Но даже если это и дело рук Амелико Пандоры, то повод уже есть, и от этого никуда не деться…
В восемь утра встала Мальда. Пока жена готовила завтрак, уже побрившийся и принявший душ Франческо просмотрел через Интернет сегодняшние выпуски американской «Вашингтон пост» и итальянской «Л'Уманита». Это был их маленький семейный ритуал: каждое утро Мальда самостоятельно готовила для него и дочери завтрак, в то время как Франческо читал газеты. Во-первых, это позволяло ему с самого утра настроиться на спокойный лад, во-вторых, таким образом он мог быть в курсе того, что происходит в мире. Тем более что днем он вряд ли мог выкроить время на чтение газет.
В половине девятого они сели завтракать. Как всегда, Мальда накрыла стол на летней веранде. Через огромное стекло веранды открывался отличный вид на две лужайки ярко-розовых гиацинтов, разбитые перед домом. Между лужайками шла неширокая асфальтовая дорожка, ведущая к воротам ограды… Когда Франческо сел за стол, на котором стояли тарелочки с уже нарезанным белым хлебом, маслом, кусочками сыра и салями, на веранду вышла Фернандина. Она медленно подошла к отцу, чмокнула его в щеку, пробормотав: «Доброе утро, папочка», и уселась на стул. Мальда налила себе и мужу черного кофе, дочери - кофе с молоком, и тоже села за стол.
Как всегда, первая минута завтрака прошла в молчании. Потом Мальда намазала на хлеб масло, вопросительно посмотрела на дочь и спросила:
- Нанда, не хочешь сказать папе, что сделала вчера вечером?
Фернандина взглянула на мать с недоумением, словно не понимая, что та имеет в виду. Франческо тоже посмотрел на жену.
- Вчера вечером, во время урока, она засунула лягушку в блузку мадам Дюшон, - сообщила Мальда, видя, что дочь не собирается признаваться.
Франческо отпил кофе и перевел взгляд на дочь. Мадам Дюшон была приходящей учительницей Фернандины, три раза в неделю дававшей ей уроки французского. Она была достойной дамой, так зачем же было запихивать грязную лягушку ей в блузку? Франческо положил кусок сыра на хлеб, еще раз посмотрел на нахмуренные брови жены, подумав о том, что сегодня Мальда в плохом настроении с самого утра - возможно, виной тому ее недавно начавшиеся месячные? - и спросил, обращаясь к дочери:
- Где ты ее взяла?
- Возле бассейна, - ответила Фернандина, настороженно поглядывая на отца, не зная еще, как он отреагирует на ее вчерашнюю выходку.
Немного подумав, Франческо сказал:
- Не делай этого больше, Нанда. Лягушка была грязная, ты могла подцепить какую-нибудь заразу.
Он положил сыр на хлеб и принялся не спеша откусывать от бутерброда.
- Хорошо, папочка, - ответила Фернандина и бросила на мать хитроватый взгляд.
Какое-то время Мальда смотрела на мужа с недоумением, после чего спросила:
- И что? Ты больше ей ничего не скажешь?
- Что я должен сказать?
- Она запихала в блузку мадам Дюшон лягушку!
- Ну, хорошо, - сказал после небольшой паузы Франческо. - Я прикажу охранникам, чтобы они лучше следили за бассейном и не подпускали к нему Нанду одну.
- Причем здесь бассейн? - нахмурилась Мальда.
- Подумай сама, - ответил Франческо, не переставая поглощать бутерброд.
Через пару секунд Мальда посмотрела на мужа другими глазами - неожиданно она поняла, что он имеет в виду. Оказавшись в воде одна, Фернандина могла утонуть. Ведь ей всего девять лет, и хотя она умеет плавать, от несчастий не застрахован никто. Ведь известно, что и люди, переплывавшие Ла-Манш, тонули в обычном бассейне.
- Нанда, дай слово, что ты не будешь подходить к бассейну одна, - потребовала Мальда, переводя обеспокоенный взгляд на дочь.
- Угу, - выдавила Фернандина сквозь набитый рот и озорно подмигнула отцу.
Франческо уголком рта улыбнулся в ответ, но уже через мгновение его улыбка растаяла - словно мысленно он находился далеко отсюда и думал о чем-то неприятном…
Некоторое время Мальда и Фернандина обсуждали недавнюю поездку в Геную - две недели назад жена возила дочку к родителям. Нанда с увлечением вспоминала огромного дога, с которым играла в доме у дедушки… В середине их разговора Франческо мягко перебил жену:
- Мальда, возможно, скоро вам придется опять съездить в Геную.
- Зачем? - До Мальды не сразу дошел смысл сказанного мужем. Она посмотрела на него с беспокойством и спросила:
- У тебя неприятности?
- Пока нет. Но вам будет лучше уехать из Террено на пару недель.
- Когда?
- Может быть, даже сегодня… - Франческо перевел взгляд на дочь. - Нанда, хочешь снова поехать к дедушке?
- Конечно!
Губы Фернандины растянулись в улыбке, отчего стала видна дырка от недавно выпавшего зуба.
- Послушай…- Мальда собралась что-то спросить, но в этот момент от ворот ограды послышался шум.
Франческо посмотрел в сторону ворот и увидел за резной решеткой ограды автомобиль. Из будки у ворот вышел охранник в форме садовника и подошел к решетке, рядом с которой стоял второй «садовник». По дорожке от дома шел Бучи Баррио и говорил что-то охранникам по рации.
Вскоре Баррио оказался у ограды. Один из охранников открыл ворота, и стоящий за оградой автомобиль проехал на территорию поместья. Из остановившейся машины вылез Рокко Траколло и вместе с Баррио отправился к дому, быстро говоря ему что-то на ходу.
- Извини, Мальда, - Франческо перегнулся над столом и погладил жену по щеке, - я переговорю с Рокки и вернусь. Похоже, у него что-то срочное.
Мальда бросила на мужа еще один обеспокоенный взгляд, но тот уже встал из-за стола и вышел на улицу.
Когда двое мужчин подошли к дому, стоящий на крыльце Франческо спросил:
- Что случилось, Рокки?
Рокко Траколло, который и в свои тридцать пять лет сохранял мальчишескую стройность и рядом с Баррио выглядел почти подростком, быстро ответил:
- Приехал Тито Дамаччо. Он хочет видеть тебя.
- Дамаччо? - нахмурился Франческо. - Где он? - В машине за оградой.
- С кем он?
- Один.
- Один? - удивился Борзо. - Чего он хочет?
- Насколько я понял, у него поручение от Пандоры.
На какой-то миг Франческо замер, обдумывая услышанное. Тито Дамаччо был одним из двоих руководителей боевиков Амелико Пандоры. Насколько ему было известно, Дамаччо был параноидально осторожен. По этой причине он никогда и нигде не появлялся без пары вооруженных телохранителей. То, что сейчас он приехал к нему один, было настолько же необычно, как снег в июле. Впрочем, и сам приезд к нему Дамаччо был не менее удивителен. Если Франческо не изменяла память, в последний раз такое случалось лет шесть назад, когда Дамаччо приезжал к нему с предложением перемирия от Пандоры. Похоже, сейчас ситуация повторяется, подумал он, только на этот раз Дамаччо вряд ли пожаловал к нему с миром.
- Он сказал тебе что-нибудь конкретное? - спросил Франческо.
- Нет. Заявил только, что ему нужно встретиться с тобой и передать послание от Пандоры.
Франческо нахмурился и посмотрел в сторону ворот, возле которых стояли охранники.
- Что с Франко Пандорой?.. Его нашли?
- Нет, - качнул головой Траколло.
- Ладно, - сказал Франческо, немного подумав, - я встречусь с Дамаччо… Бучи, проверь его и проведи в беседку у бассейна.
Баррио кивнул и, развернувшись, отправился к воротам. Оставшись вдвоем, капо и его помощник какое-то время молчали, думая об одном и том же: приезд главы отряда Пандоры наверняка означал начало нового передела города. Только на этот раз инициатива исходила от Пандоры - а это сулило им немало неприятных сюрпризов.
Наконец Франческо повернулся и не спеша пошел по дорожке, опоясывающей дом по периметру.
Спустя три минуты Бучи Баррио провел приземистого мужчину с копной черных волос по кольцевой дорожке, идущей вокруг двухэтажного особняка от ворот до небольшой круглой беседки, увитой плющом. Франческо Борзо уже сидел в беседке, за ним безмолвным изваянием застыл Траколло.
Когда Дамаччо оказался у входа, Франческо кивнул Баррио, и тот отошел на несколько шагов от беседки, не упуская при этом широкую спину «боевика» из виду и держа правую руку на поясе с пистолетом.
Франческо не стал предлагать Дамаччо садиться, а сразу сказал:
- Выкладывай, что у тебя.
Приземистый «боевик» смерил Борзо ничего не выражающим взглядом и ответил без паузы:
- Брата, дона Пандоры не нашли… Дон Амелико Пандора предлагает вам встретиться с ним сегодня в половине одиннадцатого утра, в главном здании заброшенного монастыря.
Выдав это на одном дыхании, он замолчал.
Несколько секунд Франческо изучал лицо Тито Дамаччо, усеянное маленькими шрамами - следами некогда существовавших прыщей. Возле глаз и на мясистых щеках «боевика» проступали мелкие красные «червячки» - явные свидетельства того, что у этого человека проблемы с сердцем. Широкая фигура Дамаччо почти полностью перекрывала вход в беседку. Наконец, Франческо спросил:
- Это все?
- Этого достаточно, - ответил Дамаччо, не скрывая холода в голосе.
Рокко Траколло покосился на капо. Он отлично понимал, о чем сейчас думает синьор Франческо: достаточно одного взмаха его руки - и Бучи Баррио уведет Дамаччо в подвал дома. Таким образом Амелико Пандора в считанные секунды потеряет треть своей мощи. Но это же будет означать, что ответственность за начало военных действий в Террено ляжет на Борзо. Впрочем, они начнутся в любом случае с вероятностью в восемьдесят процентов, слова Тито Дамаччо говорили об этом предельно ясно. И все-таки Франческо Борзо не подал знака телохранителю. Сцепив руки в замок, он медленно проговорил:
- Передай Амелико, что я приду.
Дамаччо, ждавший ответа с видимым напряжением, но старавшийся не показывать этого, кивнул и, развернувшись, прошел мимо Баррио по направлению к воротам.
Когда два человека скрылись за домом, Рокко, нахмурившись, произнес:
- Это западня, Франческо.
- Я знаю, - кивнул Борзо. - Но в любом случае это должно было произойти. Раньше или позже - но должно было.
Посмотрев на часы, он добавил:
- А сейчас, Рокки, собирай помощников. Через двадцать минут они должны быть здесь…
Глава семнадцатая
Сидя на подоконнике, Кавио Гольди смотрел в угол своего рабочего кабинета. Санти Эстебане и Тони Ризо гипсовыми изваяниями замерли за столом. Инспекторы были похожи на родственников тяжелобольного, пришедших в больницу узнать о состоянии пациента и уже по одному виду доктора понимающих, что ничего хорошего их тут не ждет. Оба приехали в комиссариат десять минут назад и по тому, что творилось в его вестибюле, поняли, что прошедшая ночь принесла им немало неприятных сюрпризов.
Марио Протти, с красными после ночного дежурства глазами, сидел между комиссаром и инспекторами и держал в руках кипу листов. Сейчас у него был такой вид, словно всю ночь он мотался по городу неизвестно за кем.
Гольди посмотрел на часы - было шесть минут девятого - и сказал:
- Давай, Марио. Рассказывай по порядку.
Вытащив из кармана расческу, он принялся аккуратно зачесывать свои и без того безукоризненно уложенные волосы назад - прядь за прядью. Марио Протти бросил взгляд на комиссара, прокашлялся и, покосившись на инспекторов, сказал:
- За сегодняшнюю ночь было зарегистрировано шесть происшествий, касающихся непосредственно нас… - Заглянув в протокол, он прочитал:
- Первый вызов был получен в шесть минут первого: кто-то услышал выстрелы в виколо Гарибальди и позвонил в комиссариат. Я выехал по адресу вместе с патрульными через минуту после получения вызова. На месте были в десять минут первого. В переулке нашли горящую машину, принадлежащую некоему Полу Кирски. Рядом с машиной обнаружили догорающий труп неизвестного. Самого Кирски нашли в том же переулке - он уползал от машины… - Марио покосился на комиссара, занятого расческой, и продолжил:
- Сейчас он в больнице. У него множественные порезы лица и рук, перелом трех ребер, вывих правой ноги. Я пытался говорить с ним, но он сейчас не в том состоянии, чтобы разговаривать, - у него что-то вроде временного помешательства: все время твердит о каком-то монстре, который хочет убить его.
На мгновение Протти замолчал. Санти Эстебане взглянул на комиссара и видя, что тот не проявляет инициативы, спросил:
- Где он так ободрался?
- Вывалился из машины, - ответил Марио.
- Из своей же собственной?
- Да. - Марио положил лист на стол. - Человека, сгоревшего возле машины, пока не опознали. - Он нахмурился. - Вообще здесь кое-что странное: от этого типа остались обугленные кости и несколько лохмотьев обгоревшей одежды. Но вот мяса на этих костях не было…
Неожиданно сидящий на подоконнике комиссар выронил расческу, и она упала на пол с резким хлопком. Ризо и Эстебане вздрогнули, подумав об одном и том же - о том, что произошло этой ночью на чимитеро Нуово.
Подняв расческу, Гольди резко проговорил:
- Давай покороче, Марио!
Тот снова прокашлялся.
- Кирски имеет американское гражданство. Он сын одной шишки с циркониевого рудника. Есть основания полагать, что он работает на Пальоли…
Ризо и Эстебане с удивлением переглянулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
В восемь утра встала Мальда. Пока жена готовила завтрак, уже побрившийся и принявший душ Франческо просмотрел через Интернет сегодняшние выпуски американской «Вашингтон пост» и итальянской «Л'Уманита». Это был их маленький семейный ритуал: каждое утро Мальда самостоятельно готовила для него и дочери завтрак, в то время как Франческо читал газеты. Во-первых, это позволяло ему с самого утра настроиться на спокойный лад, во-вторых, таким образом он мог быть в курсе того, что происходит в мире. Тем более что днем он вряд ли мог выкроить время на чтение газет.
В половине девятого они сели завтракать. Как всегда, Мальда накрыла стол на летней веранде. Через огромное стекло веранды открывался отличный вид на две лужайки ярко-розовых гиацинтов, разбитые перед домом. Между лужайками шла неширокая асфальтовая дорожка, ведущая к воротам ограды… Когда Франческо сел за стол, на котором стояли тарелочки с уже нарезанным белым хлебом, маслом, кусочками сыра и салями, на веранду вышла Фернандина. Она медленно подошла к отцу, чмокнула его в щеку, пробормотав: «Доброе утро, папочка», и уселась на стул. Мальда налила себе и мужу черного кофе, дочери - кофе с молоком, и тоже села за стол.
Как всегда, первая минута завтрака прошла в молчании. Потом Мальда намазала на хлеб масло, вопросительно посмотрела на дочь и спросила:
- Нанда, не хочешь сказать папе, что сделала вчера вечером?
Фернандина взглянула на мать с недоумением, словно не понимая, что та имеет в виду. Франческо тоже посмотрел на жену.
- Вчера вечером, во время урока, она засунула лягушку в блузку мадам Дюшон, - сообщила Мальда, видя, что дочь не собирается признаваться.
Франческо отпил кофе и перевел взгляд на дочь. Мадам Дюшон была приходящей учительницей Фернандины, три раза в неделю дававшей ей уроки французского. Она была достойной дамой, так зачем же было запихивать грязную лягушку ей в блузку? Франческо положил кусок сыра на хлеб, еще раз посмотрел на нахмуренные брови жены, подумав о том, что сегодня Мальда в плохом настроении с самого утра - возможно, виной тому ее недавно начавшиеся месячные? - и спросил, обращаясь к дочери:
- Где ты ее взяла?
- Возле бассейна, - ответила Фернандина, настороженно поглядывая на отца, не зная еще, как он отреагирует на ее вчерашнюю выходку.
Немного подумав, Франческо сказал:
- Не делай этого больше, Нанда. Лягушка была грязная, ты могла подцепить какую-нибудь заразу.
Он положил сыр на хлеб и принялся не спеша откусывать от бутерброда.
- Хорошо, папочка, - ответила Фернандина и бросила на мать хитроватый взгляд.
Какое-то время Мальда смотрела на мужа с недоумением, после чего спросила:
- И что? Ты больше ей ничего не скажешь?
- Что я должен сказать?
- Она запихала в блузку мадам Дюшон лягушку!
- Ну, хорошо, - сказал после небольшой паузы Франческо. - Я прикажу охранникам, чтобы они лучше следили за бассейном и не подпускали к нему Нанду одну.
- Причем здесь бассейн? - нахмурилась Мальда.
- Подумай сама, - ответил Франческо, не переставая поглощать бутерброд.
Через пару секунд Мальда посмотрела на мужа другими глазами - неожиданно она поняла, что он имеет в виду. Оказавшись в воде одна, Фернандина могла утонуть. Ведь ей всего девять лет, и хотя она умеет плавать, от несчастий не застрахован никто. Ведь известно, что и люди, переплывавшие Ла-Манш, тонули в обычном бассейне.
- Нанда, дай слово, что ты не будешь подходить к бассейну одна, - потребовала Мальда, переводя обеспокоенный взгляд на дочь.
- Угу, - выдавила Фернандина сквозь набитый рот и озорно подмигнула отцу.
Франческо уголком рта улыбнулся в ответ, но уже через мгновение его улыбка растаяла - словно мысленно он находился далеко отсюда и думал о чем-то неприятном…
Некоторое время Мальда и Фернандина обсуждали недавнюю поездку в Геную - две недели назад жена возила дочку к родителям. Нанда с увлечением вспоминала огромного дога, с которым играла в доме у дедушки… В середине их разговора Франческо мягко перебил жену:
- Мальда, возможно, скоро вам придется опять съездить в Геную.
- Зачем? - До Мальды не сразу дошел смысл сказанного мужем. Она посмотрела на него с беспокойством и спросила:
- У тебя неприятности?
- Пока нет. Но вам будет лучше уехать из Террено на пару недель.
- Когда?
- Может быть, даже сегодня… - Франческо перевел взгляд на дочь. - Нанда, хочешь снова поехать к дедушке?
- Конечно!
Губы Фернандины растянулись в улыбке, отчего стала видна дырка от недавно выпавшего зуба.
- Послушай…- Мальда собралась что-то спросить, но в этот момент от ворот ограды послышался шум.
Франческо посмотрел в сторону ворот и увидел за резной решеткой ограды автомобиль. Из будки у ворот вышел охранник в форме садовника и подошел к решетке, рядом с которой стоял второй «садовник». По дорожке от дома шел Бучи Баррио и говорил что-то охранникам по рации.
Вскоре Баррио оказался у ограды. Один из охранников открыл ворота, и стоящий за оградой автомобиль проехал на территорию поместья. Из остановившейся машины вылез Рокко Траколло и вместе с Баррио отправился к дому, быстро говоря ему что-то на ходу.
- Извини, Мальда, - Франческо перегнулся над столом и погладил жену по щеке, - я переговорю с Рокки и вернусь. Похоже, у него что-то срочное.
Мальда бросила на мужа еще один обеспокоенный взгляд, но тот уже встал из-за стола и вышел на улицу.
Когда двое мужчин подошли к дому, стоящий на крыльце Франческо спросил:
- Что случилось, Рокки?
Рокко Траколло, который и в свои тридцать пять лет сохранял мальчишескую стройность и рядом с Баррио выглядел почти подростком, быстро ответил:
- Приехал Тито Дамаччо. Он хочет видеть тебя.
- Дамаччо? - нахмурился Франческо. - Где он? - В машине за оградой.
- С кем он?
- Один.
- Один? - удивился Борзо. - Чего он хочет?
- Насколько я понял, у него поручение от Пандоры.
На какой-то миг Франческо замер, обдумывая услышанное. Тито Дамаччо был одним из двоих руководителей боевиков Амелико Пандоры. Насколько ему было известно, Дамаччо был параноидально осторожен. По этой причине он никогда и нигде не появлялся без пары вооруженных телохранителей. То, что сейчас он приехал к нему один, было настолько же необычно, как снег в июле. Впрочем, и сам приезд к нему Дамаччо был не менее удивителен. Если Франческо не изменяла память, в последний раз такое случалось лет шесть назад, когда Дамаччо приезжал к нему с предложением перемирия от Пандоры. Похоже, сейчас ситуация повторяется, подумал он, только на этот раз Дамаччо вряд ли пожаловал к нему с миром.
- Он сказал тебе что-нибудь конкретное? - спросил Франческо.
- Нет. Заявил только, что ему нужно встретиться с тобой и передать послание от Пандоры.
Франческо нахмурился и посмотрел в сторону ворот, возле которых стояли охранники.
- Что с Франко Пандорой?.. Его нашли?
- Нет, - качнул головой Траколло.
- Ладно, - сказал Франческо, немного подумав, - я встречусь с Дамаччо… Бучи, проверь его и проведи в беседку у бассейна.
Баррио кивнул и, развернувшись, отправился к воротам. Оставшись вдвоем, капо и его помощник какое-то время молчали, думая об одном и том же: приезд главы отряда Пандоры наверняка означал начало нового передела города. Только на этот раз инициатива исходила от Пандоры - а это сулило им немало неприятных сюрпризов.
Наконец Франческо повернулся и не спеша пошел по дорожке, опоясывающей дом по периметру.
Спустя три минуты Бучи Баррио провел приземистого мужчину с копной черных волос по кольцевой дорожке, идущей вокруг двухэтажного особняка от ворот до небольшой круглой беседки, увитой плющом. Франческо Борзо уже сидел в беседке, за ним безмолвным изваянием застыл Траколло.
Когда Дамаччо оказался у входа, Франческо кивнул Баррио, и тот отошел на несколько шагов от беседки, не упуская при этом широкую спину «боевика» из виду и держа правую руку на поясе с пистолетом.
Франческо не стал предлагать Дамаччо садиться, а сразу сказал:
- Выкладывай, что у тебя.
Приземистый «боевик» смерил Борзо ничего не выражающим взглядом и ответил без паузы:
- Брата, дона Пандоры не нашли… Дон Амелико Пандора предлагает вам встретиться с ним сегодня в половине одиннадцатого утра, в главном здании заброшенного монастыря.
Выдав это на одном дыхании, он замолчал.
Несколько секунд Франческо изучал лицо Тито Дамаччо, усеянное маленькими шрамами - следами некогда существовавших прыщей. Возле глаз и на мясистых щеках «боевика» проступали мелкие красные «червячки» - явные свидетельства того, что у этого человека проблемы с сердцем. Широкая фигура Дамаччо почти полностью перекрывала вход в беседку. Наконец, Франческо спросил:
- Это все?
- Этого достаточно, - ответил Дамаччо, не скрывая холода в голосе.
Рокко Траколло покосился на капо. Он отлично понимал, о чем сейчас думает синьор Франческо: достаточно одного взмаха его руки - и Бучи Баррио уведет Дамаччо в подвал дома. Таким образом Амелико Пандора в считанные секунды потеряет треть своей мощи. Но это же будет означать, что ответственность за начало военных действий в Террено ляжет на Борзо. Впрочем, они начнутся в любом случае с вероятностью в восемьдесят процентов, слова Тито Дамаччо говорили об этом предельно ясно. И все-таки Франческо Борзо не подал знака телохранителю. Сцепив руки в замок, он медленно проговорил:
- Передай Амелико, что я приду.
Дамаччо, ждавший ответа с видимым напряжением, но старавшийся не показывать этого, кивнул и, развернувшись, прошел мимо Баррио по направлению к воротам.
Когда два человека скрылись за домом, Рокко, нахмурившись, произнес:
- Это западня, Франческо.
- Я знаю, - кивнул Борзо. - Но в любом случае это должно было произойти. Раньше или позже - но должно было.
Посмотрев на часы, он добавил:
- А сейчас, Рокки, собирай помощников. Через двадцать минут они должны быть здесь…
Глава семнадцатая
Сидя на подоконнике, Кавио Гольди смотрел в угол своего рабочего кабинета. Санти Эстебане и Тони Ризо гипсовыми изваяниями замерли за столом. Инспекторы были похожи на родственников тяжелобольного, пришедших в больницу узнать о состоянии пациента и уже по одному виду доктора понимающих, что ничего хорошего их тут не ждет. Оба приехали в комиссариат десять минут назад и по тому, что творилось в его вестибюле, поняли, что прошедшая ночь принесла им немало неприятных сюрпризов.
Марио Протти, с красными после ночного дежурства глазами, сидел между комиссаром и инспекторами и держал в руках кипу листов. Сейчас у него был такой вид, словно всю ночь он мотался по городу неизвестно за кем.
Гольди посмотрел на часы - было шесть минут девятого - и сказал:
- Давай, Марио. Рассказывай по порядку.
Вытащив из кармана расческу, он принялся аккуратно зачесывать свои и без того безукоризненно уложенные волосы назад - прядь за прядью. Марио Протти бросил взгляд на комиссара, прокашлялся и, покосившись на инспекторов, сказал:
- За сегодняшнюю ночь было зарегистрировано шесть происшествий, касающихся непосредственно нас… - Заглянув в протокол, он прочитал:
- Первый вызов был получен в шесть минут первого: кто-то услышал выстрелы в виколо Гарибальди и позвонил в комиссариат. Я выехал по адресу вместе с патрульными через минуту после получения вызова. На месте были в десять минут первого. В переулке нашли горящую машину, принадлежащую некоему Полу Кирски. Рядом с машиной обнаружили догорающий труп неизвестного. Самого Кирски нашли в том же переулке - он уползал от машины… - Марио покосился на комиссара, занятого расческой, и продолжил:
- Сейчас он в больнице. У него множественные порезы лица и рук, перелом трех ребер, вывих правой ноги. Я пытался говорить с ним, но он сейчас не в том состоянии, чтобы разговаривать, - у него что-то вроде временного помешательства: все время твердит о каком-то монстре, который хочет убить его.
На мгновение Протти замолчал. Санти Эстебане взглянул на комиссара и видя, что тот не проявляет инициативы, спросил:
- Где он так ободрался?
- Вывалился из машины, - ответил Марио.
- Из своей же собственной?
- Да. - Марио положил лист на стол. - Человека, сгоревшего возле машины, пока не опознали. - Он нахмурился. - Вообще здесь кое-что странное: от этого типа остались обугленные кости и несколько лохмотьев обгоревшей одежды. Но вот мяса на этих костях не было…
Неожиданно сидящий на подоконнике комиссар выронил расческу, и она упала на пол с резким хлопком. Ризо и Эстебане вздрогнули, подумав об одном и том же - о том, что произошло этой ночью на чимитеро Нуово.
Подняв расческу, Гольди резко проговорил:
- Давай покороче, Марио!
Тот снова прокашлялся.
- Кирски имеет американское гражданство. Он сын одной шишки с циркониевого рудника. Есть основания полагать, что он работает на Пальоли…
Ризо и Эстебане с удивлением переглянулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154