– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Лучше, хотя ноги еще болят.
– Сегодня мы пойдем медленно. И прости меня за твои волосы.
Карана тряхнула головой:
– Возможно, мне кажется, но черный цвет как будто начинает блекнуть. Ради Бога, чем это ты их покрасил?
Старик засмеялся:
– Краской, сделанной из корня мирта. Но краска не схватилась с первого раза, и я выкрасил снова, добавив туши. Каким дураком я выглядел, занимаясь этим, когда ты лежала как мертвая. Во всяком случае, это сработало. С рыжими волосами тебя никогда бы не выпустили из Туркада.
Сегодня Карана чувствовала себя более сильной и не собиралась просить о передышке до середины дня. Когда они смотрели на море с высокого обрыва, Карана вдруг замерла.
– В чем дело? – спросил Шанд.
– Какой-то бот подошел к тому берегу, где мы вчера высадились.
– Это хорошее место, чтобы пристать к берегу.
– На нем флаг Иггура, – с тревогой произнесла Карана. – Не мог он проследить наш путь по морю?
– Я слышал, ты хорошо разбираешься в таких делах. Но мне думается, что при такой погоде – вряд ли.
– Я ничего не знаю о гадании с помощью магического кристалла, – резко сказала она. – Это один из видов Тайного Искусства.
– Ну, не уверен, что с его помощью Иггуру стало известно, где именно мы высадились.
«Конечно, он прав», – убеждала себя Карана, но ей было трудно отделаться от ощущения, что их преследуют, и несколько дней она не могла расслабиться.
Они снова закончили свой путь в середине дня и устроили привал. На этот раз она не так устала и немного посидела у костра в сумерках. Шанд ловил на себе ее испытующий взгляд. Наконец девушка заговорила:
– Почему ты помогаешь мне? Чего ты от меня хочешь?
– У меня есть на то причины, но сейчас я не расположен их обсуждать. Положим, я это делаю потому, что тебя разыскивает Иггур, а мне не хочется, чтобы он тебя схватил.
На следующий день они продолжили свой путь. У Караны был чрезмерный аппетит. Когда она доедала третью миску каши, Шанд рассмеялся:
– Остановись! Если ты будешь продолжать в том же духе, у нас закончится еда задолго до того, как мы доберемся до Ганпорта. А в этих безлюдных местах ничего не купить.
– Вон там много еды, – холодно ответила девушка, указывая на море, которое было совсем рядом: в то утро Шанд покинул основную протоптанную тропу в горах и вел ее по заросшей тропинке, которая бежала вдоль берега. Так было дольше, но идти по ней было легче.
За ночь погода ухудшилась: с моря подул ледяной ветер. Когда путники сделали передышку и Карана сидела, растирая ноющие ноги, она вдруг воскликнула:
– Это не бот Пендера, вон там?
Какое-то судно с маленьким темным парусом шло на север, медленно продвигаясь неподалеку от берега. Шанд напряженно всматривался в даль:
– Может быть. Не могу точно сказать.
– Я уверена, что это он. Интересно, что он тут опять делает?
Шанду не захотелось просвещать Карану на этот счет.
– Что касается Пендера, тебе лучше ничего не знать. Сейчас у него опасный способ зарабатывать на пропитание.
– Я знаю. Море – его жизнь, и он жаден до золота, чтобы вернуть себе море. А почему бы и нет?
– Он получит желаемое довольно скоро, если еще продлится эта война. Хороший моряк может запрашивать сколько захочет.
Поскольку запасы иссякали быстрее, чем рассчитывал Шанд, в тот день они собрали много креветок, устриц и водорослей и сделали из них густую похлебку, добавив туда вина и дикого чеснока, который Карана нашла неподалеку от тропинки. В то время как готовился обед, она спустилась к морю и поплавала в холодной воде. Вышла она вся синяя, сильно дрожа.
Шанд накинул ей на плечи одеяло и передал миску с похлебкой.
Ночь была очень холодная, но Карана этого не замечала: ей было тепло и уютно в ее одеялах. Ветер всю ночь рвал палатку, засыпая ее песком и листьями.
Каждое утро или каждый вечер Карана плавала в холодном море, заплывая все дальше, и однажды заплыла так далеко, что Шанд потерял из виду ее темную головку в серой воде. Через десять минут она не появилась, и Шанд уже хотел было сбросить одежду и нырнуть в воду, как вдруг увидел ее, безмятежно плывущую к берегу.
Шанд накинул на нее свой плащ. Взглянув на его озабоченное лицо, она сказала:
– Я люблю плавать. Я чувствую, как вода смывает все прошлое, обновляя меня.
На девятый день их путешествия они добрались до реки Ганнел, представляющей собой огромный коричневый поток. К тому времени Карана съела всю еду и полностью восстановилась физически. Теперь они проходили до четырех лиг в день, что было очень много при такой ветреной погоде и гористой местности. К тому же они делали остановки еще до наступления темноты, чтобы ловить рыбу и собирать моллюсков. За все эти дни Шанд и Карана почти не разговаривали, и что бы они ни думали друг о друге – они держали это при себе.
Ганнел разлился от зимних дождей, и течение тут было слишком сильное, чтобы переправиться через него вплавь, но Шанд знал одну деревушку на берегу, где можно было нанять паром. Через несколько часов они нашли эту жалкую деревушку с несколькими хижинами, которые зимой стояли в грязи, а летом – в пыли. Шанд с Караной съели там по миске разваренной лапши.
Шанд нашел маленького человечка с головой лысой, как колено, который молча повел их к лодке и перевез на другой берег. Сойдя на землю, Шанд вложил медную монету в руку старика. Тот кивнул и молча поплыл обратно. Они двинулись по северному берегу Ганнела – то среди высоких деревьев, то среди камышей, а когда стемнело, вышли на широкую дорогу. Впереди показались огни большого города.
Ганпорт процветал за счет рыболовства и торговли. Правда, когда они добрались до города, на улицах было пустынно. Вдали они увидели солдат в форме Иггура, но их не остановили.
– Что это значит? – размышлял Шанд. – Неужели война докатилась даже сюда, на север? Они не похожи на армию оккупантов. Все равно, давай будем осторожны, чтобы не привлекать внимание.
Ночь была холодная и ясная. Луна еще не взошла, но уже прихватывал мороз. Они нашли убогую гостиницу с кабаком под названием «Четыре рыбки».
Хозяйка оказалась крошечной женщиной с морщинистым лицом, огромным носом, но совсем без подбородка. Она сильно косила.
– Вы обязательно должны принять у нас ванну. «Четыре рыбки» славятся своими ваннами, – прочирикала она. – Самая горячая вода, самые роскошные бальзамы и эссенции.
Шанд отказался, но Карана соблазнилась. Цена была высокая: столько же стоила комната. Хозяйка долго распространялась о цене на дрова и о жалованье слуг. Каране пришлось прождать целый час, пока в огромном котле согрели достаточное количество воды.
Ванная комната была маленькая, по ней гуляли сквозняки – это была пристройка с задней стороны гостиницы. Старуха пригрозила метлой двум неотесанным парням, стоявшим рядом с пристройкой, и они с хмурым видом удалились. Карана заметила, что в одном месте около стены примята трава, – несомненно, парни подсматривали за купающимися сквозь щели. Ванна скорее походила на колодец, и ею надо было пользоваться стоя. Карана осмотрела ванну, сомневаясь, насколько она чистая.
– Очень чистая, очень чистая, – затараторила косоглазая хозяйка, энергично вертя головой во все стороны.
К удивлению девушки, эта старушка, казавшаяся хрупкой, сама принялась таскать воду. Она несла по деревянному ведру в обеих руках, повсюду проливая из них. Таким образом, пока она добиралась до ванны, ведра были наполовину пусты. Карана, понимая, что может остаться без ванны, принялась таскать воду вместе с ней.
Когда ванна была наполовину залита кипятком, они со старухой долили ее холодной водой.
– А мыло? – насмешливо спросила Карана. – Чудодейственные бальзамы и эссенции?
Старуха что-то проворчала себе под нос, выскочила из ванной комнаты и вернулась с флаконом, который со стуком поставила на край ванны.
– Вот столько, – сказала она, проведя пальцем линию на флаконе, тем самым указывая количество эссенции, которое Карана могла потратить. Кивнув девушке, она холодно пожелала ей приятного купания и вышла из комнаты.
Усевшись на стул, Карана сняла сапоги, а затем и носки и засунула их в самые большие щели в стене. Потом она разделась, все равно ощущая, что на нее глазеют. Тогда она выдернула прут из веника и воткнула в третью щель над ванной. Она услышала крик и шум, словно кто-то упал. «Надеюсь, зрелище того стоило», – подумала она и залезла в ванну. Вода была восхитительно горячей и доходила ей до подбородка. Она стояла нежась в тепле.
Флакон содержал маслянистую жидкость с неприятным запахом. Она вылила немного на ладонь, понюхала и, пожав плечами, принялась втирать в волосы. Они не мылились, так как были полны соли. Карана намочила волосы и, смыв шампунь, вылила на голову все содержимое флакона. Появилась пена, и девушка долго отмывала голову.
Выйдя за дверь, она увидела там длинную очередь и, решив, что это тоже зеваки, прошла мимо них с гордо поднятой головой. Когда она рассказала об этом Шанду, ожидавшему ее в кабаке при гостинице, тот только рассмеялся.
– Глупости, – заявил он. – Они ждали своей очереди. Наша хозяйка продает горячую воду несколько раз.
– Ты имеешь в виду, что цена, которую я заплатила... ты заплатил... Продавать грязную воду!Жадная старая корова! И подумать только, что я ей помогала!
– А почему бы и нет? Ты же все-таки искупалась. Таким образом она зарабатывает трижды, и каждый следующий желающий платит за свою ванну дешевле, чем предыдущий. Все счастливы.
– Это отвратительно! – возмущалась Карана, машинально отпив глоток вина из своего бокала. – В моей стране мы бы никогда не стали купаться в той же воде, что и незнакомец. Ну что же, я посмеялась над ними всеми, потому что вытащила пробку, когда вышла из ванны.
– Нет! – воскликнул Шанд.
– Вытащила!
– Хорошо, что я уже заплатил за комнату, иначе мы бы оказались на улице.
– Почему?
– Ты, несомненно, нажила врага в лице хозяйки гостиницы. Теперь ей нужно снова кипятить воду, и она не забудет, во что ты ей обошлась. Они здесь очень обидчивы, к тому же очень скупы. Завтра о тебе заговорит весь город. О женщине, которая вылила воду из ванны. Женщине, которая вошла в ванную комнату с черными волосами, а вышла с рыжими. Расточительная и подозрительная.
– Что?! – вскричала Карана. – Ты уверен? – Она потрясла свои пряди на свету. Краска немного сходила с каждым купанием, а теперь горячая вода и едкий шампунь смыли ее окончательно. – О Шанд!
Перегнувшись через стол, она обвила руками его шею и поцеловала в щеку. При этом она зацепила локтем кувшин с красным вином, который упал со стола и разбился. На ковре образовалось вишневое озеро. Разговоры вокруг прервались. Взгляды всех присутствующих устремились на Карану.
– О! – произнесла она, покраснев до корней волос.
– Все хуже и хуже, – грубовато сказал Шанд. – Чтобы усугубить оскорбление, ты бьешь посуду, портишь ковер и проявляешь на людях нездоровую страсть к тому, кто тебе годится в дедушки.
– О! – снова выдохнула Карана, глядя на него во все глаза и прижав руку ко рту.
– Именно в таком свете это увидят люди, которые никогда не отъезжали от Ганпорта дальше чем на пять лиг и которые знают, что все южане – особенно рыжие – совершенно развращены. Тебе бы лучше поскорее придумать какую-нибудь историю.
Как раз в этот момент в кабаке появилась старуха с лицом мрачнее тучи, и клиенты у стойки поспешили поведать ей о последнем скандале. Затем их головы повернулись в сторону Караны, и разговоры вновь прекратились. Каране, красной как рак, хотелось залезть под ковер и умереть.
22
Подозрительная история
– О! – в третий раз вымолвила Карана. – Нет, это постыдно, я не могу. – Она заглянула Шанду в глаза. – Дай мне твой кошелек.
Шанд вложил его ей в руку под столом. Сунув кошелек в карман, она встала. Девушка медленно, с достоинством направилась к старухе, голова которой дернулась в ее сторону, в то время как один глаз обвиняюще смотрел на Шанда. Карана зашептала что-то на ухо хозяйке; лицо той изменилось. Она вытащила Карану за дверь. Прошло несколько минут. Шанд допил остатки вина. Слуга собрал осколки кувшина и вытер ковер серой тряпкой. Принесли новый кувшин с вином. Все присутствующие вернулись к своим делам.
Старуха вошла в комнату. Лицо ее снова стало безмятежным. За ней следовала Карана, которая, подойдя к стойке и положив на нее руку, что-то тихо сказала хозяйке. Затем вернулась к своему столику и села. Шанд насмешливо взглянул на нее.
– Все позади. Всего лишь пустячный инцидент. Теперь мы друзья, ты можешь этому поверить?
– Если ты можешь, то кто я такой, чтобы сомневаться? – сухо ответил он. – Хотя, интересно, сознаешь ли ты, какое крепкое это вино? Что ты ей сказала?
– Ты же сам посоветовал мне сочинить историю.
– О да! – произнес Шанд, прихлебывая вино.
– История очень глупая. Ничего не придумывалось, а потом язык стал сам молоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75