— О чем вы говорите? — удивился Лукьен. — Что тут происходит?
— Грабеж и тирания, вот что происходит, — горько проговорил чиновник. — Где вы прятались весь последний месяц? В пещере?
— Да о чем вы говорите?
Прежде чем чиновник успел ответить, двери тронного зала распахнулись и появился человек. Это был канцлер Сарк из канцелярии казны. Выражение его лица было мрачным. За ним следовал начальник стражи Грэйг.
— Лукьен? Пойдем. Акила ждет тебя.
Лукьен не мог двинуться с места. Он смотрел на Сарка, пытаясь угадать, что за дурные новости так изменили его лицо, затем перевел сконфуженный взор на Грэйга.
— Грэйг, в чем дело? Что здесь делают все эти люди?
— Позже объясню. А сейчас — поспеши.
Лукьен протиснулся сквозь толпу к дверям. Трагер двинулся было за ним, но Лукьен велел ему остаться. Трагер неохотно согласился. Лукьен ступил на порог и услышал, как дверь за спиной захлопнулась. Перед ним простирался пышный и сверкающий тронный зал, украшенный фресками и железными канделябрами. Красный ковер вел к помосту, где между двумя горящими жаровнями высился величавый трон, украшенный резьбой.
— Добро пожаловать домой, — сказал сидящий на троне человек.
Это был Акила — но нет, не он. Он сидел, положив руки на подлокотники, со зловещей улыбкой на устах, вперив взгляд в Лукьена. Кожа на лице короля была бледной, туго натянутой; костлявые пальцы выдавали истощение. Глаза налились кровью, волосы спутались, а мятая рубаха свободно висела на хрупких плечах. Чем ближе подходил Лукьен, тем шире становилась улыбка короля, но в ней не было ни тепла, ни ласки.
— Акила, — прошептал Лукьен. — Что… Что с тобой случилось?
— Ты уже тысячный человек, кто задает мне этот вопрос. Честно говоря, мне надоело, — он заметил сумку, висящую на поясе рыцаря. — Ты нашел амулеты?
— Нашел.
— Покажи их мне.
Лукьен замешкался. Человек на троне вряд ли был Акилой. Он казался намного старше, беды исказили его лицо.
— Акила, ты выглядишь совсем по-другому, — произнес Лукьен. Он сделал шаг к помосту. — Я слышал, что произошло в Норворе. Ты в порядке?
— Амулеты, Лукьен. Дай их сюда.
— Что происходит снаружи? Что здесь делают все эти люди из канцелярий?
— Выплачивают долги, — ответил Акила.
— Долги? Ты имеешь в виду, платят за твою библиотеку, не так ли? Джири и Нил рассказали мне о бароне Глассе, Акила. Как ты мог арестовать его?
В глазах короля вспыхнул гнев.
— Не провел дома и минуты, а уже указываешь мне, как поступать! Благодарю тебя, Лукьен. Не знаю, что бы я делал без тебя. А сейчас будь добр — отдай амулеты.
— Как она? — продолжал допытываться Лукьен. — Ей хуже?
— Моя жена чувствует себя прекрасно, — отвечал Акила. — Или, по крайней мере, будет — как только ты отдашь мне эти чертовы амулеты!
— Здесь только один, Акила, — объявил Лукьен. Он снял с пояса сумку и открыл ее. Затем поднял амулет за цепочку и показал Акиле. — Извини, но второй мы не смогли обнаружить.
Лицо короля исказилось:
— Один?! И это все?
— Да. Мы искали другой столько времени, сколько могли, но были вынуждены возвращаться домой, чтобы спасти Кассандру. — Лукьен сделал еще один шаг к трону. И увидел отчаяние в глазах Акилы — столь глубокое, какого никогда прежде не видел. — Но этот сработает, Акила. Фиггис был прав. Я видел кагана Кадара и видел его детей. Он молод. Невероятно молод, в самом деле.
— Это поможет Кассандре…
— Да, — произнес Лукьен. Он подошел к помосту, чтобы быть поближе к Акиле. — Здесь только один, но он спасет ее. А Фиггис, тем временем, будет искать второй амулет.
Акила протянул худую руку и взял Око у Лукьена. Он держал его за цепочку, глядя, как оно пульсирует. Какую-то долю секунды Лукьену казалось, что король расплачется. На его лице отразилась страшная боль. Но выражение быстро исчезло, сменившись сердитым и грозным.
— Спасибо, Лукьен, — промолвил он. — Ты действительно спас Кассандру. Но есть кое-что, чего ты до сих пор не понял. Кассандра — моя жена. И никогда не будет твоей.
— Что…
— Я знаю, Лукьен. Знаю, что ты сделал.
Сердце Лукьена замерло. Он отступил от трона.
— Акила…
— Тебе было недостаточно того, что ты имел, не так ли? Каждая девка в Лайонкипе хочет переспать с тобой, но этого мало. Тебе понадобилось отбирать единственную женщину, которую я любил.
— Акила, это не так. Кассандра любит тебя. Я знаю, что любит!
— И ты тоже? — заорал Акила. — Что ты думаешь обо мне, Лукьен? Ты так любишь меня, что путаешься с моей женой прямо у меня за спиной? Такова твоя любовь, братец?
— Акила, послушай, прошу тебя…
— Мразь подзаборная. Вот что ты такое, Лукьен. Моему отцу следовало бросить тебя подыхать.
— Вот уж нет! — вспыхнул Лукьен. Впервые в жизни ему захотелось ударить Акилу. — Я не хуже тебя, Акила. Даже лучше, чем ты когда-либо был! И я спал с Кассандрой не потому, что хотел причинить тебе боль. Я люблю ее. И она любит меня.
— О, конечно, любит, — бросил Акила. — Все любят Лукьена. Ну все, хватит, — он повернулся и откинулся на спинку трона. — Я — король Лиирии, и я издаю указ. Ты изгнан, Лукьен. Тебе запрещается вступать на землю Лиирии. Если ты сделаешь это…
— Акила, стой! Это же безумие!
— Если сделаешь это, будешь казнен.
— Ты не сможешь. Только не меня.
— Будь уверен, Лукьен — ты сумел обесчестить мою жену, а я сумею изгнать тебя из Лиирии.
При этих словах Лукьена словно обухом по голове ударило.
— Извини, Акила. Ты прав — я сделал это. Но я никогда не хотел причинить тебе зла.
— Мне не нужны твои извинения, Лукьен, — ответил Акила. — Я лишь желаю, чтобы ты исчез. И могу это сделать. Видишь? Я сильнее тебя. Я могу избавиться от тебя.
Лукьен кивнул. — Если это все, что тебе нужно, тогда я уйду. Но обещай мне заботиться о Кассандре.
— Конечно, я стану о ней заботиться. Она же моя жена. Я никогда не позволю ей уйти.
И Лукьен внезапно понял, что это правда. Власть Акилы над Кассандрой была безграничной. Медленно, с сожалением он повернулся к дверям. Уходя, он слышал за спиной голос Акилы, долгое время звеневший в ушах:
— Прощай, Бронзовый Рыцарь!
23
Акила подождал темноты, прежде чем отправиться к Кассандре. Была почти полночь, весь Лайонкип спал — за исключением часовых. Крыло замка, занимаемое королем вместе с женой, пустовало. Акила выдал строгие инструкции Джансиз и остальным служанкам не беспокоить. Ему сказали, что Кассандра спит. Он хотел разбудить ее при помощи амулета. Однако проклятие, наложенное на амулет, требовало соблюдения ряда условий, и Акила хотел исполнить их неукоснительно. Могут ведь пройти годы, прежде чем обнаружат второе Око Бога, и он сможет снова посмотреть на любимую. Но сегодня ночью он спасет ее.
Он прошел через пустой холл, освещая путь свечой. На всех окнах висели занавеси, факелы погасили по его приказу. Лишь слабый огонек свечи мерцал во мгле. Акила держал под плащом амулет. Он чувствовал его тепло и силу, но не собирался надевать. Если в нем, и вправду, магия, то ни к чему тратить ее на себя. В конце холла он увидел опочивальню, ставшую ныне местом заточения больной. Дверь закрыта, но не заперта. Он медленно повернул ручку, стараясь не издать ни звука. Кассандра лежала в постели. Лунный свет озарял изможденное лицо. Акила вошел в комнату и закрыл дверь. Она слабо щелкнула, но не разбудила спящую. Стараясь не погасить пламя, Акила подошел к окну и одну за другой задвинул шторы, дабы ни один лучик не проникал в помещение. Свеча мерцала, бросая тени на стену. Он подошел к кровати и посмотрел на Кассандру. Она не шевелилась. Грудь лишь слегка приподнималась при дыхании. Королева страшно исхудала и напоминала живой скелет. Но для Акилы она по-прежнему оставалась прекрасной. Он смотрел на жену, восхищаясь темными, как вороново крыло, волосами и пересохшими бледными губами. Скоро она опять будет здоровой, как прежде. Акила улыбнулся. Он нагнулся и погладил ее по щеке.
— Любовь моя, проснись, — промурлыкал он.
Кассандра пошевелилась, но ничего не ответила.
— Кассандра, это я, Акила, — он нежно провел пальцами по ее плечу. — Проснись.
На этот раз глаза Кассандры неохотно открылись, взгляд с трудом сфокусировался.
— Акила? Что… — она заворочалась, свет попал ей в глаза.
— Не бойся, Кассандра. Теперь все будет хорошо.
Кассандра тщетно пыталась сесть.
— Что-то случилось?
— Не надо, не садись. Просто послушай. Теперь ты выздоровеешь. Они нашли амулет, Кассандра.
Кассандра вздохнула. Неудивительно, что первым ее словом было:
— Лукьен?
— Да, — сухо отвечал Акила. — Лукьен нашел его. — Он полез под плащ и вытащил амулет на золотой цепочке. Глаза Кассандры расширились от изумления. Драгоценная сердцевина амулета пульсировала, бросая вокруг алые отсветы. — Он действует, Кассандра. Так сказал Лукьен. Это спасет тебя.
— О, благодарю Судьбу, — простонала Кассандра. Она протянула руку, но Акила остановил ее. — Нет, еще не сейчас.
— Почему нет?
Акила не отвечал. Он не решался сказать ей о проклятье.
— Здесь лишь один амулет, Кассандра, — произнес он. — Они должны найти второй.
— Но он ведь действует, да? Он спасет меня?
— Спасет. Но ты будешь одна пользоваться этой магией. Я не смогу присоединиться к тебе, пока не обнаружат второе Око Бога. А я буду искать, пусть это займет целую вечность.
— Акила, заклинаю тебя, дай мне амулет, — молила Кассандра.
Акила улыбнулся.
— Теперь ты никогда не умрешь. Ты снова будешь сильной, молодой и вечно прекрасной.
И снова она потянулась к амулету.
— Пожалуйста…
— Да. Хорошо. Я дам его тебе. Но сначала…
Он задул свечу. В комнате стало темно, он больше не мог ее видеть. Кассандра подскочила.
— Зачем ты сделал это? Я ничего не вижу.
— Я тоже, любовь моя. А теперь — тише.
— Но свет…
— Шшш…
Акила расстегнул цепочку, чтобы она прошла через голову Кассандры. Почувствовав под рукой ее мягкие волосы, он закрыл глаза и надел амулет ей на шею. Потом быстро отвернулся к двери. Кассандра ничего не сказала. Акила дрожал от возбуждения.
— Ну? Что ты чувствуешь?
Наступила тишина, прерываемая хриплым дыханием. Акила не решался обернуться.
— Кассандра, ты в порядке?
— Я… Я чувствую жар, — прошептала она.
— Что происходит?
Кассандра вскрикнула, но то был крик радости.
— Он действует! Я чувствую это, Акила!
Акила хотел посмотреть на нее, раздвинуть шторы и впустить в комнату лунный свет, но не осмеливался из-за проклятья. Он действует!
— Что еще? — требовал он. — Расскажи мне, пожалуйста.
— Акила, я свободна, — голос Кассандры лился, словно волшебный ручеек. — Я ничего не чувствую. Боли нет.
— Боли нет, — вздохнул Акила. Он едва верил тому, что слышал. — Это чудо…
Кассандра рассмеялась.
— Посмотри на меня, Акила!
— Чудо, — пробормотал Акила. Он не оборачивался.
— Акила, зажги свет. Посмотри на меня!
— Нет. Оставайся в постели, Кассандра. Не двигайся.
— Что? Почему?
— Просто не двигайся, — велел Акила. — Я должен сказать тебе кое-что.
Его захлестнуло жуткое чувство одиночества. Но Кассандра теперь была полностью его. Это смягчало боль. Он смотрел на стену, заставляя себя не оборачиваться.
— Амулет спас твою жизнь, Кассандра, но теперь нужно заплатить цену, которую ты еще не знаешь.
— Скажи мне, — потребовала Кассандра.
— Существует проклятье. Я не знаю, как оно действует — и почему. Но, если на тебя посмотрит человек, то чары, хранящие твою жизнь, исчезнут. — Акила безрадостно вздохнул. — Никто больше не должен видеть тебя. Даже я.
— Что? Значит, я теперь пленница?
— Пока я не найду второй амулет, я не смогу смотреть на тебя. Никто не сможет.
Кассандра подскочила в постели.
— Нет! — закричала она. — Быть этого не может!
— Не волнуйся, любовь моя. Я уже подумал об этом. Мы заложим окна в этом крыле замка кирпичами. И я ослеплю слуг, так что ты не будешь одинока…
— Ты что, с ума сошел?!! — завопила Кассандра. — Я не смогу так жить!
— Зато ты здорова, и я больше не рискую потерять тебя.
— Нет! Так жить я не стану! Если иначе нельзя, я не буду носить этот проклятый амулет!
Акила едва мог удержаться и не вернуться.
— Ты не осмелишься снять его! Не осмелишься!
— Да ты сумасшедший, — сказала Кассандра. — Акила, пожалуйста, послушай меня…
— Нет, Кассандра. Я не стану слушать. Я все решил. — Акила закрыл глаза и повернулся к кровати. — Ты будешь носить амулет и ждать, пока я найду его двойника. Тогда мы навсегда будем вместе.
— Я вовсе не хочу быть с тобой навсегда, — возразила Кассандра. — Ты злодей, я не люблю тебя.
— Да, — прошипел Акила. — Я знаю. Ты любишь Лукьена. Но у тебя в запасе целая вечность, чтобы забыть его, Кассандра.
Кассандра молчала, не реагируя на обвинения.
— Нечего сказать, жена моя? Ты, должно быть, держала меня за идиота. Но я знаю, что случилось между тобой и им. И я об этом позаботился. Лукьен ушел. Тебе никогда не увидеть его снова.
— Ты убил его? — выдохнула Кассандра.
— Нет, но убью, если понадобится. Если ты снимешь этот амулет или позволишь увидеть себя, или что-нибудь случится, и чары, охраняющие тебя, исчезнут, я поймаю Лукьена и убью его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108