А горы высоки, холодны и прекрасны, и простираются они гораздо дальше, чем она может вообразить.
Наджья вдруг как-то особенно остро начинает чувствовать свое одиночество.
Теперь ей кажется, что она понимает, почему сарисин показал ей ту, практически забытую часть детства. Он поступил так не из какой-то особой жестокости и даже не ради забавы, а из совершенно искреннего и даже немного трогательного любопытства. Это была попытка джинна понять что-то за пределами его собственной, абсолютно искусственной вселенной. Что-то такое, что он мог считать естественным, не им созданным. Он искал реальной драмы, ему хотелось дойти до жизненного источника, из которого происходят все выдуманные истории.
Наджья Аскарзада поджимает ноги, наклоняется к Талу. Обнимает ньюта, берет его руку в свою. Тал вздрагивает, бормочет что-то во сне, но не просыпается. Ручка ньюта хрупкая и горячая. Наджья щекой чувствует ребра Тала. В ньюте ощущается такая легкость, шаткость и непрочность, словно у маленького котенка, но чувствуется и кошачья цепкость, кошачья гибкость и твердость. Наджья лежит и вслушивается в биение сердца ньюта. Ей кажется, что она никогда не встречала более отважного человека. Ньютам всегда приходится бороться за то, чтобы быть собой, и вот теперь Тал летит в изгнание без какой-либо цели, каких-либо определенных надежд.
Здесь, на высоте восьми тысяч метров, Наджья начинает понимать, что Шахин Бадур Хан был все-таки благородным человеком. В Бхарате даже тогда, когда он сопроводил их такси до самого контрольно-пропускного пункта у VIP-входа в аэропорт и дальше до зала ожидания VIP, она видела только его недостатки и фальшь. Еще один мужчина, сотканный из лжи и уверток. И когда она ждала за столом, пока он тихо, быстро и напряженно говорил о чем-то со служащим аэропорта, то была почти уверена, что в любой момент из дверей выйдут полицейские с оружием и наручниками. Ведь все мужчины – предатели. Они все ее отцы.
Наджья вспоминает, как обслуживающий персонал смотрел в их сторону и о чем-то шептался, пока Шахин Бадур Хан заканчивал последние формальности. Он поспешно и довольно официально пожал руку сначала ей, затем Талу и быстро удалился.
Самолет едва успел вылететь из муссонного облака, как все новостные каналы на телеэкранах на спинках кресел прервали передачи из-за экстренного сообщения. Эн Кей Дживанджи ушел в отставку. Эн Кей Дживанджи бежал из Бхарата. Правительство национального единства в полном смятении. Скомпрометированный советник покойного премьер-министра Шахин Бадур Хан выступил с потрясающими разоблачениями, подробно и досконально подтвержденными документами. Оказывается, бывший руководитель партии Шиваджи организовал заговор с целью свержения правительства Раны и ослабления Бхарата в его войне с авадхами. Бхарат в панике! Разоблачения Шахина Бадур Хана потрясли всю страну сверху донизу! Чудовищный скандал! Ашок Рана должен выступить с заявлением из бхавана Ранов! Хан – спаситель нации! Где Дживанджи, требует сказать весь Бхарат! Где Дживанджи? Предатель Дживанджи!..
Бхарат трещит и разлезается по швам под третьим толчком политического землетрясения за последние двадцать четыре часа. Но каков мог быть масштаб потрясения, если бы Шахин Бадур Хан открыл всю правду, сообщив, что Шиваджи являлся политическим фронтом сарисинов третьего поколения, возникших из совокупного разума «Города и деревни»! Переворот, замышлявшийся самым популярным телесериалом…
Когда самолет вышел на заданную высоту полета и появилась стюардесса с напитками, ньют заказал себе два двойных коньяка. Ведь ньют только что чудом избежал смерти от рук агентов спецслужб и озверевшей толпы, победил сарисина третьего поколения, поэтому может позволить себе немного расслабиться. Наджья наблюдала на телеэкране за тем, как с молниеносной быстротой развиваются события, и не могла не прийти в восторг от политического изящества и точности, с которыми Шахин Бадур Хан вел ситуацию к ее неизбежной развязке. Еще когда самолет находился на взлетной полосе, он, вероятно, уже вел переговоры с третьим поколением с единственной целью – сохранить политическую целостность Бхарата. Наджья сидит на его месте, рядом с ней его бутылка «хеннесси». А он остался на родине, ибо, кроме родины, у него больше ничего нет.
Наджья не может вернуться в Швецию. Теперь она такая же изгнанница, как и Тал. От этой мысли она содрогается и еще больше прижимается к Талу. Ньют сжимает ее руку своими тонкими пальцами. Наджья чувствует подкожные активаторы ньюта рядом со своим локтем. Не мужчина, не женщина, ни то, ни другое, ни вместе, ни по отдельности. Ньют… Еще один не виданный доселе способ быть человеком, говорить на языке тела, которого она не понимает. Более чуждый ей, чем любой мужчина… но тело, что находится рядом, такое верное, такое отважное, смешное, умное, доброе, чувственное и беззащитное. Милое… Сексуальное… Самое главное, что должно быть в друге… И в возлюбленном…
Девушка вздрагивает от этой мысли, а потом просто прижимается щекой к плечу Тала. Но тут она чувствует смещение центров тяжести: самолет приближается к Катманду. Наджья поворачивает голову, чтобы выглянуть в окно, надеясь разглядеть отдаленный силуэт Сагарматы, но видит только странной формы облако, которое отдаленно напоминает громадного слона.
Ход истории измеряется столетиями, но развитие ее – событиями одного часа.
Проходит всего несколько часов – и танки авадхов отходят к Кунда Кхадар, Эн Кей Дживанджи поражает всех своей неожиданной отставкой из-за обвинений, выдвинутых против него Бадур Ханом, шиваджисты уходят из правительства национального единства, Ашок Рана принимает предложение Дели о переговорах в Колкате по поводу решения спорного вопроса о дамбе. Но этот день готовит еще один сюрприз для раздавленного грузом невероятных событий народа Бхарата. Целые семьи сидят перед телеэкранами, потрясенные, онемевшие от удивления и ужаса. Прямо посередине трансляции в час дня прекратили передавать очередную серию «Города и деревни»…
Они спускаются по семь человек в лифтах, группами по бетонным ступеням, через люки – все направляются в уединенное прибежище Дебы. И здесь банкиры, журналисты, члены клана Рэй, советники, министр энергетики Патель, сгрудившись вокруг тяжелой прозрачной панели, всматриваются в жесткий свет иной вселенной.
– Да-да, о'кей, подходите… но не более чем на пять секунд… «Рэй пауэр» не несет ответственности за вред, причиненный зрению, поражение ультрафиолетовым излучением или другой ущерб подобного рода, – говорит Деба, пропуская людей одного за другим внутрь помещения. – Не более пяти секунд… «Рэй пауэр» не несет ответственности…
Лекционный зал оборудован демонстрационными экранами, столы уставлены тарелками с закуской и бутылками воды. Соня Ядав смело выходит на кафедру. Она пытается объяснить собравшимся суть того, что они видят на экранах: две простые графические линии, показывающие энергию, получаемую из решетки, поддерживающей поле нулевой точки, и энергетический выход, вызванный разницей потенциалов основных состояний вселенных. Но Соне не удается завладеть вниманием аудитории.
– Мы имеем двухпроцентное превышение уровня энергии по сравнению с данными на входе, – как можно громче произносит она, стараясь перекричать нарастающую трескотню деревенских бабенок, делящихся последними сплетнями, и бизнесменов, обменивающихся впечатлениями и слухами относительно последних новостей. – Мы сохраняем излишек в конденсаторах высоких энергий лазерных коллайдеров до тех пор, пока он не достигнет необходимого уровня, и сможем добавить его в решетку, открыв апертуру во вселенную более высокого уровня, – и так далее… Таким образом мы можем подниматься по лестнице энергетических состояний до того момента, пока не получим стопятидесятипроцентного выхода от начальной энергии…
Она сжимает кулаки, качает головой, вздыхает от отчаяния, а шум в лекционном зале становится уже просто неприличным. Вишрам берет микрофон.
– Леди и джентльмены, минутку внимания, пожалуйста. Я знаю, что для многих из вас сегодняшний день оказался чрезвычайно насыщенным и неожиданно долгим, но позвольте мне пригласить вас на небольшую экскурсию по лаборатории, где были сделаны первые шаги к тому грандиозному открытию, свидетелями которого мы сейчас стали…
Обслуживающий персонал ведет гостей в лабораторию нулевой точки.
Рядом с головой Вишрама пролетает ховер, назойливый, как крупное насекомое, он доносит все здесь происходящее до тех держателей акций, которые не смогли присутствовать на демонстрации. Вишрам представляет, как виртуальные призраки агентов-сарисинов плывут над медленно движущейся чередой гостей. Сурджит, директор Центра, протестовал против открытия для осмотра гостями лаборатории исследований энергии нулевой точки – из-за лабиринтов стен, исписанных формулами и прочими иероглифа ми. Сурджит боялся, что весь проект будет выглядеть наивно и любительски. Только посмотрите, как они работают в «Рэй пауэр»!.. С помощью мелков и аэрозольной краски, словно хулиганы, расписывающие стены. А Вишраму по той же самой причине хочется, чтобы все увидели их лабораторию – и убедились в том, что она вполне человеческая, не очень опрятная, творческая… И нужное воздействие достигнуто, люди расслабляются, с наивным удивлением смотрят на мудреные письмена. Станет ли его лаборатория чем-то вроде новой пещеры Ласко или новой Сикстинской капеллы? – думает Вишрам. Символы, которые создали эпоху. Ему нужно начать хлопотать по поводу создания здесь мемориального музея…
Вишрам Рэй, занятый мыслями о бессмертии. Он с удовлетворением отмечает, что дата его совместного обеда с Соней Ядав, написанная ярким маркером в уголке стола, все еще не стерта.
В менее официальной обстановке ей гораздо легче привлечь внимание слушателей. Вишрам наблюдает за тем, как она пытается что-то объяснять зачарованной группе джентльменов в серых костюмах. До него доносятся слова:
– …на фундаментальном уровне, где во взаимодействие вступают квантовая теория, теория «М-звезды» и кибернетика. Оказалось, что квантовые компьютеры, которые мы используем для поддержания полей сдерживания – а именно эти поля структурируют особую геометрию мембран, – могут воздействовать на структуру Вольфрама-Фридкина новой вселенной. На фундаментальном уровне вселенная – явление чисто математическое…
Рты слушателей широко открыты от изумления. Вишрам направляется к Марианне Фуско.
– Когда все будет закончено, – говорит он, подходя к ней настолько близко, насколько правила приличия позволяют приближаться к своему юрисконсульту. – Как насчет того… чтобы поехать… куда-нибудь… где есть солнце, море, песок, очень хорошие бары и никаких людей и где мы сможем разгуливать повсюду в чем мать родила целый месяц?..
Она приближает свое лицо к его лицу, насколько позволяют правила приличия, и с застывшей улыбкой отвечает:
– Не могу. Я должна уехать.
– О! – восклицает Вишрам. – Черт!..
– У нас большое семейное событие, – объясняет Марианна Фуско. – Праздник, годовщина… Родственники приезжают со всех концов света. Самые разные, даже те, о которых я имею весьма смутное представление. Нет… я, конечно же, вернусь, смешной ты человек. Просто скажи мне, где я должна появиться.
И в это мгновение раздается звон стекла. Комната содрогается. Окна и двери мелко вибрируют. Люди встревоженно переговариваются. Директор Сурджит поднимает руки, пытаясь успокоить присутствующих.
– Леди и джентльмены… леди и джентльмены, прошу вас, никаких причин для тревоги нет. Сейчас вы просто ощутили побочный эффект разгона коллайдера. Мы закрыли одну апертуру и использовали энергию для прохода в другую… Леди и джентльмены, мы вышли в новую вселенную!
Раздаются вежливые и слегка озадаченные аплодисменты. Вишрам пользуется и этой возможностью для рекламы:
– Сказанное означает, друзья мои, что мы получаем двенадцатипроцентную прибыль от наших энергетических вложений. Мы вложили сто процентов в поддержание апертуры, мы вернули все вложенное и получили двенадцать процентов сверх того! С энергией нулевой точки перед нами открывается широкий путь к блестящему будущему!..
Индер начинает аплодировать, остальные неуверенно поддерживают ее.
– Тебе следовало бы стать адвокатом, – замечает Марианна Фуско. – У тебя поразительный дар без конца болтать о вещах, в которых ты ни черта не понимаешь.
– Разве я тебе не говорил, что именно этого хотел и мой отец? – отвечает Вишрам, становясь рядом с молодой женщиной таким образом, что может легко заглянуть в вырез платья.
Он представляет, как медленно намазывает маслом ее крупные соски…
– Я помню, ты говорил что-то о том, что юриспруденция и комедия – две профессии, где зарабатываешь себе на жизнь выходом на арену, – говорит Марианна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Наджья вдруг как-то особенно остро начинает чувствовать свое одиночество.
Теперь ей кажется, что она понимает, почему сарисин показал ей ту, практически забытую часть детства. Он поступил так не из какой-то особой жестокости и даже не ради забавы, а из совершенно искреннего и даже немного трогательного любопытства. Это была попытка джинна понять что-то за пределами его собственной, абсолютно искусственной вселенной. Что-то такое, что он мог считать естественным, не им созданным. Он искал реальной драмы, ему хотелось дойти до жизненного источника, из которого происходят все выдуманные истории.
Наджья Аскарзада поджимает ноги, наклоняется к Талу. Обнимает ньюта, берет его руку в свою. Тал вздрагивает, бормочет что-то во сне, но не просыпается. Ручка ньюта хрупкая и горячая. Наджья щекой чувствует ребра Тала. В ньюте ощущается такая легкость, шаткость и непрочность, словно у маленького котенка, но чувствуется и кошачья цепкость, кошачья гибкость и твердость. Наджья лежит и вслушивается в биение сердца ньюта. Ей кажется, что она никогда не встречала более отважного человека. Ньютам всегда приходится бороться за то, чтобы быть собой, и вот теперь Тал летит в изгнание без какой-либо цели, каких-либо определенных надежд.
Здесь, на высоте восьми тысяч метров, Наджья начинает понимать, что Шахин Бадур Хан был все-таки благородным человеком. В Бхарате даже тогда, когда он сопроводил их такси до самого контрольно-пропускного пункта у VIP-входа в аэропорт и дальше до зала ожидания VIP, она видела только его недостатки и фальшь. Еще один мужчина, сотканный из лжи и уверток. И когда она ждала за столом, пока он тихо, быстро и напряженно говорил о чем-то со служащим аэропорта, то была почти уверена, что в любой момент из дверей выйдут полицейские с оружием и наручниками. Ведь все мужчины – предатели. Они все ее отцы.
Наджья вспоминает, как обслуживающий персонал смотрел в их сторону и о чем-то шептался, пока Шахин Бадур Хан заканчивал последние формальности. Он поспешно и довольно официально пожал руку сначала ей, затем Талу и быстро удалился.
Самолет едва успел вылететь из муссонного облака, как все новостные каналы на телеэкранах на спинках кресел прервали передачи из-за экстренного сообщения. Эн Кей Дживанджи ушел в отставку. Эн Кей Дживанджи бежал из Бхарата. Правительство национального единства в полном смятении. Скомпрометированный советник покойного премьер-министра Шахин Бадур Хан выступил с потрясающими разоблачениями, подробно и досконально подтвержденными документами. Оказывается, бывший руководитель партии Шиваджи организовал заговор с целью свержения правительства Раны и ослабления Бхарата в его войне с авадхами. Бхарат в панике! Разоблачения Шахина Бадур Хана потрясли всю страну сверху донизу! Чудовищный скандал! Ашок Рана должен выступить с заявлением из бхавана Ранов! Хан – спаситель нации! Где Дживанджи, требует сказать весь Бхарат! Где Дживанджи? Предатель Дживанджи!..
Бхарат трещит и разлезается по швам под третьим толчком политического землетрясения за последние двадцать четыре часа. Но каков мог быть масштаб потрясения, если бы Шахин Бадур Хан открыл всю правду, сообщив, что Шиваджи являлся политическим фронтом сарисинов третьего поколения, возникших из совокупного разума «Города и деревни»! Переворот, замышлявшийся самым популярным телесериалом…
Когда самолет вышел на заданную высоту полета и появилась стюардесса с напитками, ньют заказал себе два двойных коньяка. Ведь ньют только что чудом избежал смерти от рук агентов спецслужб и озверевшей толпы, победил сарисина третьего поколения, поэтому может позволить себе немного расслабиться. Наджья наблюдала на телеэкране за тем, как с молниеносной быстротой развиваются события, и не могла не прийти в восторг от политического изящества и точности, с которыми Шахин Бадур Хан вел ситуацию к ее неизбежной развязке. Еще когда самолет находился на взлетной полосе, он, вероятно, уже вел переговоры с третьим поколением с единственной целью – сохранить политическую целостность Бхарата. Наджья сидит на его месте, рядом с ней его бутылка «хеннесси». А он остался на родине, ибо, кроме родины, у него больше ничего нет.
Наджья не может вернуться в Швецию. Теперь она такая же изгнанница, как и Тал. От этой мысли она содрогается и еще больше прижимается к Талу. Ньют сжимает ее руку своими тонкими пальцами. Наджья чувствует подкожные активаторы ньюта рядом со своим локтем. Не мужчина, не женщина, ни то, ни другое, ни вместе, ни по отдельности. Ньют… Еще один не виданный доселе способ быть человеком, говорить на языке тела, которого она не понимает. Более чуждый ей, чем любой мужчина… но тело, что находится рядом, такое верное, такое отважное, смешное, умное, доброе, чувственное и беззащитное. Милое… Сексуальное… Самое главное, что должно быть в друге… И в возлюбленном…
Девушка вздрагивает от этой мысли, а потом просто прижимается щекой к плечу Тала. Но тут она чувствует смещение центров тяжести: самолет приближается к Катманду. Наджья поворачивает голову, чтобы выглянуть в окно, надеясь разглядеть отдаленный силуэт Сагарматы, но видит только странной формы облако, которое отдаленно напоминает громадного слона.
Ход истории измеряется столетиями, но развитие ее – событиями одного часа.
Проходит всего несколько часов – и танки авадхов отходят к Кунда Кхадар, Эн Кей Дживанджи поражает всех своей неожиданной отставкой из-за обвинений, выдвинутых против него Бадур Ханом, шиваджисты уходят из правительства национального единства, Ашок Рана принимает предложение Дели о переговорах в Колкате по поводу решения спорного вопроса о дамбе. Но этот день готовит еще один сюрприз для раздавленного грузом невероятных событий народа Бхарата. Целые семьи сидят перед телеэкранами, потрясенные, онемевшие от удивления и ужаса. Прямо посередине трансляции в час дня прекратили передавать очередную серию «Города и деревни»…
Они спускаются по семь человек в лифтах, группами по бетонным ступеням, через люки – все направляются в уединенное прибежище Дебы. И здесь банкиры, журналисты, члены клана Рэй, советники, министр энергетики Патель, сгрудившись вокруг тяжелой прозрачной панели, всматриваются в жесткий свет иной вселенной.
– Да-да, о'кей, подходите… но не более чем на пять секунд… «Рэй пауэр» не несет ответственности за вред, причиненный зрению, поражение ультрафиолетовым излучением или другой ущерб подобного рода, – говорит Деба, пропуская людей одного за другим внутрь помещения. – Не более пяти секунд… «Рэй пауэр» не несет ответственности…
Лекционный зал оборудован демонстрационными экранами, столы уставлены тарелками с закуской и бутылками воды. Соня Ядав смело выходит на кафедру. Она пытается объяснить собравшимся суть того, что они видят на экранах: две простые графические линии, показывающие энергию, получаемую из решетки, поддерживающей поле нулевой точки, и энергетический выход, вызванный разницей потенциалов основных состояний вселенных. Но Соне не удается завладеть вниманием аудитории.
– Мы имеем двухпроцентное превышение уровня энергии по сравнению с данными на входе, – как можно громче произносит она, стараясь перекричать нарастающую трескотню деревенских бабенок, делящихся последними сплетнями, и бизнесменов, обменивающихся впечатлениями и слухами относительно последних новостей. – Мы сохраняем излишек в конденсаторах высоких энергий лазерных коллайдеров до тех пор, пока он не достигнет необходимого уровня, и сможем добавить его в решетку, открыв апертуру во вселенную более высокого уровня, – и так далее… Таким образом мы можем подниматься по лестнице энергетических состояний до того момента, пока не получим стопятидесятипроцентного выхода от начальной энергии…
Она сжимает кулаки, качает головой, вздыхает от отчаяния, а шум в лекционном зале становится уже просто неприличным. Вишрам берет микрофон.
– Леди и джентльмены, минутку внимания, пожалуйста. Я знаю, что для многих из вас сегодняшний день оказался чрезвычайно насыщенным и неожиданно долгим, но позвольте мне пригласить вас на небольшую экскурсию по лаборатории, где были сделаны первые шаги к тому грандиозному открытию, свидетелями которого мы сейчас стали…
Обслуживающий персонал ведет гостей в лабораторию нулевой точки.
Рядом с головой Вишрама пролетает ховер, назойливый, как крупное насекомое, он доносит все здесь происходящее до тех держателей акций, которые не смогли присутствовать на демонстрации. Вишрам представляет, как виртуальные призраки агентов-сарисинов плывут над медленно движущейся чередой гостей. Сурджит, директор Центра, протестовал против открытия для осмотра гостями лаборатории исследований энергии нулевой точки – из-за лабиринтов стен, исписанных формулами и прочими иероглифа ми. Сурджит боялся, что весь проект будет выглядеть наивно и любительски. Только посмотрите, как они работают в «Рэй пауэр»!.. С помощью мелков и аэрозольной краски, словно хулиганы, расписывающие стены. А Вишраму по той же самой причине хочется, чтобы все увидели их лабораторию – и убедились в том, что она вполне человеческая, не очень опрятная, творческая… И нужное воздействие достигнуто, люди расслабляются, с наивным удивлением смотрят на мудреные письмена. Станет ли его лаборатория чем-то вроде новой пещеры Ласко или новой Сикстинской капеллы? – думает Вишрам. Символы, которые создали эпоху. Ему нужно начать хлопотать по поводу создания здесь мемориального музея…
Вишрам Рэй, занятый мыслями о бессмертии. Он с удовлетворением отмечает, что дата его совместного обеда с Соней Ядав, написанная ярким маркером в уголке стола, все еще не стерта.
В менее официальной обстановке ей гораздо легче привлечь внимание слушателей. Вишрам наблюдает за тем, как она пытается что-то объяснять зачарованной группе джентльменов в серых костюмах. До него доносятся слова:
– …на фундаментальном уровне, где во взаимодействие вступают квантовая теория, теория «М-звезды» и кибернетика. Оказалось, что квантовые компьютеры, которые мы используем для поддержания полей сдерживания – а именно эти поля структурируют особую геометрию мембран, – могут воздействовать на структуру Вольфрама-Фридкина новой вселенной. На фундаментальном уровне вселенная – явление чисто математическое…
Рты слушателей широко открыты от изумления. Вишрам направляется к Марианне Фуско.
– Когда все будет закончено, – говорит он, подходя к ней настолько близко, насколько правила приличия позволяют приближаться к своему юрисконсульту. – Как насчет того… чтобы поехать… куда-нибудь… где есть солнце, море, песок, очень хорошие бары и никаких людей и где мы сможем разгуливать повсюду в чем мать родила целый месяц?..
Она приближает свое лицо к его лицу, насколько позволяют правила приличия, и с застывшей улыбкой отвечает:
– Не могу. Я должна уехать.
– О! – восклицает Вишрам. – Черт!..
– У нас большое семейное событие, – объясняет Марианна Фуско. – Праздник, годовщина… Родственники приезжают со всех концов света. Самые разные, даже те, о которых я имею весьма смутное представление. Нет… я, конечно же, вернусь, смешной ты человек. Просто скажи мне, где я должна появиться.
И в это мгновение раздается звон стекла. Комната содрогается. Окна и двери мелко вибрируют. Люди встревоженно переговариваются. Директор Сурджит поднимает руки, пытаясь успокоить присутствующих.
– Леди и джентльмены… леди и джентльмены, прошу вас, никаких причин для тревоги нет. Сейчас вы просто ощутили побочный эффект разгона коллайдера. Мы закрыли одну апертуру и использовали энергию для прохода в другую… Леди и джентльмены, мы вышли в новую вселенную!
Раздаются вежливые и слегка озадаченные аплодисменты. Вишрам пользуется и этой возможностью для рекламы:
– Сказанное означает, друзья мои, что мы получаем двенадцатипроцентную прибыль от наших энергетических вложений. Мы вложили сто процентов в поддержание апертуры, мы вернули все вложенное и получили двенадцать процентов сверх того! С энергией нулевой точки перед нами открывается широкий путь к блестящему будущему!..
Индер начинает аплодировать, остальные неуверенно поддерживают ее.
– Тебе следовало бы стать адвокатом, – замечает Марианна Фуско. – У тебя поразительный дар без конца болтать о вещах, в которых ты ни черта не понимаешь.
– Разве я тебе не говорил, что именно этого хотел и мой отец? – отвечает Вишрам, становясь рядом с молодой женщиной таким образом, что может легко заглянуть в вырез платья.
Он представляет, как медленно намазывает маслом ее крупные соски…
– Я помню, ты говорил что-то о том, что юриспруденция и комедия – две профессии, где зарабатываешь себе на жизнь выходом на арену, – говорит Марианна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96