Конечно, лингвистические барьеры и так далее, но мне
сдается, что мы потихоньку находим общий язык.
Гельвард расхохотался и опять вспомнил Пэлхема.
- Поторапливайся, - посоветовал он. А то через пару дней
спохватишься, да будет поздно.
Келлен Личен ответил ему недоуменным взглядом, потом решительно
поднялся на ноги и направился к женщинам, которые только тут поняли, что
остановка была кратковременной и громко запротестовали. Когда экспедиция
тронулась дальше, Гельвард обратил внимание, что одна из женщин
расстегнула рубашку донизу и завязала полы узлом,

Поскольку Келлен любезно пополнил его рацион, Гельвард был уверен,
что теперь-то уж нагонит Город без труда. По сравнению с расстоянием,
оставленным позади, пять миль - совершеннейший пустяк, и он рассчитывал
добраться до Города к закату. Путь лежал по местности, совершенно ему
незнакомой: что бы там ни говорил Келлен, а Город в отсутствие Гельварда
продвинулся далеко вперед.
Наступил вечер, а Города по-прежнему не было видно. Единственный
обнадеживающий признак - шрамы от шпал приблизились к нормальным размерам:
остановившись хлебнуть оды, Гельвард тщательно промерил ближайший шрам -
около шести футов.
Полотно опять шло на подъем и взбегало на гребень. Гельвард не
сомневался, что Город в лощине за гребнем, и вновь прибавил шагу: хоть бы
увидеть его до прихода ночи...
Солнце уже касалось горизонта, когда подъем наконец сменился спуском
и перед Гельвардом открылась широкая долина. По долине текла полноводная
река. Полотно устремлялось вниз, к южному ее берегу... и продолжалось на
противоположной стороне. Насколько хватало глаз, оно уходило все дальше на
север, пока не терялось в лесу. Города нигде не было.
Растерянный и рассерженный, Гельвард смотрел на долину до глубоких
сумерек, потом - делать нечего - разбил лагерь на ночь.
Наутро он поднялся с рассветом и вскоре спустился к реке. Южный ее
берег хранил множество следов бурной человеческой деятельности: почва была
истоптана и превратилась в грязное месиво, повсюду валялись куски дерева и
расколотые основания шпал. Да и из воды торчали шпалы, уложенные
штабелями, - очевидно, остатки быков моста, по которому Город переправился
на ту сторону.
Придерживаясь за один из таких быков, Гельвард вошел в воду по грудь,
потом поплыл. Течение подхватило его и снесло чуть ли не на полмили вниз,
прежде чем он нащупал дно и выкарабкался на северный берег.
Он был мокрым до нитки - и тем не менее побрел вверх по течению, пока
не вышел обратно к полотну. Рюкзачок, да и форма казались втрое тяжелее,
чем прежде; раздевшись донага, он разложил одежду на солнышке, а рядом
расстелил спальный мешок и рюкзак, вывернутые наизнанку. Форма высохла уже
через час, и он натянул ее на себя - ему не терпелось двинуться дальше.
Правда, спальный мешок был еще сыроват, но Гельвард надеялся досушить его
на следующей стоянке.
Он уже вскинул рюкзачок за спину, когда услышал странный дребезжащий
свист и что-то больно ударило ему в плечо. Гельвард стремительно
обернулся, заметил арбалетную стрелу, упавшую на траву, и, за неимением
другого убежища, нырнул в ближайшую яму, выкопанную под основание шпалы.
- Ни с места!
Бросив взгляд в направлении, откуда раздался голос, Гельвард не
увидел ничего, кроме густых кустов ярдах в пятидесяти. Он осмотрел плечо:
стрела разорвала рукав, но крови не было. Свой арбалет он потерял вместе
со всем остальным имуществом и теперь чувствовал себя беззащитным.
- Не шевелись, я подойду сам...
Мгновение спустя из-за кустов поднялся человек в такой же, как у
Гельварда, форме ученика гильдии. Арбалет, зараженный новой стрелой, был
направлен в лицо противника. Гельвард отчаянно крикнул:
- Не стреляй! Я тоже из Города!..
Человек ничего не ответил, но продолжал потихоньку двигаться на
Гельварда, пока не замер в пяти шагах от него.
- Ладно, можешь встать. - Гельвард подчинился в надежде, что его
наконец-то признают за своего. - Кто ты такой?
- Я же сказал - я из Города...
- Какой гильдии?
- Разведчиков будущего.
- Повтори последнюю фразу клятвы.
Гельвард от удивления затряс головой.
- Ты что, рехнулся?
- Ну-ка, не увиливай! Давай последнюю фразу...
- "Принося эту клятву, я отдаю себе полный отчет в том, что нарушение
любого из ее пунктов..."
Человек опустил арбалет.
- Ладно, не обижайся. Я хотел убедиться. Как тебя зовут?
- Гельвард Манн.
Нападавший пристально вгляделся Гельварду в лицо.
- Черт побери, тебя и не узнать! Ты же отрастил бороду...
- Джейз!..
Они всматривались друг в друга еще несколько секунд, затем сердечно
обнялись. Действительно, с тех пор, как они виделись в последний раз,
много воды утекло, и оба изменились до неузнаваемости. Тогда они были
безбородыми сопляками, неспособными приподняться над мелкими обидами и
разочарованиями ясельной жизни; теперь они преобразились не только внешне,
но и внутренне. В яслях Джелмен Джейз прикидывался удальцом, презирающим
вожжи обязательного для всех распорядка, и выдвинулся в лидеры беззаботных
и безответственных юнцов, которые "не торопились" взрослеть. Теперь, стоя
с заново обретенным другом у реки, Гельвард сразу же убедился, что от
былой бравады не осталось и следа. Опыт, приобретенный за стенами Города,
не только обветрил Джейзу лицо, но и отшлифовал характер. Ни Джейз, ни сам
Гельвард ничем не напоминали теперь выросших в одной каюте мальчишек,
бледных, наивных, неразвитых физически; испытания быстро превратили их в
загорелых, бородатых, сильных, закаленных мужчин.
- С чего это ты надумал в меня стрелять? - поинтересовался Гельвард.
- Я принял тебя за мартышку.
- Ослеп, что ли? Ведь на мне форма...
- Форма нынче ничего не значит.
- Как это ничего?
- Видишь ли, Гельвард, многое изменилось. Сколько учеников ты
повстречал там, в прошлом?
- Двоих. Ты третий.
- То-то и оно. А известно тебе, что Город посылает экспедиции в
прошлое почти каждую милю? Нас должно быть видимо-невидимо. И раз мы се
идем одной дорогой, мы должны бы без конца встречаться друг с другом. А на
самом деле ничего подобного. Потому что учеников перехватывают мартышки.
Их самих убивают, а форму забирают себе. На тебя нападали?
- Нет.
- А на меня нападали.
- Все равно ты мог бы сначала проверить, кто я такой, а уж потом
хвататься за арбалет.
- Это был предупредительный выстрел. Я не целил в тебя.
Гельвард показал на порванный рукав.
- В таком случае, ты скверный стрелок.
Джейз сделал два шага в сторону, подобрал упавшую стрелу, и,
внимательно осмотрев ее, уложил обратно в колчан.
- Надо бы нам нагнать Город, - заявил он, возвращаясь к приятелю.
- А ты знаешь, где он?
- Сам не могу понять, - признался Джейз встревоженно. - Я уже отшагал
черт знает сколько миль! Он что, прибавил скорость?
- По моим сведениям, нет. Я только вчера говорил с учеником, идущим
навстречу. Так тот меня уверял, что Город, напротив, замешкался и отстал
от оптимума.
- Куда же к черту он запропастился?
- Город где-то там...
Гельвард махнул рукой на север, вдоль железнодорожного полотна.
- Тогда пошли следом.

Но день склонился к закату, а Гельварда они так и не нагнали - хотя
колея наконец-то сузилась вроде бы до нормальных размеров - и разбили
лагерь в лесочке у веселого, прозрачного ручейка.
Джейз оказался оснащен куда лучше Гельварда. У него был не только
арбалет, но даже лишний спальный мешок и палатка (отсыревший мешок
Гельварда пришлось выбросить), а также вдосталь еды.
- Ну, и что же ты обо всем этом думаешь? - спросил Джейз.
- О том, что видел в прошлом?
- Вот именно.
- Все пытаюсь разобраться, и не получается, - признался Гельвард. - А
ты?
- Наверное, то же самое. Это противоречит всякой логике, и все-таки я
виде это и испытал, а стало быть, так оно и есть.
- Как почва может двигаться, будто вода?
- Ты тоже заметил? - отозвался Джейз.
- А как было не заметить? Почва движется, иначе это необъяснимо.
Позже каждый в свою очередь поведал приятелю о том, что выпало ему на
долю после яслей. Рассказы существенно отличались друг от друга.
Джейза вывели из яслей на несколько миль раньше Гельварда, и практика
вне Города сложилась у него в принципе очень похоже. Впрочем, была
разница, даже довольно значительная - Джейз еще не обзавелся семьей, а
потому его приглашали проводить время в обществе переселенных женщин. И
когда пришла пора отправляться в прошлое, выяснилось, что он уже знаком с
теми двумя, которых ему отдали под опеку. От них-то он и услышал о том,
какие легенды складывают туземцы о людях Города. Города, населенного якобы
безжалостными гигантами, которые грабят, убивают и насилуют женщин.
Уже в начальные дни экспедиции Джейз понял, что его подопечные
испуганы, и стал допытываться, почему. В ответ он услышал, что женщины
боятся объявляться среди своих соплеменников, так как их тут же прикончат,
и хотели бы вернуться в Город. Но к этому моменту Джейз уже обратил
внимание на первые признаки линейных искажений, и его одолело любопытство.
Он отправил женщин назад, полагая, что обратную дорогу они найдут и сами,
и решил провести денек в одиночестве, исследуя необычные явления на свой
страх и риск.
Он пошел дальше на юг, но за день не случилось ничего, что его
особенно бы заинтересовало, и он попытался нагнать женщин. Он обнаружил их
на третьи сутки. С перерезанным горлом, висящими на дереве головой вниз.
Не успел Джейз оправиться от ужаса, как подвергся нападению толпы
туземцев, среди которых некоторые были в форме учеников. Ему удалось
ускользнуть, но его преследовали по пятам. Следующие три дня слились в
сплошной кошмар. Удирая о погони, он упал и сильно вывихнул ногу. Дальше
бежать он не мог - оставалось только прятаться. Кроме того, преследователи
вынудили его уйти далеко от полотна и переместиться на несколько миль
южнее. И когда они, наконец, отступились и оставили его в покое, он ощутил
постепенное нарастание силы, тянущей к югу. Вокруг расстилалась местность,
какой он никогда не видел. Джейз описал Гельварду все, что тот познал и
сам: чудовищность неодолимой силы, плоский, бесформенный ландшафт - и
немыслимые физические искажения всего вокруг.
Джейз пытался выбраться обратно к полотну - но увечная нога не
позволяла ему передвигаться с достаточной быстротой. Кончилось тем, что
пришлось приковать себя к земле крюком и веревкой. Он надеялся, что сумеет
переждать таким манером день-другой, пока не поправится, но сила все
возрастала, он побоялся, что веревка не выдержит, и пополз на север. Это
длилось долго, он хлебнул лиха, но все-таки вырвался из самой опасной зоны
и пустился вдогонку за Городом.
Однако прошло немало дней, прежде чем ему удалось хотя бы отыскать
железнодорожную колею. В результате своих изысканий он познакомился с
географией района куда лучше Гельварда, чьи наблюдения исчерпывались
ближайшими окрестностями полотна.
- Известно тебе, что там, - Джейз показал на юго-запад, - есть еще
один город?
- Еще один город? - переспросил Гельвард, не веря своим ушам.
- Ну, не совсем такой, как наш Город Земля. Тот город стоит на
грунте.
- Что-о?
- Он огромный. Раз в десять, если не в двадцать, больше, чем Земля.
Сперва я даже не понял, что вижу. Я думал, это просто еще одно туземное
поселение, ну, чуть посолиднее. А это город, понимаешь, Гельвард, такой
же, как те, про которые нам рассказывали в яслях... как те, что на Планете
Земля. Сотни, тысячи зданий - и все стоят на грунте.
- А люди там есть?
- Есть, но не слишком много. Не знаю, что там случилось, но мне
показалось, что город заброшен. Я не мог там задержаться - не хотел, чтобы
меня увидели. Но все эти здания... какая красота!..
- Может, сходим туда?
- Нет, не стоит. Повсюду слишком много мартышек. Что-то произошло,
обстановка изменилась. Они теперь лучше организованы, наладили связь между
собой. Раньше, когда Город подъезжал к какой-нибудь деревушке, мы сплошь и
рядом оказывались первыми пришельцами извне, кого там видели за долгие
годы. Но по тому, что мне успели рассказать женщины, я понял, что теперь
все не так. Слухи о Городе опережают его движение, и мартышки нас
невзлюбили. Они никогда особенно нас не жаловали, но прежде они были
раздроблены, а теперь, мне сдается, они задумывают разрушить Город.
- И ради этого выряжаются в форму учеников, - съязвил Гельвард, все
еще не понимая, что Джейз говорит серьезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40