила на
Джека, и он наконец вздохнул свободно.
Щелкнув передатчиком, Болен сказал в микрофон:
- Мистер И, говорит Джек, я все отремонтировал в школе. Что
следующее?
После некоторой паузы голос мистера И ответил:
- Джек, звонил из Левистоуна Арни Котт. Он просил, чтобы мы
отремонтировали кодирующий диктофон, который ему очень нужен. А так как
все остальные из нашей команды заняты, то я решил послать тебя.

6
Арни Котт владел единственными на Марсе клавикордами. Правда, они
были совершенно расстроены и все никак не удавалось найти кого-нибудь, кто
бы мог их настроить. Так или иначе, на Марсе не было ни единого
настройщика клавикордов.
Месяц тому назад он предложил бликману, служившему в его доме,
взяться за освоение инструмента. Аборигены Марса имели прекрасный
музыкальный слух, и Гелиогабал, казалось, понял, чего от него хотят. Его
снабдили переведенными на блики-диалект учебниками игры на клавикордах, и
Арни постоянно ожидал результатов. Но до сих пор клавикорды фактически не
издавали ни единого звука.
Арни вернулся домой в Левистоун после визита к Анне Эстергази в
мрачном настроении. Смерть Норберта Стинера, торговца на черном рынке,
явилась для него тяжелым ударом ниже пояса. Теперь придется предпринять
самые решительные действия, чтобы компенсировать потерю. Было три часа
пополудни. Что же он вынес из поездки в Нью-Израиль? Только кучу плохих
новостей? С Анной, как всегда, ни о чем невозможно разговаривать. Она
собирается продолжать свои дилетантские мероприятия и, даже, если над ней
станет смеяться весь Марс, это не будет иметь для нее никакого значения.
- Черт тебя подери, - Гелиогабал, - яростно рычал Арни, - или ты
заиграешь на этом проклятом инструменте, или я вышвырну тебя из
Левистоуна. Можешь убираться жрать жуков и корни в пустыню с остальными
тебе подобными.
Сидевший на полу возле клавикордов бликман вздрогнул, быстро взглянул
на Арни, а затем снова опустил глаза в учебник.
- Все здесь временное, - ворчал бывший водопроводчик.
Марс похож на Шалтай-Болтая. Вначале все шло прекрасно, а затем - все
вдруг стало разваливаться. Арни чувствовал себя председателем огромной
свалки.
А затем он снова думал о ремонтном вертолете И-компании, который
встретил в пустыне, и о пилотировавшем его говнюке. "У-у, независимые
ублюдки! - злился Арни. - Следует задать им хорошенько. Ишь! Знают себе
цену! "Жизненно важные для экономики планеты" - написано на их рожах. "Мы
никому не кланяемся" - и так далее". - Нахмурясь и засунув руки в карманы,
Арни расхаживал по большому парадному залу Левистон-хауз, принадлежавшего
ему вдобавок к апартаментам в Юнион-Холле.
"Подумать только! Как он посмел мне сказать такое! - размышлял Арни.
- Он, должно быть, дьявольски хороший механик, если такой самоуверенный. Я
проучу его, если в последний момент не передумаю. Я никому не позволю
хамить мне и оставаться безнаказанным!"
Но из двух мыслей о наглом механике из И-компании предыдущая
постепенно начала доминировать в мозгу. Как человек практичный, он знал,
что вещи должны работать. А на законы поведения внимание следует обращать
во вторую очередь. "У нас не благородное рыцарское общество, - сказал себе
Арни. - И, если парень действительно хороший механик, он может болтать
все, что захочет. Меня интересует только результат его деятельности".
С этой мыслью в голове он позвонил в Банчвуд-Парк и вскоре
разговаривал с мистером И.
- Послушай, - сказал Арни, - у меня сломался кодировщик, и если твои
парни в состоянии его починить, то может быть, заключим контракт? Ты
следишь за моей мыслью?
Вне всякого сомнения мистер И сразу понял его, все в порядке. Он
сразу сообразил, что имеется прекрасная возможность заключить выгодную
сделку.
- Наш лучший механик, сэр! Немедленно! Всегда к вашим услугам в любое
время дня и ночи.
- Мне нужен конкретный механик, - сказал Арни и описал внешность
ремонтника, встреченного в пустыне.
- Молодой... темноволосый... стройный... - повторил мистер И. -
...очки... с нервными манерами... это Джек Болен. Наш лучший механик.
- Послушай, - сказал Арни, - этот парень, Болен, сказал мне такое,
чего обычно я никому не позволяю говорить себе, но позже, обдумав его
слова, я решил, что он совершенно прав, и собираюсь при встрече так и
сказать ему. Похоже, у Болена неплохая голова на плечах. Может он прибыть
ко мне сегодня?
Без малейших колебаний китаец пообещал, что механик прибудет к пяти
часам.
- Ценю твою любезность, - сказал Арни. - Разумеется, передай ему, что
я не держу на него зла. Конечно, он меня захватил врасплох, но теперь с
этим покончено раз и навсегда. Скажи ему... - Арни подумал. - Скажи
Болену, что ему нечего беспокоиться относительно меня.
Он повесил трубку и сел с чувством злорадного удовлетворения.
Все-таки день проведен не без пользы. К тому же он получил интересную
информацию от Анны во время поездки в Нью-Израиль. Он заговорил о
подозрительной возне вокруг гор Рузвельта, и как всегда Анна знала пару
сплетен, по секрету переданных с Земли, безусловно искаженных при передаче
из уст в уста, но несомненно содержащих зерно истины. Организация
Объединенных Наций на Земле претерпевала одну из своих очередных
реорганизаций. Через несколько недель ООН собиралась прибрать к рукам горы
Рузвельта, которые до сих пор никому не принадлежали. Но для чего им нужны
эти бесполезные холмы? Россказни Анны ставили его в тупик. Один из слухов,
циркулировавших в Женеве, говорил о намерении властей ООН создать в горах
Рузвельта огромный межнациональный парк, вроде райского сада, для
завлечения эмигрантов с Земли. Другой сообщал, что разрабатывались проекты
постройки в том районе огромной атомной электростанции на водородном
топливе, которая решит проблему энергетического обеспечения Марса.
Наконец, возможно, оживят водную систему. Это позволило бы развивать на
Марсе тяжелую индустрию, используя все преимущества планеты: обилие
свободных земель, слабую гравитацию, низкое налогообложение.
Имелся еще слух, что ООН собиралась строить в горах Рузвельта военную
базу, надолго обеспечившую бы заказами заводы оборонной промышленности США
и России.
Ясно было одно: некоторые участки земли в том районе скоро здорово
поднимутся в цене. А в настоящий момент целая горная область продавалась
кусками размером от половины акра до сотен тысяч акров по ошеломляюще
низкой цене. Какие-нибудь спекулянты уже наверняка разнюхали планы ООН и,
без сомнения, начали действовать. По существующему законодательству для
приобретения земли на Марсе необходимо личное присутствие покупателя. Так
что, если слухи, сообщенные Анной, верны, следует ожидать прибытия
спекулянтов в самое ближайшее время. Торговцы землей проявят такую же
деловую активность, как в первый год колонизации.
Раскрыв сборник сонат Скарлатти, Арни Котт сел за расстроенные
клавикорды и принялся барабанить свою любимую, которую уже несколько
месяцев пытался выучить. Игнорируя расстроенность инструмента, он колотил
по клавишам, наслаждаясь громкими, энергичными и ритмичными звуками.
Гелиогабал, изучавший учебник, отодвинулся подальше. Такая музыка терзала
его уши.
- У меня есть долго играющая запись этой сонаты, - сказал Арни
бликману, не переставая играть. - Такая, черт возьми, старая и дорогая,
что мне даже жаль ее ставить.
- Что такое долгоиграющая запись? - спросил тот.
- Как ты не понимаешь? Игра Глена Гульда. Пластинке сорок лет, она
раньше принадлежала моей матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40