- Я провожу тебя на мой балкон, где мы сможем вдоволь
наговориться. Знаешь, меня сердят и утомляют все эти докучные
церемонии. Мы обойдемся без них.
Боуррик кивнул и заторопился вслед за королем. Он махнул
своим спутникам рукой, приказывая им ожидать его возвращения.
Герцог Келдрик объявил, что аудиенция его величества закончена,
и предложил всем, кто явился с петициями, прийти в тронный зал
на следующий день.
Придворные поспешно удалились. Они попарно и группами
выходили из тронного зала сквозь большие двери в дальнем его
конце. Вскоре возле трона остались лишь Арута, Кулган и Паг. К
ним подошел герцог Келдрик.
- Я провожу вас в комнату, где вы можете подождать прихода
герцога. Оставайтесь там, ведь его величество в любую минуту
может потребовать вас к себе.
Он открыл перед ними небольшую дверь, располагавшуюся рядом
с той, сквозь которую вышли король и герцог, и провел в
просторную комнату с длинным столом посередине. На столе
высились вазы с фруктами, головы сыра и караваи хлеба, возле
него стояло несколько стульев с высокими спинками, а вдоль стен
- два огромных дивана. Арута подошел к стеклянным дверям
комнаты и заглянул на балкон.
- Я вижу отца и его величество, - сказал он.
Кулган и Паг подошли к нему. Они увидели монарха и герцога,
сидевших в просторных креслах у круглого стола. Король что-то
быстро говорил, оживленно жестикулируя, а герцог внимательно
слушал его.
Паг несмело обратился к Аруте:
- Я не ожидал, ваше высочество, что король так на вас
похож!
Арута криво улыбнулся и проговорил:
- Это удивило бы тебя гораздо меньше, знай ты, что мы с ним
состоим в родстве не только по отцовской, но и по материнской
линии. Ведь наши покойные матери были кузинами.
Кулган положил руку на плечо Пага и пояснил:
- Некоторые из знатных семейств нашего Королевства связаны
между собой многими и многими нитями родства, Паг.
Четвероюродные и пятиюродные братья и сестры порой сочетаются
браком, чтобы скрепить пошатнувшиеся семейные союзы. Я
сомневаюсь, что на Востоке есть хоть один дворянский род,
который не смог бы похвастаться родством с королевской
фамилией, хотя бы даже и весьма отдаленным.
Они вернулись к столу, и Паг отрезал себе изрядный кусок
сыра.
- Король, похоже, нынче в хорошем настроении,- пробормотал
он, осторожно касаясь предмета, занимавшего умы Кулгана и
Аруты.
Кулган одобрительно взглянул на своего ученика, проявившего
похвальную осмотрительность. После разговора с Керусом герцог
велел своим спутникам избегать откровенных высказываний в
стенах королевского дворца, где, как он выразился, даже у стен
есть уши, и юный сквайр теперь послушно выполнял его приказ.
Арута кивнул и вполголоса проговорил:
- Наш монарх подвержен частым сменам настроений. Будем
надеяться, что благожелательное расположение духа не покинет
его до самого нашего отбытия из Рилланона.
Пока они дожидались герцога, солнце успело зайти за
горизонт, и над городом сгустились сумерки. Трое крайдийцев
негромко беседовали о пустяках, чтобы хоть чемто заполнить
тягостные часы ожидания. Внезапно дверь распахнулась, и в
комнату вошел Боуррик. У него был такой усталый и удрученный
вид, что никто не решился заговорить с ним. Но во взглядах
Кулгана, Аруты и Пага читался невысказанный вопрос. Герцог
тяжело опустился на стул и с горечью сказал:
- Его величество большую часть времени говорил со мной о
своих планах по благоустройству Рилланона и других городов
Королевства.
Арута едва сдержал возглас изумления.
- Но ты рассказал ему о цурани?
Герцог устало кивнул:
- Он выслушал меня и, словно между прочим, сообщил, что
примет это известие к сведению и на досуге обдумает, какие
ответные меры можно будет предпринять. Он пообещал вернуться к
этому разговору через день-другой.
Кулган удрученно покачал головой и сказал единственно для
того, чтобы хоть как-то ободрить герцога:
- Но он, благодарение богам, пребывал в хорошем настроении.
Боуррик с неудовольствием взглянул на своего советника.
- В слишком уж хорошем. Я надеялся, что мое известие, по
крайней мере, встревожит его. Ничуть не бывало! То, что я
проделал такой долгий путь, чтобы сообщить ему о нависшей над
страной угрозе, тоже не произвело на него ни малейшего
впечатления, - горько добавил он. - Ему не пришло в голову, что
лишь событие чрезвычайной важности могло подвигнуть меня на
это!
Кулган огорченно вздохнул:
- Мы так давно покинули Крайди и даже не знаем, все ли там
благополучно! Я так хотел бы поскорее вернуться домой! Будем
надеяться, что его величество в ближайшие дни примет решение,
которого все мы ожидаем.
Боуррик потянулся к кубку с вином и устало кивнул:
- Будем надеяться. Теперь нам не остается ничего другого.
Паг вошел в дверь, которая вела в личные апартаменты
короля. Во рту у него пересохло от волнения и страха. Он с
трудом унял дрожь в коленях и двинулся вперед по широкому
коридору. Через несколько минут ему предстояло остаться наедине
с Родриком Четвертым, правителем Королевства Островов. Если не
считать краткого разговора с принцем Эрландом, он за все время
их долгого путешествия представал перед владетельными
вельможами лишь в окружении своих спутников и всегда мог
укрыться от взоров этих знатных особ за спинами герцога и
Аруты. Рядом с ним в этих случаях всегда оказывался Кулган, и
Пагу удавалось почти не робея отвечать на вопросы о цуранийском
корабле. Теперь же он должен был вести беседу с самым
могущественным человеком страны. Тут было от чего прийти в
смятение.
Пожилой дворецкий проводил его на балкон короля. Несколько
слуг в ливреях стояли у выходов на широкую веранду, посередине
которой за мраморным столом восседал монарх.
День выдался на удивление ясный. В воздухе чувствовалось
приближение весны, хотя окрестные поля еще были покрыты снегом.
С балкона были видны город и огромный порт. Островерхие крыши
домов и многочисленных башен пестрели разноцветной черепицей.
Ветер лениво поворачивал флюгеры, украшавшие многие из них, и
вздувал реявшие повсюду флаги. В гавань один за другим входили
суда, а по улицам сновали нарядные горожане. Воздух оглашался
криками уличных торговцев и разносчиков, на все лады
расхваливавших свой товар.
Когда Паг несмело приблизился к столу, слуга выдвинул
вперед один из стульев. Король поднял голову и милостиво
проговорил:
- А, это ты, сквайр Паг! Садись. - Паг неловко поклонился.
Родрик нахмурился и погрозил ему пальцем. - Имей в виду, я
терпеть не могу всех этих церемоний. Особенно, когда обедаю с
друзьями!
Поколебавшись, Паг пробормотал:
- Ваше величество оказывает мне огромную честь! - и сел на
предложенный ему стул.
Родрик в ответ на его слова досадливо махнул рукой.
- Я хорошо помню, каково это - быть желторотым мальчишкой в
окружении взрослых мужчин, - ласково проговорил он. - Мне было
почти столько же лет, сколько тебе теперь, когда меня
короновали. А до этого, представь себе, я был всего лишь сыном
своего отца. - Глаза его на миг утратили всякое выражение, и
Пагу сделалось жутко. Но вот монарх снова взглянул на него
вполне осмысленно, и у Пага отлегло от сердца. - Меня величали
принцем, - продолжал король, - но это не мешало им обращаться
со мной, как с мальчишкой. Мое мнение никем не принималось в
расчет, и отец всегда был недоволен мной. Ему не нравилось, как
я управляюсь с мечом, как охочусь, хожу под парусом и на
веслах, как держусь в седле. Мне частенько приходилось удирать
и прятаться от моих наставников, в числе которых был и Келдрик.
Все изменилось, когда я стал королем, но мне никогда не забыть
тех времен. Никогда! - Он улыбнулся Пагу и неожиданно спросил:
- Ты хотел бы стать моим другом? - Паг неуверенно кивнул, и
глаза короля вновь подернулись дымкой безумия. Он раздраженно
проговорил: - У меня не может быть верных друзей, понимаешь?!
Ведь я король, и многие ищут моей дружбы, клянутся в верности и
преданности, а на деле злоумышляют против меня! - Он помолчал,
погрузившись в невеселые думы, затем вздрогнул так, словно
очнулся от забытья и, как ни в чем не бывало, спросил:
- Нравится тебе мой город?
Паг радостно кивнул:
- Я ничего подобного еще не видел, ваше величество! Он
прекрасен!
Родрик с гордостью взглянул на простиравшийся перед ним
Рилланон.
- Ты прав, мой мальчик. Он и в самом деле прекрасен! - Он
махнул рукой, и слуга подошел к столу и наполнил кубок Пага
вином. Паг благодарно кивнул и поднес кубок к губам. Он
по-прежнему не любил крепких вин, но напиток, предложенный
Родриком, обладал каким-то удивительно приятным вкусом и тонким
ароматом, в котором чувствовались запахи дорогих пряностей.
Родрик отхлебнул из своего кубка и проговорил:
- Мне удалось добиться того, что Рилланон стал поистине
сказочным городом, где всем живется хорошо и привольно. Теперь
надо заново отстроить и другие города Королевства, чтобы и в
них царили красота и гармония, чтобы уродство и убожество навек
исчезли с городских улиц и площадей! Но на это потребовалась бы
не одна сотня жизней, поэтому мне, боюсь, удастся лишь заложить
основы тех преобразований, которые, надеюсь, завершат мои
потомки. Но я оставлю после себя мрамор там, где мои
предшественники положили кирпич и известняк! И те, кто пойдет
по моим стопам, не раз с благодарностью вспомнят обо мне!
Король еще долго говорил ему о своих планах. Он часто
повторялся, рассуждая о строениях и парках, о садах и фонтанах,
об уродствах, чье место должна заступить красота. Но внезапно
он остановился на полуслове и потребовал:
- А теперь расскажи-ка мне о тех троллях!
Паг поведал ему о своем приключении на берегу реки. Король
ловил каждое его слово, и когда Паг закончил, с живостью
воскликнул:
- Вот это здорово! До Рилланона дошли явно преувеличенные
слухи о твоем подвиге. История, которую ты мне поведал, гораздо
менее красочна, но она понравилась мне намного больше, ведь ты
рассказал правду! У тебя отважное сердце, сквайр Паг!
- Благодарю вас, ваше величество!
Родрик поморщился в ответ на эти слова и спросил:
- Ведь ты спас тогда принцессу Каролину?
- Ее, ваше величество.
- Я видел племянницу лишь однажды. Тогда она была совсем
крошкой и сидела на руках у няни. Какая она теперь? Хороша ли
собой?
Паг кивнул:
- Да, ваше величество. Принцесса - очень красивая девушка.
Она умна и любезна, но порой бывает вспыльчива.
Король улыбнулся:
- Ее мать была редкостной красавицей. Если Каролине
передалась хотя бы половина ее красоты, то и этого вполне
довольно! А как у нее насчет рассудка?
Паг изумленно вытаращил глаза:
- Ваше величество...
- Я имею в виду, - с усмешкой пояснил король, - может ли
она здраво рассуждать на различные темы, логичны ли ее
высказывания, умеет ли она спорить и отстаивать свою точку
зрения?
Паг радостно закивал:
- Еще как, ваше величество! Этому у нее любой мог бы
поучиться!
Король заулыбался и потер руки.
- Рад это слышать. Надо приказать Боуррику прислать ее в
Рилланон погостить. Большинство восточных дам и девиц начисто
лишены характера и безнадежно глупы. Похоже, мои надежды на то,
что Боуррик дал дочери достойное воспитание, сбываются! Мне
очень хотелось бы познакомиться с красивой девицей, понимающей
законы логики и разбирающейся в философии, умеющей спорить и
возражать!
Паг хотел было поведать его величеству, что спорить с
принцессой - отнюдь не самое приятное на свете занятие и что он
убедился в этом на собственном печальном опыте, но в последний
момент все же решил оставить это замечание при себе. Монарх
доверительно произнес:
- Мои министры давно уже просят меня сочетаться законным
браком с какой-нибудь из высокородных девиц и позаботиться о
продолжении королевского рода. Но мне все недосуг, а к тому же,
говоря по правде, придворные леди не годятся для этой роли. О,
мне нравится прогуливаться с ними при луне и... гм... принимать
прочие знаки их расположения, но ни одну из них я не считаю
достойной носить корону! Но теперь я решил всерьез заняться
поисками невесты, которая пришлась бы мне по душе. Возможно,
супругой моей должна стать та единственная, что именуется
принцессой кон Дуан!
Паг уже открыл рот, чтобы напомнить королю о существовании
еще одной принцессы кон Дуан, но вовремя спохватился и прикусил
язык, вспомнив, в каких натянутых отношениях состояли монарх и
принц Эрланд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
наговориться. Знаешь, меня сердят и утомляют все эти докучные
церемонии. Мы обойдемся без них.
Боуррик кивнул и заторопился вслед за королем. Он махнул
своим спутникам рукой, приказывая им ожидать его возвращения.
Герцог Келдрик объявил, что аудиенция его величества закончена,
и предложил всем, кто явился с петициями, прийти в тронный зал
на следующий день.
Придворные поспешно удалились. Они попарно и группами
выходили из тронного зала сквозь большие двери в дальнем его
конце. Вскоре возле трона остались лишь Арута, Кулган и Паг. К
ним подошел герцог Келдрик.
- Я провожу вас в комнату, где вы можете подождать прихода
герцога. Оставайтесь там, ведь его величество в любую минуту
может потребовать вас к себе.
Он открыл перед ними небольшую дверь, располагавшуюся рядом
с той, сквозь которую вышли король и герцог, и провел в
просторную комнату с длинным столом посередине. На столе
высились вазы с фруктами, головы сыра и караваи хлеба, возле
него стояло несколько стульев с высокими спинками, а вдоль стен
- два огромных дивана. Арута подошел к стеклянным дверям
комнаты и заглянул на балкон.
- Я вижу отца и его величество, - сказал он.
Кулган и Паг подошли к нему. Они увидели монарха и герцога,
сидевших в просторных креслах у круглого стола. Король что-то
быстро говорил, оживленно жестикулируя, а герцог внимательно
слушал его.
Паг несмело обратился к Аруте:
- Я не ожидал, ваше высочество, что король так на вас
похож!
Арута криво улыбнулся и проговорил:
- Это удивило бы тебя гораздо меньше, знай ты, что мы с ним
состоим в родстве не только по отцовской, но и по материнской
линии. Ведь наши покойные матери были кузинами.
Кулган положил руку на плечо Пага и пояснил:
- Некоторые из знатных семейств нашего Королевства связаны
между собой многими и многими нитями родства, Паг.
Четвероюродные и пятиюродные братья и сестры порой сочетаются
браком, чтобы скрепить пошатнувшиеся семейные союзы. Я
сомневаюсь, что на Востоке есть хоть один дворянский род,
который не смог бы похвастаться родством с королевской
фамилией, хотя бы даже и весьма отдаленным.
Они вернулись к столу, и Паг отрезал себе изрядный кусок
сыра.
- Король, похоже, нынче в хорошем настроении,- пробормотал
он, осторожно касаясь предмета, занимавшего умы Кулгана и
Аруты.
Кулган одобрительно взглянул на своего ученика, проявившего
похвальную осмотрительность. После разговора с Керусом герцог
велел своим спутникам избегать откровенных высказываний в
стенах королевского дворца, где, как он выразился, даже у стен
есть уши, и юный сквайр теперь послушно выполнял его приказ.
Арута кивнул и вполголоса проговорил:
- Наш монарх подвержен частым сменам настроений. Будем
надеяться, что благожелательное расположение духа не покинет
его до самого нашего отбытия из Рилланона.
Пока они дожидались герцога, солнце успело зайти за
горизонт, и над городом сгустились сумерки. Трое крайдийцев
негромко беседовали о пустяках, чтобы хоть чемто заполнить
тягостные часы ожидания. Внезапно дверь распахнулась, и в
комнату вошел Боуррик. У него был такой усталый и удрученный
вид, что никто не решился заговорить с ним. Но во взглядах
Кулгана, Аруты и Пага читался невысказанный вопрос. Герцог
тяжело опустился на стул и с горечью сказал:
- Его величество большую часть времени говорил со мной о
своих планах по благоустройству Рилланона и других городов
Королевства.
Арута едва сдержал возглас изумления.
- Но ты рассказал ему о цурани?
Герцог устало кивнул:
- Он выслушал меня и, словно между прочим, сообщил, что
примет это известие к сведению и на досуге обдумает, какие
ответные меры можно будет предпринять. Он пообещал вернуться к
этому разговору через день-другой.
Кулган удрученно покачал головой и сказал единственно для
того, чтобы хоть как-то ободрить герцога:
- Но он, благодарение богам, пребывал в хорошем настроении.
Боуррик с неудовольствием взглянул на своего советника.
- В слишком уж хорошем. Я надеялся, что мое известие, по
крайней мере, встревожит его. Ничуть не бывало! То, что я
проделал такой долгий путь, чтобы сообщить ему о нависшей над
страной угрозе, тоже не произвело на него ни малейшего
впечатления, - горько добавил он. - Ему не пришло в голову, что
лишь событие чрезвычайной важности могло подвигнуть меня на
это!
Кулган огорченно вздохнул:
- Мы так давно покинули Крайди и даже не знаем, все ли там
благополучно! Я так хотел бы поскорее вернуться домой! Будем
надеяться, что его величество в ближайшие дни примет решение,
которого все мы ожидаем.
Боуррик потянулся к кубку с вином и устало кивнул:
- Будем надеяться. Теперь нам не остается ничего другого.
Паг вошел в дверь, которая вела в личные апартаменты
короля. Во рту у него пересохло от волнения и страха. Он с
трудом унял дрожь в коленях и двинулся вперед по широкому
коридору. Через несколько минут ему предстояло остаться наедине
с Родриком Четвертым, правителем Королевства Островов. Если не
считать краткого разговора с принцем Эрландом, он за все время
их долгого путешествия представал перед владетельными
вельможами лишь в окружении своих спутников и всегда мог
укрыться от взоров этих знатных особ за спинами герцога и
Аруты. Рядом с ним в этих случаях всегда оказывался Кулган, и
Пагу удавалось почти не робея отвечать на вопросы о цуранийском
корабле. Теперь же он должен был вести беседу с самым
могущественным человеком страны. Тут было от чего прийти в
смятение.
Пожилой дворецкий проводил его на балкон короля. Несколько
слуг в ливреях стояли у выходов на широкую веранду, посередине
которой за мраморным столом восседал монарх.
День выдался на удивление ясный. В воздухе чувствовалось
приближение весны, хотя окрестные поля еще были покрыты снегом.
С балкона были видны город и огромный порт. Островерхие крыши
домов и многочисленных башен пестрели разноцветной черепицей.
Ветер лениво поворачивал флюгеры, украшавшие многие из них, и
вздувал реявшие повсюду флаги. В гавань один за другим входили
суда, а по улицам сновали нарядные горожане. Воздух оглашался
криками уличных торговцев и разносчиков, на все лады
расхваливавших свой товар.
Когда Паг несмело приблизился к столу, слуга выдвинул
вперед один из стульев. Король поднял голову и милостиво
проговорил:
- А, это ты, сквайр Паг! Садись. - Паг неловко поклонился.
Родрик нахмурился и погрозил ему пальцем. - Имей в виду, я
терпеть не могу всех этих церемоний. Особенно, когда обедаю с
друзьями!
Поколебавшись, Паг пробормотал:
- Ваше величество оказывает мне огромную честь! - и сел на
предложенный ему стул.
Родрик в ответ на его слова досадливо махнул рукой.
- Я хорошо помню, каково это - быть желторотым мальчишкой в
окружении взрослых мужчин, - ласково проговорил он. - Мне было
почти столько же лет, сколько тебе теперь, когда меня
короновали. А до этого, представь себе, я был всего лишь сыном
своего отца. - Глаза его на миг утратили всякое выражение, и
Пагу сделалось жутко. Но вот монарх снова взглянул на него
вполне осмысленно, и у Пага отлегло от сердца. - Меня величали
принцем, - продолжал король, - но это не мешало им обращаться
со мной, как с мальчишкой. Мое мнение никем не принималось в
расчет, и отец всегда был недоволен мной. Ему не нравилось, как
я управляюсь с мечом, как охочусь, хожу под парусом и на
веслах, как держусь в седле. Мне частенько приходилось удирать
и прятаться от моих наставников, в числе которых был и Келдрик.
Все изменилось, когда я стал королем, но мне никогда не забыть
тех времен. Никогда! - Он улыбнулся Пагу и неожиданно спросил:
- Ты хотел бы стать моим другом? - Паг неуверенно кивнул, и
глаза короля вновь подернулись дымкой безумия. Он раздраженно
проговорил: - У меня не может быть верных друзей, понимаешь?!
Ведь я король, и многие ищут моей дружбы, клянутся в верности и
преданности, а на деле злоумышляют против меня! - Он помолчал,
погрузившись в невеселые думы, затем вздрогнул так, словно
очнулся от забытья и, как ни в чем не бывало, спросил:
- Нравится тебе мой город?
Паг радостно кивнул:
- Я ничего подобного еще не видел, ваше величество! Он
прекрасен!
Родрик с гордостью взглянул на простиравшийся перед ним
Рилланон.
- Ты прав, мой мальчик. Он и в самом деле прекрасен! - Он
махнул рукой, и слуга подошел к столу и наполнил кубок Пага
вином. Паг благодарно кивнул и поднес кубок к губам. Он
по-прежнему не любил крепких вин, но напиток, предложенный
Родриком, обладал каким-то удивительно приятным вкусом и тонким
ароматом, в котором чувствовались запахи дорогих пряностей.
Родрик отхлебнул из своего кубка и проговорил:
- Мне удалось добиться того, что Рилланон стал поистине
сказочным городом, где всем живется хорошо и привольно. Теперь
надо заново отстроить и другие города Королевства, чтобы и в
них царили красота и гармония, чтобы уродство и убожество навек
исчезли с городских улиц и площадей! Но на это потребовалась бы
не одна сотня жизней, поэтому мне, боюсь, удастся лишь заложить
основы тех преобразований, которые, надеюсь, завершат мои
потомки. Но я оставлю после себя мрамор там, где мои
предшественники положили кирпич и известняк! И те, кто пойдет
по моим стопам, не раз с благодарностью вспомнят обо мне!
Король еще долго говорил ему о своих планах. Он часто
повторялся, рассуждая о строениях и парках, о садах и фонтанах,
об уродствах, чье место должна заступить красота. Но внезапно
он остановился на полуслове и потребовал:
- А теперь расскажи-ка мне о тех троллях!
Паг поведал ему о своем приключении на берегу реки. Король
ловил каждое его слово, и когда Паг закончил, с живостью
воскликнул:
- Вот это здорово! До Рилланона дошли явно преувеличенные
слухи о твоем подвиге. История, которую ты мне поведал, гораздо
менее красочна, но она понравилась мне намного больше, ведь ты
рассказал правду! У тебя отважное сердце, сквайр Паг!
- Благодарю вас, ваше величество!
Родрик поморщился в ответ на эти слова и спросил:
- Ведь ты спас тогда принцессу Каролину?
- Ее, ваше величество.
- Я видел племянницу лишь однажды. Тогда она была совсем
крошкой и сидела на руках у няни. Какая она теперь? Хороша ли
собой?
Паг кивнул:
- Да, ваше величество. Принцесса - очень красивая девушка.
Она умна и любезна, но порой бывает вспыльчива.
Король улыбнулся:
- Ее мать была редкостной красавицей. Если Каролине
передалась хотя бы половина ее красоты, то и этого вполне
довольно! А как у нее насчет рассудка?
Паг изумленно вытаращил глаза:
- Ваше величество...
- Я имею в виду, - с усмешкой пояснил король, - может ли
она здраво рассуждать на различные темы, логичны ли ее
высказывания, умеет ли она спорить и отстаивать свою точку
зрения?
Паг радостно закивал:
- Еще как, ваше величество! Этому у нее любой мог бы
поучиться!
Король заулыбался и потер руки.
- Рад это слышать. Надо приказать Боуррику прислать ее в
Рилланон погостить. Большинство восточных дам и девиц начисто
лишены характера и безнадежно глупы. Похоже, мои надежды на то,
что Боуррик дал дочери достойное воспитание, сбываются! Мне
очень хотелось бы познакомиться с красивой девицей, понимающей
законы логики и разбирающейся в философии, умеющей спорить и
возражать!
Паг хотел было поведать его величеству, что спорить с
принцессой - отнюдь не самое приятное на свете занятие и что он
убедился в этом на собственном печальном опыте, но в последний
момент все же решил оставить это замечание при себе. Монарх
доверительно произнес:
- Мои министры давно уже просят меня сочетаться законным
браком с какой-нибудь из высокородных девиц и позаботиться о
продолжении королевского рода. Но мне все недосуг, а к тому же,
говоря по правде, придворные леди не годятся для этой роли. О,
мне нравится прогуливаться с ними при луне и... гм... принимать
прочие знаки их расположения, но ни одну из них я не считаю
достойной носить корону! Но теперь я решил всерьез заняться
поисками невесты, которая пришлась бы мне по душе. Возможно,
супругой моей должна стать та единственная, что именуется
принцессой кон Дуан!
Паг уже открыл рот, чтобы напомнить королю о существовании
еще одной принцессы кон Дуан, но вовремя спохватился и прикусил
язык, вспомнив, в каких натянутых отношениях состояли монарх и
принц Эрланд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85