Из портика вышел патруль преторианцев и заступил германцам дорогу. Офицер поднял руку, делая внушение. Одна из фрамей наклонилась и прободала преторианца насквозь, задрав пурпурный плащ острым горбом. Еще двоих патрульных уделали походя и втоптали в каменную мостовую.
- Наш выход, бомбисты, - тихо сказал Лобанов.
Гладиаторы выехали из тени и перегородили германцам дорогу. Те радостно взревели, предвкушая забаву.
Лобанов запустил руку в правую суму и вынул тяжеленький кувшинчик с торчащим из горлышка фитилем. Сунулся в левую сумку и достал масляный фонарь.
- Готовность ноль!
Батавы не выдержали, побежали грузной трусцой.
- Хох! Хох! Бей «петухов»!
Лобанов, не торопясь, открыл фонарь, поджег фитиль, замахнулся и швырнул сосуд. Получи, фашист, гранату!
Оставляя тонкий дымный шлейф, бомба полетела, провожаемая взглядами батавов, и рванула. Полыхнуло огнем, и тут же ударил грохот, повторившись трижды. Взрывы разметали батавов, оглушая, отрывая головы, жаля рваными осколками.
- Огонь! - скомандовал Акун, и четверка рабов добавила дыма и пламени.
Воя в голос, германцы кинулись бежать, роняя оружие и достоинство. Слепой ужас гнал батавов прочь - римские боги карали их громом и молниями!
Три толчка сделало сердце, а площадь Аполлона уже была пуста. Только с десяток убитых осталось лежать на плитах, батавов и преторианцев, и россыпь солидного, истинно мужского оружия.
- Как я их, а?! - расплылся Гефестай.
- Давайте догоним, - азартно сказал Эдик, - и еще киданем?!
- Беречь боеприпас! - скомандовал Лобанов. - На кливус Викториа! Рысью!
На взвозе Победы, возле самого дома Нигринов, собралась большая толпа христиан. Братия, вооружившись мечами, молотами, серпами, ножами, палками, сгрудилась в кучу, даже отдаленно не напоминающую строй. Мир-Арзал и Даврон носились вокруг стада Христова, как божьи псы, пытаясь придать ему хоть видимость отряда, а Сикст Первый вещал, вдохновляя паству на бой:
- Переполнилась чаша терпения! И пришло время разбрасывать камни! Не пожалеем животов наших! Император Гай Авидий даст нам свободу, мы станем открыто молить Господа нашего Иисуса Христа! Да, многие из нас погибнут, но сладка будет участь их, ибо ангелы небесные вознесут мучеников сих на небо, и предстанут они перед Господом!
Лобанов остановил коня на перекрестке и только головой покачал.
- Они и этих мобилизовали! - поразился Эдик.
- Тоже мне, нашли воинов… - пробурчал Гефестай. - Смазка для меча!
Из ворот домуса Нигринов выбежала Авидия.
- Что же вы делаете?! - закричала девушка. - Вас же всех убьют! Ну не жалеете вы себя, так детей своих пожалейте! И кого вы слушаете?! Это лжепастырь! Он нарушил тайну исповеди и получил за это тридцать сребреников!
Толпа зароптала.
- Молчи! - взревел Сикст.
- Не буду! - крикнула девушка и вытянула руку, указуя на папу римского. - Авидий Нигрин - мой отец, и он обо всем рассказал мне! Киклоп исповедался тебе, а ты побежал к отцу и выложил ему доверенную тайну! И чуть не сгубил святого Сергия! Предатель! Иуда!
Христианская гвардия стала расползаться, и Мир-Арзал прибег к последнему средству - он выхватил меч и вонзил его в грудь Авидий Нигрины.
- Не-ет! - заорал Лобанов, срываясь с седла.
Из-за ворот выбежал Киклоп, горестно воя. Гикая и свистя, промчались Акун и Кадмар. К упавшей девушке Лобанов подбежал одновременно с Киклопом. Сергей упал на колени и бережно приподнял Авидию.
- Маленькая моя! - отчаянно взывал он, трясущейся рукой отводя пряди с любимого лица. - Ты что?! Авидия!
Девушка вдыхала через раз, в горле у нее страшно клокотало, на губах пузырилась кровь. Вдруг глаза ее открылись, Авидия узнала Сергея и улыбнулась.
- Сергий… - прошептала она ласково. - Как хорошо, что ты со мной… Киклопик…
Великан-германец застонал, тягая себя за поседевшие космы.
- Пустите!
Рядом присел Искандер, рванул снятую с кого-то тунику, скомкал в пару тампонов, зажал страшную рану.
- Помоги! - взмолился Сергей.
Искандер не ответил, лихорадочно пытаясь унять вытекающую кровь. Девушка резко побледнела, груди ее едва трепетали, грозя погасить слабый огонечек жизни.
- Мы ее теряем! - выкрикнул Искандер, забывшись.
- Нет! Хоть что-нибудь!
- Я ничего не могу! Тут никто не поможет! Рана смертельная! Это чудо, что она не умерла сразу!
Лобанов сильно зажмурился. Глаза жгло нестерпимо.
- Сергий… - прошелестел голосок.
Лобанов широко раскрыл глаза. Авидия смотрела на него ясно и печально.
- Не плачь, - утешила она его, - все хорошо… Вот же он, ты, вот… я держу тебя за руку… вижу тебя… Помнишь ту крипту, где мы были с тобой?
- Помню, - хрипло выдавил Сергей.
- Похоронишь меня там, хорошо?
- Хорошо… - сглотнул Лобанов.
- Скажи еще, что ты меня любишь…
- Я люблю тебя!
- А я - тебя…
Авидия Нигрина улыбнулась Сергею и умерла. Киклоп завыл в голос.
- Киклоп, - сказал Сергей чужим голосом. - Этого - к Заре и Баре!
Он указал на Сикста.
- Я мигом! - люто оскалился Киклоп.
Сикст заверещал, но германец скрутил его и сунул под мышку. Христиане стояли как оплеванные. Подскакали Гефестай и Эдик.
- Ушли! - яростно крикнул сын Ярная. - Там тупик и дверь железная! Пока мы в обход… все!
- Ничего, - спокойно сказал Сергей, - найду!
Он взял на руки тело Авидий и понес в дом. На аллее его встретил понурый Киклоп.
- Отдал? - спросил Сергей.
- Кушают… - вздохнул Киклоп.
- Возьми ее и отнеси в ту крипту… Слышал, что сказала Авидия?
Киклоп кивнул и принял драгоценную ношу. Единственный глаз великана заблестел, смаргивая искристую каплю.
- Это Мир-Арзал, - тихо сказал Эдик.
Лобанов обернулся. Все его друзья стояли рядом - и Эдик, и Гефестай, и Искандер. Объезжая расходившихся христиан, подъезжали сникшие Акун и Кадмар, Уахенеб и Регебал.
- Я знаю, - по-прежнему спокойно ответил Сергей. - Они все умрут. Сегодня.

7
Похоронное шествие, провожавшее прах Траяна, торжественно двигалось по улице Виминальских ворот. Впереди шагал десигнатор - распорядитель похорон, сопровождаемый дюжиной ликторов в темно-серых тогах. За ними топали ликторы императора, а сам Адриан, сопровождавший урну с пеплом умершего, покачивался в паланкине, на бугристых плечах восьми нубийцев, черных и могучих, как духи пустыни.
Музыканты извлекали из погребальных флейт звуки тоскливые и нудные, но музыку забивал плач и вопли плакальщиц в траурных одеждах.
Преторианцы шли двумя плотными шеренгами, отгораживая носилки принцепса от многотысячной толпы. С тыла обоих императоров, живого и почившего, прикрывала тысяча легионеров, ветеранов Дакийских, Парфянских и прочих войн, развязанных драчливым Траяном. Легионеры несли золотые венки, дарованные городами империи.
За легионерами шествовали жрецы - авгуры с загнутыми посохами; фламины Юпитера, Марса и Ромула, Флоры и Помоны, с митрами на головах; двенадцать салиев в расшитых туниках, стянутых военными бронзовыми поясами, в багряных трабеях, со щитами и жезлами; гаруспики - гадатели по внутренностям; фециалы - жрецы, объявляющие войну и заключающие мир; арвалы - жрецы Цереры; целомудренные весталки в белых покрывалах с пурпурной каймой.
Весталок догоняли семь жрецов-эпулонов, децемвиры сивиллиных книг, тридцать курионов и двенадцать понтификов в пышных латиклавиях.
Валом валили сенаторы, всадники, матроны, патрицианки, простые граждане и легионеры, вольноотпущенники и рабы.
Лобанов вел гладиаторов параллельно улице, пробираясь дворами. Протиснуться даже в переулки было невозможно - толпа, охочая до зрелищ, забивала все свободные места, портики, ступени, ниши, торчала на заборах, высовывалась из окон…
Лобанов скакал и посматривал в редкие просветы, улавливая то крышу паланкина, то качавшиеся штандарты, то фасции ликторов.
- Бесполезно! - крикнул Гефестай.
- Давайте сразу на форум Траяна! - решил Сергей.
Они поскакали вдоль гигантской аркады акведука Марция. Сергей самому себе напоминал не слишком толкового робота, выполнявшего несложную программу, - править конем, с холодной настойчивостью высматривать врага и ни о чем не думать. Он замертвел, заледенел, на душе было погано - паршивей некуда. Погрузиться с головой в тоску и отчаяние мешало дело. И хорошо, что исполнение долга и жажда мести сочетались! Сергей искривил губы в страшненькой улыбке - покойся с миром, Авидия Нигрина! Я справлю по тебе тризну, я уничтожу всех до единого! И Гая Авидия, и Квиета, и Мир-Арзала - всех! Ни одну падлу хоть из того, хоть из этого времени не пожалею!
У Санквальских ворот четверка с ходу врезалась в гущу сражения - купленные Квиетом ауктораты - вольнонаемные гладиаторы, резали преторианцев.
- Эдик! - крикнул Сергей. - Искандер! Слева!
- Так точно!
Не растратив силы с утра, Лобанов рубился остервенело, отмахиваясь от бывших своих коллег, выбравших сомнительную славу гладиаторов, калеча, убивая сразу и добивая тех, кого сделал калекой. В одном из преторианцев он узнал Луция Мединия. Тот поприветствовал Лобанова и пал от руки пронырливого ауктората, худого и прыщавого типчика. Сергей бросил коня на худого и с размаху удалил тому прыщи. Вместе с головой.
- Бей! Бей! - орали ауктораты, наседая двумя группами по пять человек и зажимая преторианцев в клещи.
- Pollice verso! - вопили преторианцы, рубясь на два фронта.
Четверка Лобанова изменила соотношение сил. Гефестай шинковал гладиаторов, как шеф-повар капусту, - опускал меч, вздергивал и приговаривал:
- Это за папу! Это за маму!
- В грудинку тебе! - орал Эдик, ухайдакав одного, разворачивался и добавлял: - А тебе в филей, с-сучок замшелый!
Разбив одну группу, четверо друзей объединились и «доработали» оставшихся в живых.
- Как звать тебя? - крикнул преторианец, старший по званию.
- Сергий!. - ответил Лобанов.
- Будь здоров, Сергий!
Лобанов молча салютовал мечом и продолжил путь.
На форуме Траяна было людно, но процессия еще только подходила - вопли плакальщиц и завывания труб действовали Сергею на нервы.
- Да нету тут никого! - сказал Гефестай, объехав форум.
- Ни одной знакомой рожи! - подтвердил Эдик.
- Может, консуляры отказались от своих планов? - предположил Искандер.
- Это вряд ли, - прищурился Лобанов.
Он потер лоб. Думай, голова, думай! Где бы ты сам притаился, возжелай вдруг смерти Адриану? В окне базилики! С хорошим арбалетом! Но все окна заперты, никто не мелькает, никаких зловещих теней не наблюдается. Или консуляры утратили решимость, или они хитрее, чем кажутся…
Похоронная процессия тем временем двинулась к колонне Траяна, где было решено захоронить прах. Преторианцы раздвигали толпу, освобождая проход, как ледоколы, проводящие караван судов.
Церемония возложения урны с прахом была недолгой, но пышной. А потом все смешалось. Лобанов напрягся… Но опять ничего особенного не случилось, просто процессия поменяла знак с минуса на плюс, с горя на радость и направилась к Капитолию. Там, в храме Юпитера Наилучшего Величайшего новый глава государства должен был принести в жертву белых быков.
Плакальщицы растворились в толпе, а музыканты затрубили бодрый марш.
Огибая базилику Ульпия, процессия вышла на Сакра виа - Священную дорогу, пересекавшую Форум романум, и скучилась у кливус Капитолинус - Капитолийского взвоза. Тут-то Сергея и осенило - ведь жертву Адриан будет приносить один, вернее, вдвоем со жрецом-виктимарием! Преторианцы останутся ждать у входа на Капитолийский холм!
- Я понял! - крикнул он. - Хунта засела в храме Юпитера!
- Точно! - завопил Эдик.
- За мной!
Четверо гладиаторов взяли с места. Взвоз был плотно перекрыт тремя рядами преторианцев. Гвардейцы смотрели в сторону храма Юпитера, вытягивая шеи, чтобы заметить побольше.
- Прыгаем! - проорал Лобанов и поднял коня.
Вороной заржал и с разбегу взлетел над преторианцами. Те аж присели, обалдело следя за прекрасными конями, будто с неба слетевшими.
Вся верхушка Капитолийского холма была обведена стеной и портиком. Тут поместился не один храм - и Венере хватило места, и Марсу Мстителю, и Юпитеру Гремящему, и Юпитеру Феретрию, и Юпитеру Наилучшему Величайшему. Именно там, у алтаря мычали быки, с ними возился тщедушный виктимарий, а высокая фигура в пурпурной тоге скрывалась в дверях храма.
- Туда!
На скаку спрыгнув с коня, Лобанов бросился за императором, выхватывая меч. И вовремя.
Адриан в целле был не один - на веревках с потолочных балок спускались Мир-Арзал и Даврон, Исмат и Леонтиск. Из-за громадной статуи выходили консуляры.
- Сегодня виктимарий - мы! - загремел голос Нигрина.
Лобанов метнулся наперерез и отбил меч Гая Авидия.
- А хрен вам! - выдохнул он.
Его гладиус готов был пропороть Нигрину живот, но Эдик опередил его, прокалывая консуляра от бока до бока.
- В ливер тебе! - выдохнул он.
Сергей схватился с Квиетом, рука отбивала удары яростно визжавшего мавра, а глаза искали Мир-Арзала. Вот он!
- Да отстань ты от меня! - зарычал Лобанов, отрубая Квиету руку с мечом и подсекая голову.
Мир-Арзал попытался скрыться за колонной, сбоку подвернулся Исмат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48