Им вдруг овладел безудержный
восторг, опьянение битвой. Бросившись на атакующих, он одним
ударом рассек напополам тела двоих из них и заколол третьего,
пытавшегося спастись бегством.
После сражения чувство небывалой радости, которое было
сродни хмельному угару, все не покидало его. Оно одновременно
страшило и радовало его. Никогда еще он не ощущал в себе
столько кипучей, неудержимой силы. Никогда прежде не чувствовал
такой беззаветной отваги.
Это повторялось всякий раз, когда он принимал участие в
боях с цурани. И в каждой следующей битве новые будоражившие
его душу ощущения становились все острее и отчетливее. А потом
им стали сопутствовать диковинные видения. Теперь эти грезы
впервые посетили его вне обстановки сражения. Образы, возникшие
перед ним, при всей их отчетливости были проницаемы для взора,
и он ясно видел сквозь них и карликов, собравшихся у очага, и
тусклый свет пасмурного дня, проникавший в пещеру, и темневший
вдалеке лес.
Но он также различал контуры и тени давно умерших людей, их
наряды и жилища. Он следил за их жестами и ловил звуки их
голосов, умолкнувших много столетий назад. Он видел огромные
залы со стенами, украшенными золотом и драгоценными камнями.
Свет тысяч свечей отражался в хрустальных кубках и золотых
кувшинах, которыми были уставлены массивные столы. Губы,
изогнутые в обворожительных улыбках, произносили диковинные
слова и пили из чаш, которых никогда не касались руки
человеческих существ. Великие воины и короли неведомой расы
восседали за пиршественными столами. Они казались Томасу совсем
чужими и в то же время какими-то странно близкими. Внешне они
походили на людей, но глаза и ушные раковины у них были, как у
эльфов. Высокие, как подданные королевы Агларанны, они были
широкоплечими и массивными, как гномы. Лица женщин отличались
причудливой и странной красотой.
Видение становилось все более отчетливым, заслоняя собой
картины настоящего. Томас слышал мелодичный смех и незнакомые
слова, произносимые звонкими голосами, он уловил и звуки нежной
музыки, которые донеслись до него из огромного зала.
Грезы его были прерваны Долганом. Карлик подошел к нему
вплотную и весело проговорил:
- Ты ведь не откажешься поесть, паренек?
Томас поднялся и последовал за гномом. Он еще не до конца
очнулся от своих диковинных мечтаний. Видения оставили его,
лишь когда он присел у костра и коснулся протянутой ему миски с
похлебкой. Он протяжно вздохнул и тряхнул головой, чтобы
рассеять владевшее им наваждение.
- Что с тобой, Томас? Как ты себя чувствуешь? - участливо
спросил Долган.
Томас не сразу собрался с ответом. Глядя на огонь, он пожал
плечами.
- Не знаю, что и сказать тебе. Долган. Вроде бы... а
впрочем, я, похоже, просто устал.
Долган пристально взглянул на него. Тяготы битв и походной
жизни успели сказаться на его юном открытом лице. Он был уже не
отроком, а юношей в расцвете лет. Но с ним произошли и другие
перемены, характера и причин которых Долгану пока не удалось
разгадать. Гном не мог бы с уверенностью сказать, в хорошую или
дурную сторону изменился его юный товарищ и применимы ли вообще
подобные определения к тому, что с ним творилось. Он наблюдал
за Томасом всего шесть месяцев. По меркам любого из гномов,
этот срок нельзя было считать достаточным для того, чтобы
делать какие-либо выводы.
Надев доспехи дракона и взяв в руки его оружие, Томас
превратился в непобедимого воина, обладавшего
сверхъестественной силой и недюжинной отвагой. Кроме того,
мальчик... вернее, юноша сильно вытянулся и раздался в плечах.
Его налившиеся мускулы отчетливо выступали под тонкой
кольчугой. А ведь питался он той же скудной походной пищей,
которая помогла многим из гномов избавиться от лишнего жирка,
еще так недавно покрывавшего их крепкие тела. Казалось,
какая-то неведомая сила заставляла Томаса расти ввысь и
раздаваться вширь, чтобы волшебные доспехи поскорее пришлись
ему впору. За последнее время изменилось и лицо юноши. На носу
появилась горбинка, вырез ноздрей стал более изысканным и
прихотливым, густые брови широкими дугами вознеслись над слегка
запавшими глазами, которые словно бы сделались светлее. Все это
придало его лицу суровое, мужественное и несколько надменное
выражение. Словом, гном видел перед собой прежнего и в то же
время совсем другого Томаса, в чьем облике вдруг проступили
чужие, незнакомые черты.
Долган сделал глубокую затяжку из трубки и взглянул на
воинский плащ Томаса. После семи тяжелых боев на нем не
появилось ни единого пятна. К нему не приставали кровь и грязь,
и он оставался таким же снежно-белым, как в тот момент, когда
юноша надел его впервые. Гербы в виде золотых драконов
нисколько не потускнели и горели все таким же ярким золотым
блеском, как в тот далекий день, когда Томас и Долган сидели у
смертного одра Руага. На боевом щите Томаса за все это время не
появилось ни одной вмятины или царапины. Гномы всегда слыли
искусными оружейниками, и доспехи, сработанные их руками,
оказывались намного прочнее тех, что делали для себя люди.
Разумеется, здесь не обходилось без волшебства, которому
маленький народ отнюдь не был чужд. Но все же доспехи,
обладателем которых стал Томас, являли собой нечто необъяснимое
и невероятное даже для гномов. Что ж, подумал Долган, выпустив
изо рта кольцо дыма, время покажет, какой смысл несет в себе
все то, что происходит нынче с Томасом.
Когда они уже заканчивали свой скудный обед, в пещеру
вбежал один из часовых, стоявший на посту у края поляны.
- Кто-то идет сюда! - доложил он.
Карлики быстро вооружились и встали наготове у отверстия
пещеры. Но вместо отряда цурани, с которым все они готовились
сразиться, на поляну вышел один-единственный человек в
темно-сером плаще, какие носили следопыты Наталя.
Воин вышел на середину пещеры и хриплым от усталости
голосом выкрикнул:
- Приветствую тебя. Долган из Серых Башен!
Гном выступил вперед и с поклоном ответил:
- Рад видеть тебя, Гримсворт из Наталя!
Многие из разведчиков, прежде охранявших подступы к Наталю,
с тех пор как цурани овладели вольным городом Валинором, стали
гонцами и связными между войсками мидкемийцев. Гримсворт устало
кивнул и сел у костра. Ему протянули миску с похлебкой и ложку.
- Какие новости? - спросил его Долган.
- Ничем не могу вас порадовать, - угрюмо отозвался
наталезец, с аппетитом принимаясь за угощение. - Пришельцы
держат оборону по всему фронту от занятой ими долины до Ламута.
В Валинор пришли подкрепления, доставленные с их планеты. Он
превратился в непреодолимое препятствие на пути из Вольных
городов в Королевство. Цурани дважды атаковали главное
расположение войск Королевства. Возможно, они повторили эти
попытки после того, как я отправился в путь. Они нападают на
крайдийские патрульные отряды. Я прибыл, чтобы сообщить вам об
их возможном вторжении в ваши подземелья.
Это известие не на шутку встревожило Долгана.
- Почему герцоги пришли к такому выводу? - удрученно
спросил он. - Наши разведчики не заметили никакого передвижения
войск неприятеля. Мы атакуем все их разведотряды. В последнее
время нам даже казалось, что пришельцы решили оставить нас в
покое.
- Я и сам толком не знаю, почему они так решили. Но мне
довелось услышать, что чародей Кулган уверен, будто цурани
хотят заполучить металлы из ваших шахт. Не возьму в толк, зачем
они им. Во всяком случае, так сказали мне герцоги. Они считают,
что цурани попытаются проникнуть в подземелья со стороны
долины. Я также должен предупредить вас, что, по их мнению,
войска пришельцев сосредоточены теперь именно в южной части
долины. Потому что в последнее время они не совершают больших
вылазок за ее северные пределы. Только короткие набеги. Я
сказал все, что знал. Поступайте, как считаете нужным. - И с
этими словами гонец стал доедать похлебку.
Долган на несколько минут погрузился в мрачные размышления,
а затем спросил:
- Скажи мне, Гримсворт, что нового у эльфов?
Наталезец пожал плечами:
- Почти ничего. С тех пор как чужеземцы заняли леса к югу
от Эльвандара, мы отрезаны от эльфов. Последний гонец от них
побывал у нас примерно за неделю до того, как я отправился в
путь. Он сказал, что им удалось остановить наступление
чужеземцев у берегов реки Крайди, там, где начинаются лесные
заросли. До меня также дошли слухи, что против чужеземцев
сражаются темные братья и прочая нечисть. Но об этом говорили
только крестьяне из сожженных деревень, якобы видевшие эти бои
собственными глазами. Я, признаться, не считаю их надежными
свидетелями. Но не так давно мне довелось узнать, что дозорный
отряд из Вабона во время одного из патрулирований выехал к
берегам Небесного озера, нарушив свой привычный маршрут. Там
патрульные обнаружили несколько десятков убитых цурани, а вдали
разглядели банду гоблинов, которая мчалась на юг. Гоблины
наверняка покинули свои Северные земли, спасаясь от нашествия
чужеземцев. Выходит, у нас стало одной заботой меньше. Мы можем
по крайней мере не беспокоиться о безопасности наших северных
рубежей. Вот если бы нам удалось натравить цурани и гоблинов
друг на друга, чтобы немного передохнуть от боев!
- Или дождаться, что они нападут на нас вместе, - мрачно
пробурчал Долган. - Меня, признаться, не на шутку тревожат эти
перемещения гоблинов. Они ведь нападают на всех, кого встретят
на своем пути, и могут представлять собой угрозу ничуть не
меньшую, чем эти цурани.
Гримсворт усмехнулся и тряхнул головой:
- И все же мне кажется, что будет вполне справедливо, если
те и другие кровожадные нечестивцы хотя бы слегка потреплют
друг друга.
Долган неуверенно кивнул. Ему было явно не по душе, что
обитатели Северных земель не остались безучастны к
происходящему. Он не ждал от них ничего хорошего.
Гримсворт вытер рот тыльной стороной руки и с улыбкой
проговорил:
- Спасибо за обед. Долган. Я переночую у вас, а поутру
отправлюсь в обратный путь. Мне надо поторопиться, чтобы
миновать цуранийские посты. Они высылают патрульные отряды аж к
самому побережью, на целые дни отрезая нас от Крайди. Я должен
побывать в замке, а потом добраться до штаба герцогов Боуррика
и Брукала.
- Но ты ведь еще вернешься? - спросил Долган.
Гримсворт улыбнулся, и его белые зубы блеснули на смуглом
лице.
- Возможно. Если богам будет угодно. Ну, а коли не я, так к
вам прибудет один из моих братьев. Скорее всего, здесь появится
Длинный Леон. Его послали в Эльвандар, и он почти наверняка
завернет к вам по пути домой и доставит известия от королевы
Агларанны. Хотелось бы узнать, как поживают эльфы.
При упоминании имени Агларанны Томас вскинул голову и
внимательно взглянул на Гримсворта.
Долган выпустил изо рта густую струю дыма и кивнул.
Гримсворт повернулся к юноше и впервые заговорил с ним:
- Я принес тебе вести от лорда Боуррика, Томас. - Именно
Гримсворт после своего предыдущего посещения гномов сообщил
герцогу Боуррику, что Томас жив и невредим. Юный воин
рассчитывал вернуться в Крайди вместе с наталезцем, но тот
отказался взять его с собой, чтобы на долгом и опасном пути не
обременять себя заботами о юноше и не ставить под угрозу жизнь
их обоих. - Герцог был рад узнать, что ты не погиб в пещере, -
продолжал Гримсворт. - Но он велел передать тебе скверное
известие. Твой друг Паг попал в плен к цурани во время атаки на
их лагерь в долине. Герцог разделяет твою скорбь, Томас. Ведь
он был очень привязан к сквайру.
Не сказав ни слова, Томас встал и отошел в самый дальний
угол пещеры. Несколько мгновений он сидел неподвижно, словно
окаменев, затем плечи его поникли, и все тело охватила дрожь.
Его затрясло, как в лихорадке. Зубы стали выбивать частую
дробь. Он закрыл лицо руками и почувствовал, что щеки его
влажны от слез. Томас до крови закусил губу, содрогаясь от
беззвучных рыданий. Он задыхался и ловил ртом воздух. Наконец,
когда охватившее его горе стало невыносимым и он был уверен,
что в следующее мгновение свалится на пол бездыханным, на смену
отчаянию, заполонившему его душу, внезапно пришла холодная
ярость. Он поклялся себе отомстить за Пага и знал, что заставит
цурани дорого заплатить за пленение друга. Лишь эта мысль
помогла ему быстро овладеть собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85