- Теодор... Лазарус... я снова не понимаю. Целительница? Это что-то
связанное с верой в Бога?
- Нет. Если Тамара и верует в Бога, то мне она никогда не говорила об
этом. Тамара спокойна и счастлива, и каждый рядом с ней становится таким
же - как и рядом с тобой, дорогая! А больной быстрее поправляется, если
Тамара к нему прикоснется, поговорит или ляжет с ним спать.
Но когда я с ней познакомился, Тамара была не молода. И даже
подумывала, не закончить ли ей жизненный путь, не умереть ли от старости.
А я был болен, очень болен. У меня болела душа, и Иштар, позже ставшая
моей женой - лучший реювенализатор на всем Млечном Пути - привезла ко мне
Тамару. Тогда Тамара была иной: маленький торчащий животик, обвислые
груди, мешки под глазами, двойной подбородок - короче, все признаки
старости.
Я поправился от одного присутствия Тамары. Но и у нее появился
интерес к жизни. Она прошла реювенализацию, помолодела и уже добавила
очередного потомка к линии Морин-Нэнси, а теперь беременна снова. Вы с
Тамарой так похожи, Морин. Она сама любовь в виде женщины... как и ты.
Но... - Лазарус умолк и нахмурился. - Морин, я не знаю, как убедить тебя в
том, что я говорю правду. Вы все удостоверитесь в этом, когда станете
отмечать шестой день рождения Вуди. Вокруг будут звонить в колокола, а
мальчишки-газетчики будут орать: "Экстренный выпуск! Экстренный выпуск!
Германия капитулировала!" Ну это еще когда будет, а я хочу немедленно
положить конец твоим сомнениям.
- А я уже не сомневаюсь, дорогой мой. Удивительно, невозможно - но я
верю тебе.
- Неужели? Ведь я не дал никаких доказательств. Просто рассказал
совершенно невозможную байку, если вдуматься.
- Тем не менее я верю в нее. Значит, это будет, когда Вудро
исполнится шесть - седьмого ноября...
- Нет, одиннадцатого!
- Да, Лазарус. Но откуда ты знаешь, что он родился одиннадцатого?
- Ты же сама сказала.
- Дорогой, я говорила, что его день рождения в ноябре. Я не сказала,
какого числа. И преднамеренно назвала сейчас другое число, но ты меня
сразу же поправил.
- Ну что ж, об этом мне мог сказать Айра. Или кто-нибудь из детей.
Даже сам Вуди.
- Вудро еще не знает дня своего рождения. Проверь - разбуди его и
спроси.
- Я не стану будить его, пока мы не вернемся домой.
- Ну а когда я родилась, дорогой?
- Четвертого июля 1882 года.
- А когда день рождения Мэри?
- По-моему, ей девять, но даты я не помню.
- А как насчет остальных детей?
- То же самое.
- А день рождения моего отца?
- И спрашивать нечего - второе августа 1852 года.
- Лазарус, зовущий себя Теодором! У меня есть твердое правило,
которого я придерживаюсь в общении со своими детьми. Я скрываю от них дату
их рождения, пока это возможно - чтобы не приставали к взрослым и не
шантажировали их, выклянчивая подарки. Вот когда ребенок идет в школу, то
ему уже следует знать эту дату. Тогда я считаю детей достаточно взрослыми
и велю запомнить ее, но всегда говорю, что, если кто-нибудь решит
поторопиться, не видать ему ни пирога, ни вечеринки. Но мне еще не
приходилось прибегать к такому наказанию - детишки у меня смышленые.
В прошлом году Вудро был еще слишком мал, и никаких проблем не
возникло; день рождения стал для него сюрпризом. Он до сих пор не знает,
что у этого события существует конкретная дата. Так я предполагаю.
Лазарус, ты знаешь дни рождения своих прямых предков, потому что видел их
имена в списках Фонда. Но ты не можешь назвать даты рождения других моих
детей. Вот тебе и доказательство.
- Но ты же знаешь, что я имел доступ к архивам. Я мог запомнить их
даты рождения еще в прошлом году.
- Ух-пух. А почему ты запомнил день рождения только одного ребенка, а
не всех? Зачем запоминать день рождения моего отца, если он не интересует
тебя? Не сходится, дорогой. Ты намеревался разыскать своих предков и
подготовился к встрече. Я понимаю, что ты объявился в церкви не случайно;
ты явился туда, чтобы разыскать меня - я польщена. И с отцом ты
познакомился в игорном доме тоже не случайно. А как ты узнал, где нас
искать? С помощью частных детективов? Едва ли в архивах Фонда содержатся
сведения о нашем приходе или игорном доме.
- Действительно, я проделал нечто в этом роде. Да, моя милая
прародительница, я искал способ познакомиться с вами. И потратил бы на это
годы, если бы потребовалось. Ведь не мог же я позвонить в вашу дверь и
сказать: "Привет, ребята! Я ваш потомок. Можно войти?" Вы бы немедленно
вызвали полицию.
- Надеюсь, что я поступила бы по-другому, дорогой, но спасибо тебе за
то, что позаботился о нас. О, Лазарус, я так люблю тебя! И верю каждому
твоему слову. Теперь я знаю, что Брайан вернется ко мне! Ух! Я чувствую
такое воодушевление, какого не знала раньше, и хочу кое-что узнать.
Расскажи мне о своей семье.
- Мне всегда приятно говорить о них, потому что я их люблю.
- Мне льстит сравнение с твоей женой Тамарой. Дорогой мой, если
хочешь, можешь не отвечать: а что, у вас бывает, что двое мужей спят с
одной женой?
- О, конечно. Но чаще наоборот: один из нас, Галахад - это еще один
из твоих потомков, бабуля, - развлекает сразу двоих наших жен; он у нас
совершенно неутомимый.
- Забавно, но мне нравится другой вариант. Любимый, мое представление
о рае воплотилось бы, если бы вы с Брайаном оба очутились в моей постели.
Уж я бы постаралась сделать вас счастливыми. Но я не могу этого сделать.
Остается только мечтать... Я буду мечтать об этом.
- Ну да, представь себе, что ты раздеваешься перед нами в лесу, как
та дамочка на французской открытке.
- Ох! Боюсь, что подумаю об этом - и вспыхну как спичка!
- Тогда лучше отвезти тебя домой.
- Да, пожалуй, так будет лучше. Я ужасно счастлива - и так будет
всегда - и пылаю страстью... к тебе, к Брайану. Так хочется побыть
женщиной с французской открытки... в лесу, посреди бела дня.
- Морин, попробуй уговорить Брайана. Я пробуду здесь до второго
августа 1926 года.
- Ну, там посмотрим. А мне бы так хотелось! - Она помолчала. - А
можно мне рассказать ему? О том, кто ты, откуда явился и что предсказал?
- Морин, говори кому хочешь. Тебе не поверят.
Она вздохнула.
- Наверное. К тому же, если Брайан поверит, что жизнь его
предопределена, он может забыть об осторожности. Я горжусь, что он будет
сражаться за нас, но не хочу, чтобы он рисковал понапрасну.
- Я думаю, что ты права, Морин.
- Теодор, у меня голова пухнет от того, что ты наговорил мне. Теперь
я знаю, кто ты. Значит, и страна не твоя, и война не твоя - так почему же
ты записался в добровольцы?
Лазарус помолчал и решил признаться:
- Я хотел, чтобы ты гордилась мной.
- О!
- Конечно, это не моя страна. Но она твоя, Морин. У других мужчин
другие причины, а я буду воевать за Морин. Не затем, чтобы "принести миру
демократию", - эта война закончится ничем, хотя союзники победят. Я буду
воевать за Морин.
- О! Я снова плачу - ничего не могу поделать.
- Немедленно прекрати!
- Да, мой воин, да, мой Лазарус. А ты вернешься? Ты ведь и об этом
должен знать.
- Дорогая, не беспокойся обо мне. Люди много раз пытались убить меня
самыми разными способами, но я пережил всех покушавшихся. Я как тот самый
старый кот, который в случае опасности всегда успевает вскарабкаться на
дерево.
- Ты не ответил мне.
Он вздохнул.
- Морин, я знаю, что Брайан вернется домой - это отмечено в анналах
Фонда. Он доживет до глубокой старости, но не спрашивай, в каком возрасте
он умрет, - я не отвечу. Как не скажу, сколько тебе отпущено судьбой. В
будущее лучше не заглядывать. Теперь обо мне. Я не могу знать своего
будущего; оно еще не записано в анналах. И не может попасть туда, пока я
жив. Могу только сказать, что для меня эта война не первая, а где-то
пятнадцатая. Во всех предыдущих мне удавалось уцелеть, и потому на сей раз
меня будут стараться убить изо всех сил. Любимая, я твой воин и буду
убивать гансов ради тебя, но не позволю им убить меня. Я постараюсь
сделать все, что могу. И не собираюсь откалывать номера, чтобы заслужить
медаль. Это не для старика Лазаруса.
- Значит, ты не знаешь своего будущего?
- Не знаю. Но я обещаю, что не буду высовываться из траншеи без
надобности. И не стану прыгать в немецкий окоп, не бросив туда прежде
гранату. И постараюсь не принять живого немца за мертвого - я сперва
удостоверюсь, что он мертв. И не буду экономить пули, если передо мной
появится удачная мишень. Я старый солдат, а старым солдатом можно стать
только в одном случае: если ты пессимист. Я знаю все эти фокусы, дорогая.
К тому же я успокоил твои тревоги относительно Брайана, так что глупо
беспокоиться еще и обо мне. Не надо!
Она вздохнула.
- Постараюсь. Если ты повернешь направо, мы можем доехать до
проспекта, а затем через Линвуд к Бентону.
- Я довезу тебя до дома. Давай лучше поговорим о любви - зачем нам
война? О нашей девочке Нэнси... Фонд уже ввел правило беременности в
первом браке?
- Боже! Ты же все-все знаешь.
- Можешь не отвечать. Это дело Нэнси. Если Джонатан уйдет на войну -
а я не знаю, уйдет или не уйдет, - можешь быть уверена, что яйца ему там
не отстрелят. Я просмотрел в анналах все записи о потомках твоих детей, но
не стал забивать голову датами их рождения... У Джонатана с Нэнси родится
много детей. А значит, он либо вернется - либо вовсе не попадет на фронт.
- Это утешает. И сколько же у них будет детей?
- Экая любопытная девчонка! Да у тебя самой их еще будет достаточное
количество, бабуся. Я не стану отвечать на этот вопрос. И о правиле
беременности я не спрашивал.
- Это секрет, Лазарус.
- Лучше зови меня снова Теодором. Мы вот-вот приедем.
- Да, сэр штаб-сержант Теодор Бронсон, ваша развратная старая
прапрапрапрабабушка будет вести себя осторожно. Кстати, сколько раз нужно
повторить это "пра"?
- Любимая, разве тебе нужен ответ на этот вопрос? Если бы я не
захотел избавить тебя от страха за жизнь Брайана, то остался бы Тедом
Бронсоном. Мне нравится быть "твоим Теодором". Что хорошего в роли
загадочного гостя из будущего? Если к тому же ты будешь видеть во мне
своего далекого потомка. Сейчас я рядом, с тобой, а не в каком-то там
будущем.
- Рядом. И прикасаешься ко мне. И тем не менее еще не рожден... Или
нет! Значит, в твоем времени я давно умерла? И ты знаешь, когда я умру, но
не хочешь мне об этом говорить.
- Забудь об этом, Морин. Ты не должна была знать этого обо мне. Но
мне пришлось открыться ради тебя.
- Извини, Лаз... Теодор, мой воин, я не буду больше задавать вопросы.
- Любимая, мы рядом, а это значит, что и ты жива, и я, вне сомнения,
был рожден. Ущипни себя и убедишься. Все "сейчас" эквивалентны; это
основная теорема путешествия во времени. Они не исчезают; прошлое и
будущее - математические абстракции, но "сейчас" неизменно. А что касается
того дня, когда ты умерла или умрешь - что одно и то же, - я не знаю его.
Мне известно только, что у тебя было, есть и будет много детей, что ты
проживешь долгую жизнь и так и не поседеешь. Но Фонд потерял твои следы...
или еще потеряет. Дата твоей смерти в анналах отсутствует. Быть может, ты
просто куда-то уехала, не известив об этом Фонд. Возможно, я еще вернусь,
когда ты состаришься, и увезу тебя на Тертиус.
- Куда?
- К себе домой. Я думаю, тебе там понравится. Весь день можно
расхаживать без одежды - как на той французской открытке.
- Мне-то понравится. Только едва ли это пристало старухе.
- Тебе придется попросить Иштар, чтобы она реювенализировала твое
тело. Я же сказал, что она сделала из Тамары, когда у той груди повисли до
пояса и превратились в пустые мешки. А погляди на Тамару сейчас - в
будущем "сейчас"; она беременна, как молодая. Но забудь о том, что
случилось и о том, что еще случится.
Мама Морин - черт меня побери, если я вновь назову тебя бабушкой, -
мне известно лишь то, что анналы не зафиксировали даты твоей смерти; я рад
этому, и ты радуйся тоже. Carpe diem! ["срывай день" (лат.), т.е. лови
момент] Мы уже почти приехали. Ты что-то начала говорить, а я сказал:
"Зови меня Теодором" - и мы отклонились от темы. Кажется, мы говорили о
Тамаре?
- Да-да... Теодор! Когда тебе нужно будет возвращаться домой, ты
можешь прихватить с собой что-нибудь? Или ты должен вернуться как есть?
- Отчего же, ведь я прибыл сюда с деньгами и одетый.
- Мне бы хотелось послать небольшой подарок Тамаре. Но не могу
представить, что нравится женщинам в этом вашем удивительном веке. Ты мне
не посоветуешь?
- Ммм... Тамара с восторгом примет от тебя все что угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108