За ним по двое в ряд на боевых конях со знаменами в
руках ехали шесть рыцарей, бросающих вызов любому благородному рыцарю
мира, приехавшему на великолепный турнир. За ними следовали два старших
герольда, два маршала, которые должны были следить за строгим исполнением
правил участниками турнира и наиболее приближенные к королю вельможи.
Король выехал на середину поля, остановил своего коня и поднял вверх
правую руку, призывая к тишине. Когда все наконец почтительно замолчали,
король громко произнес:
- Я приветствую свой народ. Я открываю турнир и желаю всем удачи. Пусть
победит достойнейший!
Словно произошло извержение вулкана - так бурно собравшиеся ответили на
это приветствие. Король Пендрагон пользовался необычайной любовью и
уважением своего народа. Отчасти это объяснялось популярностью его
легендарного предка короля Артура, отчасти внешним мужественным и
представительным видом короля, отчасти проводимой им политикой, в которой
интересы бриттов ставились превыше всего.
Король с помощью подоспевшего оруженосца слез с благородного белого
скакуна и величественно прошел к лестнице, выстланной роскошными коврами,
ведущей к королевской ложе. Он занял свой трон и поднял жезл.
Вельможи тоже спешились и прошли в королевскую ложу, оруженосцы быстро
увели коней с ристалища. Шесть благородных рыцарей шагом направили коней
вдоль трибун, чтобы многочисленные зрители как следует разглядели зачинщиков
турнира, восхитились их оружием и доспехами - шлемы они держали в руках,
чтобы все видели их мужественные благородные лица, проникались симпатией и
переживали потом именно за них. Всегда симпатизируешь тому, лицо которого
знакомо и приятно, а не тому, чей лик скрыт за стальным забралом.
Герольд-церемониймейстер в эти минуты громко выкрикивал правила турнира.
Наконец торжественная церемония открытия завершилась - рыцари со своими
оруженосцами удалились через северные ворота.
Герольд-церемониймейстер вновь выехал на середину ристалища и обратился к
почтенной публике:
- Благородные рыцари сэр Ричард Насьен и сэр Селивант, принц
Сегонтиумский просят суда Божьего и Королевского. Между ними состоится бой
до смерти или пока один из них не признает себя побежденным, то есть
неправым. Бой состоится по обычным правилам. Да поможет Бог правому!
Да здравствует Верховный король Британии Эдвин II! Да здравствуют
благородные рыцари, прибывшие на славный турнир! Да здравствует щедрость
благородных рыцарей!
На ристалище посыпались золотые и серебряные монеты - знатные рыцари
проявляли свою щедрость. Король Пенландрис бросил около двадцати золотых
- он был напряжен и мрачен, даже проклятия не сыпались с его уст. Бой по
обычным правилам - это означает, что если один из противников упал с
коня, то второй так же обязан спешиться, больше никаких ограничений не
было. Пенландрис прекрасно знал, что Селивант владеет мощнейшим ударом и
Насьен должен вылететь из седла. Но если тот не сломает себе шею,
Селиванту тоже придется слезть с коня и обнажить меч. А мечом принц
владел достаточно посредственно, увы, на уровне рядового дружинника.
В противоположных воротах ристалища показались противники. Сэр Ричард был
в черном плаще, со шлема были сняты традиционные голубые перья - он
был в трауре. Герольды и два маршала отступили к восточной трибуне, на
специальное для них возвышение, прямо напротив королевской ложи, чтобы
оттуда руководить действом.
Трижды протрубили герольды - тревожно и резко. Тысячи людей замерли в
ожидании смерти, хотя смерть сейчас ожидала лишь одного. Никто не делал
ставки на победу кого-либо из рыцарей, не потеха сейчас должна была
произойти на зеленом поле - трагедия.
Герольд-церемониймейстер взмахнул жезлом. Коротко взвыли трубы.
Прозвучал громкий крик: "Рубите канаты!". Противники ринулись
навстречу друг другу.
- Ну же, Селивант, черт тебя раздери, дай ему! - воскликнул король
Пенландрис и, кажется, вся западная трибуна услышала его нервный возглас. В
наступившей тишине был слышен лишь грохот копыт.
Селивант промахнулся - его копье лишь скользнуло по щиту противника.
Боевое ясеневое копье Насьена сломалось о щит Селиванта, но тот почти
не шелохнулся в седле.
- Проклятье! - выдохнул Пенландрис и стукнул по перилам ограждения ложи.
- Так бездарно промахнуться!
- Надо было взять на два дюйма выше, - сказал Отлак. - И чуть левее,
прямо бы над щитом в нижнюю часть шлема.
Селивант чуть замешкался, Насьен развернул коня и с мечом бросился на
обидчика. Селивант щитом отразил смертельный удар, да с такой силой двинул
тяжелым щитом, что Насьен пошатнулся, лошадь Насьена прыгнула в бок и
сделала несколько шагов. Селивант тут же развернул коня и двинул назад
руку с копьем, чтобы обрушить на противника сокрушительный неотразимый
удар. Ричард верно оценил создавшуюся ситуацию и принял пусть и не
самое доблестное, но единственно правильное решение - он помчался к
своим воротам. Селивант пустил было коня вслед за ним, но понял, что уже
не догонит, осадил коня и заставил попятиться, чтобы было достаточно
места для разгона, когда Насьен помчится к нему с новым копьем.
- А в чем причина смертного боя? - поинтересовался Верховный король у
своих советников.
- Между ними давняя неприязнь, - сказал герцог Вольдемар, повернувшись к
повелителю. - Они лет пять назад повздорили из-за дамы. Но причиной
поединка стало то, что на пиру у сэра Блэкмора месяц назад, здесь в
Камелоте, когда речь зашла о прошлом турнире, где сэр Ричард сшиб сэра
Ствуда, бывшего одним из зачинщиков, вы помните, да? Так вот, Селивант,
будучи в изрядном подпитии, заявил что Ричард Насьен - трус и дурак, что
его прошлогодняя победа чистая случайность, а в рыцари он был посвящен,
поскольку напоил короля Лота и тот не понял, что сделал. Злые языки
поспешили сообщить об этом сэру Ричарду. Селивант по просьбе отца
попытался принести Ричарду извинения, но тот их не принял.
- Что ж, пусть теперь покажут кто из них прав, - справедливо заметил
Верховный король.
Едва Ричард приблизился к северным воротам ристалища, к нему тут же
подбежал оруженосец и протянул ему новое копье взамен сломавшегося.
Рыцарь тут же развернулся - на него уже мчался грозный принц
Селивант, наклонив голову вперед, прикрывшись щитом с родовым гербом,
наставив копье с острым наконечником.
"А этот, в коричневом плаще, хорош, - подумала Аннаура, первая красавица
королевского двора. - Пожалуй, на пиру постараюсь сесть к нему поближе.
Как он мчится! Какой напор!"
Знатные рыцари молча, или перебрасываясь друг с другом короткими репликами,
наблюдали за поединком, тогда как простолюдины криками и воплями стали
подбадривать того, кто нападал, то есть принца Сегонтиумского.
Сэр Ричард пришпорил коня и помчался навстречу смерти. На этот раз
удар Селиванта попал точно в цель - под самый шлем противника. Под
единый вздох зрителей сэр Ричард вылетел из седла и, выронив копье,
тяжело грохнулся на поле.
- Ха! - восторженно воскликнул король Пенландрис. - Так его! Я не
сомневался в победе Селиванта!
- Он еще может встать, - сказал Отлак и заметил, что при этих
словах у Пенландриса нервно дрогнул мускул под правым глазом.
- После удара моего сына не встают, - ответил Пенландрис, но в голосе его
не было особой уверенности.
Конь Ричарда испуганно заржал и наступил копытом на своего
поверженного хозяина. Селивант осадил своего коня, отбросил копье и
спрыгнул на землю. Обнажил меч, ожидая когда противник подымется.
- Пожалуй, сэр Ричард не встанет, - подумал вслух Верховный король.
- Герцог, как вы думаете, остановить смертный поединок?
- По-моему, поединок уже кончился, - сказал герцог Вольдемар.
"Нет, определенно этим мужчиной стоит заинтересоваться!" - твердо решила
красавица Аннаура. На данный момент у нее не было кавалера и она очень
рассчитывала на сегодняшний праздничный пир. Но со всеми шестью
зачинщиками у нее уже были бурные романы, они ей стали неинтересны.
Сэр Ричард не шевелился - он был мертв. Один из маршалов подъехал к
сражающимся, спешился и поднял забрало на шлеме поверженного рыцаря.
Затем выпрямился и сделал знак оруженосцам, чтобы забирали тело.
- Победа! - выдохнул с огромными облегчением Пенландрис и откинулся на
спинку кресла. - Эй, эля мне!
Селивант убрал меч, взял коня за повод и не спеша пошел к своим воротам,
откуда навстречу ему бежали оруженосец и слуги. Толпа свистела, орала,
рукоплескала - не смерти побежденного, а торжеству и мастерству
победителя. Но Селивант не слышал их. Он сделал то, что от него
требовалось и вновь вернулся к своим тяжелым думам. Тело сэра Ричарда
унесли с ристалища.
Герольд-церемониймейстер на своем коне вновь выехал на середину поля и
провозгласил начало поединков зачинщиков турнира. Под торжественные звуки
труб в северных воротах показались прославленные рыцари, на которых
Верховный король остановил свой выбор. Их оруженосцы выбежали на
ристалище и на линии между площадкой герольдов и королевской ложей
установили щиты своих господ.
Все желающие принять участие в турнире заносились в списки герольдов
заранее. Но различия между первым днем, когда состоятся бои с зачинщиками
турнира, и вторым, когда все рыцари разделятся на две многочисленные
группы, не делалось. Каждый из шести зачинщиков должен был принять вызов
шести противников, если, конечно, не будет поражен кем-либо раньше. Но
тридцати шести противников знаменитым бойцам пока не находилось - все
выжидали. Самые отчаянные и уважающие свой герб рыцари записались на
первый бой, нашлись желающие и на второй. А остальные противники либо
изъявят желание позже, либо зачинщики не выйдут по шесть раз, как уже
случалось на предыдущих турнирах неоднократно.
Сэр Педивер, барон Ансеис и еще четверо храбрых рыцарей появились в южных
воротах. Они по одному стали подъезжать к щитам зачинщиков турнира,
герольд в это время громко выкрикивал их имена и совершенные ими
достославные подвиги. Рыцарь своим копьем касался щита зачинщика - с
этим благородным противником он собирался помериться силами. Если касался
обратной стороной копья, значит он вызывал на бой турнирными копьями,
если касался щита острием копья - желал сражаться боевым оружием и
готов к смертельному исходу.
Сэр Педивер подскакал к выставленным щитам первым и тупым концом копья
коснулся щита сэра Гловера. Гигант у северных ворот улыбнулся - ему
нравился старший сын сэра Отлака, весь в отца.
Последним выехал барон Ансеис - он пропустил других рыцарей вперед, чтобы
они выбрали себе противников по желанию. Барону было абсолютно все равно
с кем сражаться, он никого не знал и ни кого не боялся.
Толпа шумела и ликовала, подбадривая рыцарей - все жаждали зрелища.
Вновь протрубили герольды, вновь послышались призывы к щедрости, вновь с
трибун, где сидели знатные господа, полетели золотые монеты. Щиты убрали,
рыцари заняли свои места и приготовились к поединку.
Граф Маридунский спокойно сидел в своем кресле, маленькими глотками
отпивая эль из серебряного кубка, и внимательно смотрел на поле, чуть
прищурив глаза. Он был доволен, что Педивер выбрал Гловера - проиграть
лучшему рыцарю Британии не зазорно, победить его - чрезвычайно почетно.
Пенландрис после победы сына заметно повеселел, он выпил сразу три
огромных кубка густого эля, закусил огромным ломтем копченой оленины и
теперь довольно потирал руки. С показной печалью он глубокомысленно
рассуждал, что Педиверу пока не одолеть графа Камулодунского, хотя,
конечно, сэр Педивер достоин победы, такой храбрый рыцарь... Сэр Отлак
посмотрел на друга, но ничего не сказал. Рыцарь должен быть
сдержанным, а если переволновавшегося короля понесло, и он не может
остановиться - что ж, пусть выговориться. Благородный рыцарь, как сэр
Отлак, умеет иногда и снисходительно относиться к маленьким слабостям
своих друзей.
- Ого! - воскликнул Пенландрис. - А нашему-то барону достается сэр
Ковердэйл! Мне глубоко симпатичен благородный француз, я успел с ним
сдружиться, но лучше бы ему было принять участие в общем бою - там
смог бы выбрать противника по силам. С Ковердэйлом барону не справиться.
- Пожалуй, - согласился граф. - Но я буду чрезвычайно доволен, если
барон усидит в седле.
Вновь коротко взревела труба, объявляя о начале боя - на сей раз звук
был не так трагичен. Вновь раздалась команда герольда "Рубите
канаты!". Рыцари мчались друг на друга с пихтовыми копьями,
без цели убить - лишь продемонстрировать всему миру свою удаль, силу
и мужество. Особенно перед Верховным королем и прекрасными дамами в
праздничных нарядах, с восторгом взирающих на благородных воинов с
парадных трибун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
руках ехали шесть рыцарей, бросающих вызов любому благородному рыцарю
мира, приехавшему на великолепный турнир. За ними следовали два старших
герольда, два маршала, которые должны были следить за строгим исполнением
правил участниками турнира и наиболее приближенные к королю вельможи.
Король выехал на середину поля, остановил своего коня и поднял вверх
правую руку, призывая к тишине. Когда все наконец почтительно замолчали,
король громко произнес:
- Я приветствую свой народ. Я открываю турнир и желаю всем удачи. Пусть
победит достойнейший!
Словно произошло извержение вулкана - так бурно собравшиеся ответили на
это приветствие. Король Пендрагон пользовался необычайной любовью и
уважением своего народа. Отчасти это объяснялось популярностью его
легендарного предка короля Артура, отчасти внешним мужественным и
представительным видом короля, отчасти проводимой им политикой, в которой
интересы бриттов ставились превыше всего.
Король с помощью подоспевшего оруженосца слез с благородного белого
скакуна и величественно прошел к лестнице, выстланной роскошными коврами,
ведущей к королевской ложе. Он занял свой трон и поднял жезл.
Вельможи тоже спешились и прошли в королевскую ложу, оруженосцы быстро
увели коней с ристалища. Шесть благородных рыцарей шагом направили коней
вдоль трибун, чтобы многочисленные зрители как следует разглядели зачинщиков
турнира, восхитились их оружием и доспехами - шлемы они держали в руках,
чтобы все видели их мужественные благородные лица, проникались симпатией и
переживали потом именно за них. Всегда симпатизируешь тому, лицо которого
знакомо и приятно, а не тому, чей лик скрыт за стальным забралом.
Герольд-церемониймейстер в эти минуты громко выкрикивал правила турнира.
Наконец торжественная церемония открытия завершилась - рыцари со своими
оруженосцами удалились через северные ворота.
Герольд-церемониймейстер вновь выехал на середину ристалища и обратился к
почтенной публике:
- Благородные рыцари сэр Ричард Насьен и сэр Селивант, принц
Сегонтиумский просят суда Божьего и Королевского. Между ними состоится бой
до смерти или пока один из них не признает себя побежденным, то есть
неправым. Бой состоится по обычным правилам. Да поможет Бог правому!
Да здравствует Верховный король Британии Эдвин II! Да здравствуют
благородные рыцари, прибывшие на славный турнир! Да здравствует щедрость
благородных рыцарей!
На ристалище посыпались золотые и серебряные монеты - знатные рыцари
проявляли свою щедрость. Король Пенландрис бросил около двадцати золотых
- он был напряжен и мрачен, даже проклятия не сыпались с его уст. Бой по
обычным правилам - это означает, что если один из противников упал с
коня, то второй так же обязан спешиться, больше никаких ограничений не
было. Пенландрис прекрасно знал, что Селивант владеет мощнейшим ударом и
Насьен должен вылететь из седла. Но если тот не сломает себе шею,
Селиванту тоже придется слезть с коня и обнажить меч. А мечом принц
владел достаточно посредственно, увы, на уровне рядового дружинника.
В противоположных воротах ристалища показались противники. Сэр Ричард был
в черном плаще, со шлема были сняты традиционные голубые перья - он
был в трауре. Герольды и два маршала отступили к восточной трибуне, на
специальное для них возвышение, прямо напротив королевской ложи, чтобы
оттуда руководить действом.
Трижды протрубили герольды - тревожно и резко. Тысячи людей замерли в
ожидании смерти, хотя смерть сейчас ожидала лишь одного. Никто не делал
ставки на победу кого-либо из рыцарей, не потеха сейчас должна была
произойти на зеленом поле - трагедия.
Герольд-церемониймейстер взмахнул жезлом. Коротко взвыли трубы.
Прозвучал громкий крик: "Рубите канаты!". Противники ринулись
навстречу друг другу.
- Ну же, Селивант, черт тебя раздери, дай ему! - воскликнул король
Пенландрис и, кажется, вся западная трибуна услышала его нервный возглас. В
наступившей тишине был слышен лишь грохот копыт.
Селивант промахнулся - его копье лишь скользнуло по щиту противника.
Боевое ясеневое копье Насьена сломалось о щит Селиванта, но тот почти
не шелохнулся в седле.
- Проклятье! - выдохнул Пенландрис и стукнул по перилам ограждения ложи.
- Так бездарно промахнуться!
- Надо было взять на два дюйма выше, - сказал Отлак. - И чуть левее,
прямо бы над щитом в нижнюю часть шлема.
Селивант чуть замешкался, Насьен развернул коня и с мечом бросился на
обидчика. Селивант щитом отразил смертельный удар, да с такой силой двинул
тяжелым щитом, что Насьен пошатнулся, лошадь Насьена прыгнула в бок и
сделала несколько шагов. Селивант тут же развернул коня и двинул назад
руку с копьем, чтобы обрушить на противника сокрушительный неотразимый
удар. Ричард верно оценил создавшуюся ситуацию и принял пусть и не
самое доблестное, но единственно правильное решение - он помчался к
своим воротам. Селивант пустил было коня вслед за ним, но понял, что уже
не догонит, осадил коня и заставил попятиться, чтобы было достаточно
места для разгона, когда Насьен помчится к нему с новым копьем.
- А в чем причина смертного боя? - поинтересовался Верховный король у
своих советников.
- Между ними давняя неприязнь, - сказал герцог Вольдемар, повернувшись к
повелителю. - Они лет пять назад повздорили из-за дамы. Но причиной
поединка стало то, что на пиру у сэра Блэкмора месяц назад, здесь в
Камелоте, когда речь зашла о прошлом турнире, где сэр Ричард сшиб сэра
Ствуда, бывшего одним из зачинщиков, вы помните, да? Так вот, Селивант,
будучи в изрядном подпитии, заявил что Ричард Насьен - трус и дурак, что
его прошлогодняя победа чистая случайность, а в рыцари он был посвящен,
поскольку напоил короля Лота и тот не понял, что сделал. Злые языки
поспешили сообщить об этом сэру Ричарду. Селивант по просьбе отца
попытался принести Ричарду извинения, но тот их не принял.
- Что ж, пусть теперь покажут кто из них прав, - справедливо заметил
Верховный король.
Едва Ричард приблизился к северным воротам ристалища, к нему тут же
подбежал оруженосец и протянул ему новое копье взамен сломавшегося.
Рыцарь тут же развернулся - на него уже мчался грозный принц
Селивант, наклонив голову вперед, прикрывшись щитом с родовым гербом,
наставив копье с острым наконечником.
"А этот, в коричневом плаще, хорош, - подумала Аннаура, первая красавица
королевского двора. - Пожалуй, на пиру постараюсь сесть к нему поближе.
Как он мчится! Какой напор!"
Знатные рыцари молча, или перебрасываясь друг с другом короткими репликами,
наблюдали за поединком, тогда как простолюдины криками и воплями стали
подбадривать того, кто нападал, то есть принца Сегонтиумского.
Сэр Ричард пришпорил коня и помчался навстречу смерти. На этот раз
удар Селиванта попал точно в цель - под самый шлем противника. Под
единый вздох зрителей сэр Ричард вылетел из седла и, выронив копье,
тяжело грохнулся на поле.
- Ха! - восторженно воскликнул король Пенландрис. - Так его! Я не
сомневался в победе Селиванта!
- Он еще может встать, - сказал Отлак и заметил, что при этих
словах у Пенландриса нервно дрогнул мускул под правым глазом.
- После удара моего сына не встают, - ответил Пенландрис, но в голосе его
не было особой уверенности.
Конь Ричарда испуганно заржал и наступил копытом на своего
поверженного хозяина. Селивант осадил своего коня, отбросил копье и
спрыгнул на землю. Обнажил меч, ожидая когда противник подымется.
- Пожалуй, сэр Ричард не встанет, - подумал вслух Верховный король.
- Герцог, как вы думаете, остановить смертный поединок?
- По-моему, поединок уже кончился, - сказал герцог Вольдемар.
"Нет, определенно этим мужчиной стоит заинтересоваться!" - твердо решила
красавица Аннаура. На данный момент у нее не было кавалера и она очень
рассчитывала на сегодняшний праздничный пир. Но со всеми шестью
зачинщиками у нее уже были бурные романы, они ей стали неинтересны.
Сэр Ричард не шевелился - он был мертв. Один из маршалов подъехал к
сражающимся, спешился и поднял забрало на шлеме поверженного рыцаря.
Затем выпрямился и сделал знак оруженосцам, чтобы забирали тело.
- Победа! - выдохнул с огромными облегчением Пенландрис и откинулся на
спинку кресла. - Эй, эля мне!
Селивант убрал меч, взял коня за повод и не спеша пошел к своим воротам,
откуда навстречу ему бежали оруженосец и слуги. Толпа свистела, орала,
рукоплескала - не смерти побежденного, а торжеству и мастерству
победителя. Но Селивант не слышал их. Он сделал то, что от него
требовалось и вновь вернулся к своим тяжелым думам. Тело сэра Ричарда
унесли с ристалища.
Герольд-церемониймейстер на своем коне вновь выехал на середину поля и
провозгласил начало поединков зачинщиков турнира. Под торжественные звуки
труб в северных воротах показались прославленные рыцари, на которых
Верховный король остановил свой выбор. Их оруженосцы выбежали на
ристалище и на линии между площадкой герольдов и королевской ложей
установили щиты своих господ.
Все желающие принять участие в турнире заносились в списки герольдов
заранее. Но различия между первым днем, когда состоятся бои с зачинщиками
турнира, и вторым, когда все рыцари разделятся на две многочисленные
группы, не делалось. Каждый из шести зачинщиков должен был принять вызов
шести противников, если, конечно, не будет поражен кем-либо раньше. Но
тридцати шести противников знаменитым бойцам пока не находилось - все
выжидали. Самые отчаянные и уважающие свой герб рыцари записались на
первый бой, нашлись желающие и на второй. А остальные противники либо
изъявят желание позже, либо зачинщики не выйдут по шесть раз, как уже
случалось на предыдущих турнирах неоднократно.
Сэр Педивер, барон Ансеис и еще четверо храбрых рыцарей появились в южных
воротах. Они по одному стали подъезжать к щитам зачинщиков турнира,
герольд в это время громко выкрикивал их имена и совершенные ими
достославные подвиги. Рыцарь своим копьем касался щита зачинщика - с
этим благородным противником он собирался помериться силами. Если касался
обратной стороной копья, значит он вызывал на бой турнирными копьями,
если касался щита острием копья - желал сражаться боевым оружием и
готов к смертельному исходу.
Сэр Педивер подскакал к выставленным щитам первым и тупым концом копья
коснулся щита сэра Гловера. Гигант у северных ворот улыбнулся - ему
нравился старший сын сэра Отлака, весь в отца.
Последним выехал барон Ансеис - он пропустил других рыцарей вперед, чтобы
они выбрали себе противников по желанию. Барону было абсолютно все равно
с кем сражаться, он никого не знал и ни кого не боялся.
Толпа шумела и ликовала, подбадривая рыцарей - все жаждали зрелища.
Вновь протрубили герольды, вновь послышались призывы к щедрости, вновь с
трибун, где сидели знатные господа, полетели золотые монеты. Щиты убрали,
рыцари заняли свои места и приготовились к поединку.
Граф Маридунский спокойно сидел в своем кресле, маленькими глотками
отпивая эль из серебряного кубка, и внимательно смотрел на поле, чуть
прищурив глаза. Он был доволен, что Педивер выбрал Гловера - проиграть
лучшему рыцарю Британии не зазорно, победить его - чрезвычайно почетно.
Пенландрис после победы сына заметно повеселел, он выпил сразу три
огромных кубка густого эля, закусил огромным ломтем копченой оленины и
теперь довольно потирал руки. С показной печалью он глубокомысленно
рассуждал, что Педиверу пока не одолеть графа Камулодунского, хотя,
конечно, сэр Педивер достоин победы, такой храбрый рыцарь... Сэр Отлак
посмотрел на друга, но ничего не сказал. Рыцарь должен быть
сдержанным, а если переволновавшегося короля понесло, и он не может
остановиться - что ж, пусть выговориться. Благородный рыцарь, как сэр
Отлак, умеет иногда и снисходительно относиться к маленьким слабостям
своих друзей.
- Ого! - воскликнул Пенландрис. - А нашему-то барону достается сэр
Ковердэйл! Мне глубоко симпатичен благородный француз, я успел с ним
сдружиться, но лучше бы ему было принять участие в общем бою - там
смог бы выбрать противника по силам. С Ковердэйлом барону не справиться.
- Пожалуй, - согласился граф. - Но я буду чрезвычайно доволен, если
барон усидит в седле.
Вновь коротко взревела труба, объявляя о начале боя - на сей раз звук
был не так трагичен. Вновь раздалась команда герольда "Рубите
канаты!". Рыцари мчались друг на друга с пихтовыми копьями,
без цели убить - лишь продемонстрировать всему миру свою удаль, силу
и мужество. Особенно перед Верховным королем и прекрасными дамами в
праздничных нарядах, с восторгом взирающих на благородных воинов с
парадных трибун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102